Денис давыдов с гитарой

НЕ ПРОБУЖДАЙ

Песни под гитару из кино
__
Текст, аккорды, разбор
__
Из кинофильма “Эскадрон гусар летучих”
__
__
Музыка А. Журбин
__
Слова Дениса Давыдов
__

_ _ _ рекомендуемый рисунок:

(в тональности G)
__
G D
Не пробуждай не пробуждай моих безумств и исступлений
C G H7 C
И мимолетных сновидений не возвращай не возвращай
Edim G D7 G
И мимолетных сновидений не возвращай не возвращай

_ _ Em D#dim H7 Em
_ _ Не повторяй мне имя той которой память – мука жизни
_ _ C Am H7 Em
_ _ Как на чужбине песнь отчизны изгнаннику земли родной

_ _ Em D#dim H7 Em C Am H7 Em
_ _

Не воскрешай не воскрешай меня забывшие напасти
Дай отдохнуть тревогам страсти и ран живых не раздражай
Дай отдохнуть тревогам страсти и ран живых не раздражай

_ _ Иль нет сорви покров долой мне легче горе своеволья
_ _ Чем ложное холоднокровье чем мой обманчивый покой

Прошла борьба моих страстей болезнь души моей мятежной
И призрак пламенных ночей неотразимый неизбежный
И призрак пламенных ночей неотразимый неизбежный

_ _ И все тревоги милых дней и языка несвязный лепет
_ _ И сердца судорожный трепет и смерть и жизнь при встрече с ней

_ _ Исчезло все покой желанный у изголовия сидит
_ _ Но каплет кровь еще из раны и грудь усталая болит

Источник

10 фактов о Денисе Давыдове — каким был главный гусар России

Кто не знает Дениса Давыдова, лихого и отважного гусара, так много сделавшего для победы в Отечественной войне 1812 года? Этот герой навсегда остался в памяти народа. К сожалению, нам известно о Денисе Васильевиче немного, а ведь этот человек прожил достойную и очень интересную жизнь.

Давайте познакомимся поближе с этим победоносным храбрецом и талантливым русским литератором.

1. Денис Васильевич родился в 1784 году, в семье дворянина-бригадира Василия Денисовича Давыдова, который служил под командованием самого Суворова. Со знаменитым полководцем мальчику удалось встретиться в девять лет: Суворов предсказал Денису славное военное будущее. После окончания службы Василий Денисович купил небольшую деревеньку Бородино, в которой впоследствии по случайному стечению обстоятельств и произошло решающее сражение Отечественной войны.

2. Хотя юноша грезил военной службой, сперва его наотрез отказались принимать в полк кавалергардов из-за слишком маленького роста. Кстати, свой невысокий рост вкупе с курносым носом, и сам Денис Васильевич воспринимал очень болезненно, однако впоследствии этот недостаток никто не замечал. В полк его всё-таки приняли и молодой человек начал службу в чине эстандарт-юнкера.

3. На службе открылся ещё один талант Дениса Давыдова — написание стихов и басен. Поэзия была острой — поручик (к тому времени он дослужился до этого чина) часто высмеивал первых лиц государства. В наказание кавалергарда перевели в Белорусский гусарский полк — в полку служили казнокрадцы, шулеры и другие мошенники. Однако Денису Давыдову понравилось быть гусаром, и он с удовольствием продолжил службу.

4. Огорчало одно — гусарский полк не участвовал в русско-австро-французской войне (первой войне с Наполеоном), а Денис Васильевич непременно хотел туда попасть. Чтобы осуществить своё желание он под покровом ночи пробрался к фельдмаршалу Каменскому и потребовал отправить его на передовую. Говорят, после пережитого страха фельдмаршал тронулся умом, его сняли со службы, а желание гусара так и не осуществилось. Помогла тогдашняя фаворитка императора Александра I — Мария Антоновна Нарышкина, которая, прослышав о храбреце, ходатайствовала о его зачислении в адъютанты к Петру Ивановичу Багратиону.

5. В этой войне Денис Васильевич в полной мере продемонстрировал свою храбрость. Например, в одном из боёв он в одиночку встретился с отрядом французов, которые, отвлекшись на преследование дерзкого гусара, пропустили появление русского полка. В конце кампании герой впервые увидел Наполеона, чья грозная армия уже через несколько лет нападёт на Россию.

