Гитара музыкальная 13. Мауро Джулиани
Гитара в музыке классицизма.
44.
Диабелли Антон (Anton Diabelli) (1781–1858) – итальянский композитор, пианист и гитарист. На Диабелли-гитариста огромное влияние оказала личная дружба с М.Джулиани. Музыка Диабелли выдержана в традициях старых итальянских мастеров (выразительная мелодика, поэтическая прелесть музыки в стиле бельканто). Наибольшую известность получили его ансамблевые произведения для гитары.
Контрданс Антона Диабелли по-гайдновски бодр и жизнерадостен.
Две фуги – a-moll и A-dur написаны с известным мастерством. Они носят светский характер. Правда, если бы их исполнить на органе с его тембровой окраской, то, вероятно, они звучали бы с религиозным оттенком. Это значит, что музыка композитора не утратила окончательно связи с XVIII веком.
Дуэт ре-мажор для флейты и гитары Антона Диабелли длится почти 20 минут. Поэтическая прелесть этой музыки вызывает раздумья о вечности бытия, о неотделимости человека от природы, поскольку тот является ее разумно-интеллектуальной составляющей. Созерцательность и глубокомыслие первой половины Дуэта сменяются движением, энергией, радостью, блеском виртуозных пассажей и, наконец, маршевым жизнеутверждающим ритмом. Человек словно встрепенулся от глубокой задумчивости и вновь начал действовать. Перед нами высоконравственная личность эпохи Просвещения.
Соната C-dur Диабелли имеет черты венского классицизма раннего гайдно-моцартовского периода. Поворот к Бетховену ощущается в Сонате F-dur. Герой первой части – это энергичный, деятельный человек. Во второй части его лирические эмоции перерастают в гимн, славящий красоту мира. Финал Сонаты по характеру близок бетховенскому оптимизму, перед кодой радостная тема дается в полифоническо-имитационном изложении, что тоже отдалённо напоминает сонаты и симфонии Бетховена.
Следующий шаг композитора – это Соната A-dur. Ее герой уже способен преодолевать препятствия, бороться за идеалы. Всю Сонату пронизывают зовущие к действию возгласы. Аллегро перёдает воодушевление героя. Менуэт менее всего танцевален, он насыщен маршевыми ритмами и патетикой. Рондо – это радость, за которой стоит вера в будущее, тот же бетховенский оптимизм. Поэтому без преувеличения Сонату A-dur Диабелли можно назвать «Героической».
Лучшая часть наследия Диабелли – гитарные ансамбли.
Вдохновенны Вариации для двух гитар, ор.57. В них преобладают жизнеутверждающие эмоции. Гитарное звучание насыщенно, празднично.
По своему содержанию соната для гитары и фортепиано (ор.68) замечательна, покоряет нас счастливой радостью. Однако по форме, по фактуре Соната неубедительна: дело в том, что гитара подчинена роялю, он ведет тему и повествует, она же остается на втором месте, без нее Соната ничего не теряет.
Приятное впечатление производит Менуэт и Трио для гитары и фортепиано (ор.63). Его прелестная мелодия вызывает ассоциации (правда, далёкие) со знаменитым боккериниевским Менуэтом. В обоих случаях это талантливая музыка!
45.
Джулиани Мауро (полное имя Мауро Джузеппе Серджо Панталео Джулиани, итал. Mauro Giuseppe Sergio Pantaleo Giulian) (1781–1829) – выдающийся итальянский гитарист-виртуоз, композитор. Творческое наследие Джулиани огромно, это около трехсот сочинений, среди которых три концерта для гитары с оркестром, камерные ансамбли с гитарой, сонаты, фантазии, скерцо, дивертисменты, многочисленные этюды. Им написана «Школа игры на гитаре» в 4-х частях, не получившая, однако, широкого распространения.
Композиторское наследие Мауро велико и многогранно. В этом смысле он был прямым наследником Боккерини. Не следует забывать о непосредственной связи двух итальянских композиторов на заре становления профессионального гитарного искусства.
Мауро Джулиани посчастливилось близко общаться со своими знаменитыми современниками. Его музыку высоко ценили Йозеф Гайдн и Людвиг ван Бетховен; он находился в дружеских отношениях с Иоганном Гуммелем и Игнацем Мошелесом; он выступал на сцене вместе с Никколо Паганини и Джоаккино Россини.
