Бетховен прощание с фортепиано история создания
Станислав, удалось ли Вам узнать что-то о происхождении названия этой пьесы? Я только что получила вопрос: «а почему она так называется?»
Может, кто-нибудь подскажет, как по-немецки или на каком другом языке выглядит это название? Может ли его смысл трактоваться как-то иначе?
Или известен опус?
Может, кто-нибудь подскажет, как по-немецки или на каком другом языке выглядит это название? Может ли его смысл трактоваться как-то иначе?
Или известен опус?Abschied vom Klavier
Другого варианта перевода на русский не видно. Совсем. 🙂
И номер опуса нигде не фигурирует.
Ух, как интересно! И «Вера, надежда, любовь», и струнный квинтет ))) Чего только нет.
Спасибо, очень-очень интересно!
По этой канве можно фантазировать ))
С Новым годом!
PS. Кстати, да. С Новым годом! Ура!
Вот ЗДЕСЬ (http://www.gyrix.com/forums/archive/index.php?t-467.html) тоже поднималась эта проблема. В общих чертах прорисовывается такая картина. Вальс «Вера, Любовь и Надежда» (он же «Прощание с фортепиано») включен в каталог сочинений Бетховена, не имеющих номера опуса (WoO: Werke ohne Opuszahl; составители Г. Кински и Х. Хальм — Georg Kinsky und Hans Halm). Но значится он там не в основной части, а в приложении — под № 15 (Anhang 15); авторство Бетховена установлено не для всех перечисленных там сочинений (в частности, оно подвергается сомнению и в случае упомянутого Вальса).
Так что найти какую-либо информацию, относящуюся к обстоятельствам сочинения данного Вальса, крайне трудно.
Источник
Прощание с фортепиано
«Слова иногда нуждаются в музыке, но музыка не нуждается ни в чем».
(Эдвард Григ)
Стрелки на моих часах говорили о том, что сейчас без четверти три. Я спешила, но вот нужный адрес найти не могла. Я направлялась к своей давней знакомой, мы давно не виделись, а недавно случайно столкнулись в театре, и она пригласила меня к себе. После развода она уехала с дочерью из города, я даже не знала точно куда. А теперь она вернулась и вот уже почти год живет здесь. Я плохо знала этот район. Я стала чувствовать себя увереннее, когда наконец-то нашла нужный дом.
— А! Вот и ты! Я уже заждалась. Проходи же, — сказала Кристина, встречая меня. Её лицо так и сияло улыбкой. Она мало изменилась с нашей последней встречи несколько лет назад. Я была рада видеть, что она осталась такой же яркой и жизнерадостной. И, кажется, все переживания из-за размолвки с бывшим мужем уже давно забыты.
Комната, в которую я вошла, была чудесной. Атмосфера вокруг приятно удивила меня. Светлые, нежные тона создавали полное умиротворение. Отдельные предметы придавали этому тонкому окружению остроты. Огромная картина с райскими птицами сразу же приковывала внимание, но больше всего меня поразила не картина. Я никак не ожидала увидеть фортепиано. Удивление, легкий испуг и нежная улыбка отразились на моем лице в один миг. Я пришла в себя и оторвала взгляд от изящного инструмента, когда в комнату вошла Кристина с подносом в руках. Она принесла чай и печенье с кусочками шоколада, которое она пекла просто волшебно.
Мы болтали уже около двух часов. Вдруг в комнату вошла прелестная девчушка лет семи со светлыми, вьющимися волосами и голубыми глазами. На ней было платье лазурного цвета, которое бесспорно шло ей. Она была задумчива и серьезна. Сначала она немного смутилась и робко поздоровалась, видимо она не знала, что я здесь, но потом уверенно заявила:
— Я обычно играю в это время. Вы не возражаете?
— Это моя дочь, Даша! — сказала Кристина, любуясь ею, — О да! Она привыкла играть в это время. Пусть сыграет нам что-нибудь. Как думаешь?
— Конечно, я с удовольствием послушаю. Интересно, чему она уже научилась! И давно уже играет?
— Два года! Но очень хорошо! Она талант! Это не мое мнение, так педагоги говорят, а я мало, что в этом понимаю, но мне нравится ее исполнение… Давай же, Дашенька, мы ждем!
