Две ноты одновременно это

Почему некоторые ноты гармонично звучат вместе

Сохранить и прочитать потом —

Вы никогда не задумывались, почему некоторые ноты больше подходят друг другу, чем другие? Как связаны между собой частоты их волн? Почему ноты одной тональности звучат «хорошо»? Почему «хорошо» звучат ноты в составе аккорда?

Ответ на этот вопрос связан с понятием «консонанса» (т.е. «созвучия») и современной наукой психоакустикой. Консонанс представляет собой согласное, стройное звучание, а диссонанс наоборот – несогласное или беспокойное.

Прежде всего, необходимо различать чистые тона, которые являются обычными синусоидальными волнами, и реальные тона, которые воспроизводятся музыкальными инструментами. Реальные тона, по сути, состоят из гармонических обертонов с разными амплитудами. Таким образом, каждая нота, сыгранная на любом инструменте, представляет собой сложный звук, состоящий из основного тона и большого числа обертонов.

Обертоном называется любая собственная частота выше основной, а те обертоны, частоты которых относятся к частоте основного тона как целые числа, называются гармониками. При этом основной тон считается первой гармоникой. Выходит, что значения частоты каждой гармоники относятся к основному тону следующим образом: f, 2f, 3f, 4f, ….

Частоты гармоник так же относятся друг к другу как целые числа и формируют основные музыкальные интервалы: 2:1 – это октава, 3:2 – это квинта, 4:3 – это кварта и т. д. В разных музыкальных культурах и в разные периоды времени отношение к консонансным и диссонансным интервалам различалось. Во времена Пифагора консонансными интервалами считались октава, квинта и кварта, однако в 13 веке к ним присоединилась терция. Все это связано с изменением музыкальных вкусов.

Читайте также:  Все как у людей летов гитара

Иэн Джонстон (Ian Johnston) написал книгу «Measured Tones», в которой описал теорию созвучий (музыкального консонанса). В ней он сравнивает диссонанс с приправами, отмечая тот факт, что все мы относимся к ним по-разному. Строение наших ушей и мозга отличается, потому отличаются и наши понятия о «хорошем звуке».

Лукас Бивальд (Lukas Biewald), основатель компании CrowdFlower, соглашается с тем, что «хорошее звучание» – это очень субъективное понятие. Он говорит, что то, какие песни нам нравятся, зависит от нашей культуры, характера, даже настроения.

Давайте отойдем от личных предпочтений и немного углубимся в физику происходящих процессов. «Наиболее созвучными будут ноты, имеющие одинаковую высоту тона. Другими словами, соль малой октавы фортепиано созвучна с нотой соль (G) на гитаре, – отмечает Бивальд. – Вот график звуковой волны, которую воспроизводит гитарная струна»:

Звуковая волна – это серия колебаний воздуха, заставляющих вибрировать с разной частотой маленькие волосковые клетки, расположенные во внутреннем ухе человека. Слышимый нами звук являет собой сумму этих вибраций. Чтобы выделить частоты, сокрытые в этом звуке, обратимся за помощью к математике и воспользуемся преобразованием Фурье.

На графике мы видим, что нота соль содержит несколько частот. Самая низкая частота колебания струны равняется 196 Гц. Эта частота называется основной. Но мы видим, что есть частоты, которые превышают её в два и более раз – это обертоны или гармоники.

Когда Лукас Бивальд пропел ноту соль, одновременно ударяя по струне G на гитаре, получился уже вот такой график:

Внешний вид кривой отличается, но если сравнить частотные графики, то они совпадут.

Красными точками отмечены частоты гармоник. Между ними ровно 196 Гц, как и в предыдущем случае. Бивальд говорит: «Когда я пою ноту соль и беру её на гитаре, воздушные вибрации, исходящие от голосовых связок и струны инструмента, воздействуют на одни и те же волосковые клетки в моём ухе».

Давайте посмотрим на график, который получится, если сыграть ноту соль на гитаре, но на октаву выше. Он отличается от двух предыдущих.

Если взглянуть на частоты гармоник, то мы заметим, что положение некоторых из них совпадает. Как результат, в обоих случаях будут вибрировать практически одни и те же волосковые клетки уха. Именно поэтому у нас возникает ощущение того, что это две одинаковые ноты, хотя они и отличаются на одну октаву.

«Помимо понятия октавы у нас еще есть понятие квинты. Две ноты, которые различаются на квинту, наиболее созвучны», – говорит Бивальд. Отношение между нотами до и соль равняется квинте. Поэтому в западной музыкальной традиции большинство аккордов, строящихся от ноты до, содержат в себе ноту соль. Но почему они так подходят друг другу? Вот частоты ноты до, сыгранной на гитаре Бивальда.

