Есть у геолога гитара

ГЕОЛОГИ

Советские патриотические песни
__
Текст, аккорды, видеоразбор
_
Музыка А. Пахмутова
_
Слова С. Гребенникова и Н. Добронравова
__

_ _ рекомендуемый рисунок:

(в тональности Am)

_ _ Am E7 Am Am7+ Am7 Am7+
Ты уехала в знойные степи,
__ Am E7 Am Am7+ Am7 Am7+
Я ушёл на разведку в тайгу,
_ _ Dm6 Am Dm6 Am
Над тобою лишь солнце палящее светит,
_ _ Dm6 E7 Am/F Am/E Am/D Am/C
Надо мною – лишь кедры в снегу.

_ _ Am/C Dm Am
Припев: А путь и далёк, и долог,
_ _ Dm Gm A7 Dm
_ _ И нельзя повернуть назад.
_ _ C F Dm Am
_ _ Держись, геолог, крепись, геолог,
_ _ Dm E7 Am
_ _ Ты ветра и солнца брат.
_ _

На прощанье небес синевою,
Чистотою студёной волны,
Голубою заветной полярной звездою
Поклялись в нашей верности мы.

Лучше друга нигде не найду я,
Мы геологи оба с тобой.
Мы умеем и в жизни руду дорогую
Отличать от породы другой.

Я в суровом походе спокоен,
Ты со мной в каждой песне моей,
Закалённая ветром, и стужей, и зноем,
Только крепче любовь и сильней.

Источник

Песни про геологов

Геофизическое танго

«Во дни разлук и горестных сомнений»,

Как нам писал из Франции Тургенев.

Не надо слез и горьких сожалений,

Она уехала с другим купаться в Крым.

Я в это время по тайге, как аллигатор,

Несу громадный щелочной аккумулятор.

В груди молотит, словно перфоратор,

Но я молчу и напеваю про себя:

Белый прибой. И купол неба голубой-голубой.

Кто-то другой ей наливает «Цинандали».

Твердой рукой он бутерброд ей мажет черной икрой

C Dm G7 C G7 Cm

И нежно поет ей это дивное танго.

Он был простым и скромным аллопатом,
Я, впрочем, путаю, скорей — гомеопатом.
А если даже и паталогоанатом,
То все равно у них всех денег до хрена.
А я кукую от зарплаты до аванса:
Изобретаю вечно чудеса баланса.
И в состояньи гипнотического транса
Я у окошка кассы напевал:

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей наливает «Гурджаани».
Твердой рукой он бутерброд ей мажет красной икрой
и нежно поет ей это чудное танго.

Она прелестна, ей в тени не слишком жарко.
На пляже млеют сталевары и доярки.
Гомеопат, коньяк смакуя высшей марки,
Тихонько кушает протезами шашлык.
Меня трясет и зуб на зуб не попадает,
По вертолету только челюсти летают,
А временами и сознанье пропадает,
А в животе от голода ревет.

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей льет в бокал «Вазисубани».
Твердой рукой он бутерброд ей мажет просто икрой
и нежно поет ей это страстное танго.

Зачем, зачем я не пошел в гомеопаты
И не послушался ни мамы и ни папы,
А угловатые мозолистые лапы —
Не для ее покрытых солнцем плеч.
Энцефалитные на мне резвятся клещи.
Я не скажу, чтоб я любил такие вещи.
В желудке чистая вода ритмично плещет.
И это все. Но я не плачу, а пою:

Белый прибой и купол неба голубой-голубой,
Кто-то другой ей льет в бокал «Напареули».
Твердой рукой он бутерброд ей мажет.
И нежно поет ей это южное танго.

Геологи

Ты уехала в знойные степи,
Я ушел на разведку в тайгу,
Над тобою лишь солнце палящее светит,
Надо мною лишь кедры в снегу.

А путь и далек и долог,
И нельзя повернуть назад.
Держись, геолог!
Крепись, геолог!
Ты ветру и солнцу брат!

На прощанье небес синевою,
Чистотою студеной волны,
Голубою заветной Полярной звездою
Поклялись в нашей верности мы.

А путь и далек и долог,
И нельзя повернуть назад.
Держись, геолог!
Крепись, геолог!
Ты ветру и солнцу брат!

Лучше друга нигде не найду я.
Мы геологи оба с тобой,
Мы умеем и в жизни руду дорогую
Отличать от породы пустой.

А путь и далек и долог,
И нельзя повернуть назад.
Держись, геолог!
Крепись, геолог!
Ты ветру и солнцу брат!

Я в суровом походе спокоен:
Ты со мной в каждой песне моей.
Закаленная ветром, и стужей, и зноем,
Только крепче любовь и сильней!

А путь и далек и долог,
И нельзя повернуть назад.
Держись, геолог!
Крепись, геолог!
Ты ветру и солнцу брат!

