Город древний
Em
Город древний, город длинный,
G D G
Имярек Екатерины,
G E7
Даже свод тюрьмы старинной
E7 Am
Здесь положен буквой «Е».
Am D7
Здесь от веку было тяжко,
G C
Здесь «пришили Николашку»
F Fm
И любая помнит башня
H7 Em
О демидовской семье.
G D G
Мостовые здесь видали
G D G
Марш побед и звон кандальный,
G E7
Жены верные рыдали,
E7 Am
Шли на каторгу вослед.
Am D7
И фальшивые монеты
G C
Здесь Демидов шлепал где-то,
F Fm
И, играючи, за это
H7 Em
Покупал весь белый свет.
Гнил народ в каменоломнях
Из убогих и бездомных,
Хоронясь в местах укромных
С кистенями под полой,
Конокрады, казнокрады —
Все купцам приезжим рады —
Всех мастей стекались гады,
Как на мед пчелиный рой.
Камнерезы жали славу
И, вдыхаючи отраву,
Подгоняли под оправу
Ядовитый змеевик.
Здесь меняли на каменья —
Кто рубаху, кто именья —
И скорбел в недоуменьи
На иконах мутный лик.
Мчали время злые кони.
Лик истерся на иконе.
А царица на балконе
Бельма пялила в алмаз.
Наживались лиходеи,
А убогие глядели,
Как в года текли недели
И домчалися до нас.
Зря остроги и темницы
Душу тешили царице —
Все текло через границы
За бесценок, задарма.
И теперь в пустом музее
Ходят, смотрят ротозеи
На пищали и фузеи,
Да на брошки из дерьма.
Город древний, город славный!
Бьют часы на башне главной.
Стрелки круг очертят плавный
И двенадцать раз пробьют.
Мы металл и камень плавим,
Мы себя и город славим,
Но про то, что мы оставим,
Пусть другие пропоют.
Источник
Город древний, город длинный — разбор песни Новикова
Всем известна эта забойная песня и я решил заморочиться и проанализировать текст — интересен извилистый путь замысловатой мысли поэта к бессмертной расстановке слов.
Город древний, город длинный,
Имярек Екатерины,
В самом начале встречается редчайшее слово «имярек», что в прошлом ставилось вместо собственного имени. Есть правило: чем реже встречается слово в обиходе, чем оно меньше затаскано, тем сильнее звучит в тексте. И, во-вторых, не ожидали такого редкого словца от тюремного барда в дворовой песне? Уж куда привычней, хотя и невтемаш, слово «минарет». Таким образом, Александр сразу ставит свою песню выше по рангу прочих блатных, да и слушатель понимает, что речь пойдет о серьезных вещах и поневоле вытягивает уши.
Город действительно древний. Испокон веков по берегам Исети селились мастеровые, что научились лить медь и обрабатывать железо. Город основан Петром I в 1723 году и назван Екатеринбургом в честь его жены, а вовсе не Екатерины II.
Даже свод тюрьмы старинной
Здесь положен буквой «Е».
Здесь от веку было тяжко,
Здесь «пришили Николашку»
И любая помнит башня
О демидовской семье.
В поисках старинной тюрьмы Яндекс выдает СИЗО-1, ул. Репина, дом 4, Екатеринбургский централ, он же Тюремный замок. Крупнейший пересыльный пункт, в котором сидели Яков Свердлов, военнопленная элита фашистской Германии, сын немецкого олигарха Круппа, актер Георгий Жженов. Бают, про Свердлова была строчка:
Здесь бывал подпольщик Яшка,
Здесь «пришили Николашку»,
но по смыслу не подходит.
Там же провел два года из шести Александр Новиков — Новик.
Официально посажен за импортозамещение. Поэт-предприниматель организовал производство концертных усилителей из отечественных комплектующих, импортным был только логотип Marshall для солидности. (Меломаны Советского Союза были одновременно продвинутыми радиолюбителями.) На самом деле клиенты прекрасно понимали, что покупают продукцию отечественного изготовителя, что уступала импорту только в цене — была раз в 10 дешевле, как те ружья.
Есть версия, что короткой стрижкой шансонье обзавелся из-за магнитоальбома «Вези меня, извозчик. «, что был признан официальной экспертизой как антисоветский, а особенно за то, что нетленки попали за железную шторку и крутились на радио «Свобода» и «Свободная Европа».
