Балеты хачатуряна для фортепиано

А.И.Хачатурян — произведения, жанры, анализ творчества

Творчество Арама Ильича Хачатуряна (1903 – 1978), преисполненное жанровой и образной многоплановости, со всей полнотой отразило его тонкое умение прочувствовать и воссоздать в музыке глубинную суть отображаемой эпохи – от древнеисторической до остросовременной тематики.

Интернациональный дух его композиторского гения проявился в самобытном, органичном синтезе восточной и западной традиций, ознаменовав настоящий прорыв на пути их освоения. Так, стремление к подобному качественно новому синтезу станет одной из ведущих тенденций музыкального искусства ХХ века:

«Хачатурян впервые в мировой музыкальной практике по-новому раскрыл сущность музыкального Востока, сумев вырваться из оков традиций восприятия восточного как экзотического начала» (З. Тер-Казарян).

Музыкальный язык А.Хачатуряна

Ярко индивидуальный, самобытный стиль композитора, обретший поистине историческую значимость, преемственно восходит, с одной стороны, к традициям армянской, азербайджанской, грузинской композиторских школ (сам Хачатурян указывал на огромную роль армянской народной музыки в своем творчестве). С другой стороны, его музыка вбирает достижения европейской и русской традиций, что проявилось:

• в области ритма, где сложность его организации, направленная на преодоление регулярной акцентности (в целом – характерная примета новаторских тенденций начала ХХ века),сближает приемы работы Хачатуряна с методом Стравинского;
• широта и богатая эмоциональность мелодий, восходящая к стилистике Чайковского;
• красочность и многоплановость оркестровой фактуры, воспринятая от русской классической композиторской школы;
• токкатность, отличающая многие произведения композитора, отсылает, с одной стороны, к стилю Прокофьева, с другой – к национальным истокам народной танцевальной музыки;
• яркая характерность гармонического языка Хачатуряна, связанная с активным использованием приемов ostinato и органных пунктов, восходит к народной армянской музыке (отмечает Г. Чеботарян).

Сам композитор делал акцент на том, что

«…наше искусство должно быть источником радости, воспевать добро, нести людям счастье…»,

однако образный спектр его сочинений оказывается расширенным до включения в него героико-драматических настроений

(Первая и Вторая симфонии, балеты «Гаянэ» и «Спартак», «Ода памяти Ленина», симфоническая сюита «Битва на Волге», т.д.).

Широта, свойственная образному миру творчества Хачатуряна, также характерна для его взглядов относительно значимости различных областей музыкального искусства в целом. Так, убежденность в духовной ценности как профессиональной, так и массово-бытовой музыки выражена его словами:

«…пускай музыка, которая создается в наше время, звучит на площадях, если это может увлечь массы и заразить их своими эмоциями…».

Традиционно в связи со спецификой стилистики Хачатуряна отмечаются такие черты, как:

• импровизационная свобода,
• поэмность,
• рапсодичность (определение самого композитора).

Теснейшая связь с народными истоками в его творчестве выразилась в органичном сплаве самой сути народности в широком смысле с собственно авторскими мелодиями в народном духе, где композитор избегает прямого цитирования, будучи верен глубокому убеждению:

«Если…композитор прикрывает обращением к фольклору отсутствие мастерства … вряд ли он может называться творцом…». З. Тер-Казарян отмечает: «Его музыкальный язык явился общевосточным эквивалентом западноевропейского без национальной дифференциации, но с обязательными потенциальными возможностями».

Инструментальное творчество А.Хачатуряна

Первые шаги Хачатуряна-композитора связаны с пьесами для виолончели, фортепиано, песнями, музыкой к театральным постановкам. В ранних сочинениях ощущается влияние Скрябина в области гармонии, в фактуре – импрессионистские веяния (фортепианный Вальс-каприс, или «Вальс в нонах»); большинство произведений раннего периода остались неопубликованными.

Первое сочинение композитора – «Песня странствующего ашуга» (1925) для виолончели и фортепиано. Далее следуют: Песня-поэма для скрипки и фортепиано (1929), Танец для скрипки, Поэма для фортепиано, Токката, семь фуг для фортепиано (к каждой из которых спустя 40 лет пишется речитатив) и т. д.

В консерваторские годы появляются: оркестровая «Танцевальная сюита» (1933), трио для кларнета, скрипки и фортепиано, Фортепианный концерт (1936).