Люди идут по свету

Люди идут по свету, им вроде немного надо:

Была прочна палатка, да был не скучен путь.

Но с дымом сливается песня, ребята отводят взгляды

И шепчет во сне бродяга кому-то: — Не позабудь.

Они в городах не блещут манерой аристократов
И в светлых концертных залах, где шум суеты затих,
Страдают в бродячих душах бетховенские сонаты
И нежные песни Грина переполняют их.

А люди идут по свету, слова их порою грубы.
— Пожалуйста, извините. — С улыбкой они говорят.
Но грустную нежность песни ласкают сухие губы,
И самые лучшие книги они в рюкзаках хранят.

Выверен старенький компас, проверены карты, кроки,
И выштопан на штормовке лавины предательский след.
Тот счастлив кому знакомо щемящее чувство дороги,
Где ветер рвет горизонты и раздувает рассвет.

За туманом

Dm Gm
Понимаешь, это странно, очень странно,

A Dm A+5
Но такой уж я законченный чудак:

Dm Gm
Я гоняюсь за туманом, за туманом,

A Dm
И с собою мне не справиться никак.

Gm
Люди едут за деньгами,

C7 F A7
Убегают от обиды, от тоски.

Dm Gm
А я еду, а я еду за мечтами,

A Dm
За туманом и за запахом тайги.

Dm Gm
А я еду, а я еду за мечтами,

A Dm
За туманом и за запахом тайги.

Понимаешь, это просто, очень просто
Для того, кто хоть однажды уходил.
Ты представь, что это остро, очень остро:
Горы, солнце, пихты, песни и дожди.

И пусть полным-полно набиты
Мне в дорогу чемоданы:
Память, грусть, невозвращенные долги.
А я еду, а я еду за туманом,
За мечтами и за запахом тайги.
А я еду, а я еду за туманом,
A D A Dm
За мечтами и за запахом тайги.

Встают рассветы

В ковбойке пестрой клетчатой расцветки
В болотных сапогах не по ноге
Девчонки из геологоразведки
Шагают по нехоженой тайге.

Встают рассветы над планетою,
А впереди — таежная гряда.
И каждый шаг — как песенка неспетая
Про новые пути и города.

Девчонке снится паренек с физмата,
И вальс “Бостон” на клубном пятачке,
И пахнет гарью суп из концентрата,
И бигуди забыты в рюкзаке.

Встают рассветы над планетою,
А впереди — таежная гряда.
И каждый шаг — как песенка неспетая
Про новые пути и города.

Зимой дымок таежного привала
Домой уносит встречный ветерок.
Дорог другими пройдено немало,
Но хватит всем непройденных дорог.

Встают рассветы над планетою,
А впереди — таежная гряда.
И каждый шаг — как песенка неспетая
Про новые пути и города.

Пусть сызнова (?) девчонке чернобровой
Приснится вальс на клубном пятачке.
Пусть день встает, как столб километровый
На том бегущем рядом большаке.

Встают рассветы над планетою,
А впереди — таежная гряда.
И каждый шаг — как песенка неспетая
Про новые пути и города.

Главное, ребята, сердцем не стареть

Главное, ребята, сердцем не стареть,

Песню, что придумали, до конца допеть.

В дальний путь собрались мы, а в этот край таежный

Fm Cm Fm Cm G7 Cm

Только самолетом можно долететь.

А ты, улетающий вдаль самолет,

В сердце своем сбереги.

Под крылом самолета о чем-то поет

Летчик над тайгою точный курс найдет,
Прямо на поляну посадит самолет.
Выйдет в незнакомый мир, ступая по-хозяйски,
В общем-то зеленый, молодой народ.

А ты, улетающий вдаль самолет,
В сердце своем сбереги.
Под крылом самолета о чем-то поет
Зеленое море тайги.

Там веками ветры да снега мели,
Там совсем недавно геологи прошли.
Будем жить в поселке мы, пока-что небогатом,
Чтобы все богатства взять из-под земли.

А ты, улетающий вдаль самолет,
В сердце своем сбереги.
Под крылом самолета о чем-то поет
Зеленое море тайги.

Мчатся самолеты выше облаков,
Мчатся, чуть похожие на больших орлов,
Мчатся над тобой они, а знаешь, дорогая,
Лету к нам в Таежный несколько часов!

А ты, улетающий вдаль самолет,
В сердце своем сбереги.
Под крылом самолета о чем-то поет
Зеленое море тайги.

Там Где Сосны

Am
Там, где сосны,

Dm
С живой водой.

Dm G
Ты не печалься,

C
Ты не прощайся, —

Am Dm E Am
Все впереди у нас с тобой.

Как кукушке
Ни куковать,
Ей судьбы нам
Не предсказать.
Ты не печалься,
Ты не прощайся,
А выходи меня встречать.

Над дорогой
Встает заря.
Синим светом
Полны моря.
Ты не печалься,
Ты не прощайся, —
Ведь жизнь придумана не зря.