В тексте «пришили Николашку» стоит в кавычках, как сложившееся в определенной среде выражение свердловчан. Николашкой неуважительно прозвали Николая II за его инфантильность, нерешительность, отсутствие социальной ответственности. За Распутина, за слитую войну с Японией, за позицию в Первой мировой войне, за Ходынскую давку (Николай Кровавый), и, особенно, за широко освещенный в печати пир после нее. Святой с 2000 года по версии РПЦ.
Отношение самого Александра Новикова к Николаю II характеризуют такие факты. За деньги барда и при его активном участии отлиты именные колокола царской семьи, от самого маленького Алексея, до самого большого Николая. Они установлены в Монастыре святых Царственных страстотерпцев, построенного в урочище Ганина Яма под Екатеринбургом, на месте шахты куда были сброшены тела царской семьи. А еще Александр Новиков организовал сбор средств для отливки колоколов для Храма на Крови во имя Всех Святых в Земле Российской Просиявших на месте расстрела Романовых. На его и собранные средства были отлиты 14 колоколов.
Основатель рода Демидовых — Никита — поднялся на поставках оружия в российскую армию. Начал с поставок ружей потешным полкам Петра I, а потом получил завод в личное пользование. Будущий олигарх начинал карьеру с помощника кузнеца. Его ружья не уступали импортным аналогам, а стоили в 10 раз дешевле. 1,8 руб. против 11-12 руб.
Мостовые здесь видали
Марш побед и звон кандальный,
Жены верные рыдали,
Шли на каторгу вослед.
Само собой, мостовые видеть не могут, ведь глазок у них нет. Это красивый поэтический прием — давать неодушевленным предметам признаки живого существа для выразительности текста.
Через Екатеринбург шел Сибирский тракт, единственная связь России с Китаем. И там же, среди торговых караванов, шли этапы осужденных в Сибирь. Звон кандалов разносился на несколько верст. Печальная и скорбная музыка! На тракте стоит город Камышлов, что образовался от слов камыш и ловить, то есть арестанты убегали в камыши и там их ловили.
И фальшивые монеты
Здесь Демидов шлепал где-то,
И, играючи, за это
Покупал весь белый свет.
Ну, во-первых, не где-то, а в подвале башни в Невьянске.
А во-вторых, не доказано. Не пойман — не шлепал. Хотя неучтенное серебро очередной Демидов действительно возил с Алтая, прикрываясь поставками меди. Может быть, из этого серебра изваяно потрясающее надгробие Александра Невского?
Конечно же, весь белый свет купить не в силах и за все серебро Урала, это очередная сильная метафора менестреля. Однако Демидовы ни в чем себе не отказывали, покупали все, что видели, в том числе титул князя Сан-Донато в Италии. Чтобы числиться князем и в России нужно имение. И сейчас прикольно видеть итальянскую станцию в Нижнем Тагиле.
Благотворительность била ключом. Один из Демидовых был известен как учредитель так называемых «Демидовских наград», на которые жертвовал при жизни и велел выдавать 25 лет после смерти по 5 000 р. ежегодно четырем ученым, людям искусства и прочим важным деятелям. Говорят, Нобель позаимствовал идею основания премии имени себя у Демидова
А во Флоренции, за щедрые донаты, поставлен памятник одному из олигархов Демидовых.
Гнил народ в каменоломнях
Из убогих и бездомных,
Хоронясь в местах укромных
С кистенями под полой,
Для Демидовых трудовой кодекс и профсоюзы — это названия городов во Вьетнаме. Народ нещадно эксплуатировался, изнашивался и выбрасывался, ну, примерно, как сейчас офисный планктон. По легенде, например, когда пришла весть о внезапной ревизии деятельности заводчика, Демидов приказал немедленно затопить подвал невьянской башни вместе с монетными станками и рабочими.
Соответственно, пассионарии из числа убогих искали быстрые пути обогащения, как, впрочем, и сегодня. А «грабить корованы» по Сибирскому тракту — это же как Пушкин — наше все!
Конокрады, казнокрады –
Все купцам приезжим рады –
Всех мастей стекались гады,
Как на мед пчелиный рой.