Частью золотого фонда советской музыки становится Скрипичный концерт (1940); родившаяся в 1961 г. Соната для фортепиано обнаруживает связь с методами Прокофьева и Стравинского.

Симфонии Хачатуряна

В области симфонической музыки имя этого композитора находится в одном ряду с именами Шостаковича, Прокофьева; одной из центральных идей в симфониях, как и в произведениях иных жанров, выступает жизнеутверждающая сила оптимистического начала.

Первая симфония

Она обозначила завершение ученического периода в творчестве композитора; ее значение ярко охарактеризовано высказыванием Шостаковича об огромной роли дарования молодого композитора для отечественного музыкального искусства, которому

«…суждено было открыть новые горизонты в музыке ХХ века…». Это – дипломная работа, в которой «…мысль о нерасторжимости времен, о единстве человеческих идеалов выражена Хачатуряном совершенно определенно, образно и в тематизме симфонии, и на уровне музыкально-драматургического плана» (М. Рухкян).

По признанию самого композитора, в симфонии он стремился воплотить

«…горе, грусть прошлого, …светлые образы настоящего, веру в прекрасное будущее». «Первую симфонию я посвятил 15-летию установления Советской власти в Армении и сделал это вполне искренне…» (А. Хачатурян).

В беседах со Шнеерсоном композитор отмечал, что трагический эпизод в финале симфонии навеян воспоминаниями о «тяжелом прошлом моей родины, Армении…».

Вторая симфония

(«Симфония с колоколом» – имя, данное ей Г. Хубовым) создавалась «…с чувством гнева, протеста против несправедливости…» (А. Хачатурян) в тяжкое военное время. Именно в связи с нею в музыку Хачатуряна проникают трагические настроения. Музыка симфонии отличается экспрессией, яркой ассоциативностью, эмоциональной точностью передачи настроений (набат и плач струнных во вступлении, траурное шествие в 3-й части, ода в финале); народно-национальная основа здесь проявляется сквозь призму личностного восприятия при сохранении своего образно-выразительного значения. Г. Хубов определяет ее жанр как монументальную эпопею.

Третья симфония («К 30-летию Октября!»)

Она оказалась заклеймена как «ненародная» и обвинена в излишней помпезности. Хачатурян подобного рода критику переживал тяжело:

«Шостакович, когда его ругали, работал, а я хотел повеситься» (А. Хачатурян).

Однако, вопреки упрекам в формализме, музыка симфонии не только «поет гимн…возрождающейся жизни» (Б. Асафьев); но во многом предвосхищает сонористические открытия второй половины ХХ века.

Концерты Хачатуряна

Трактовка Хачатуряном жанра концерта связана, прежде всего, с торжеством светлого, оптимистического начала (Г. Хубов отмечает, что композитору запомнилось сравнение концерта с зажженной люстрой – нечто яркое, торжественное, светлое). Его шесть инструментальных концертов, насыщенные энергией действия и эмоциональным богатством, демонстрируют умелое владение как классическими законами и формами, так и новаторскими свободными приемами. Так, в основе первых трех концертов (Фортепианного, Скрипичного, Виолончельного) лежит опора на традиционную для жанра 3-частную структуру и сонатно-симфонический принцип развития материала.

В период с 1961-1968 гг. появляются остальные 3 концерта (также Фортепианный, Скрипичный, Виолончельный), гораздо более свободные, опирающиеся на одночастность и отличающиеся усилением связей с типично восточными исполнительскими приемами. Эти особенности отразились в жанровом определении их как концертов-рапсодий.

Кантатное творчество Хачатуряна

В 30-е годы развивается жанр юбилейной кантаты, чему способствуют культурно-общественные мероприятия по подготовке празднования Революции и 60-летнего юбилея Сталина. Так, в 1938 г. появляется «Поэма о Сталине», находящаяся, на первый взгляд, в русле тенденций конца 40-х годов, связанных с культом личности. На самом деле, в произведении найден нетрадиционный путь решения, направленный на перенесение акцента с конкретной личности на образ народа. Сущность сталинизма, подразумевающая реализацию идеи счастливой жизни как неотделимую от власти, преодолена тем, что суть времени дана глазами простых людей, для чего привлекались народно-поэтические источники (слова ашуга Мирзы).