6. Когда в 1812 году началась война Российской империи с Наполеоновской Францией Денис Давыдов предложил главнокомандующему создать партизанский отряд. У гусара были и личные интересы — французы подходили к Бородино, деревне его отца. Военачальник одобрил план, и Денис Васильевич начал отбирать бойцов в новое военное формирование, задачей которого было преследование неприятеля в тылах. Правда, первая же кампания чуть не окончилась провалом. Русские крестьяне, увидев партизан, одетых в мундиры, приняли их за врагов и хотели перебить. В дальнейшем отряд одевался только в простую одежду, а все воины, включая Дениса Давыдова, отпустили бороды на русский манер.

7. В дальнейшем партизаны часто действовали совместно с крестьянами, внезапно атакуя французов, разоряя их отряды и провиант. В одной из вылазок Давыдов увидел самого Наполеона, окружённого охраной, правда из-за нехватки людей нападать на него не стал. В свою очередь Наполеон, ненавидевший дерзкого русского, создал специальный отряд для поимки Давыдова, который, впрочем, тут же был окружен и уничтожен партизанами. Одним из самых выдающихся сражений партизан стал бой под Ляховым, где пленили две тысячи французов.

8. Вообще, победа в Отечественной войне — во многом заслуга партизан. Надо сказать, что командование, вдохновлённое успехами Дениса Васильевича, создало ещё несколько подобных формирований и все они сообща боролись против неприятеля. Партизаны пленили тысячи солдат, разгромили крупный отряд французских кавалеристов, заняли Гродно. Это самые крупные достижения формирования под командованием Давыдова, а мелких побед было просто не счесть. После того, как французов изгнали из России, партизаны, присоединившиеся к регулярной армии, продолжали их преследовать, участвовали в решающем сражении войны — Лейпцигском, а затем как победители вошли в Париж. За время этой войны Денис Васильевич Давыдов был награжден множеством орденов и медалей, а также повышен до генерал-майора.

9. После Отечественной войны Давыдова направили командовать драгунским полком, однако, поскольку гусары всегда враждовали с драгунами, Денис Васильевич от этой службы отказался, поэтому его перевели обратно в гусары. Свободного времени стало гораздо больше, и Давыдов вновь возвращается к писательству, сближаясь с Пушкиным, Грибоедовым, Кюхельбекером и другими литераторами. Его главной работой стало написание партизанского дневника.

10. Скончался Денис Васильевич в 1839 году в своём имении, причина смерти — апоплексический удар. Этот талантливый человек навсегда вошёл в историю России, как образчик мужества, храбрости и душевной молодости.

Понравилась статья? Ставьте палец вверх и подписывайтесь на канал , чтобы не пропустить самое интересное!

Источник

Поэт Денис Давыдов: Еще Россия не подымалась во весь исполинский рост свой.

Он участвовал в Отечественной, но за 100 с лишним лет до нашего флага над рейхстагом. В той первой Отечественной 1812 года! И без его побед — корнета, поручика, штабс-ротмистра, полковника, генерал-майора, а затем и генерал-лейтенанта Дениса Давыдова, прославленного партизана и великого поэта, думается, не было бы и побед Красной армии.

Попробуйте-ка оспорить это?

Девиз от Вольтера

«Alea jacta est» — жребий был брошен. Любимые лошади Дениса, в седлах которых он сидел с пяти лет, с которыми провел больше дней, чем с дорогими ему женщинами, с женой, детьми и друзьями, — любимые лошади на этот раз его не спасли. Он, якобинец и фрондер, франт и повеса, забияка и бретер, умрет отрезанным, запертым от мира, окруженным в глухом селе не французами, шведами или турками — паводком, непролазной грязью, непроезжими дорогами, непересекаемыми реками, всеми теми «не», которые легко преодолевал и в России, и на Кавказе, и в покоренной Наполеоном Европе.

55 лет. Инсульт. Видимо, можно было спасти. Но жена Давыдова, мать его сыновей, поскупилась гнать лошадей 25 верст в распутицу за врачом.

Впрочем, он, чьим девизом была фраза Вольтера «Моя жизнь — сражение», и после смерти ухитрится выиграть свой последний бой. Постоять за Багратиона. За своего командира, генерала, героя 1812 года.

Эта мистическая развязка ждет нас впереди.