Гады всех мастей, крепко сказано! Сейчас тоже стекаются, гады.
Камнерезы жали славу
И, вдыхаючи отраву,
Подгоняли под оправу
Ядовитый змеевик.
Вот образец славной и потрясной работы демидовских заводов:
Будете в Эрмитаже, зацените. В Ватиканских музеях нет такого сокровища. Ну и по мелочам: миллионы ювелирных изделий и поделок из камней растасканы по миру.
Змеевик — окаменевшая кожа Великого Полоза, стража сокровищ Уральских гор. Почему ядовитый — неизвестно, полоз вроде как не ядовит, но звучит сильно.
Здесь меняли на каменья –
Кто рубаху, кто именья –
Да, на волне роста производства и открытий месторождений можно было как нехило взлететь, так пробить дно финансовой пропасти.
И скорбел в недоуменьи
На иконах мутный лик.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, пели скоробогатовы в то время, забыв про святое причастие, типа наших 90-х. И еще тут первая реперная точка в виде мутного лика.
Мчали время злые кони.
Лик истерся на иконе.
Вторая реперная точка. Лик истерся. Скупо, бесстрастно и почти между строк автор дает понять, что прошло дофига времени. Про коней вообще шикарная строка. Злые кони: образно, зримо, ощутимо. Почему злые? Да потому, что прут только вперед, и женщины это знают лучше меня.
А царица на балконе
Бельма пялила в алмаз.
Рискну предположить, что это все-таки Екатерина II. Любая другая недостойна упоминания в эпохальной оде. Если не считать Раису Максимовну, что плотно ложится в это описание.
Наживались лиходеи,
А убогие глядели,
Тут прям про наше время, а когда было иначе?
Как в года текли недели
И домчалися до нас.
Шикарно притянуты слушатели к песне этой строкой. Чувствуется наша причастность, это уже про нас, мы уже очевидцы.
Зря остроги и темницы
Душу тешили царице –
Душу тешили — неожиданное и редкое применение устойчивого оборота со знаком минус.
Все текло через границы
За бесценок, задарма.
Пожалуй, скопирую предыдущий абзац: «Тут прям про наше время, а когда было иначе?»
И теперь в пустом музее
Ходят, смотрят ротозеи
На пищали и фузеи,
Да на брошки из дерьма.
Это мрачная гипербола, хотя.
Последний куплет самый мощный и значительный, самый мурашечный, мотивирующий, азартный, вызывающий, не буду комментировать.
Город древний, город славный!
Бьют часы на башне главной.
Стрелки круг очертят плавный
И двенадцать раз пробьют.
Мы металл и камень плавим,
Мы себя и город славим,
Но про то, что мы оставим,
Пусть другие пропоют.
В целом это неофициальный гимн Екатеринбурга. Нравственные, исторические и патриотичные мотивы звучат с великой гордостью и любовью к городу и жителям. Перчинка в том, что высокая ажурная звонница сложена из грубых камней: просторечья, жаргон, блатная музыка, бранные слова. Бодрый ритм и живой пульс саундтрека цепляет с первых звуков и до последних криков «Хэй!»
Источник
Город древний
Город древний, город длинный,
Имярек Екатерины,
Даже свод тюрьмы старинной
Здесь положен буквой «Е».
Здесь от веку было тяжко,
Здесь «пришили Николашку»
И любая помнит башня
О демидовской семье.
Мостовые здесь видали
Марш побед и звон кандальный,
Жены верные рыдали,
Шли на каторгу вослед.
И фальшивые монеты
Здесь Демидов шлепал где-то,
И, играючи, за это
Покупал весь белый свет.
Гнил народ в каменоломнях –
Из убогих и бездомных, –
Хоронясь в местах укромных
С кистенями под полой,
Конокрады, казнокрады –
Все купцам приезжим рады –
Всех мастей стекались гады,
Как на мед пчелиный рой.
Камнерезы жали славу
И, вдыхаючи отраву,
Подгоняли под оправу
Ядовитый змеевик.
Здесь меняли на каменья –
Кто рубаху, кто именья –
И скорбел в недоуменьи
На иконах мутный лик.
Мчали время злые кони.
Лик истерся на иконе.