Пожалуй, никому из гитаристов XIX столетия не выпадала столь высокая честь!
Искусство Мауро Джулиани высоко ценил Людвиг ван Бетховен, который написал для него ряд гитарных пьес. Слабеющий слух великого венца всё-таки был способен уловить неповторимую красоту старинного испанского инструмента!
Мауро Джулиани создал три концерта для гитары с оркестром. Ля мажорный увлекает жизнерадостной песенно-танцевальной стихией, трогает скорбной меланхолией в лирических частях. Это, так сказать, природная, итальянская почва его творчества. С другой стороны, Джулиани, некоторое время живший в Вене и пользовавшийся дружеской поддержкой Людвига ван Бетховена, испытал сильное влияние венского симфонизма. Следовательно, здесь налицо своеобразный австро-итальянский стиль, смягчённый славянским (польским) оттенком.
Чуткое ухо, кроме того, услышит в этом гитарном концерте и предроссиниевский неиссякаемый оптимизм, что, впрочем, вполне соответствует творческой натуре самого Джулиани.
В отдельных гитарных произведениях Мауро Джулиани, испытавший определённое влияние Бетховена, более инструментален и классичен, чем Никколо Паганини, музыка которого по существу вокальна, напевна, и поэтому отличается красивыми мелодиями и романтическим духом выражения. В свою очередь, великого скрипача увлёк искрометный талант Россини, с кем он дружил, сотрудничал и на чьи темы написал блестящие Вариации.
Мауро Джулиани создал шесть «Россиниан» для гитары (не продолжал ли эту традицию Вила-Лобос, написав «Бразильские бахианы»?) – произведение замечательное и оригинальное.
О многих вещах заставляют задуматься два крупных произведения Мауро Джулиани. Речь идет о Больших концертных дуэтах для флейты и гитары ор.52 и ор.85. Первый из них создан в 1812 году, второй – в 1817.
В юности Джулиани учился играть на скрипке, флейте, виолончели, самостоятельно освоил гитару, причём добился фантастических результатов. Когда в 1806 году он приехал в Вену, молва немедленно провозгласила его лучшим в мире гитаристом. Так что, создавая оба концертных дуэта, Джулиани прекрасно знал технические возможности каждого из инструментов.
Порой флейта и гитара у композитора начинают состязаться в виртуозности (Анданте, ор.52), хотя в целом музыка этой части идиллически-безмятежна, пасторальна. Затем энергичный Менуэт сменяет блестящее Рондо. В нём чуткое ухо слушателя уловит бетховенскую радость, переданную с безудержным веберовским напором.
Аллегро ор.85 привлекает открытой, ясной мелодикой и сдержанностью эмоций – тем, что свойственно медленным частям сонат и симфоний Бетховена. Вместе с тем это не вполне немецкая музыка, скорее итальянская. И красота её воистину рафаэлевская! Бросая взор на картины великого живописца, мы видим его мадонн с безмятежной любящей улыбкой и проникаемся чувством сопереживания. Буквально тот же душевный настрой возникает от лёгкой, тёплой, беззаботной мелодии Анданте. Музыка Джулиани вновь возвращает нас к венским классикам, в частности к Йозефу Гайдну, только она у итальянского гитариста более свежа, распевна, по-весеннему празднична. Это опять таки заявляет о себе Италия!
В Скерцо мы наслаждаемся всё той же рафаэлевской безоблачной красотой.
В четвёртой части дуэта (Аллегретто), налицо полное слияние венского классицизма с итальянской композиторской школой. Это органический и естественный синтез, где нет эклектики или доминирования одного из типов мышления. Итало-венский стиль Джулиани интонационно чист и художественно убедителен в той же мере, как и музыкальный язык Бетховена, Гайдна, Моцарта.
Через два года после выхода в свет опуса 85 Джулиани вернулся на родину, в Италию. Отдавая дань новым веяниям Россини и Беллини, он в значительной мере утратил гармоническую целостность произведений венского периода. Под решительным напором романтизма его музыка лишилась целомудренной красоты, прониклась экспрессией, не свойственной ренессансным полотнам Рафаэля. Это скорее барочная эстетика картин Сальватора Розы. Речь идет о смене стилей. На что в истории искусства ранее уходили столетия, в жизни Мауро Джулиани случилось на протяжении нескольких лет.