Поэма отличается сложностью композиционного плана, насыщенностью разделов, концентрацией национального начала. Также сочинению присущи черты крупноплановой театральной драматургии, что проявляется в динамике нагнетаний и спадов (что характерно для творческого метода Хачатуряна в целом). Историческая роль произведения заключается в определении Поэмой дальнейших путей симфонизации для армянской кантатно-ораториальной музыки.

Музыка для театра и кино

Считая равнозначными различные музыкальные жанры, Хачатурян создает большое количество песен, пьес, музыку к кинофильмам и к театральным постановкам. Не менее широка тематика произведений – от внутринациональной до общечеловеческой.

Именно с театральной музыкой связаны как первые опыты, так и монументальные образцы зрелого периода. Например, огромную популярность приобрели:

музыка к комедии Лопе де Вега «Валенсианская вдова» (1940), музыка к драме Лермонтова «Маскарад» (вошедшая в золотой фонд советской музыки), музыка к драматическим спектаклям «Кремлевские куранты» (1942), «Глубокая разведка» (1943), «Последний день» (1945). Подлинно народную популярность получила песня Пэпо из одноименного кинофильма; из музыки к кинофильму «Человек № 217» рождается позже Сюита для двух фортепиано.

Балеты Хачатуряна

В сфере театральной музыки огромная роль принадлежит балету. Первым образцом данного жанра оказывается музыка к балету «Счастье» (1938) на традиционный для своего времени сюжет о пограничной и колхозной жизни.

Эта музыка используется в последующем балете «Гаянэ» (1942), создававшемся в суровых условиях за полгода (позже – удостоенном Государственной премии):

«Все мы горели тогда желанием доказать, что хотя идет война…дух народа крепок» (А. Хачатурян).

Музыка насыщена яркими фольклорными элементами, народными ритмоинтонациями.

В последнем балете «Спартак» обнаруживаются черты зрелого стиля композитора: преобладание мысли над эмоциями,

• строгая и детальная продуманность концепции,
• непрерывность развертывания и виртуозное владение средствами музыкальной драматургии,
• огромная роль полифонии в организации музыкальной ткани,
• многоплановость характеристик героев и их динамичность в процессе развития сюжета.

Балеты Хачатуряна пережили непростой период в своей сценической жизни: сюжет (в частности, «Гаянэ», «Спартак») неоднократно в постановках оказывался не соответствующим оригиналу, номера подвергались перестановкам, купюрам, производилась смысловая переакцентировка, что нередко искажало замысел всего произведения. Например, «Гаянэ» всякий раз оказывался иным, с частичными изменениями в музыке, и даже с переосмыслением главных героев балета (постановка Н. Касаткиной и В. Васильева). «Спартак» же в постановке Л. Якобсона подвергался активному вмешательству с перестановкой эпизодов и музыкальными купюрами.

Педагогика – еще одна важная сторона профессиональной деятельности композитора. Именно с его классом связаны имена А. Эшпая, А. Рыбникова, Э. Оганесяна, М. Таривердиева, А. Виеру, и т. д.

Одной из главных задач в своей педагогической деятельности композитор видел обучение «не только тайнам ремесла, но умению слышать жизнь» (С. Хентова).

Будучи открытым для всего нового, музыкант сумел мастерски синтезировать восточную и европейскую традиции, признаваясь, что именно это являлось для него и мечтой, и важнейшей задачей. Именно в связи с творческой деятельностью А. И. Хачатуряна (указывает В. Конен)

«музыка, имеющая восточную фольклорную основу, приобрела мировое значение».

Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость — поделитесь

Источник

Балеты Арама Ильича Хачатуряна

(1903-1978)

входит в золотой фонд советского ис­кусства. Его произведения завоевали всеобщее признание. Как и многие другие произведения композитора, его балеты стали классическими образцами современной музыки.

Первый опыт А. Хача­туряна в музыкально-хореографическом жанре стал и первым армян­ским национальным балетом. В 1939 г. в Москве проходила декада армянского искусства, и к этому событию хореографическая труппа ереванского Театра оперы и балета им. А.А. Спендиарова подготовила постановку хачатуряновского балета «Счастье» (балетмейстер И.И. Арба­тов), премьера которого состоялась на сцене Большого театра. На его материале был создан балет «Гаянэ» – хореографическая поэма о ве­личии народа, о его труде и любви, о его счастье. Сценарий был на­писан К.Н. Державиным. «В своем балете «Гаянэ», – говорил компози­тор, – я стремился средствами танца и пластики сценически воплотить мужественные образы советских людей и их самоотверженную борьбу за любимую Родину». В 1943 г. автор музыки «Гаянэ» был награжден Госу­дарственной премией СССР. Три симфо­нические сюиты, сделанные композитором, и отдельные фрагменты из «Гаянэ» постоянно звучат на концертных эстрадах всего мира.