Будет радость,
А может, грусть.
Ты окликни —
Я оглянусь.
Ты не печалься,
Ты не прощайся,
Я обязательно вернусь.

Тюменская нефть

Один чудак из партии геологов

Сказал мне, вылив грязь из сапога:

«Послал же бог на голову нам олухов,

Откуда нефть, когда кругом тайга?

А деньги вам отпущены, на тыщи те

Построить ресторан на берегу.

Вы ничего в тюмени не отыщите,

В болото вы вгоняете деньгу!»

И шлю депеши в центр из Тюмени я:

«Дела идут, все более-менее».

Мне отвечают, что у них сложилось мнение,

Что меньше «более» у нас, а больше «менее».

А мой рюкзак пустой на треть.

А с нефтью как? Да будет нефть!

Давно прошли открытий эпидемии,
И с лихорадкой поисков борьба,
И дали заключенье в академии:
«В тюмени с нефтью полная труба».

Нет бога нефти здесь, перекочую я,
Раз бога нет, не будет короля.
Но только вот нутром и носом чую я,
Что подо мной не мертвая земля.

И шлю депеши в центр из Тюмени я,
«Дела идут, все более-менее»
Мы роем землю, но пока у многих мнение,
Что меньше «более» у нас, а больше «менее».
Пустой рюкзак, исчезла снедь.
А с нефтью как? Да будет нефть!

И нефть пошла, мы по болотам рыская,
Не на пол-литра выиграли спор:
Тюмень, сибирь, земля ханты-мансийская
Сквозила нефтью из открытых пор.

Моряк, с которым столько переругано,
Не помню уж с какого корабля,
Все перепутал и кричал испуганно:
«Земля! Глядите, братики, земля!»

И шлю депеши в центр из Тюмени я:
«Дела идут, все более-менее».
Что прочь сомнения, что есть месторождения,
Что больше «менее» у нас и меньше «более».
Так я узнал, бог нефти есть,
И он сказал: «Бурите здесь».

И бил фонтан и рассыпался искрами,
При свете их я бога увидал —
По пояс голый он, с двумя канистрами,
Холодный душ из нефти принимал.

И ожила земля, и, помню, ночью я
На той земле танцующих людей.
Я счастлив, что превысив полномочия,
Мы взяли риск и вскрыли вены ей.

И шлю депеши в центр из Тюмени я:
Дела идут, все более-менее».
Мне поверили, и осталось мнение,
Что больше «более» У нас и меньше «менее».
Но подан знак: «Бурите здесь».
А с нефтью как? Да будет нефть!

Потом пошел и постучался в двери я,
А вот канистры в цель попали, в цвет,
Одну привез я к двери недоверия,
Другую внес в высокий кабинет.

Один чудак из партии геологов
Сказал мне, вылив грязь из сапога:
«Послал же бог на головы нам олухов,
Откуда нефть, когда кругом тайга?»

Вальс геофизиков

Hm F# Hm
Снег на крышах темнеет и тает

Em H Em
На исходе весеннего дня.

Em6 Hm
Где слова отыскать мне, родная,

F# Am6 H7
Чтобы ты услыхала меня?

Em Em6 Hm
Где слова отыскать мне, родная,

F# Hm
Чтобы ты услыхала меня?

Смех доносится слева и справа,
Загорелся на улицах свет.
Ну так что же ты смотришь лукаво
И ни слова не скажешь в ответ?

Cm G Cm
От тебя ничего я не скрою.

Fm C Fm
Я, конечно, не знаю, куда

Fm6 Cm
Вот такой же вечерней порою

G Bm6 C7
Унесут нас с тобой поезда.

Fm Fm6 Cm
Вот такой же вечерней порою

G Cm
Унесут нас с тобой поезда.

Мы отыщем друг друга на карте
Каждый день перед тем, как уснуть,
И кострами разведочных партий
Будет в жизни отмечен наш путь.

Dm A Dm
Ну так дай же, родная, мне руки,

Gm D Gm
Обещай нашу дружбу сберечь.

Gm6 Dm
Пусть не будет нам горько в разлуке

A Cm6 D7
В ожидании будущих встреч.

Cm Gm6 Dm
Пусть не будет нам горько в разлуке

A Dm
В ожидании будущих встреч.

Снег на крышах темнеет и тает
На исходе весеннего дня.
Где слова отыскать мне, родная,
Чтобы ты услыхала меня?

Здравствуй, здравствуй, я вернулся.

Здравствуй, здравствуй, я вернулся,

Я к разлуке прикоснулся,

Я покинул край, в котором

Лишь одни большие горы,

Меж горами перевалы,-

В том краю ты не бывала,

Там звезда есть голубая,

В ней угадывал тебя я.