Творческий потенциал человечества непрерывно растёт, и неудивительно, что художественные процессы в XIX столетии протекали намного быстрее, чем в XVI–XVIII веках.
Сюита Джулиани опирается на темы из различных опер Россини, чьи нежные, пылкие, одухотворённые мелодии самым непосредственным образом влияли на творчество гитариста-виртуоза.
«Россинианы» Мауро Джулиани жизнерадостны и грациозны, лиричны и пленительны, ослепительно ярки, как солнечный свет, и трогательно-нежны, будто взошедшая луна, которая то и дело стыдливо прячет свой лик в заоблачной вуали.
Послушав подобную музыку, хочется петь вечерние серенады под балконом красавицы.
Большая соната для флейты и гитары ор.25 Мауро Джулиани озарена светом высшей красоты: взору открывается бездонное итальянское небо, мир наполнен безмятежной радостью. В нём есть место для изысканного благородства и деятельного, призывно-взволнованного чувства. В сердце человека – утро, которое пробуждается под звуки пастушеской свирели. Полная идиллия!
Мауро Джулиани – художник солнечной Италии. В трёх его Сонатинах ор.71 совершенно органично сливаются воедино беззаботная моцартовская радость, спокойное бетховенское раздумье и мелодически насыщенный шубертовский порыв. Душа Джулиани – это храм Красоты, на фресках которого запечатлены лики светлых ангелов.
Соната для гитары ор.15 Мауро Джулиани заставляет вспомнить о раннем Бетховене, чья музыка ещё гармонична: человек познаёт бесконечное разнообразие мира, созерцает его красоту и радуется жизни. Его разум – светоч земной жизни.
Большая увертюра ор.61 Мауро Джулиани – развернутое музыкальное полотно, где солнечная радость Моцарта и Россини затронута грозным драматизмом Вебера. Над головой человека небо ещё чистое, хотя где-то вдали собираются чёрные тучи.
В Дуэттино для флейты и гитары музыка Мауро Джулиани проста и приятна, её содержание пасторально-менуэтно, радостно и воодушевлённо. Это мир моцартовского Папагено – существа в перьях и с птичьей душой.
Шубертовский экспромт, порыв, движение, виртуозный блеск пассажей, имитирующих журчание ручейка, шёпот листвы, пение разноголосых птиц, полёт золотых пчёл, – всё это световоздушная среда раннего романтизма, запечатлённая в Прелюдиях ор.83. От него тянутся нити к Прелюдиям и Этюдам Вила-Лобоса, который следовал за итальянским композитором и в другом: после «Россиниан» Джулиани он создаёт свои знаменитые «Бразильские бахианы».
Гитара итальянца Мауро Джулиани – не та, что «подстерегает вздохи и стоны», извлекает «рыданья души усталой», как высказался гениальный испанский поэт Гарсиа Лорка. Она другая – радостная и счастливая. Слушая её, хочется воскликнуть: мир чудесен, в нём есть место для сердечных излияний, признательности и любви. Это небо и воздух Италии, божий рай на земле!
Подобного рода мысли возникают, когда слушаешь Сонату для флейты и гитары ор.85 Мауро Джулиани.
Концертный полонез для двух гитар – это пьеса мягкого, мелодического звучания с польским колоритом. Одновременно в ней присутствует благородный, возвышенно-воодушевлённый порыв: перед глазами предстают танцующие пары дам и кавалеров на придворном балу. Нельзя отказать в талантливости этой музыке!
Рондо ор.109 – это блестящая концертная пьеса. Маршеобразный ритм пробуждает волю человека к действию, в его глазах угадываются солнечные искры и радость жизни.
«Россинианы» Мауро Джулиани вызывают двойственное чувство: гитара, тихий старинный инструмент, вводит нас в бравурный оперный мир Россини. Нам ничего не остается, как через миниатюрное окошечко смотреть на то, что происходит на большой оперной сцене. Нужно обладать воображением, чтобы увидеть, как разворачиваются события, связанные с мифологическими или историческими героями, как плетётся интрига в операх-буфф: узнать умного, живого обличителя Фигаро, лицемера и труса дона Базилио, смешливую Розину. А ведь у Россини десятки самых разнообразных героев!