Девочка подошла к инструменту и села, как и положено, на краешек стула. Пару минут она просидела в задумчивости, затем стала играть. Дарья начала с довольно простых, но оригинальных композиций, играла она уверенно и действительно хорошо. Она исполняла также и более сложные произведения, что меня удивило, ведь играет она не так давно. И в самом деле, она талантлива! Вдруг она остановилась и повернулась ко мне, какое-то время она молча смотрела на меня, изучая что-то, и неожиданно для всех спросила следующие:
— А вы не желаете сыграть?
— Я не умею, — ответила я вздрогнув.
— Вот ты чудачка! С чего так решила? – сказала Кристина и рассмеялась.
Даша лишь странно взглянула в мою сторону, пожала плечами и продолжала играть. Зазвучала необыкновенная, трогательная мелодия. Я даже разволновалась, и воспоминания прошлого нахлынули на меня.
Мне было шесть. Тогда мы познакомились. Я и фортепиано. С четырех лет я со слезами упрашивала мать купить мне пианино. Никто не верил в мое искреннее желание научиться играть, но все-таки они сдались, а я добилась своего. Я играла и играла. Музыка увлекала меня и, казалось, уносила куда-то далеко из этого мира. Родители сначала ругались, что я слишком много занимаюсь и не стараюсь хорошо учиться в общеобразовательной школе, но после того как они поверили, что меня ждет успешное будущие музыканта, они успокоились. Педагоги очень хвалили меня и готовили к различным музыкальным конкурсам. Я много выступала. Я очень любила концертные залы, эту торжественную обстановку и, конечно, зрителей. Во время выступлений волнение никогда не покидало меня. Я привыкла к этому чувству и к тому, что у меня всегда дрожат пальцы.
Мой педагог по фортепиано, Лидия Ивановна, всегда удачно подбирала для меня произведения. Эта была именно та музыка, которая отражала мой мир, и которую я могла великолепно исполнить. Одним словом мне нравилось все, что предлагала мне играть Лидия Ивановна. Приближался очередной конкурс, в котором у меня были все шансы победить. Мы решили, что я буду исполнять «Весенний вальс» Шопена. И еще одно произведение я должна выбрать сама. Лидия Ивановна посоветовала выбрать то, что нравится, сыграть то, что я чувствую. Мне казалось, что это очень ответственный выбор, но я недолго сомневалась. Я остановилась на довольно простом и коротком произведении Бетховена «Прощание с фортепиано». Музыка была настолько глубока, что я была ею очарованна. Однако эта идея по неизвестной причине никому не понравилась, а мама даже испугалась.
— Что? Столько много красивой музыки! У тебя есть и другие любимые мелодии. Почему «Прощание с фортепиано»? Может, ты все-таки выберешь что-нибудь другое? – постоянно повторяла мама с ужасным волнением. Она сама не знала, откуда такая паника. Я любыми способами старалась ее успокоить. Ох уж она вечно со своими причудами!
Лидию Ивановну хоть и удивил мой выбор, однако она сильно не препятствовала моему решению. В общем, я добилась своего. Все успокоились, и уже никто не возражал.
Наступил день конкурса. Я не старалась выглядеть восхитительно, а собиралась сразить всех только своей игрой, поэтому я собрала волосы в пучок и надела простое черное платье. Так я чувствовала себя уверенно. Я была совершенно невозмутима, пока не объявили мое имя, и тут волнение охватило меня, но, кажется, мне удалось это скрыть. Как только мои пальцы коснулись клавиш, все тревоги куда-то исчезли, и я наслаждалась игрой. Ни шороха в зале. Только чарующая мелодия раздавалась в тишине. Мои мысли были далеко, а пальцы сами летали по клавишам, издавая звуки, от которых замирало сердце. Я уже забыла, что это конкурс, я была поглощена только музыкой и невольно улыбалась. Я закончила исполнять вальс и приступила ко второму произведению. Все изменилось. Легкое беспокойство и страх не покидали меня. Я вслушивалась в каждый мягкий звук, и чувство, что он последний не покидало меня. «Ах, это все мама со своими опасениями», — думала я. Мои пальцы общались с фортепиано, нежно касаясь клавиш. Звуки сменялись медленно, и мелодия становилась все тише, какая-то дрожь пробежала по всему телу, а на глаза наворачивались слезы, как будто я по-настоящему прощалась с фортепиано…
Я не победила. Но я играла от души, а это главное. Я заметила, что мои родители и мой преподаватель были расстроены больше, чем я сама. Меня больше волновали те эмоции и чувства, которые я пережила на сцене. Я была в восторге! Музыка заставляла меня чувствовать себя как-то особенно, и я наслаждалась этим. Это было все, что мне нужно. Однако мои родители целью моих занятий музыкой считали победу в каком-нибудь грандиозном, и может даже международном, конкурсе, они надеялись на мою успешную музыкальную карьеру, видимо, поэтому все терпели. Мое поражение на этом конкурсе было последней каплей их терпения! Оказалось, что мы не поняли друг друга, а ведь я действительно считала, что они поддерживают меня. В тот день не обошлось даже без ссоры в доме. А еще по какой-то нелепой случайности я обожгла руку. «Вот все и решилось!» — резко сказал папа. Я никак такого не ожидала. Постепенно боль в руке уходила, но боль, что была в душе, осталась. Тогда я сдалась и ненавидела себя за это! С тех пор я больше не играла…
Даша уже не играла, и они обе уставились на меня. Тогда я вспомнила, где нахожусь и прочь прогнала свои мысли. Напряжение и молчание разрушила Дарья.
