Аккорд братва не стреляйте

Самоучка на гитаре

• 08.08.2015
• Последние добавления
• Сергей
• Комментарии к записи Евгений Кемеровский — Братва, не стреляйте друг в друга — Аккорды, Текст отключены

Кемеровский Евгений

Братва, не стреляйте друг в друга

Аккорды на гитаре, текст песни, тaбы, слова, бой
Разбор песни НА ГИТАРЕ в Родной тональности До минор (Сm)

________ ВСE ПECНИ ♦ КЕМЕРОВСКИЙ ЕВГЕНИЙ ♦

Вступление:
| G#maj7 | G | Cm7 | G#maj7 | Fm | G |
| G#maj7 | G | Cm7 | G#maj7 | Fm | G |

_ _ Cm7 Fm
Утро морозное, утро холодное>
_ _ Fdim Cm7
Парня в белой рубашке несут
_ _ Bm7 C7 Fm
И под марш траурный, да на Ваганьково
_ _ G# G
Ох, как тяжел последний ваш путь.

Низко склонились родные и близкие
Вот и последний удар молотка.
Обесценилась жизнь, и к чему теперь истина,
Если рыдая так рвется душа?

Припев:
_ _ Fm G Cm7
Братва, не стреляйте друг друга,
_ _ Bm7 C7 Fm
Вам нечего в жизни делить.
_ _ G Cm7
За круглым столом позабудьте обиды,
_ _ G# G
Ведь всем тяжело друзей хоронить.

2 куплет
Вы, русские, сильные парни,
И духа у Вас никогда никому не отнять
Только сейчас в черной вуали
Скорбно склонившись, рыдает мать.

Проигрыш
| Cm7 Cm7/B | G# | G | Cm7 |
| Bm7 C7 | Fm | G# | G# |

Припев:
Братва, не стреляйте друг друга,
Вам нечего в жизни делить.
За круглым столом позабудьте обиды,
Ведь всем тяжело друзей хоронить.

Проигрыш
| Cm7 | G#maj7 | G | Cm7 |
| Cm7 | G#maj7 | G | Cm7 |
| C7 | C7 | C7 | Fm | G | G | G | Cm7 |
| Fm G | C B G# G# | Fm | G | G | G |

Припев:
Братва, не стреляйте друг друга,
Вам нечего в жизни делить.
За круглым столом позабудьте обиды,
Ведь всем тяжело друзей хоронить.

Братва, не стреляйте друг друга,
Вам нечего в жизни делить.
За круглым столом позабудьте обиды,
Ведь всем тяжело друзей хоронить.

Источник

История песни: «Братва, не стреляйте друг друга»

История песни: «Братва, не стреляйте друг друга»

Музыка и слова: Евгений Кемеровский

С песней «Братва, не стреляйте друг друга» связано множество легенд.

Самая распространенная гласит, что она посвящена брату-близнецу Кемеровского, погибшему в бандитской разборке. Евгений был где-то рядом, но не смог спасти брата, и в качестве дани памяти сочинил такой отчаянный призыв к братве, которая в лихие 90-е сначала стреляла, а потом думала. На самом деле эта версия скорее всего родилась в воображении слушателей после просмотра клипа

«Братва, не стреляйте друг друга» — уж больно запоминающимися в ролике оказались типажи бандитов и кадры с похорон убитых. В реальности история песни выглядит иначе.

У Евгения (тогда еще Яковлева) действительно был любимый брат-близнец Александр, который трагически погиб. Если Женя с детства проявлял музыкальные таланты, играл на танцах и окончил музыкальную школу по классу классической гитары, то Саша был спортсменом и в 17 лет стал чемпионом СССР по вольной борьбе.

В конце концов брат перетянул Женю в спорт, тот окончил институт физкультуры, стал мастером спорта по вольной борьбе и работал тренером. Впрочем, песни он параллельно все равно писал, а затем уехал в Берлин учиться кинорежиссуре в школе искусств. Многие борцы в начале 90-х действительно уходили в криминал, но Александр Яковлев бандитом не был, хотя и отсидел за «экономические преступления».

Гибель его тоже не связана ни с какими «разборками» — он погиб в автокатастрофе 1 декабря 1992 года. Смерть брата, по словам Евгения, выбила его из колеи почти на три года. Некоторое время он вообще не понимал, что ему дальше делать, а потом потихоньку начал писать альбом памяти брата.