Но главное то, что публика, слушая «Россинианы», утверждается в радостном восприятии мира. Их бодрость и остроумие, жизнелюбие и комические розыгрыши, трогательные мелодии и всплески виртуозных пассажей никого не оставляют равнодушным. Гитара имитирует пленительную кантилену и виртуозность человеческого голоса с необыкновенной выразительностью, почти так же, как это делала скрипка Николо Паганини. Вот где сошлись три имени: Россини, Паганини, Джулиани, озарившие солнечным светом вокал, скрипку и гитару!
Многие части «Россинианы» вызывают восторг, энтузиазм, восхищение тем, как гитара творит гимн жизни!
Думается, что восемь Квинтетов с участием гитары Боккерини и шесть «Россиниан» Джулиани – это одна непрерывная линия в лирико-эпическом искусстве гитары.
Возможно, Мауро Джулиани назвал свою Сонату ор.150 «Героической» потому, что в ней явственен бетховенский дух. Драматические эпизоды сменяются речитативно-драматическими интонациями и многоголосной патетикой. Невольно чувствуешь могучий зов свободы. Этим произведением итальянский композитор ещё раз выражает восторг своим кумиром.
В душе ребёнка лучезарно-золотистая радость – та, что запечатлена в Рондолетто Мауро Джулиани, сочинённом им на заре творческого пути (ор.4).
Мауро Джулиани – мастер такого музыкального жанра, как вариации. Он часто берёт темы с различным национальным колоритом, что позволяет ему с редкостной выразительной силой отображать характер того или иного народа.
В Вариациях ор.7 маршеобразный напев как нельзя лучше передаёт бодрость немецкого духа.
В основу Вариаций на тему арий из мистерии «Исида» ор. 24 положена вдохновенная и жизнеутверждающая мелодия итальянского происхождения.
Строгая, сдержанная тема Шести вариаций ор. 45 имеет, скорее всего, испанские корни.
Вариации ор.47 написаны на австрийскую народную песню, тогда как Шесть вариаций ор.39 и ор.49 – это вновь немецкий колорит. Перед глазами возникает живая сценка праздника, когда бюргеры в коротких кожаных штанах, в шляпах и с бокалами пива распевают тирольские песни. Тут же молодежь демонстрирует силу, стреляет из луков, скачет на лошадях.
Вариационные циклы Джулиани – одна из самых блестящих страниц его творчества. Они самобытны, разнообразны по фактурам, виртуозны, часто представляют собой эффектные концертные пьесы, что ставит джулиановскую гитару в один ряд со скрипкой Паганини.
Концерт дня гитары с оркестром №1 ля мажор ор.30 – вдохновенное и гармоничное произведение.
В Первой части (Аллегро) льётся очаровательная, грациозная, лёгкая и светлая оркестровая музыка. Это едва ли не Моцарт! Солирующая гитара бурлит в своей исконной радостно-тревожной стихии.
Чувство отрешённости от мира, свойственное Второй части (Андантино), имеет оттенок скорби, не похожий на бетховенскую отстранённость от бытия. Его мелодия – это капля росы, согретая утренним солнцем, чистая и прозрачная. Здесь властвует гедонистическое созерцание земной красоты. Мы вновь осязаем на себе благодатный итальянский свет!
Третья часть представляет собой Полонез (Аллегретто). Бравурное и одновременно изысканное звучание! В нём неповторимое чувство полноты жизни. Струится безоблачная радость, громко заявляет о себе оптимизм без концентрации воли и желания ускорить приближение счастливого будущего. В данном случае даёт о себе знать не сильная личность, наделённая волей и разумом, а гуманист – мягкий, уступчивый, жизнелюбивый.
Гитарный концерт Джулиаии по духу и по форме совершенен, как творения венских классиков. Однако в нём Вена будто находится под небом Италии. Этому произведению композитора не откажешь в рафаэлевской светозарной красоте, не имеющей и тени мрачного европейского романтизма.
Первый опыт Джулиани в гитарном концерте оказался счастливым, как знаменитый Первый концерт для фортепиано с оркестром Петра Ильича Чайковского.
Второй гитарный концерт Мауро Джулиани ля мажор ор.36 в целом менее гармоничен, чем Первый. В нём господствует усреднённый гайдно-моцартовско-бетховенский стиль, что делает это произведение не до конца убедительным.