Здесь красным отмечены частоты ноты соль, а жёлтым – ноты до. Видно, что они не всегда перекрываются, но поскольку основная частота ноты до относится к основной частоте ноты соль как 3/2, то совпадают каждая третья гармоника соль и каждая вторая гармоника до.

Считается, что нотами, которые наиболее созвучны с до, являются фа и соль, поскольку они находятся на расстоянии идеальной кварты и идеальной квинты соответственно. Давайте взглянем на их гармоники.

Гармоники соль и фа часто перекрывают гармоники до. Однако гармоники соль и фа совпадают на порядок реже. Именно поэтому, когда мы слышим ноты соль+до и фа+до, они кажутся нам консонансными, а когда слышим фа+соль – у нас возникает чувство диссонанса. По этой причине эти три ноты практически никогда не берутся одновременно. Теперь взглянем на более подробный график:

Видно, что у до и ми много совпадающих гармоник, поэтому ноты до, соль и ми образуют аккорд до мажор. У до и ре-диез (ми-бемоль) столько же совпадающих гармоник, поэтому ноты до, ми-бемоль и соль образуют аккорд до минор. Если гармоники нот никак друг с другом не соотносятся, то при одновременном их [нот] воспроизведении мы слышим диссонанс. Например, до и фа-диез – у них нет перекрывающихся гармоник. Подробнее об этом вы можете прочитать в другом ответе Лукаса Бивальда.

Есть и другие психоакустические эффекты, влияющие на наше восприятие звука. Диссонанс возникает в тот момент, когда мы слышим два звука с практически одинаковыми, но все же различными, частотами.

Со временем сдвиг по фазе увеличивается:

Мы с вами слышим сумму голубого и оранжевого сигналов:

Если растянуть временную шкалу, то мы получим:

Когда сигналы находятся в фазе, они усиливают друг друга, и возникает усиливающая интерференция. По мере сдвига возникает ослабляющая интерференция, и сигналы начинают гасить друг друга до тех пор, пока не окажутся в строгой противофазе.

Из-за этого возникает пульсирующий звук, который вы наверняка слышали (сыграйте на расстроенной гитаре или фортепиано). Для западного слушателя он покажется диссонансным, но этот прием используется в музыке некоторых культур.

Источник

Каким образом поют под аккорды? Ведь там несколько нот, разве человеку под силу одновременно петь несколько нот?

Если вы поёте под гитару или пианино, то ваш голос делает мелодию (одноголосную), а гитара или пианино делает гармонию (аккорды). (Это очень упрощённо, конечно.) «Петь под аккорды» это петь таким образом, чтобы мелодия вашего голоса осмысленно сочеталась с аккордами гитары или пианино. Как это происходит?

Говоря упрощённо, аккорды показывают, какие ноты можно использовать в мелодии. Представьте, что вам нужно придумать пароль для почты, и сказано, что можно использовать только латинские буквы, а также цифры. Это не значит, что вам нужно использовать все буквы латинского алфавита и все цифры от 0 до 9. Это значит, что вы можете использовать какие-то буквы и какие-то цифры по вашему выбору, но нельзя использовать буквы кириллицы и, например, точки/запятые/дефисы и так далее.

Так и аккорды: в самом примитивном случае надо в пении использовать те ноты, которые входят в аккорд, который звучит в данный момент. Например, у вас звучит аккорд, состоящий из нот до, ми и соль; пока он звучит, голос может петь эти три ноты — только, конечно, не одновременно, а по очереди (причём в любом порядке, и ноты можно повторять), и необязательно все три — что-то можно и не использовать. Например, мелодия под этот аккорд может быть такая: соль-ми-соль-ми. А может быть такая: до-до-до-соль-ми-соль-до. Или ещё какая-нибудь. Когда зазвучит следующий аккорд (например, он будет состоять из нот фа, ля и до), голосу можно будет использовать эти новые три ноты — опять же, не одновременно, а по очереди, и необязательно все три. Например, так: фа-фа-ля-фа-до-ля-ля.

Ещё раз: это очень упрощённо, это самый примитивный вариант. В реальной музыке в мелодии могут быть ноты, которых нет в звучащем аккорде, на то есть правила, которые описывает наука гармония, этому можно научиться, а кроме того, правила иногда нарушают)

Источник

Почему некоторые ноты гармонично звучат вместе

Вы никогда не задумывались, почему некоторые ноты больше подходят друг другу, чем другие? Как связаны между собой частоты их волн? Почему ноты одной тональности звучат «хорошо»? Почему «хорошо» звучат ноты в составе аккорда?