А пока он еще только рвется на войну.

Комплимент от фельдмаршала Каменского

Осенним утром 1806 года столица заполнилась слухами: то ли какой-то поручик-гусар застрелил фельдмаршала графа Каменского, то ли Каменский, только что назначенный командовать армией, напротив, пристрелил какого-то молодого человека в темном коридоре. Из уха в ухо передавали: поручику 22 года, он был исключен из кавалергардов за стихи (одна из басен была написана на несправедливую опалу Суворова), был сослан в провинцию, потом, по милости государя, вернулся в Петербург, вновь был взят в гвардию и. надо же, опять попал в историю.

Слухи были и правдой, и — неправдой. Поручику и впрямь было 22, и он — точно! — был известен как поэт, написавший несколько безумных стихов, в том числе — и в адрес царя. Но все остальное.

Из воспоминаний Д. Давыдова

«Отчаяние решило меня: 16-го ноября, в четвертом часу пополуночи, я надел мундир, сел в дрожки и приехал прямо к фельдмаршалу. Все спало на дворе и в гостинице. Нумер 9-й, к коему вела крутая, тесная и едва освещенная лестница, находился в третьем этаже. У входа. маленький коридор, в коем теплился фонарь. Я завернулся в шинель и прислонился к стене в ожидании. Слышу, отворяется дверь, и маленький старичок, свежий и бодрый, является. в халате, с повязанною белой тряпицею головою и с незажженным в руке огарком. Это был фельдмаршал.

«Кто вы таковы?» — спросил он. «Что вам надо?» Я объявил желание мое служить на войне. Он вспыхнул, начал ходить скорыми шагами. и почти в исступлении говорить: «Да что это за мученье! Всякий молокосос лезет проситься в армию!»

Каменский вообще-то был крут. Он, например, только что приказал высечь арапником, да публично — это знали все! — собственного сына, дослужившегося, представьте, до полковника. Да и Наполеона грозил привезти в клетке — «ровно Емельку Пугачева». Но к Давыдову, исстрадавшемуся, что в дальнем гарнизоне он уже пропустил половину войны, отнесся почему-то более чем хорошо. «Право, — сказал мальчишке-поручику, — я думал, ты хочешь застрелить меня». Денис начал было извиняться, но граф перебил: «Напротив, это приятно, это я люблю, это значит ревность. горячая; тут душа, тут сердце. я это. чувствую!»

И хоть фельдмаршал, всем растрезвонив потом о визите храброго юноши, помочь ему не смог («По словам и по лицу государя, — признался потом Давыдову, — я увидел невозможность выпросить тебя туда, где тебе быть хотелось»), упрямый Денис все равно окажется на фронте. Причем почти сразу станет адъютантом самого Багратиона. Как? — спросите. Да времена были такими. И то, что порой не под силу было фельдмаршалам, легко достигалось хорошенькими женщинами. Давыдову поможет попасть на фронт «княгиня-полячка», черноокая Аспазия, как звали ее в свете, всесильная фаворитка Александра I, а в миру — премиленькая 28-летняя Маша Нарышкина, сестра друга Дениса, тоже гусара и к тому же князя — Бориса Четвертинского.

Вот это был подарок к Новому году!

Правда, узнав, что служить будет адъютантом Багратиона — предел мечтаний! — Денис, напротив, закручинился. Он ведь недавно в сатире «Сон» высмеял длинный багратионовский нос. Более того, знал — стихи эти известны генералу. Позже, на фронте, тот при Давыдове расскажет о них Ермолову, и наш пиит, оправдываясь, улыбнется: «При всех свидетельствую, что затронул столь известную часть вашего лица единственно из зависти, поскольку сам оной части почти не имею». И укажет на свой нос — пуговкой. Все посмеются. А через несколько дней, когда Денис прискачет однажды к Багратиону со спешным донесением и, запыхавшись, крикнет: «Главнокомандующий приказал доложить, что неприятель у нас на носу, и просит вас немедленно отступить!», Багратион невозмутимо заметит: «На чьем носу неприятель? Ежели на вашем, так близко; а коли на моем, так мы успеем отобедать еще. «

Эта шутка станет известна всей армии, а потом и вовсе превратится в легенду, которую Пушкин запишет в своих «Застольных беседах».