· Танец с саблями.

«Гаянэ» Хачатуряна занимает в советском балетном искус­стве особое место. Это один из самых выдающихся балетов по музыке и один из самых несчастливых по сценической судьбе. Причина заключается в резком расхождении между целостностью музыки и слабыми сценариями. Неудача первоначального сценария заставила вновь и вновь «подтекстовывать» под музыку новые сюжеты. Так, «в спек­такле В. Вайнонена в основу сю­жета был положен банальный любовный «четырехугольник»; в спектакле М.А. Мартиросяна был приду­ман символический сюжет о борьбе с иноземным нашествием; спектакль Б.Я. Эйфмана строился на драме влюбленных, находящихся в социально не­равном положении; спектакль В.С. Галстяна – на драме любви и ревности; спектакль Н.А. Касаткиной и В.В. Ва­силёва – на рассказе о том, как молодые люди преодолевают традиционные семейные предрассудки и находят в жизни собственные пути».

Музыка «Гаянэ» поразительна по яркости народно-нацио­нального колорита, жизнеутверждающей силе, мелодическому богатству, гармонической и оркестровой кра­сочности. Она повествует о счастливой жизни народа, рисует своеобразные индивидуальные характеры и народные сцены, рассказывает о том, как драматические осложнения в челове­ческой жизни преодолеваются ее здоровыми началами и пол­нокровным естественным ходом.

Балет «Гаянэ» впервые появился во время Великой Отече­ственной войны и прозвучал как выражение советского пат­риотизма. На сцене воссоздавалась картина той радостной и счастливой жизни, за которую советский народ вел битву с фа­шистскими захватчиками.

Премьера спектакля состоялась 9 декабря 1942 г. в Перми (силами Ленинградского театра оперы и ба­лета им. С.М. Кирова). Премьера новой редакции – в 1957 г. в Мос­кве, в Большом театре.

Не меньшую популярность завоевал балет А.И. Хачатуряна «Спартак» по сцена­рию Н.С. Волкова. За музыку к нему композитор был удостоен Ленинской премии. Этот замысел возник у него еще в 1940 г. Уже тогда композитор мечтал создать монументальный героический спектакль, который покажет советскому зрителю лучшего человека всей древней истории, каким является Спартак. Много лет спустя, развивая свою мысль, А.И. Хачатурян писал: «Сейчас, когда многие уг­нетенные народы мира развертывают борьбу за свое освобождение и национальную независимость, бессмертный образ Спартака приобрета­ет для меня особое обаяние. И сочиняя музыку своего балета, стремясь мысленно постигнуть атмосферу Древнего Рима, воссоздать жи­вые картины далекого исторического прошлого, я всегда ощущал ду­ховную близость Спартака нашей эпохе, нашей борьбе против всяче­ской тирании, борьбе угнетенных народов против империалистов агрессоров».[40]

Многие балетмейстеры работали над сценической реализа­цией «Спартака». Первым среди них был Л.В. Якобсон, в 1956 г. поста­вивший балет на сцене Кировского театра. С новой версией «Спартака» познакомил зрителей в Большом театре И. Моисеев в 1958 г. Особый ус­пех имела постановка 1968 г., когда на сцене Большого театра балет поставил по своему сценарию Ю.Н. Григорович. За эту работу балетмейстер, а также дирижер Г.Н. Рождественский, художник С.Б. Вирсаладзе и исполнители главных партий – В.В. Васильев, М.Л. Лав­ровский и М.Р. Лиепа были удостоены в 1970 г. Ленинской премии. Этот спектакль в 1976 г. экранизирован.

Краткое содержание балета.

Балет в трех действиях, двенадцати картинах, девяти монологах с эпилогом. Либретто Н.С. Волкова в редакции Ю.Н. Григоровича.

Гибель мирной жиз­ни несут легионы римской империи, возглавляемые жестоким и ковар­ным Крассом. Захваченные им в плен люди обречены на рабство. Сре­ди них – Спартак.