Здравствуй, здравствуй, друг мой вечный,
Вот и кофе, вот и свечи,
Вот созвездье голубое,
Вот и мы вдвоем с тобою,
Наши дни идут к закату,
Мы, как малые ребята,
Взявшись за руки клянемся,-
То ли плачем, то ль смеемся.

Здравствуй, здравствуй, милый случай,
Здравствуй, храбрый мой попутчик,
Разреши идти с тобою
За звездою голубою,
И на рынок за хлебами,
И с корзинкой за грибами,
И нести вдвоем в корзинке
Наших жизней половинки.

Здравствуй, здравствуй, я вернулся .

Зимний вальс (Снег)

Dm Gm A7 Dm
Тихо по веткам шуршит снегопад,

Gm6 A7 Dm А7
Сучья трещат на огне.

Dm Dm7 Gm Gm7
В эти часы, когда все еще спят,

Bm7 C7 F
Что вспоминается мне?

Cm7 D7 Gm
Неба далекого просинь,

Gm6 A7 Dm А7
Давние письма домой.

Dm Dm7 E7 А7
В царстве чахоточных сосен

Dm D7 Gm Gm6
Быстро сменяется осень

Dm Dm7 E7 A7 Dm A7
Долгой полярной зимой.

Dm D7 Gm
Снег над палаткой кружится.

Bm7 C7 F E7 A7
Вот и кончается наш краткий ночлег.

Dm Dm7 E7 A7
Снег, снег, снег, снег.

Dm D7 Gm
Тихо на тундру ложится

Gm7 Gm6 Dm Dm7
По берегам замерзающих рек —

E7 A7 Dm A7
Снег, снег, снег.

Над петроградской твоей стороной
Вьется веселый снежок.
Вспыхнет в ресницах звездой озорной,
Ляжет пушинкой у ног.
Тронул задумчивый иней
Кос твоих светлую прядь.
И над бульварами линий,
По-ленинградскому синий,
Вечер спустился опять.

Снег, снег, снег, снег,
Снег за окошком кружится.
Он не коснется твоих сомкнутых век.
Снег, снег, снег, снег.
Что тебе, милая, снится?
Над тишиной замерзающих рек —
Снег, снег, снег.

Долго ли сердце твое сберегу?
Ветер поет на пути.
Через туманы, мороз и пургу
Мне до тебя не дойти.
Вспомни же, если взгрустнется,
Наших стоянок огни.
Вплавь и пешком, как придется,
Песня к тебе доберется
Даже в нелетные дни.

Снег, снег, снег, снег,
Снег над тайгою кружится.
Вьюга заносит следы наших саней.
Снег, снег, снег, снег.
Пусть тебе нынче приснится
Залитый солнцем вокзальный перрон
E7 A7 Dm Dm6
Завтрашних дней.

Геологи, возьмите ноту ДО

Геологи, возьмите ноту «до»,
зовёт в дорогу первый луч зари,
вы снова покидаете свой дом,
уложены в дорогу рюкзаки.

Друзья мои, возьмите ноту «ре»,
вам не впервой по утренней поре
росу сбивать в некошеной траве,
усталость дня сжигать в ночном костре.

Нелёгкими путями бродят сны,
Гитару в руки вечером возьми,
Едва коснёшься ты её струны,
Минором отзовётся нота «ми».

Великодушно-щедр бывает Фавн,
встречая птичьим пеньем по утрам,
откроются тропинки к родникам,
журчащим в знойный полдень нотой «фа».

Рабочий пот – вот та земная соль,
что обернётся ценною рудой,
и верная, как прежде, ждёт Ассоль,
необходима в жизни нота «соль»

В апреле начинается сезон,
зазеленела нежностью земля,
настроился на радость камертон,
дождём весенним вторит нота «ля»,

Знакомы нам «Ноктюрны» Дебюсси,
прозрачна жизнь, как капелька росы,
и коротка, как Бога ни проси,
а Тост — ЗА ТЕХ, КТО В ПОЛЕ. Это «Si»!

Ода плацкартному купе

Как тесен мир плацкартного купе,

Где на столе консервы, хлеб и чай.

Тебе помогут снять рюкзак с плеча

И не дадут скучать,

А поезд будет мчать,

В купейном — флирт, а в общем — кутерьма,
Как не гадай, милей всего плацкарт.
Но только, чур, не брать в дорогу карт,
Кроме туристских схем,
И больше нет проблем,
Одно стремленье — старт.

Не торопись тропить свою лыжню,
Остановись и вслушайся в напев.
Вы поутру уйдете по тропе,
Объединившись здесь.
Как хорошо, что есть
Плацкартное купе.

Как тесен мир плацкартного купе.

Cтолбик керна.

Столбик керна в замерзших руках —
с глубины 47 аргиллит.
Несмолкаемый грохот станка,
лязг железа и дождь моросит.

Дни промозглые, осень в пути,
полевой на исходе сезон,
с нетерпением, как ни крути,
ждут, когда же закончится он.