Он так и назывался — «Мой брат», и вышел в свет в 1995-м. Псевдоним Евгения тоже не связан с шансонным направлением его творчества. Он появился, когда в Нью-Йорке снимали клип на «Холодное утро». Оказалось, что американцы не могут выговорить фамилию Яковлев, и Евгений придумал другую — в честь области, где они с братом родились. Дебютный альбом Кемеровского «Мой брат» содержал много философски-лирических песен, но «Братва, не стреляйте друг друга» затмила все.

Клип, который Евгений снял по собственному сценарию вместе с оператором Сергеем Козловым, был показан в музыкальных программах и заметно способствовал «легитимизации» шансонного жанра. До этого песни про криминал проходили по ведомству полузапрещенных удовольствий, а тут — в середине «лихих 90-х» — оказалось, что разборки со стрельбой можно показывать не только в сериалах, но и в клипах.

Народу песня и видео очень понравились, а критика встретила проект в штыки. Кемеровскому досталось за поэтизацию преступности и насилия, и даже его лирические песни теперь воспринимались сквозь призму «Братвы», поэтому не попадали на поп-радиостанции. Во многом благодаря этому Евгений Кемеровский не попал в музыкальный мейнстрим, и в сознании масс оказался «певцом криминала» (чему, кстати, способствовала и кепка — неизменный атрибут его имиджа в начале творческого пути).

Впоследствии Евгений говорил, что этой песней он «поставил себе подножку». «Музыкальная тусовка так и не смогла мне этого простить, — вспоминал музыкант. — „Братва“ пошла в народ, но коллеги мою позицию не приняли. Из-за песни у меня сложился определенный имидж, который мешал распространению композиций, написанных в других жанрах». В то же время Кемеровский не жалеет, что написал эту вещь, вошедшую в историю.

Как он рассказывал в одном из недавних интервью, «эпохальные песни рождаются в трудное время. И никакого криминала там нет, а есть лишь призыв беречь людей, ведь все они чьи-то дети».

По словам автора, он мог бы спеть «братья, не стреляйте друг друга», и тогда эффект был бы совсем иным: «Но в то время нужно было спеть именно так, и я ни о чем не жалею».

Источник

Братва, не стреляйте друг в друга. Как бытовая разборка превратилась в вестерн

Коллаж © L!FE. Фото: © L!FE/Дмитрий Киселёв

Свет фонаря нервно ползёт по асфальту. Светлое пятно выхватывает кадры из темноты: тут колышется потрёпанная красная заградительная ленточка, здесь лужа крови, рядом ещё несколько капель. Луч фонаря задевает вывеску: «улица Депутатск ая».

Высокий частный дом стоит за железным забором. Так выглядит место преступления, которое многим напомнило о подзабытых девяностых. Именно здесь бытовая ссора переросла в масштабную драку со стрельбой. Результат: погибли двое, ранены девять человек.

Предисловие

3 сентября на Депутатскую улицу в Екатеринбурге подъехало шесть машин, в основном дорогие иномарки: из них вышли два десятка молодых и крайне возбуждённых парней. Навстречу, из ворот дома, показались четверо: трое взрослых мужчин (всем за сорок): Олег Шишов, Александр и Алексей Дутовы и сын Александра Дутова — 22-летний Александр. Все они стали «героями» драмы, о которой заговорили по всей России.

После того как новость о массовой драке, повлёкшей гибель двух человек, разошлась по СМИ, всё произошедшее нарекли голливудскими разборками. Голливудскими — потому что стреляли посреди города, как в кино. Впрочем, вся история больше похожа на фильмы Болливуда — индийского аналога «фабрики грёз».

В свете фонаря, словно в тенях фильма жанра нуар, мелькает фигура. Слегка переваливаясь, мужчина выходит из-за поворота и степенно идёт по дороге. Он идёт к дому и небрежно смотрит на нашего оператора с видеокамерой. Средних лет, короткий ёжик, полупальто, дорогой кожаный чемодан, хорошие ботинки.

— Уберите камеру, я что, не вижу, что вы снимаете, вы за лоха-то меня не держите, — кричит мужчина. По выправке — явно либо бывший, либо действующий силовик.

Потом, немного успокоившись, начинает говорить. Уверенно, без лишних движений, имени не называет.

— Здесь приехала молодёжь, охреневшая молодёжь, которая решила, что они хозяева жизни, приехала на разборки с оружием, а им навстречу вышли ребята, которые воевали в спецназе. Вышли с оружием. Расстреляли друг друга — вот и всё, — лаконично резюмирует он.

— Пока Олег (Шишов) не выйдет, больше и не расскажешь ничего, — говорит мужчина, улыбается и уходит.