Черная бурка от Багратиона

Впрочем, знакомство с Пушкиным у Дениса Давыдова тоже еще впереди. А пока — его первый бой с французами, когда, возвращаясь в одиночку к Багратиону, он лоб в лоб столкнется в лощине с шестью всадниками противника. И спасет нашего задиру, представьте, пуговица! Плохо пришитая пуговица на шинели.

Из воспоминаний Д. Давыдова

«Они настигали меня. Гибель казалась неизбежною. На мне накинута была шинель, застегнутая у горла одною пуговицею, и сабля голая в руках. Один. догнал меня, но на такое расстояние, чтоб ухватиться за край. шинели, раздувавшейся от скока. Он. чуть не стащил меня с лошади. К счастию, шинель расстегнулась и осталась в его руках. «

На деле все было и так, и немножко не так. Он ведь, Денис Давыдов, выдумщик! Он и биографию свою, дошедшую до нас, написал в третьем лице и сначала уверял, что автор ее некий Ольшевский, а потом говорил, что чуть ли не знаменитый генерал Ермолов, который, кстати, был его двоюродным братом. Да, сам творил легенду о себе и в жизни, и в поэзии и, поразительно, сам потом верил в нее. Так вот, когда он улепетывал от погони, из леса вдруг вылетели 20 казаков, которые бросились на французов. Не было бы их, Денис бы не спасся. И весь в крови и грязи не предстал бы перед Багратионом, не услышал бы его вечного «маладец!» и не получил бы с плеча князя взамен действительно пропавшей шинели роскошной черной бурки.

Именно в ней он будет участвовать в самом большом сражении со времен, как напишет, «изобретения пороха» — в битве за Прейсиш-Эйлау, города, у которого русские и французы только за один день потеряют свыше 37 тысяч.

Вот это был бой! «Не приказываю, братцы, прошу, — крикнет солдатам Багратион. — Окромя нас некому. Надо соблюсти честь России!» От этих слов у Дениса и подкатится к горлу комок.

Там, под Прейсиш-Эйлау, когда Багратион, спешившись, поведет свои войска «в штыки», у Давыдова и появится его знаменитая седая челка.

Благословение от Суворова

Он родился в Москве. Пишут, что барский особняк Давыдовых был всегда освещен праздничными огнями; балы, пикники, выезды на псовую охоту — все было на широкую ногу. Отец, человек небедный, гордился имениями в Московской, Орловской, Оренбургской губерниях. Но должность занимал простую — командир конного полка. Денис был его первенцем.

В роду Дениса были стольники да воеводы, двоюродными братьями станут знаменитые в будущем генералы Алексей Ермолов и Николай Раевский, но прапрадедом патриота нашего был, увы, завоеватель — золотоордынский князь Минчак Касаевич. Зато судьбу Дениса, когда ему было 9, решил лично Суворов — «неразгаданный метеор», по его словам, «залетевший» на очередных маневрах пообедать в дом Давыдовых.

Из воспоминаний Д. Давыдова

«Я жил под солдатскою палаткою, при отце. Около десяти утра всё. вокруг. закричало: «Скачет, скачет!». Сердце мое упало. Я весь был. восторг, и как теперь вижу. Суворова — на калмыцком коне. в белой рубашке. в сапогах вроде тоненьких ботфорт и в легкой. солдатской каске. Ни ленты, ни крестов. Когда он несся мимо. адъютант его закричал: «Граф! Что вы так скачете; посмотрите вот дети Василья Денисовича». — «Где они? Где?» — спросил он и. подскакал к нам. Протянул свою руку, которую мы поцеловали, и спросил меня: «Любишь ли ты солдат, друг мой?» Смелый и пылкий ребенок, я. мгновенно отвечал: «Я люблю графа Суворова; в нем все — и солдаты, и победа, и слава». — «О Бог, помилуй, какой удалой! — сказал он. — Это будет военный человек; я не умру, а он уже три сражения выиграет. «.

Какое там — «не умру»? Денис в тот же вечер, вообразите, дал три «сражения»: размахивая саблей, чуть не выколол глаз дядьке, проткнул шлык няне и отрубил хвост борзой собаке, за что и розог получил втройне. Но с того дня он, коротконогий, с голосом «фистулой», стал спать только на досках, обливаться ледяной водой и до зари летать в седле, что очень «фрисировало» (раздражало) его мать.