В этот виды видавший вагон —
соберутся под вечер сюда,
не в хоромы, но временный дом,
отдохнуть от дневного труда:

топосъёмка, разведчики недр,
поисковый особый народ,
геофизики — люди в себе,
каротажка им спать не даёт.

Погружаясь в сонливый покой,
выпив свежезаваренный чай,
кто-то бережно тренькнет струной,
подавая гитару: «Давай».

Отложив сигареты, споют
про дороги и трудный маршрут,
про оставленный где-то уют,
про любимых, которые ждут.

Вот тогда потеплеют глаза,
и всю нежность суровых сердец
вложат в песню, в простые слова,
с хрипотцой повторяя припев:

«Милая моя, Солнышко лесное. «

Голубой ледопад

Мы с тобою недели на две отстаем от весны.

Как улитки по склону, мы тащим свой дом за спиной.

Голубой ледопад у закрученной ветром сосны

Нас к себе приковал застывающих слез чистотой.

Ты же сам виноват:

Ты ручьем убежал от далеких вершин

И замерз, оказавшись один.

Мы с тобою недели на две превратились в ручей,
Пусть порой даже мудрые горы не верят глазам;
И как всякий ручей, он и общий и он же ничей,
И дорогу себе среди скал пробивает он сам.

Мы вернемся на грешную землю, паломники гор.
Остановится пламя судьбы — ледопад голубой.
Мы вернемся с трудом, но сейчас не о том разговор —
Мы с тобою недели на две стали сами собой.

Голубой ледопад,
Ты в одном виноват:
Ты всегда убегаешь с приходом весны
Юным рекам рассказывать сны.

Тем, кто ищет.

Скалы гурьбой,
Словно вдруг одичавшие замки,
Лунный покой,
Маячками нечастые маки,
Небо — в глаза,
И чем дольше, тем легче дорога,
А до весны
Здесь всего лишь спуститься немного.

Здесь и сейчас
Голубые воздушные замки,
Пусть и без нас —
Все, как прежде: дорога и маки,
Тем, кто здесь шел,
Но по-прежнему ищет и ищет
Горним костром
Настоящей любви пепелище.

Шестой караван

Наступает пора молчаливого снежного леса,

Розовеет кора теплых сосен сквозь легкий туман,

Потому что с утра запоздалым, но экстренным рейсом

Снялся с топких болот

В затяжной перелет

Диких уток шестой караван.

Наш шатер, словно звездное небо, где стены — заплатки.
Возле черных озер мы раскинули лагерный стан.
Греет сердце костер, и доносится смех из палатки,
Где охотник нам врет,
Что расстреливал влет
Диких уток шестой караван.

Только я не могу искупить его буйную радость,
Поддержав разговор, хоть за словом не лез я в карман.
Трудно ставить в укор, что на свете есть подлость и жадность,
Но, не зная о том,
Рвется в небе крутом
Диких уток шестой караван.

Я от стаи отстал, и тем самым ушел от отстрела.
Незатейлив финал у сюиты из боли и ран.
Посреди суеты это — сиюминутное дело-
Посмотреть: в небесах
Исчезает краса —
Диких уток шестой караван.

Резюме

Я терял друзей и женщин,
хоронил родных людей,
разведен был, и обвенчан
и растил чужих детей.

Пыль и зной вдыхал устало,
из арыков грязь хлебал
и мочой, не раз бывало,
радиатор заправлял.

Я гасил пожар таежный,
лодки бечевой тянул
и шагнув неосторожно,
в двух Тунгуссках, я тонул.

Пропадал в маршрутах длинных,
Разведенный спирт глотал,
и тогда,
из карабина,
слава Богу, попадал.

Песня полярных лётчиков

Кожаные куртки, брошенные в угол,

Тряпкой занавешенное низкое окно.

Бродит за ангарами северная вьюга,

В маленькой гостинице пусто и темно.

Командир со штурманом мотив припомнят старый,
Голову рукою подопрёт второй пилот.
Подтянувши струны старенькой гитары,
Следом бортмеханик им тихо подпоёт.

Эту песню грустную позабыть пора нам, —
Наглухо моторы и сердца зачехлены.
Снова тянет с берега снегом и туманом,
Снова ночь нелётная, даже для луны.

Лысые романтики, воздушные бродяги!
Наша жизнь — мальчишеские вечные года.
Прочь тоску гоните вы, выпитые фляги,
Ты, метеослужба, нам счастья нагадай.

Солнце незакатное и тёплый ветер с веста.

И штурвал послушный в стосковавшихся руках.

Ждите нас невстреченные школьницы-невесты

В маленьких асфальтовых южных городах.

Ждите нас невстреченные школьницы-невесты

В утренних асфальтовых южных городах.

На маршруте

Растаял в серой дымке дом,
Туман на всей планете,
Вновь по болоту мы идем-
И отдых вновь не светит

А мелкий моросящий дождь
Все льет и льет над нами
И лиственниц тоска и дрожь
Под южными ветрами.