А царица на балконе
Бельма пялила в алмаз.
Наживались лиходеи,
А убогие глядели,
Как в года текли недели
И домчалися до нас.
Зря остроги и темницы
Душу тешили царице –
Все текло через границы
За бесценок, задарма.
И теперь в пустом музее
Ходят, смотрят ротозеи
На пищали и фузеи,
Да на брошки из дерьма.
Город древний, город славный!
Бьют часы на башне главной.
Стрелки круг очертят плавный
И двенадцать раз пробьют.
Мы металл и камень плавим,
Мы себя и город славим,
Но про то, что мы оставим,
Пусть другие пропоют.
Источник
Александр Новиков — Город древний, Город длинный, 1983
Город древний, город длинный, Имярек Екатерины,
В самом начале встречается редчайшее слово «имярек», что в прошлом ставилось вместо собственного имени. Есть правило: чем реже встречается слово в обиходе, чем оно меньше затаскано, тем сильнее звучит в тексте. И, во-вторых, не ожидали такого редкого словца от тюремного барда в дворовой песне? Таким образом, Александр сразу ставит свою песню выше по рангу прочих блатных, да и слушатель понимает, что речь пойдет о серьезных вещах и поневоле вытягивает уши.
Город действительно древний. Испокон веков по берегам Исети селились мастеровые, что научились лить медь и обрабатывать железо. Город основан Петром I в 1723 году и назван Екатеринбургом в честь его жены, а вовсе не Екатерины II.
Даже свод тюрьмы старинной Здесь положен буквой «Е».
Здесь от веку было тяжко, Здесь «пришили Николашку» И любая помнит башня О демидовской семье.
В поисках старинной тюрьмы Яндекс выдает СИЗО-1, ул. Репина, дом 4, Екатеринбургский централ, он же Тюремный замок. Крупнейший пересыльный пункт, в котором сидели Яков Свердлов, военнопленная элита фашистской Германии, сын немецкого олигарха Круппа, актер Георгий Жженов. Там же провел два года из шести Александр Новиков — Новик. Отношение самого Александра Новикова к Николаю II характеризуют такие факты. За деньги барда и при его активном участии отлиты именные колокола царской семьи, от самого маленького Алексея, до самого большого Николая. Они установлены в Монастыре святых Царственных страстотерпцев, построенного в урочище Ганина Яма под Екатеринбургом, на месте шахты куда были сброшены тела царской семьи. А еще Александр Новиков организовал сбор средств для отливки колоколов для Храма на Крови во имя Всех Святых в Земле Российской Просиявших на месте расстрела Романовых. На его и собранные средства были отлиты 14 колоколов.
Основатель рода Демидовых — Никита — поднялся на поставках оружия в российскую армию. Начал с поставок ружей потешным полкам Петра I, а потом получил завод в личное пользование. Будущий олигарх начинал карьеру с помощника кузнеца. Его ружья не уступали импортным аналогам, а стоили в 10 раз дешевле. 1,8 руб. против 11-12 руб.
Мостовые здесь видали Марш побед и звон кандальный, Жены верные рыдали, Шли на каторгу вослед.
Через Екатеринбург шел Сибирский тракт, единственная связь России с Китаем. И там же, среди торговых караванов, шли этапы осужденных в Сибирь. Звон кандалов разносился на несколько верст. Печальная и скорбная музыка! На тракте стоит город Камышлов, что образовался от слов камыш и ловить, то есть арестанты убегали в камыши и там их ловили.
И фальшивые монеты Здесь Демидов шлепал где-то, И, играючи, за это Покупал весь белый свет.
Ну, во-первых, не где-то, а в подвале башни в Невьянске.
А во-вторых, не доказано. Не пойман — не шлепал. Хотя неучтенное серебро очередной Демидов действительно возил с Алтая, прикрываясь поставками меди.
Конечно же, весь белый свет купить не в силах и за все серебро Урала, это очередная сильная метафора менестреля. Однако Демидовы ни в чем себе не отказывали, покупали все, что видели, в том числе титул князя Сан-Донато в Италии. Чтобы числиться князем и в России нужно имение. И сейчас прикольно видеть итальянскую станцию в Нижнем Тагиле.