— Я хочу сыграть вам еще кое-что, — сказала она, — но давно не могу найти эти ноты. Мам, ты не поможешь мне?
Девочка посмотрела на мать умоляюще, как бы говоря, что им обеим надо выйти. Кристина, очевидно, думала, что она и сама бы могла найти ноты, но все-таки не стала сопротивляться и вышла из комнаты вместе с дочерью.
Мы остались наедине. Я и фортепиано. Меня охватило волнение, и я почувствовала какой-то прилив радости, словно я на первом свидании. Я не сводила глаз с пианино, потом заставила себя встать и подойти к нему. Впервые за долгое время мои пальцы коснулись клавиш, я провела рукой по всем октавам, и огонек любви вновь вспыхнул в моем сердце…
— Почему нельзя было положить эти ноты со всеми остальными?! – недоумевала Кристина, — ищи их теперь! И неужели не помнишь, куда убрала?
— Но это же ты их убрала! Разве забыла?
— Вот! Смотри, я нашла! Эти? А это что? Слышишь…
Даша вслушивалась в звуки, которые доносились из соседней комнаты и, загадочно улыбаясь, ответила совсем не то, что ожидала Кристина.
— Это Бетховен, — спокойно произнесла девочка, — «Прощание с фортепиано». Красивая музыка, правда?
Её мать не ответила и удивилась еще больше. Ей казалось, что только она не понимает, что вообще происходит.
Простая, но вместе с тем волшебная мелодия заполняла собой все вокруг. Ответ можно было найти только в самой музыке…
Источник
Старинные ноты для фортепиано
Бах Инвенции редакция Лютш
Старинные ноты для фортепиано
Инвенции [двухголосные], Иоганн Себастьян Бах, редакция — Карл Лютш
Санкт-Петербург, издатель А. Иогансен, Невский проспект № 50, рядом с Пассажем, выпуск 1884—1891 гг.
Антикварное издание Иогансена интересно тем, что представляет романтического Баха, каким его исполняли 150 лет назад. Очень подробные редакторские указания выполнил Карл Лютш — профессор С.-Петербургской консерватории.
Иоганн Себастьян Бах оставил нотные тексты своих инвенций почти без указаний на правила и манеру исполнения. Вероятно, он подразумевал, с одной стороны, возможность исполнения пьес на различных музыкальных инструментах, а, с другой — некоторую свободу и импровизационность исполнителя.
В данном случае г-н Лютш предлагает вариант певучего мелодичного исполнения, вполне в духе романтизма. В наше время, после экспериментальных ужасов ХХ века, такие инвенции воспринимаются как глас ангелов божьих.
На обложке виден штамп нотного магазина, впервые продавшего издание: А. Иогансен, Невский пр., № 68, против дворца Великого Князя Сергея Александровича.
Bach Marcelle Meyer 1948 Inventions à deux voix BWV 772 786
Бетховен. Прощание с роялем
Старинные ноты для фортепиано
«Прощание с роялем», Бетховен, последняя композиция
«Abschied vom Klavier», Beethoven’s letzte Komposition
Москва, издатель С. Я. Ямбор, Садовая-Триумфальная, дом Коровкина, выпуск 1911—1914 гг.