Ах, мой июль, пора дождей
Тумана и прохлады,
Сияющих полярных дней
Короткая отрада

Маршрутов долгих, как дожди
Работы до упада.
И вновь дорога впереди
И большего не надо.

Песня о поляpной авиации (Красная по борту полоса. )

Кpасная по боpту полоса — pосчеpк авиации поляpной.

Hет погоды, чеpез чеpез полчаса нам идти над снежными полями.

Поpт закpыли — пятый день с утpа, полосу колючим снегом вьюжит.

Экипаж у выхода на тpап ждет лохматый пес метеослужбы.

Hам напpоpочено, днем будет солнечно, небо увидит земля, а пока

Gm C F B Gm A7 Dm

Рваными клочьями низкая облачность, видимость ниже нуля.

Пятый день над тундpой тишина, намеpтво зажатая винтами.
Матеpно pугаясь штуpмана, выпpавляют летные заданья.
И не важно, где пpоложен куpс — над Чукоткой или над Таймыpом —
Ждет своей доставки сpочный гpуз, ждут, кляня погоду, пассажиpы.

Говоpит, что тянет к полюсам длинными полетными pублями,
Только тот, кто не pискует сам, боpт вести над снежными полями.
Где дано увидеть свысока кpапинки кочующих оленей?
Где поляpный pозовый закат хвостовое тpонет опеpенье?

День поляpный близится к концу, на столе в каптеpке стынет ужин.
Возвpатился к своему кpыльцу одинокий пес метеослужбы.
Взлетная тpевожит полоса кpасными туманными огнями.
Все в поpядке, чеpез полчаса мы пойдем над снежными полями.

К югу знакомыми аэpодpомами плавно уходит земля, где-то там
Рваными клочьями низкая облачность, видимость ниже нуля.

Над базою ночь

Призыв услышан!
Тут же, с «до-мажор»
Начну я песню под аккорд гитарный
Мотив простой, доверчивый и старый
Что я привёз с «полей» чукотских гор.
.
Ночью на базе геологической партии.
(Уэленский отряд. Восточная Чукотка. 1985 г.)

Над базою ночь.
Небо глядит из-за шторок сияний
мириадами звездочек — глаз.
Всходит луна, словно спелое яблоко
катится с сопки прямо на нас.

Ветер утих,
Только шепот вселенной слушаем все мы
пытаясь понять.
Спутник летит.
Расступаются звезды…
Как все непросто и дрожь не унять.

Завтра придет.
Будут снова маршруты
Много находок
И много друзей
Но не вернуть
нам минувшего лета,
звездного неба,
сопок чукотских
Ты мне поверь.

Камчатка

Em
Твои глаза, как океаны,

Am
В них удивленно я гляжу,

Cdim
И вижу берег долгожданный,

H7 Em
Его приметы нахожу.

E7 Am
Не там ли в бухте Провиденья

D7 G
Волна подарит мне агат? —

C Am
На нем твое изображенье:

H7 Em
Вулкан и горный водопад.

(снова играем вступление и куплет по тем же аккордам)

Твои наряды — дар туманов-
Мир украшали с давних пор:
Модель «Величье океанов»,
Модель «Великолепье гор».
Горячий ключ — твое дыхание,
Ладонь — холодный сердолик,
Ее сожму я на прощанье —
Мне на далекий материк.

Там ночь падет у горных башен,
D7 G
Там, на базальтовом плато,
Am
Уже погожий день погашен,
H7 C7 H7
И не вернет его ничто.

(повтор 1го)
Твои глаза, как океаны,
В них удивленно я гляжу,
Вижу берег долгожданный,
Его приметы нахожу.
Не там ли в бухте Провиденья
Волна подарит мне агат? —
На нем твое изображение,
Вулкан и горный водопад.

Ты знаешь, а наша работа…

Ты знаешь, а наша работа
и пища-груба и проста,
в ней привкус соленого пота,
и горечь лесного костра.

Закатов, в полнеба картина,
усталость натруженных ног,
роса на стволе карабина,
и крепкого чая глоток.

Приветственный гул вертолета,
белеющий ягель окрест,
о друге простая забота,
и старенькой рации треск.

Занудливый писк, комариный,
палатки намокший брезент,
тоска по далекой любимой,
и редкий почтовый конверт.

Баллада об утонувшем вездеходе

Он рухнул в яму, вздыбив грязь и муть
Дырявой лодки ненадежный кузов
Не выдержал положенного груза
И вездеход стал медленно тонуть

Он фарами смотрел из-под воды
Как будто бы печальными глазами,
И гусеницы четкими следами
Впечатали преддверие беды

А по реке поплыли сапоги,
Палатки, спальники и чей-то рваный полог
Но у вещей был водный путь недолог
Их быстро извлекли мы из реки…….