Район города, где всё произошло, сложно назвать окраиной Екатеринбурга, скорее это его боковина: узкие улицы, высокие частные дома — выселки капитализма, где соседствуют коттеджи и бараки. Здесь двухэтажный особняк спокойно гармонирует с деревянным домом из фильма «Весна на Заречной улице». В целом комфортное место для жизни, когда ты любишь частную бытность и не слишком обожаешь панельные мегаполисы, местные называют его или деревней, или цыганским посёлком.

То, что произошло здесь ночью 3 сентября на Депутатской улице, больше походило не на экранизацию ситкома о жизни в переполненном городе, а скорее отсылало к нервным перестрелкам Дикого Запада или плохо снятым фильмам про криминальные разборки в России девяностых годов.

В центре Екатеринбурга останавливается машина. Из неё выходят трое: Олег Шишов, Александр Дутов и их адвокат. Олег улыбается видеокамерам, на нём чёрная рубашка с белыми цветами, сверху небрежно наброшена коричневая куртка. Он обходит машину и достаёт из багажника свёрток — завёрнутое в простыню нечто, в котором несложно угадать очертания карабина.

Он бережно берёт запелёнатый в простынку карабин и идёт к центральному зданию полиции. Рядом с ним насупленно бредёт Александр, он в кожаной куртке, правую руку он держит в кармане, в левой у него пластиковый пакет. Олег и Александр вместе с адвокатом скрываются в здании регионального отделения полиции — чуть позже их выпускают назад под вспышки фотокамер.

Это выглядит так, словно снято и показано шоу. Стрелки сами выходят к прессе, открыто улыбаются и объясняют свои действия мужскими поступками — ведь иначе не вызвать любовь посторонних людей. Но, возможно, это лишь кажется.

С Олегом и Александром мы встречаемся через два дня после того, как они пришли с повинной. Встречу назначили поздней ночью в адвокатской конторе Екатеринбурга.

Олег стоит всё в той же рубашке и улыбается, на голове его красуется чуприна — подстриженный короткий вокруг головы чуб на казацкий манер. Под левым глазом — фингал. На перстне левой руки вьётся золотая змея с тремя большими драгоценными камнями.

— Нелепый конфликт вышел. Никто же не хотел войны, — говорит уверенно Олег.

Рядом, нервно вздрагивая широкими плечами, сурово хмурясь, стоит угрюмый Александр. Дуэтом они могли бы сыграть Астерикса и Обеликса в кино.

Олег рассказывает свою версию конфликта, которая выглядит как латиноамериканск ая драма. Он друг семьи Алексея Дутова, с которым вместе они служили в спецназе «Русь». У Алексея Дутова есть брат Александр, у которого есть супруга Марина, с которым Олег тоже дружит.

У Марины от совместного брака с Александром есть дочь Диана, а от старого брака — сын Александр и дочь Алиса. Дочь Алиса уже год как встречается с цыганом Дмитрием, и это очень нервировало семью. Но дочь забеременела, и они смирились. Нервировало потому, что все вместе — и Олег, и семья Дутовых — зовут себя казаками и состоят в казачьем воинстве, а смирились потому, что дети и любовь зачастую побеждают все странные стереотипы о людях.

Конфликт разгорелся на дне рождения Марины Дутовой. О том, что же произошло на празднике, Олег говорит не слишком пылко, сводя суть к тому, что цыган Дмитрий и казак Олег не сошлись характерами и послали друг друга на три буквы, которые не упоминаются в латиноамериканск их сериалах. По версии Олега, они с Дмитрием разошлись без всяких обязательств.

Вечером третьего сентября, по версии Олега, ему позвонил Александр и сказал, что его едут убивать.

— Я был дома, ходил в одном халате, на расслабончиках. Звонят друзья: «Одевайся, щас приедут». Я говорю: «Да кто приедет?» Не поверил сначала, успел только халат скинуть и в домашнем вышел, — рассказывает Олег.

К дому Олега приехали трое его друзей (Алексей, Александр и его сын), а затем появилось шесть машин с нежданными гостями. По словам Олега, у него дома есть охотничий карабин «Вепрь», который позднее схватил его друг Алексей и вышел с ним к подъехавшей молодёжи.

— Вышли люди и встали стеной. Вперёд вышли нанятые бойцы, — уверяет Олег. Разговора не сложилось, и якобы приехавшие сразу пошли на штурм ворот, возле которых стоял Олег с друзьями, защищая семью.

— Ствол хотели забрать. В этот момент и был выстрел первый. Потом кипеж был полный. Свидетели — их тоже надо будет опросить — видели, как они собирали оружие по своим.