Авторство Бетховена в данном случае весьма сомнительно. Скорее всего, эта пьеса — творение неизвестного композитора середины XIX века, изящно стилизованное «под Бетховена»; сделано это, впрочем, очень выразительно, талантливо и просто. Возможно, в каких-то первых изданиях имя автора присутствовало, но в дальнейшем, при многочисленных переизданиях как бы «затерялось»: тем более, что «самого Бетховена» (и особенно его «последнее произведение») любому нотному издателю продать было гораздо быстрее и выгоднее.
Всеми любимый и уважаемый Людвиг-ван (на портрете художника М. Ганина), кажется, тоже недоволен этой неразберихой с авторством: великий классик хмурится (впрочем, довольно добродушно) и смотрит вверх на своё имя «Бетховен», как бы подвергая сомнению всё происходящее; трещины старой бумаги удачно дополняют портрет, символично изображая «молнии» терзаний творческого гения.
Beethoven Abschied Vom Klavier Bavaria 2019
Моцарт Рондо a-moll K511
Старинные ноты для фортепиано
Рондо ля-минор (Кёхель № 511), Моцарт, в редакции Леберта и Франца Черни
Москва, издатель Пётр Юргенсон (№ 7022), пьеса № 57 (V степень, трудная) из серии Классическая библиотека Ф. Черни, профессора Санкт-Петербургской консерватории, выпуск 1896—1901 гг.
Загадочная пьеса Моцарта, незатейливая лишь на первый взгляд, производит впечатление, сравнимое разве что с видом какого-нибудь сложнейшего прихотливого рисунка красочного персидского ковра. Смотреть (играть) можно бесконечно, находя всё новые нюансы в необъятном космосе узоров-звуков.
Paderewski plays Mozart Rondo A minor K 511
Моцарт. Реквием переложение для фортепиано Клиндворта
Старинные ноты для фортепиано
Реквием, В. А. Моцарт, переложение для фортепиано Клиндворта
Москва, издатель П. Юргенсон (T.327), комиссионер Придворной певческой капеллы, Императорского русского музыкального общества и Консерватории в Москве, выпуск 1900—1911 гг.
Последние аккорды Шопена Корбас
Рэг таймы
Шопен Мазурка опус 68 8
Антикварные ноты для фортепиано
Мазурка [фа-минор], Фредерик Шопен, Последнее музыкальное произведение Шопена, публикация Жюля Фонтанá, опус 68 № 8 (№ 4).
Берлин, издатель А. М. Шлезингер (№ 4394), приложение к берлинской музыкальной газете «Эхо», выпуск июля 1855 года.
Первое издание Шлезингера (Берлин, 1855) представляет последний шедевр Шопена — Мазурку фа-минор опус 68 № 8 (современная нумерация — опус 68 № 4). Выпуск, предназначенный в качестве приложения (вложения) к берлинской газете «Эхо» (июль 1855 года), состоит из двух листов без обложки.
Пояснительная надпись, сделанная редактором Жюлем Фонтанá, гласит:
« Эта Мазурка — последнее вдохновение Шопена, посетившее его незадолго до смерти (17 октября 1849), когда он был уже настолько слаб, что не мог сам сыграть эту пьесу».
Как известно, сохранившаяся единственная рукопись слабеющего Шопена крайне неразборчива; в ней отсутствуют какие-либо исполнительские указания. Данное (первое) издание ценно тем, что, вероятно, текст восстановлен современниками Шопена и наиболее достоверно передает дух и замысел автора.
В конце добавлено редактором — Da Capo al segno senza fine, однако, обозначение fine отсутствует в тексте. Очевидно, что мазурка должна закончиться 23-м тактом на втором четвертном созвучии в басу. Если закончить 23-м тактом полностью, то получится неопределенный трагический финал ( А что там, после смерти? ), — вполне вероятно, что именно так и хотел исполнить (если бы мог) умирающий Шопен.
Шопен. Ноктюрны. изд. Юргенсона, ред. Клиндворта
Старинные ноты для фортепиано
Все ноктюрны, Шопен, редакция Клиндворта (Ch. Klindworth)
Москва, издатель П. Юргенсон, комиссионер Придворной певческой капеллы, поставщик Императорского русского музыкального общества и Консерватории в Москве, том Т.134 из серии Первого русского дешёвого издания в томах П. Юргенсона под редакцией наиболее известных музыкальных авторитетов: Балакирева, Гензельта, г-жи А. Губерт, Кашкина, Клиндворта, Кризандера, Пабста, Н. Рубинштейна, Чайковского, Черни и др., выпуск 1914—1916 гг.
Источник