Правда, здесь уже меняется соотношение между оркестром и гитарой. Оркестр всё чаще «прорывается» во вдохновенные мелодические кульминации, тогда как гитаре отведена роль бытового инструмента. Так сказать, оркестру – Небо, гитаре – земля, то есть реальная жизнь (Первая часть, Маэстозо).
Во Второй части (Андантино) оркестр особенно интересен: в медленных эпизодах, когда он выполняет роль фона. Невольно вспоминаешь лёгкую, воздушную леонардовскую пелену, свойственную таким знаменитым полотнам, как «Мадонна Литта», «Мадонна в скалах» и «Джоконда».
Далее, в Третьей части (Рондо) оркестр выразительнее, нежели партия солирующего инструмента (кстати, гитарные фактуры Джулиани довольно-таки однообразны).
Наметившийся сдвиг к одухотворенной оркестровой музыке был, вероятно, вызван влиянием романтизма на стиль композитора. Здесь Джулиани сделал первый шаг в романтическую сторону, а второй шаг – в Третьем гитарном концерте, где дух светлых лирических настроений окончательно торжествует.
Надо отметить ещё одну примечательную черту Концерта ор.31: именно отсюда Хоакин Родриго взял свои нежные, прозрачные импрессионистически утончённые оркестровые фоны, а также оркестровые лирические взлёты, полные вдохновения, до боли души очаровательные и красивые.
Как видим, от Джулиани к Родриго тянутся тонкие нити творческой преемственности.
Третий гитарный концерт (фа мажор, ор.70) – это пример произведения классического по содержанию и романтического по форме, в котором в полной мере проявляется стиль так называемого «романтического классицизма».
После маршеобразной темы с рельефным мелодическим рисунком, написанной в духе Россини или Беллини, в Первой части (Аллегро) следуют уже целиком россиниевская Сицилиана (Вторая часть) и изящный Полонез.
Третий концерт так же стилистически целостен, как и Первый. В нём утверждается новая манера письма Джулиани. Если бы гитарист-виртуоз не умер бы через два года после кончины Бетховена, он, несомненно, достиг бы таких же впечатляющих результатов, что и Феликс Мендельсон-Бартольди, «самый светлый музыкальный талант» своей эпохи, как отозвался о нем Роберт Шуман.
К типу блестящих импровизаций в духе Паганини принадлежат Вариации ор.49 Мауро Джулиани. Произведения итальянского гитариста отличаются тремя важными качествами: удивительной виртуозностью, яркими, почти зримыми звуковыми метафорами и тщательной отделкой музыкального текста.
Большая героическая соната Ля мажор представляет собой пример пьесы в манере безликого, выхолощенного бетховенского классицизма. Возможно, для современников гитариста-виртуоза такой творческий подход к теме представляет некоторый интерес, но её музыка для современного слушателя неубедительна.
Такого рода неудачное произведение есть у Петра Ильича Чайковского, и носит оно схожее претенциозное название – Большая соната для фортепиано.
Немало вдохновенных эпизодов встречается в Интродукции, Теме с вариациями и Полонезе, op.85, где есть светлая итальянская радость, возвышенная, Небесная красота, чистая мендельсоновская лирика, весенний порыв ветра и лёгкие облака, озарённые солнечными лучами. Всё это вместе напоминает гармонию, присущую полотнам Джорджоне и Рафаэля.
Вариации на тему Генделя, ор.107 Джулиани примечательны тем, что патетика, галантный стиль и пасторальность музыки XVIII века преломлены через призму трогательного шубертовского романтизма.
Остаётся добавить несколько слов о дочери Мауро Джулиани.
Джулиани Эмилия (Emilia Giuliani) (р.1813) – итальянская гитаристка и композитор, дочь Мауро Джулиани.
Эмилия пошла по стопам отца: усердно училась игре на гитаре, сочиняла музыку. Можно удивляться её творческой плодовитости. К сожалению, трудно оценить степень одарённости женщины-композитора, поскольку нам известно лишь одно произведение, а именно – Прелюдия №1, ор.46. В этой пьесе не ощущается индивидуальный стиль автора, да и сама музыка несколько механистична: в верхнем регистре арпеджио, в нижнем –маловыразительный бас.
Источник