Олег считает, что спас семью, что встал грудью перед домом, потому что неизвестно, чем бы закончилась эта история. Его друг Александр молчаливо поддакивает. Странно в этом лишь то, что ответов на вопросы о своей дочери он избегает. Когда его спрашиваю о дочери — почему они с семьёй допустили эту бойню, — он спокойно отвечает:

— Есть вопросы, на которые нет ответа.

24-летний Дмитрий — жених Алисы — не общается с прессой. Цыгане, которых Олег обвиняет в конфликте, не выходили на связь: не отвечали на телефоны, игнорировали просьбы о встрече. И вдруг неожиданно позвонили сами — предложили встретиться.

Он представился Янеком. Мы встретились у здания Следственного комитета на улице Щорса в Екатеринбурге. Дмитрий — гражданский муж Алисы — был на допросе, а Янек ждал его возле дома. Если говорить о кино, то Янек скорее напоминал молодого Майкла Корлеоне — 19-летний парень на дорогом авто «Тойота-Камри», скромный, улыбчивый, судя по всему, небедный. Он говорит, что его фамилия Князев — просто мама сменила известную в Екатеринбурге цыганскую фамилию Оглы.

— Да нет, я не учусь пока. Школу закончил. Отец помогает, — улыбается Янек. Он рассказывает свою версию начала конфликта, который завязался между Дмитрием и Олегом.

— Олег садится рядом с ним, кладёт руку на плечо. Дима начинает двигаться, Олег начинает матом на него. Потом Алисин отец садится между ними, чтобы разнять, и говорит: Олег, ты не прав, извинись перед этим человеком, а тот говорит: зачем я буду перед этим цыганчонком извиняться?

Янек утверждает, что именно Олег стал причиной конфликта, он же вызвал Дмитрия на встречу-«стрелку» .

— А потом Олег позвонил Диме: «Ты стрелку просрал. Да ты что, прячешься? Да я тебя найду!» — утверждает Янек.

Янек говорит, что в шесть машин, которые приехали на Депутатскую, людей собирали по знакомым. Брат Дмитрия Руслан занимался в спортивном клубе «Храбр», поэтому оттуда были люди — двое воспитанников этого клуба погибли. По версии Янека, у тех, кто приехал на машинах, не было оружия. Олег первым начал провоцировать прибывших на насилие, потому что уже стоял с оружием у ворот.

— Он наставил в упор в грудь свой автомат. Что нам делать. Его толкнули, а Лесин отец начал курок взводить. Нам понятно было, что он начнёт сейчас стрелять. Начали оружие отбирать. Он начал уже в землю стрелять. Мы начали разбегаться, а он начал нам вслед уже стрелять, — вспоминает Янек. — Вот, смотрите.

Молодой человек поворачивается к машине и показывает три пулевых отверстия в районе багажника.

— Это он стрелял. Рядом со мной парень упал, ему в ногу попало. Я ничего не видел толком, слышал только, что пули свистели и люди падали. Ну нельзя так вопросы решать.

Янек всех цыган называет братьями: родственником ему приходится и Дмитрий, и его брат Руслан и ещё три человека. Среди молодых людей, которые приехали к воротам дома Олега, цыган было меньшинство, остальные — друзья из спортивных секций, которых они попросили помочь.

Клуб «Храбр», в котором занимались бойцы, находится почти в центре Екатеринбурга, на улице Цвиллинга, и позиционируется как патриотический. Сложно сказать, с какого возраста заканчиваются бойцы и начинаются дети или наоборот, но это лишь лирическое отступление, закольцовывающее статистику того, что нападавшим на дом Олега Шишова было в среднем 18 лет.

Клуб рукопашного боя на улице Цвиллинга найти несложно: он располагается в здании бойцовского сообщества под триколором, там арендуется помещение. Внутри стены, расписанные картинами русских побед: Куликовская битва, триумфы Суворова и прочее. На входе нас встречает встревоженный хозяин зала.

— Нам эта история совсем не нужна, — говорит он. — Я здесь потому с самого утра и нахожусь, что был уверен, что кто-нибудь приедет. У нас здесь патриотическим воспитанием занимаются. У нас наград вон сколько. Здесь 12 секций занимаются. А этот клуб — как он, «Храбр», — он здесь с начала сентября одно лишь татами снимает. Парни как парни, школьники, человек пятнадцать. Тренер их Олег, лет пятидесяти, мужик вроде серьёзный. Да че, они две тренировки провели, а в воскресенье новости смотрю: перестрелка — и всё, больше не появлялись.