Рвались троса, мы дергали его
Заржавленной и старенькою талью,
И как собаки под конец устали
Но не смогли мы сделать ничего

Болели руки, плечи и спина
Болели пальцы, порванные тросом,
Кончаться стали чай и папиросы,
И больше не хотелось ни хрена.

Что оставалось?
Вызвать вертолет,
Сказав, в какой попали переплет?
За речкой загремел вдруг вездеход….

Он был мощнее нашего, одет
В одежду из брони и стали,
Быть может, воевал в Афганистане,
Да списан был за давностию лет.

Его водитель оценил все с полуслова
Накинув трос, мы крикнули «Готово!»
И, оставляя грязные следы,
Наш вездеход пополз из-под воды.

И я спросил, беря из пачки папиросу:
— Откуда вы?
— Из местного совхоза. Случайно оказались тут у вас
— Случайно? Что ж, нас этот случай спас!

— Пусть эта речка не Амур, не Волга,
Не Дон, не Миссисипи, не Ока,
Но здесь сидеть могли б мы очень долго.
— Могли бы долго, это уж наверняка.

Они уехали, и нас ждала работа.
Мы смыли грязь с помятого капота,
Сменили масло, свечи – и вперед!
У нас ведь тоже дел невпроворот….

Ностальгия

Я стал ленив и стар,
и позабыл,
как вечером трещат
в костре поленья,
как бьет в плечо
отдачей карабин,
и валит с ног
бегущего оленя.

Как хариус
рвет леску в шивере,
тетерева
токуют на рассвете,
бежит сохатый
по сырой траве,
и, высыхая,
пахнут тиной сети.

Как режут плечи
лямки рюкзака,
клубится за палаткой
в дымке марь,
дрожит от напряжения
рука,
и, сбитый с ветки,
падает глухарь.

Как над тайгой
гусиный клин летит,
встает туман
над темною водой,
под сапогами
тонкий лед хрустит,
и первый снег
ложится на ладонь..

Московских улиц
старое кино,
вино, газеты
и бензиновая гарь,
но по ночам мне снится
все равно,
как, сбитый с ветки,
падает глухарь.

Как я опять
шагаю по тайге,
сквозь сыпь берез
иду маршрутом
длинным,
свою судьбу несу я
в рюкзаке,
и на плече-
литую тяжесть
карабина.

Баллада о лодочном моторе

Рванувши на себя с упора
Шнурок уверенной рукой,
Он сердце разбудил мотора,
И треск пронесся над рекой.

Назад подавшись до отказа,
Вокруг внимательно взглянул,
И сдвинув скорость, сектор газа
Рукою сильной повернул.

Мотор чихнул четыре раза,
Немного дал себя прогреть,
На миг затих и, вдруг зараза,
Взревел как раненный медведь!

Задрав буруна хвост белесый,
Рубя винтом стальную гладь,
Рванул, как ласточка с откоса
И начал скорость набирать.

И лодка, верная подруга,
Дюралевый подбросив стан,
Подпрыгнув на волне упруго,
Внезапно вышла на редан.

Октановую кровь глотает
И выдыхает синий дым,
Стучат предсердья, не стихая
И версты стелятся за ним.

И как на фото, где при съемке
Тебя внезапно ткнули в бок,
Деревья, люди, палки, елки,
Сливаются в сплошной мазок!

Р-рревет мотор! Летит подруга!
Дюралевый трепещет стан,
На руку румпель давит туго,
Грохочет о волну редан.

А он сидит, как Стенька Разин,
В Москве оставивший жену,
В плечах широк, душой прекрасен,
В волну, не бросивший княжну.

Он сам себе матрос, механик,
В любых моторах знает толк,
Сам подчиненный, сам начальник,
Морской, речной, полярный волк,

Мотор вдруг екнул и умолк..

И началось: цилиндры, свечи,
Отвертки, шпонки, провода,
Проходит день, подходит вечер,
Спокойно стелется вода.

Подруга хлюпает уныло,
Огрузнув в воду массой всей
И речка медленно, лениво
Несет «титаник» в Енисей…

Но не сдается бортмеханик
Морской, речной, полярный волк
Сам подчиненный, сам начальник
В любых моторах знает толк.

Грудную клетку он вскрывает,
Нагара удаляет гной,
Колпак железный одевает,
Рвет шнур, уверенной рукой.

И ласточка летит шальная,
Упруго выгибая стан,
И нос
К зениту, задирая,
Упрямо лезет на редан!

Я спал на нарах из жердей

Я спал на нарах из жердей
в палатке с протекавшей крышей,
спал как убитый, спал не слыша,
как ночью дождь стучит по ней.

Я спал, примяв глубокий мох,
в глухой тайге. В траве высокой.
Я спал на скошенной осоке,
я спал и выспаться не мог.

В начале взлетной полосы,
под телогрейкою в заплатках,
я спал на свернутых палатках
и не спеша текли часы.

