Уличные музыканты — как они выживают на улице?
Канал Грибоедова, вечер. Парень сидит на комбике, прислонившись к фонарному столбу. В руках — видавший виды стратокастер, в воздухе – музыка Джимми Хендрикса.
Со стороны Невского, неспешно скрипя колесами, выруливает полицейский УАЗик. Парень прекращает играть, с ленивым любопытством провожает взглядом экипаж патрульно-постовой – те, с не менее ленивым любопытством, проезжают мимо. Подхожу, здороваюсь – сегодня на «Субкультуре» уличные музыканты. Парень представляется Глебом.
— Что приводит тебя на улицу? Это желание проявить себя в музыке или способ подзаработать?
— Скорее это заработок. За удачный вечер можно удачно заработать. В среднем, конечно, выходит не очень много – около тысячи, но тут всё зависит от обстоятельств, проблем иногда хватает.
— И в чем заключаются проблемы?
— Ну, — Глеб смотрит в сторону громады Спаса на крови, за которой уже скрылась машина ППС, — если не учитывать погоду, то в основном это конкуренция. Уличных музыкантов очень много, кто первым займет место, тот и играет. С властями как-то проблем почти не возникает. Сижу, играю. С публикой тоже всё в порядке – я играю узнаваемые вещи, музыку из фильмов, люди такое хорошо воспринимают.
Желаю удачного вечера, прячу камеру, иду дальше. Канал Грибоедова воскресным вечером – что-то вроде локального музыкального фестиваля. Прохожу мимо двух совсем юных артистов. Их концерт не удался, электрогитары подпирают стену дома, на брусчатке сиротливо лежит инструментальный кабель – не нашли, куда подключить усилитель. С мостика через канал доносится перегруженный гитарный саунд – человек, облокотившись на перила, лениво перебирает струны. В гитарном кейсе намалеванное исписанным фломастером объявление о частных уроках музыки. Впереди слышится шум аплодисментов – там выступает целая группа. Жду маленького антракта. Мария, вокалистка, охотно соглашается на небольшое интервью.
— Вы выступаете целой группой, как вы называетесь? И давно ли играете в таком формате?
— У нас нет названия, — улыбается девушка. – Мы сборная солянка, приехали сюда из Архангельска. Кто поступать, кто просто так. Таким составом собрались в этом году, а ребята еще в прошлом играли. Вот, играем, еще и зарабатываем – бывает густо, бывает пусто. Не миллионы, конечно. Ну, и интересно же посмотреть, как реагирует народ на то, что мы делаем. Дети улыбаются, танцуют. Мимо проходят люди и обращают внимание, если они смотрят, останавливаются — значит всё хорошо. Мы играем каверы, своего у нас нет. Пока нам хорошо так, мы экспериментируем. Опять же, это как бы выход из своей зоны комфорта – заставить себя выйти на улицу, не бояться показать, что ты можешь.
— С какими трудностями сталкиваетесь на улице?
— Погода, конечно – самая большая трудность. Всю неделю были дожди, и мы не могли выйти на улицу. Вот сегодня еще была очень большая проблема с тем, чтобы найти, куда подключиться. У нас аппаратура работает от сети, была бы на батарейках – было бы проще. И вот сейчас, только что, житель дома за нами возмущался. Сказал, что мы ему мешаем. Что превышаем уровень шума. В нашем родном городе к нам так никто не подходил.
Антракт заканчивается, ребята начинают играть. Некоторое время слушаю приятный блюз, поворачиваюсь в сторону Казанского. На площадке перед колоннадой собора выступает еще один музыкант. Добротный усилитель разносит по Невскому настоящую петербуржскую классику – группу Кино. Не прерываю удачный сет, обхожу артиста – в арочке собора ютятся еще двое. У парня в руках акустика, играет «Это был дождь» Noize MC, вокруг ходит девушка-аскер – привлекает публику, рекомендует оплатить уличный концерт. Затихает последний ля-мажор, следом – привычный уже вопрос. Творчество или деньги?