Ответ на этот вопрос связан с понятием «консонанса» (т.е. «созвучия») и современной наукой психоакустикой. Консонанс представляет собой согласное, стройное звучание, а диссонанс наоборот – несогласное или беспокойное.

Прежде всего, необходимо различать чистые тона, которые являются обычными синусоидальными волнами, и реальные тона, которые воспроизводятся музыкальными инструментами. Реальные тона, по сути, состоят из гармонических обертонов с разными амплитудами. Таким образом, каждая нота, сыгранная на любом инструменте, представляет собой сложный звук, состоящий из основного тона и большого числа обертонов.

Обертоном называется любая собственная частота выше основной, а те обертоны, частоты которых относятся к частоте основного тона как целые числа, называются гармониками. При этом основной тон считается первой гармоникой. Выходит, что значения частоты каждой гармоники относятся к основному тону следующим образом: f, 2f, 3f, 4f, ….

Частоты гармоник так же относятся друг к другу как целые числа и формируют основные музыкальные интервалы: 2:1 – это октава, 3:2 – это квинта, 4:3 – это кварта и т. д. В разных музыкальных культурах и в разные периоды времени отношение к консонансным и диссонансным интервалам различалось. Во времена Пифагора консонансными интервалами считались октава, квинта и кварта, однако в 13 веке к ним присоединилась терция. Все это связано с изменением музыкальных вкусов.

Иэн Джонстон (Ian Johnston) написал книгу «Measured Tones», в которой описал теорию созвучий (музыкального консонанса). В ней он сравнивает диссонанс с приправами, отмечая тот факт, что все мы относимся к ним по-разному. Строение наших ушей и мозга отличается, потому отличаются и наши понятия о «хорошем звуке».

Лукас Бивальд (Lukas Biewald), основатель компании CrowdFlower, соглашается с тем, что «хорошее звучание» – это очень субъективное понятие. Он говорит, что то, какие песни нам нравятся, зависит от нашей культуры, характера, даже настроения.

Давайте отойдем от личных предпочтений и немного углубимся в физику происходящих процессов. «Наиболее созвучными будут ноты, имеющие одинаковую высоту тона. Другими словами, соль малой октавы фортепиано созвучна с нотой соль (G) на гитаре, – отмечает Бивальд. – Вот график звуковой волны, которую воспроизводит гитарная струна»:

Источник

Женщина поет по две ноты за один раз

Дубликаты не найдены

Она в своих видосах объясняет. Второй (высокий) звук она получает ротовым резонансом, тем самым, который мы используем для произношения гласных о «у» до «и».

черт, мне не хватает навыка расслышать его среди всех этих голосов. можете посоветовать что-то почище?) похоже, интересные ребята

если кто не знал, то звук можно извлекать и носом

Нет, это ротовой резонанс. Произнеси шёпотом буквы от «у» до «и» — это не свист же

А меня за такие развлекухи в музыкалке из хора выгоняли. А оказывается это талант

Талант пропадает!

Талант

Куда деваются таланты?

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

С Ларисой я познакомился в конце девяностых, когда я уже ушел со школы и работал в училище учителем химии и мастером производственного обучения по очень востребованной в те времена специальности. Это был, наверно, последний или предпоследний год моей работы в системе образования.

Лариса училась в моей группе, она была стройной и миловидной девушкой лет 20-21, так как была немного старше всех других учащихся. По нашей специальности учились всего год выпускники одиннадцатого класса. Она была не местной, приехала с одного из райцентров восточного Оренбуржья, то ли из Ясного, то ли из Домбаровки. У нее тут жила тетка, но Лариса жила в общежитии.

В тот год я защищался на высшую категорию, мне кровь из носу надо было показать свои творческие и организаторские способности, без этого категорию не получить. А я страх как не любил все эти общественно-массовые мероприятия, художественную самодеятельность. Но моего желания никто не спрашивал, над душой стоял Андрей Федорович, наш завуч по УВР. Высокий и тощий немолодой мужик, манерным поведением и жеманностью сильно смахивающий на стереотипного педика. Впрочем, как говорили злые языки, он им и был.

Делать было нечего, поэтому меня назначили организатором творческого вечера «Золотая осень». К моему удивлению, нашлось не так уж и мало желающих поучастовать в нем. Собрались в училищном ДК, просмотрели сценарий, начали репетировать и возник вопрос с тем, кто будет выступать в музыкальной паузе. И тут Лариса сказала: я могу спеть.