И может, с той минуты — рискну предположить! — в нем стал крепнуть культ, как сказали бы ныне, «стопроцентного мужчины» (преодолеть, обогнать, выиграть!).

Приговор от Наполеона

Французская кампания, потом Шведская, потом Дунайская — война с турками. Нет, сражений он (кавалергард, гусар, потом — улан) и в будущем не выиграл ни одного (их выигрывали полководцы). Но сколько раз, уже в Отечественную войну 1812 года, отступая до Москвы, а потом — наступая, он обнаруживал вдруг, что сидит на чужом коне (однажды под ним убьют пять лошадей), что кивер его наискось разрублен, а пыльный ментик прострелен в четырех местах.

А 21 августа 1812 года, в виду деревни Бородино, где он вырос, где уже торопливо разбирали родительский дом на укрепления, за 5 дней до великого сражения, в крестьянском овине при том же Колоцком монастыре Денис и предложит Багратиону идею партизанского отряда (или, как говорили тогда, «поисковой партии»).

Из письма Давыдова Багратиону

«Ваше сиятельство! Вам известно, что я, оставя место адъютанта вашего, столь лестное для моего самолюбия, и вступя в гусарский полк, имел предметом партизанскую службу и по силам лет моих, и по опытности, и, если смею сказать, по отваге моей. Вы мой единственный благодетель; позвольте мне предстать к вам для объяснений моих намерений. «

В партизанской партии Дениса спали в очередь, учили бесследно закапывать трупы врага, а при больших силах его — рассыпаться в разные стороны, чтобы через день в условленном месте встретиться вновь. Теперь Дениса было не узнать: вместо ментика и кивера он днем и ночью был в казацком чекмене и лохматой шапке. А дрались партизаны так, что соотношение погибших было 4 казака против 150 французов.

Это уже не выдумки Дениса — все давно подсчитано.

Из служебного формуляра Давыдова

«В действительных сражениях находился под Ляховым 28 октября, под Смоленском 29, под Красным 2 и 4 ноября, под Копысом 9 ноября, где разбил наголову депо французской армии, под Белыничами 14-го. За отличие награжден орденом св. Георгия 4-го класса; занял отрядом г. Гродно 8 декабря, и награжден орденом св. Владимира 3-й степени».

Однажды партизаны наголову разбили корпус, состоявший из 1100 человек пехоты и 500 всадников. То были войска генерала Ожеро, который и сам был взят в плен партизанами Давыдова, Денисова и Сеславина. И лишь чудом под Малоярославцем ими не был захвачен и сам Наполеон.

Недаром в занятой еще Москве тот не только запомнит имя Давыдова, но на описании примет его размашисто, напишет: «При задержании — расстрелять на месте».

Честь для русского офицера!

Строки от Пушкина

Лицеист Пушкин, пишут, по примеру Давыдова решил идти в гусары. А тот при встрече якобы сказал, что по стихам давно уже любит Пушкина. «А я вас и того ранее», — с жаром выпалил тот.

Пушкин, как младший по возрасту, будет еще лет десять на «вы» с Денисом и даже признается, что как поэт весь «вышел» из него. Повинится как-то, что «украл» из стихов гусара два слова — «бешенство желанья»: «Я нравлюсь юной красоте // Бесстыдным бешенством желаний». И, краснея, добавит, что «коли сочтете возражать — вымараю. «

Они будут дружить всю жизнь.

«Пушкина, — писал Денис Вяземскому, — возьми за бакенбард и поцелуй за меня в ланиту». А Пушкин напишет ему, уже на «ты»: «Я слушаю тебя и сердцем молодею».

Кто он, Денис Давыдов? Поэт, из шинели которого вышли и Пушкин, и Грибоедов. Первый солдат, высланный за стихи. Первый, употребивший в поэзии точки вместо нецензурных ругательств. Первый командир, который отважился при народе высечь помещика за саботаж.

И первый хвастун тоже!

Хвастал, что был в занятой Наполеоном Москве как разведчик и в одежде француза. Имея репутацию забияки, бретера и даже певца поединков, ни разу не дрался на дуэлях. Да и пьянство его, воспетое в стихах им же («всегда веселы и всегда навеселе!»), тоже, кажется, было фанфаронадой.

Но разве не убеждались мы, что легенды рождаются там, где есть легендарная личность?!