— Тут на самом деле трудно сказать, примерно пятьдесят на пятьдесят. – музыкант, представившийся Андреем, откладывает гитару, — Пошло всё, как тест. Посмотреть на реакцию людей, как сам себя будешь вести, и вообще – прочувствовать улицу, почувствовать, что ты – уличный музыкант. А потом уже пошли первые деньги. Летом самый сезон, а выходные – вообще самые хлебные дни, по вечерам особенно – по-другому никак.
— Если пока остановиться на деньгах, сколько у тебя выходит, если не секрет?
— Непонятная сумма. Если на примерах, то это зарплата какого-нибудь грузчика, мерчендайзера, кассира за смену. То есть тысяча, две, а то и три. — Андрей оглядывается на гитариста перед Казанским, — Вон, человек играет с подключением, у него там нормально выходит. С подключением можно заработать больше. Люди в вечер выходного при хорошей погоде, хорошем настроении — что самое важное, иначе не идет игра, делают месячную зарплату. Ну, недельную точно. А без подключения всё немного по-другому. Если ты один стоишь с гитарой, то до тысячи доходит приблизительно. То есть без аскера, с плохим настроением, при не очень хорошей погоде всё равно без денег не уезжаешь, какую-то там минимальную сумму делаешь. А с аскером можно раза в два больше. А если в городе праздник, то можно вообще прилично заработать.
— Какие проблемы возникают, когда играешь на улице?
— Проблема в том, что я тут не один такой. Таких много. Если сейчас пройтись по Грибоедова, то там всё забито. Не то, чтобы это была конкуренция. — Андрей снова оглядывается на музыканта перед Казанским, — Если у тебя есть подключение, то ты встал, вот как он, и всё.
— А у нас ограничение в акустике, — добавляет девушка,
— Нам нужна арочка какая-нибудь, чтобы было эхо.
— С правоохранительными органами бывали проблемы?
— Это смотря, где играть. Если в переходе, то конечно там прогонят рано или поздно. Сколько я играл – меня ни разу не забирали, не штрафовали. Это еще зависит от человека – если ты нормально одет, нормально общаешься, то тебя не заберут. А так, конечно, могут оштрафовать. В Москве вообще выдают что-то вроде бэйджиков уличным музыкантам: «Я такой-то такой-то, я могу играть там и там столько-то времени». Бред какой-то.
— Ты играешь только каверы, или в сет-листе находится место своему творчеству?
— Петь приходится, конечно, то, что все знают. Но могу и свои песни вставлять. Если твое творчество – хорошее, если твои песни кому-то нравятся, то почему бы и нет. Желательно, конечно, больше известных песен — на вкус и цвет товарищей нет, так что лучше играть кавера. Всё-таки это Питер. Русский рок, русский рэп – без этого никак.
— А как так вышло, что ты решил взять и пойти играть на улицу? Как пришло осознание того, что пора выйти к людям?
— Я поругался с девушкой, у меня было очень плохое настроение, шел дождь за окном. Я пересматривал ролики на Ютубе и думал: «Чем я хуже? Почему я не могу тоже заниматься музыкой, играть на гитаре, петь, писать песни?». Сел, начал придумывать, пришло какое-то вдохновение. Сам удивился, написал одну песню. Рассказал друзьям – я на тот момент еще не умел играть. Писал, писал – решил, что надо что-то делать. Поискать человека, который сможет мне подыграть на гитаре, как-то поставить это на музыку мои стихи. Никого не нашел. Начал учиться сам. И вот, я здесь. Главное здесь – желание. Нужно пытаться, стараться, и всё получится. Нет предела идеалу.