На рынок гонят пленных рабов. Силой разъединяют мужчин и женщин. Разлучены и Спартак с Фригией, она становится рабыней Красса. Спартак призывает гладиаторов к вос­станию. Они отвечают ему клятвой верности. Сбросив оковы, Спартак и гладиаторы бегут из Рима. Спартак – вождь. Его цель – борьба за свободу. Его счастье – в любви Фригии.

К гладиаторам присоединяется народ. Неожиданно войска Спартака окружают дворец. Красс попадает в плен к гладиаторам. Но Спартак не хочет расправы. Он предлагает Крассу в открытом поединке решить свою судьбу. Красс принимает вызов и терпит пора­жение. С показной гордостью он готов встретить смерть. Но Спартак отпускает его. Он уверен в победе гладиаторов и чужд мелкому чув­ству мести.

Спартак счастлив с Фригией. Внезапной бедой обрушивается весть о новом походе Красса. Спартак предлага­ет принять бой. Но многие из его военачальников проявляют слабость и покидают своего вождя. Легионы теснят войска Спартака. В не­равном бою гибнут его друзья. Спартак встречает смерть мужествен­но, до последнего мгновения не покоряясь врагам, не зная сомнений в верности избранного им пути. Фригия оплакивает Спартака. Она исполнена ве­ры в бессмертие его подвига.

Послушаем фрагменты из балета «Спартак»:

· «Адажио Спартака и Фригии».

4 апреля 1982 г. в Одессе, 7 июля того же года в Ереване состоялась премьера еще одного балета А.И. Хачатуряна «Маскарад», по одноименной драме М.Ю. Лермонтова. Музыкальная композиция и редакция Э.С. Оганесяна, либретто Л.А. Вильвовской, Н.И. Рыженко, В.В. Смирнова-Голованова.

Краткое содержание балета.

Зал игорного дома. Князь Звездич проигрывает деньги. Входит Арбенин, ему везет, он выигрывает, и весь выигрыш отдает князю. За ними следит «Маска» (Неизвестный), когда-то в молодости разоренный и опозоренный Арбениным.

Маскарад. Гости в маскарадных костюмах кружат­ся в вальсе. Арбенину скучно, он думает о любимой жене Нине. Внимание князя привлекает женская маска в домино, беседующая с другой маской. Звездич приглашает ее к танцу. Маска отказывается. Он берет ее за руку. Вырываясь, она теряет браслет и, не заметив этого, убегает. Вторая маска поднимает браслет и любуется им. Под­ходит князь. Маска хочет уйти. Он просит ее оставить что-нибудь ему на память. Маска бросает ему найденный браслет и скрывается.

Арбенин дома, ждет возвращения Нины. Вдруг замечает, что на одной руке нет браслета, и спрашивает, где он. Выясняется, что жена была на маскараде, муж подозревает измену.

В толпе Звездич видит Нину, идущую к ювелирному магазину. Он идет за ней. Не найдя там браслета, подобного потерянному, Нина взволнованная вы­ходит из магазина и сталкивается с князем.

Нина приходит к баронессе Штраль. Появляется Звездич и говорит, что видел Нину в юве­лирном магазине. Теперь он убежден, что незнакомка в маскараде и Нина – одно и то же лицо. Нина оскорблена поведением князя и то­ропливо уходит. Баронесса в отчаянии. Она ищет Звездича, чтобы признаться ему в том, что обманула его, скрыв под маской свое лицо и подарив князю браслет, потерянный Ниной.

Бал. Звездич подходит к Нине, почтительно кланяясь, возвращает ей брас­лет и покидает зал. Арбенин убеждается вновь, что обманут женой. Нина и Арбенин остаются вдвоем. В глубине зала – Неизвестный. Он следит за ними и видит, как Арбенин подает бокал Нине, всыпав в него яд.

Спальня Арбениных. Нине нездоровится. Арбенин говорит, что она умрет через несколько минут. Собрав последние силы, она говорит Арбенину, что не виновата.

Траур в доме Арбениных. Появляется Неизвестный, он говорит, что Арбенин убил свою жену и просит баронессу Штраль и Звездича под­твердить сказанное им. Арбенин мечется, как в западне, и падает, глядя на окружающих невидящими глазами. Он потерял рассудок. Люди идут мимо гроба и расходятся. Арбенин остается один.

· Вальс из балета «Маскарад» — стал популярнейшим концертным номером.

В.Гаврилин Балет «Анюта».