Легенды рождались и в новом московском доме, который он снял в 1828 году. Дом-сказка: деревянный, трехэтажный, прямо из той эпохи. Бол. Знаменский, 17, он цел и поныне. Именно сюда зимой 1828 года без приглашения закатился вдруг приехавший в Москву «велосифером» («поспешным дилижансом», который, представьте, тащился 5 суток) сам Пушкин. Еле, кстати, нашел друга. Денис еще пошутил, что дома меняет из-за растущей семьи, а заодно, как партизан, «следы заметает»: «Истинные же друзья, — сказал, — меня завсегда найдут по одному биению сердечному. «

Здесь Пушкин прочел Давыдову сначала свою «Чернь», потом поэму «Мазепа» (так называлась «Полтава»), а под конец встречи вдруг сказал другу, что на балу у Иогеля только что видел юную Гончарову.

Давыдов к тому времени уже девять лет как был женат на голубоглазой Софье Чирковой, дочери генерала, владелице имения под Сызранью и винокуренного завода. От нее исходил дух домовитости и покоя, которого он не знал уже много лет. Ну, любит магазины, модные лавки, ну, не поехала бы за ним в Сибирь, если бы его, как брата-декабриста, сослали бы туда (был в семье про то разговор!). Но зато не мешает ему хоть и на тысячу покупать книги: Мабли, Монтескье, Руссо, Вольтер, Бентам.

Теперь он по вечерам готовит первый сборник (39 стихотворений за 29 лет работы), собирается, в который раз уже, «взять абшид» (уйти в отставку), дружит с первыми писателями (Грибоедов скажет, что все мужчины против Дениса — «сонливые меланхолики и не стоят выкурки из его трубки») и пишет статьи о военном искусстве («Не дозволяют драться, я принялся описывать, как дрались»).

Вот тогда и написал в одной из статей:

«Мне, уже состарившемуся, не удастся видеть возрождения России. Горе ей, если к тому времени, когда деятельность умных людей будет ей наиболее необходима, наше правительство будет окружено толпою неспособных и упорных в своем невежестве людей. Усилия этих лиц могут ввергнуть государство в ряд страшных зол. «

Поклон от Родины

Давыдову не прощали ничего. Его обходили чинами и наградами. И золотую саблю «За храбрость», и орден Святой Анны 2-го класса, и золотой крест на георгиевской ленте за Прейсиш-Эйлау — все эти награды он получит с большим опозданием. Он даже острил: любой орден ему надо было «завоевывать дважды» — в бою и в унизительных напоминаниях императору. Напоминал, конечно, не сам, старались отцы-командиры. Той же Маше Нарышкиной уже Багратион в один из приездов пожаловался: Давыдова обходят орденами. «А ведь всем в армии, — добавил, — ведомо: Багратион попусту воинскими регалиями не кидается». Черноокая Аспазия, пишут, свела брови: «Вот ужо и скажу Саше. » Саше — то есть Александру I.

А тот мелко мстил Денису за давние стихи, за то, что в басне, из-за которой поэта и выгнали когда-то из гвардии, он, назвав Екатерину II «орлицей», императора обозвал не просто тетеревом — «глухой тварью».

Ну, как вам это? Царь-отцеубийца и впрямь был слегка глуховат.

Но это Давыдов в год 25-летия победы над Наполеоном вспомнит о герое этой победы князе Багратионе «у стремени» которого, как писал, провел целых пять лет. Вспомнит и составит записку председателю Госсовета, где будет настаивать на перезахоронении Багратиона на Бородинском поле — тот был погребен в старенькой часовне в Симах, Владимирской губернии.

На согласование, на бюрократизм уйдет едва ли не год — как раз последний год его жизни.

Но жребий был брошен, и Давыдов — да и кто бы сомневался! — опять победит. Государь не только согласится с идеей его, но издаст специальный указ: прах Багратиона перенести и поручить сделать это, даже возглавить почетный конвой, генералу-лейтенанту и кавалеру Денису Давыдову. И он возглавил бы, довел бы дело до конца, въехал бы во главе любимых всадников в Москву, а потом и довез бы гроб командира до Бородинского поля, если бы.

Если бы 22 апреля 1839 года в семь утра не скончался бы. Посреди распутицы и российских грязей.

Источник