Я давно замечал, что она постоянно напевает потихоньку в свободное время и двигается в такт песне. Но еще ни разу не слышал ее пения. ОК, давай сейчас включат минусовку и ты споешь. Нашли какую-то минусовую фонограмму летнего хита того года. Я уже и не помню какую, в принципе и сейчас наша поп-эстрада редко когда радует разнообразием, а большинство хитов того времени были еще более унылым говном: Я люблю тебя, а ты любишь ее, нам никогда не быть вместе, я плачу в подушку.

И Лариса запела. Она стояла на сцене в светлом платье – и пела. Я как стоял – так и застыл. Потому что не смотря на примитивную музыку и текст она пела не просто хорошо, она пела божественно хорошо. Оригинальная певица даже рядом не стояла, впрочем, как и абсолютное большинство нашей эстрады. Работая в школе и в училище, я видел немало талантливых ребят, но такого пения – нет, не слышал. Украдкой даже дотронулся до нижней челюсти – рот не открыт. После ее пения все даже в ладоши захлопали – так это было прекрасно.

«Золотая осень» удалась на славу. Было отличное выступление, активное участие и, конечно же, прекрасное пение Ларисы. Все ее песни шли под гром оваций. После выступления на сцену вышел сам директор, который делал это очень редко. Поздравил меня и всех участников с прекрасным выступлением. На следующий день меня вызвал Андрей Федорович и в своей жеманной манере сказал, что я молоток, утер нос известным в училище организаторам, а потом сказал, что мы еще (дословно) «покажем этим сучкам, как надо работать». Я же говорил, что его подозревали в гомосексуализме, как знать, может они и был им, педиком-женоненавистником.

А Лариса стала после этого вечера звездой. Участвовала во всех концертах, во всех вечерах и всегда блистала. Да, талант у нее был от Бога. Я даже разговаривал с ней, мол, Лариса, а что ты вообще тут делаешь, в нашем рядовом ПУ? Тебе надо в музыкальное училище идти. На что она рассказала, что выросла в очень бедной семье, денег на музыкальную школу не было, а без этого туда не возьмут. Да и не испытывает особого желания, ей просто нравится петь.

Тот год был юбилейный, училищу исполнилось Бог весть сколько лет, не помню, 60-65. На юбилей пригласили много гостей, в том числе и печально ныне известного настоятеля нашей обители отца Никола. Лариса пела и там, она была звездой. Не заметить такой талант было невозможно. Поэтому ее пригласили в церковный хор нашей обители. А у нас этот хор никак не похож на хор из Богом забытой деревни позднесоветского периода, где были три бабки в белых платочках, на которых давно махнула рукой советская власть. Они, что бы ни пели: Агни Парфене или Трисвятое, получается одно – плач плакальщиц над покойником. У нас же хор большой, профессиональный, с репетициями, подготовкой, уроками сольфеджио и изучением нотной грамоты. Лариса там стала очень быстро лучшей певицей.

А потом закончился год учебы. Еще в общежитии она познакомилась с одним сельским парнем. Не смотря на то, что он был младше ее, между ними возникла любовь, после окончания училища она уехала к нему в село. Спустя лет шесть-семь, я видел ее, когда проезжал по ее селу. Я давно уже не работал в училище. Она шла с сыном в детский сад. Я остановился и мы поговорили с ней. Муж работает, она тоже в сельском ДК. Спросил, не пыталась ли она реализовать свой талант, пойти учиться, попасть на конкурс. Нет, не пыталась.

После этого случая я вообще потерял информацию о ней. Спрашивал ее односельчан, получал маловразумительный ответ. Искал в интернете – так ничего и не нашел. По моим подсчетам ей сейчас 42-43 года, понимаю так – не взлетела. Не могу сказать, что это несправедливо, мол на сцене бездарности, а талант пропадает в сельской глуши. Она и не пыталась выйти на сцену, какая тут несправедливость. Вот если бы выбрали вместо нее Лену Зосимову («Подружки мои, не ревнуйте» — это просто апофеоз бездарности на сцене) – это было бы несправедливо. А может и хорошо, что она не попыталась, не испытала всю грязь, который присущ шоу бизнесу. Живет в своем мире, воспитывает детей, поет для души – в этом и есть ее счастье. Не знаю, не мне судить. Но все равно, мне кажется, что она была достойная куда большего.

Не знаю, как она сейчас выглядит. Может она толстая расплывшаяся тетка, которая тайком бреет усы. Столько лет прошло, столько я ее не видел. Но в моей памяти она навсегда останется стройной красивой девушкой в белом платье на сцене, где она поет о вечном – о любви.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

Источник

Оцените статью