Благотворительность била ключом. Один из Демидовых был известен как учредитель так называемых «Демидовских наград», на которые жертвовал при жизни и велел выдавать 25 лет после смерти по 5 000 р. ежегодно четырем ученым, людям искусства и прочим важным деятелям. Говорят, Нобель позаимствовал идею основания премии имени себя у Демидова
А во Флоренции, за щедрые донаты, поставлен памятник одному из олигархов Демидовых.
Гнил народ в каменоломнях Из убогих и бездомных, Хоронясь в местах укромных С кистенями под полой,
Для Демидовых трудовой кодекс и профсоюзы — это названия городов во Вьетнаме. Народ нещадно эксплуатировался, изнашивался и выбрасывался, ну, примерно, как сейчас офисный планктон. По легенде, например, когда пришла весть о внезапной ревизии деятельности заводчика, Демидов приказал немедленно затопить подвал невьянской башни вместе с монетными станками и рабочими.
Соответственно, пассионарии из числа убогих искали быстрые пути обогащения, как, впрочем, и сегодня. А «грабить караваны» по Сибирскому тракту — это же как Пушкин — наше все!
Конокрады, казнокрады – Все купцам приезжим рады – Всех мастей стекались гады, Как на мед пчелиный рой.
Гады всех мастей, крепко сказано! Сейчас тоже стекаются, гады.
Камнерезы жали славу И, вдыхаючи отраву, Подгоняли под оправу Ядовитый змеевик.
Вот образец славной и потрясной работы демидовских заводов:
Надгробие Александра Невского. 1.5 тонны серебра.Будете в Эрмитаже, зацените. В Ватиканских музеях нет такого сокровища. Ну и по мелочам: миллионы ювелирных изделий и поделок из камней растасканы по миру.
Змеевик — окаменевшая кожа Великого Полоза, стража сокровищ Уральских гор. Почему ядовитый — неизвестно, полоз вроде как не ядовит, но звучит сильно.
Здесь меняли на каменья – Кто рубаху, кто именья –
Да, на волне роста производства и открытий месторождений можно было как нехило взлететь, так пробить дно финансовой пропасти.
И скорбел в недоуменье На иконах мутный лик.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, пели скоробогатовы в то время, забыв про святое причастие, типа наших 90-х. И еще тут первая реперная точка в виде мутного лика.
Мчали время злые кони. Лик истерся на иконе.
Вторая реперная точка. Лик истерся. Скупо, бесстрастно и почти между строк автор дает понять, что прошло дофига времени. Про коней вообще шикарная строка. Злые кони: образно, зримо, ощутимо. Почему злые? Да потому, что прут только вперед, и женщины это знают лучше меня.
А царица на балконе Бельма пялила в алмаз.
Рискну предположить, что это все-таки Екатерина II. Любая другая недостойна упоминания в эпохальной оде.
Наживались лиходеи, А убогие глядели,
Тут прям про наше время, а когда было иначе?
Как в года текли недели И домчалися до нас.
Шикарно притянуты слушатели к песне этой строкой. Чувствуется наша причастность, это уже про нас, мы уже очевидцы.
Зря остроги и темницы Душу тешили царице –
Душу тешили — неожиданное и редкое применение устойчивого оборота со знаком минус.
Все текло через границы За бесценок, задарма.
Пожалуй, скопирую предыдущий абзац: «Тут прям про наше время, а когда было иначе?»
И теперь в пустом музее Ходят, смотрят ротозеи На пищали и фузеи, Да на брошки из дерьма.
Это мрачная гипербола, хотя…
Последний куплет самый мощный и значительный, самый мурашечный, мотивирующий, азартный, вызывающий, не буду комментировать.
Город древний, город славный! Бьют часы на башне главной. Стрелки круг очертят плавный И двенадцать раз пробьют. Мы металл и камень плавим, Мы себя и город славим, Но про то, что мы оставим, Пусть другие пропоют.
В целом это неофициальный гимн Екатеринбурга. Нравственные, исторические и патриотичные мотивы звучат с великой гордостью и любовью к городу и жителям. Перчинка в том, что высокая ажурная звонница сложена из грубых камней: просторечья, жаргон, блатная музыка, бранные слова. Бодрый ритм и живой пульс саундтрека цепляет с первых звуков и до последних криков «Хэй!»
Источник