Я спал на тракторных санях,
закутавшись в кусок брезента
и гусениц гремящих ленты
мне не мешали спать никак.

Я был таким же как и все,
меня валила с ног работа
и в ожиданье вертолета,
я спал на галечной косе.

Я спал в «Ми-восемь»
и в « Ан-два».
Спал в «Ми-четвертых»,
в «Илах», в «Яках».
В палатках, чумах и бараках,
моя склонялась голова.

Я спал на тающем снегу,
обняв двух эвенкийских лаек.
Ну, а сейчас,… сейчас едва ли
я это повторить смогу.

На мягкой и большой тахте,
в квартире, посреди столицы,
лежу полночи в темноте
и почему то мне не спится..

Говорят, геологи — романтики

Am Dm
Говорят, геологи — романтики,
E Am
Только это, право, ерунда.
C Dm
Вы ее попробуйте, достаньте-ка,
G C
Догадайтесь, где она, руда.

E Am
Припев: Не просто себе бродяги,
Dm G C A7
Таежные чудаки,
Dm E F
Геологи — работяги,
B E Gm A7
Копатели, ходоки.
Dm E F
Геологи — работяги,
B E Am
Копатели, ходоки.

Дождик льет, песчаный ветер колется,
А земли на сорок лет пути.
Надо от экватора до полюса
Всю ее обшарить, обойти.

Как проверить нового товарища?
Что такое мужество и страх?
Ведь недаром дружба наша варится
На усталых, на ночных кострах.

Ни на что не можем дать гарантии,
Но по свету ходим мы не зря.
Говорят, геологи — романтики,
Это правда, честно говоря.

Песня болотных геологов

Am E Am
А жёнам надоели расставания,
G C
Их личики морщинками идут.
A7 Dm
Короткие вокзальные свидания
G C
Когда-нибудь в могилу их сведут.
E Am
А я иду, доверчивый влюбленный,
G C
Подальше от сервантов и корыт,
Dm G Am
И, как всегда, болот огонь зелёный
E Am
Мне говорит, что путь открыт.
Dm G C F
И, как всегда, болот огонь зелёный
Dm6 E Am
Мне говорит, что путь открыт.

А жёнам надоели годовщины
И частых провожаний маята.
Постриженные бобриком мужчины
Уводят их туда, где суета.
А я иду, обманом закалённый,
Брезентом от случайностей прикрыт.
И, как всегда, болот огонь зелёный
Мне говорит, что путь открыт.

Hm F# Hm
Шагаем мы сквозь лиственное пламя,
A D
Нас песнями приветствует страна.
Hm Em
Взрастают под чужими именами
A D
Посеянные нами семена.
F# Hm
А я иду, совсем не утомлённый,
A D
Лет двадцати, не более, на вид,
Em A Hm
И, как всегда, болот огонь зелёный
F# Hm
Мне говорит, что путь открыт.
Em A D G
И, как всегда, болот огонь зелёный
Em6 F# Hm
Мне говорит, что путь открыт.

Антитуристическая

Am Dm
Мне очень жаль, что широка страна родная,
E7 Am
И очень много в ней лесов, полей и рек.
Am Dm
Но я мотаюсь по стране, как неприкаян.
E7 Am
Моя подруга – ненормальный человек!
G C
С такими бедрами в немом кино сниматься,
H7 E7
С такими бюстами бесить нудистский пляж,
Am Dm
А ей охота за романтикой гоняться,
E7 Am
Сбивая обувь о колдобистый пейзаж.

Am Dm
Припев: Жаль, ты – туристка, и в этом соль,
E7 Am
И постоянно раздражает твой рюкзак.
Am Dm
От всех походов меня уволь,
E7 Am
Нам абсолютно не подходит этот брак.

Пойми, ты, женская натура ласки хочет,
А тело, солнцем прокопченное, вдвойне.
Ты бы подумала – зачем себя курочить,
И не моталась бы, как дура, по стране.
Но мы идем и покоряем что – не знаем,
Напоминая пржевальских лошадей.
А я в нормальный туалет засесть мечтаю
На двое суток от романтики твоей.

Уже давно упало солнце за болото
И даже дятел бросил биться об сосну.
А эти барды, под гитару, до икоты
Поют, как волки с голодухи на луну.
Как тот солдат, я так давно не видел маму,
Не видел ванны и домой хочу вообще,
Чтоб после бани влезть в любимую пижаму
И до отвала обожраться кислых щей.

С тобою стал я просто вьючною скотиной.
Ты, как монгола, истоптала полстраны.
Шагайте дальше, флаг вам в руки, ветер в спину
И до свиданья, маршируй хоть до луны!
А у меня на этот счет другие мысли,
Ты без меня грызи в палатке сухари,
А я на даче в гамаке своем повисну
И научусь пускать из мыла пузыри.

Источник