Позже мы звоним по телефону Олегу — тренеру погибших и раненых ребят. Он отказывается встретиться, но говорит, что ему не было ничего известно ни о разборках, ни о том, что его воспитанники могли в теории отстаивать чьи-то интересы.

— Ведь я же каждому говорил, что нужно идти служить в армию. Как всё это вышло? — с волнением в голосе говорит Олег.

В больнице Екатеринбурга лежат двое 17-летних воспитанников секции. Один лежит под капельницей, его ранили в руку. Говорит: «Узнал, что ребята собирались на разборки, и приехал поддержать».

— Мы за машиной стояли, кто-то там впереди разговаривал. Начали стрелять, я пытался спрятаться, сидя там, открыл заднюю дверь, забрался в машину, и там уже в меня попали. Я ехал, я ничего не думал, я и сейчас ничего не думаю, — философски заявляет парень.

Он выглядит расстроенным, будто брошенный влюблённый из романтической комедии, и так же рассеянно улыбается.

— Нелепо вышло, — добавляет он.

Олег, Александр, Алексей — все участники обороны дома — называют себя казаками. Более того, Олег два года был атаманом хутора Простор (он как раз территориально располагается в том месте, который зовут цыганским посёлком), в прошлом году Олега с должности атамана сняли, но поддержки общины он не потерял.

Мы встречаемся в самом центре Екатеринбурга — на улице Белинского. Заходим в подъезд, где снимают помещение казаки: обычная трёшка, ну, наверное, переделанная под офис. Здесь квартирует Оренбургское казачье войско, объясняют нам. И за Олега собираются вступиться всем коллективом, «всеми братами».

За стол друг за другом садятся трое: Георгий Соболев, Виталий Аброщиков, Михаил Аганин. Все трое подъесаулы, а двое ещё и замы атамана, который заболел, уточняют они. Втроём они напоминают комсомольский товарищеский суд из фильмов об успехах социализма, но разговор идёт об Олеге.

— Он всегда культурно всё объяснял. И только когда кто-то предпринимал конкретные агрессивные действия, направленные, чтобы нести вред мирным людям, Олег тогда грудью всегда вставал и защищал слабых. И ещё хочу сказать, он человек, который всегда развивается, изучает казачьи традиции.

Казаки и думать не могут о том, что Олег вызвал конфликт. Более того, в начале противостояния они винят цыган и конкретно клан Оглы, который обвиняют в распространении наркотиков. Якобы и история любви Димы и Алисы — это лишь попытка усилить своё влияние в бизнесе.

— По-видимому, таким образом он пытается внедряться в казачью среду. Чтобы казаки не мешали им распространять наркотики, — говорят казаки.

— Вы, если хотите сенсации, лучше спросите у соседей, через сколько полиция приехала после первого звонка. Вот удивитесь.

— И через сколько?

— Да минимум минут двадцать прошло. Скорая первой прибыла.

Улица Депутатская днём и правда слегка напоминает Дикий Запад: узкие улицы, неприступные, словно крепости, дома-особняки, на многих заборах колючая проволока — немудрено представить здесь перестрелку людей из салуна. Здесь тоже можно было бы переснять прекрасный голливудский фильм о повсеместной инфантильности «Ровно в полдень».

Но только вот соседи Олега повторения таких перестрелок больше не хотят. Соседи не говорят на камеру и закрывают свои железные двери, впрочем, иногда произносят из-за них странные вещи, которые расходятся с двумя основными версиями произошедшего.

— Если вы моего мнения спросите, я скажу, что обе стороны виноваты. Езжайте вы в чистое поле, стреляйте там друг друга. Зачем тут Голливуд устраивать, у меня дочь на втором этаже занимается, а если бы туда прилетело что? А я знаю, что Олег жену свою за день до конфликта из дома вывез. И то, что они сразу этих на машинах у ворот с оружием ждали. Все они дураки. А полицию никто из них не вызвал даже — соседи звонили.

Послесловие

«Нелепо получилось», «И что же дальше будет» — эти фразы мы слышали от всех участников конфликта. Люди, которые превратили бытовую ссору в экранизацию спагетти-вестерна, кажется, уверены, что будет продолжение, вопрос лишь в жанре. Может, лирическое примирение враждующих семей, драма о покаянии, судебный детектив или криминальная драма о мести и воздаянии — всё что угодно.

Другое дело, что из этой кровавой истории участники, кажется, вывели с экрана в жизнь совсем другой страх — страх о хрупкости нормальной жизни, опасения о том, насколько быстро привычный цивилизованный быт и кажущиеся нормальными и спокойными отношения могут превратиться в кровавый балаган.

Источник