Да, предела идеалу действительно нет, хотя многие об этом почему-то забывают. Прощаюсь с ребятами, бреду вниз по Невскому. Из сквера доносятся разудалые риффы – еще одна группа играет Сектор Газа. Через пятьдесят метров русский рок сменяется немецким, одинокий гитарист исполняет песни Scorpions. Пробираюсь сквозь музыку, аплодисменты, голоса и шум машин, незаметно для себя оказываюсь на площади Восстания. Перед выходом из метро тоже играют, в этот раз звучат Генералы Песчаных Карьеров. Рядом с музыкантами, явно раздражая их, приплясывает субъект – драная одежда и драная борода свидетельствуют об изрядно драной жизни.
Группа заканчивает выступление, пакует вещи. В этот раз это действительно постоянная команда, играющая на улицах – Ребята из Питера.
Как водится, соотношение творчества и заработка 50/50, но есть и кое-то еще:
— Мы выходим, чтобы сделать этот город не таким серым, чтобы люди порадовались. Петербург не представляется без уличной музыки, выступлений. К тому же это хорошая практика. Мы постоянно играем на улицах, предупреждаем об этом нашу аудиторию. Правда, сегодня мы не предупреждали, что будем играть. В основном мы играем каверы, но если играть на одном и том же месте, то люди привыкают к твоему собственному творчеству и хорошо его принимают, начинают узнавать, подпевать.
К сложившемуся перечню проблем уличных музыкантов добавляется еще пара пунктов:
— Иногда мешают сами люди. Вот как сейчас – подходят бомжи, пьяные и начинают мешать или что-то доказывать. Иногда что-то не устраивает даже простых прохожих, иногда жильцы домов жалуются на шум. У нас еще были проблемы со звуком, но мы скинулись и купили усилитель.
«Мы выходим, чтобы сделать этот город не таким серым».
А хорошо, правда ведь? Ребята из Питера уходят, ухожу и я. Конечная станция – площадь перед Галереей, один из эпицентров уличного творчества Петербурга. На краю площади танцует девушка, в центре – огромная толпа, собравшаяся вокруг художника. Тот творит локальные чудеса с помощью десятка баллончиков краски. Сразу за этой толпой столпилась другая, ничуть не меньше. Перед ней – музыкант, перед музыкантом – клавиши и микрофон. «Кукушку» Цоя перепевали многие, но этот кавер – один из самых необычных, что я слышал. Хороший. Толпа аплодирует, к музыканту подходит девушка из первых рядов, что-то говорит. Музыкант кивает… И уступает клавиши ей. Девушка поет. Девушке аплодируют. Через пару песен музыкант снова дает сыграть кому-то из своих зрителей – много ли нужно человеку для счастья?
— Ключевое, что мной движет — желание улучшать мир, жизнь людей, их настроение. Давать какие-то эмоции людям. Даже если ты один день человека улучшил, то ты таким образом повлиял на его жизнь. Потому что, возможно, в это день ему очень не хватало этого. Ну, всякое бывает. Жаль, что в этом деле много препятствий. Раньше у нас вообще не было законов, которые легализовывали бы действия уличных музыкантов. Не было законов, которые ограничивали бы их, но и не было законов, которые бы разрешали, из-за этого нам пришивать могли всё, что угодно. Потом ввели законы о собраниях, и мы стали в принципе не правы. Сейчас приняли закон, в соответствии с которым ты можешь выступать, но нужно согласовывать с администрацией. Но одно дело, если это какое-то мероприятие, а другое — если ты играешь каждый день, да еще и не знаешь, позволит ли тебе это сделать погода. Я бы хотел, чтобы это было намного проще. Чтобы не было столько бюрократии, не было столько волокиты. Получается очень много нестабильности в этом. Это неправильно, потому что творческим людям и так сложно заниматься своим делом, он в принципе чувствительны к разному давлению, и мне кажется, государство должно поддерживать их в этой деятельности. А у нас этого нет.
Понравилась статья? Подписывайся на канал, ставь лайк!
Источник