Совершенно неожиданным для самого композитора оказался его невероятный успех в амплуа балетного композитора. Режиссер А. Белинский в отдельных оркестровых и фортепианных пьесах Гаврилина, написанных 10-15 лет назад, увидел, вернее, услышал балет на сюжет рассказа А. Чехова «Анна на шее». Гаврилин говорит об этом не без юмора: «Оказывается, сам того не зная, я уже давно пишу балетную музыку, да еще помогающую воплотить на сцене чеховские образы. Но это не так уж удивительно. Чехов — мой любимый писатель. Ранимость, незащищенность, особенная деликатность его героев, трагизм неразделенной любви, чистая, светлая грусть, ненависть к пошлости — все это мне хотелось отразить в музыке».

Впервые музыка балета «Анюта» прозвучала в 1981 году в телевизионном фильме, замысел которого принадлежит известному ленинградскому режиссеру Александру Белинскому, автору телевизионных фильмов-балетов с участием замечательной советской балерины — народной артистки СССР Екатерины Максимовой.

Теле-балет «Анюта» с блистательными Е.Максимовой и В. Васильевым имел поистине триумфальный успех, завоевал международные призы, его купили 114 телекомпаний мира! В 1986 г. балет «Анюта» был поставлен в Италии, в неаполитанском театре Сан-Карло, а затем в Москве, в Большом театре Союза СССР, а также в театрах Риги, Казани, Челябинска.

Владимир Васильев писал:

Довольно часто мы встречаемся с экранизацией литературных произведений самых различных авторов.

Произведения А. П. Чехова всегда привлекали сценаристов и режиссеров театра, радио и телевидения.

Драматургическая точность характеров чеховских героев, многоплановость их поведения, неожиданность действий, красочность языка, точность в передаче атмосферы происходящего, удивительное понимание психологии «маленького человека» помогла многим актерам и режиссерам в создании интереснейших спектаклей.

Мне всегда казалось, что «провалить» Чехова трудно, если следовать за ним, не изощряясь в попытках сказать за него то, что оставлено было им самим за рамками рассказов и повестей.

Однако переносить большую литературу на язык хореографии, точно преобразуя живое слово в условный вид искусства, задача очень сложная.

У больших писателей вы при минимальном воображении всегда почувствуете пластичность образов, представите движение души героев, а значит и то, какими они выглядят внешне, и как это внешнее раскрывает их внутренний мир: скрывают ли они его своей сдержанностью поведения, или наоборот, за излишней горячностью, нервозностью выплескивают его жар открыто, не таясь. Не берусь перечислять все нюансы движений души и тела — им «несть числа», но все они могут быть угаданы нами, если существует органичная связь в их выражении.

Чехов пластичен в обрисовке того и другого. Мне всегда казалось, что любое его произведение хореографично. Вопрос заключается только в одном: какую форму передачи избрать, следуя за автором, или, скорее, вместе с ним. Конечно же, правда чувств рождает правду их внешних проявлений, а если человек хочет скрыть свои чувства, стараясь изменить их внешнюю оболочку, то ведь это тоже есть та правда, к которой он стремится, и у Чехова эта форма выражения всегда точно выписана.

Мелодика и ритмика литературного произведения, которую мы, не слыша, ощущаем довольно явственно у больших писателей, на балетной сцене только тогда будет волновать, когда визуальное представление сольется со слуховым: музыкой, шумами, безмолвными паузами и т. д.

Я это говорю к тому, что представить себе форму выражения человеческой мысли языком хореографии без какого-либо из этих компонентов никогда не мог, а когда услышал музыку Валерия Гаврилина, композитора, выбранного режиссером Александром Белинским для телебалета «Анюта», то тогда и произошло то, что называется импульсом в работе творческого воображения. Мне и сейчас кажется удивительным слияние этих двух художников — художника слова и художника музыки.

В своем подходе к созданию спектакля, мы, творческая группа — композитор, хореограф-постановщик — стремились к ясности и простоте изложения известного рассказа А. Чехова «Анна на шее». Средства, которые мы избрали, новыми в области классического танца не назовешь. Скорее это поиски уходящих в прошлое замечательных форм балетного спектакля. Здесь есть лирика, романтика, гротеск, комедийность, драматизм и трагизм ситуаций и положений.

Как сегодня воспримется вами, зрителями, созданное нами произведение, — во многом зависит от участников спектакля: артистов балета, оркестра и всех, кто работает за кулисами театра, и я хочу пожелать им «ни пуха, ни пера!».

Источник