Григ тоска по родине ноты

Я иду не по нашей земле,
Просыпается серое утро.
Вспоминаешь ли ты обо мне,
Дорогая моя, златокудрая?

Предо мною чужие поля,
В голубом предрассветном тумане.
Серебрятся вдали тополя
Этим утром холодным ранним.

Я тоскую по Родине,
По родной стороне моей.
Я в далеком походе теперь
В незнакомой стране.

Я тоскую по русским полям,
Эту грусть не унять ни на миг,
И по серым, любимым глазам,
Мне так грустно без них.

Проезжаю теперь Бухарест,
Всюду слышу я речь неродную.
И от всех незнакомых мне мест
Я по Родине больше тоскую.

Здесь идут проливные дожди,
Их мелодия с детства знакома.
Дорогая, любимая, жди,
Не отдай мое счастье другому.

Мелодия и текст воспроизведены с записи на грампластинке, исполнение Мии Побер 1945 года.

Если любишь – найди. Популярные мелодии 1930-60-х годов для голоса и фортепиано. Сост. А. П. Павлинов, Т. П. Орлова. СПб.: «Композитор • Санкт-Петербург», 2004.

2. Я иду по не нашей земле

Я иду по не нашей земле,
Просыпается зимнее утро.
Вспоминаешь ли ты обо мне,
Дорогая моя, златокудрая?
Предо мною чужие поля,
В голубом, как у нас, тумане,
Серебрятся вдали тополя
В это утро не в меру раннее.

Я тоскую по родине,
По родной стороне моей.
Я в далеком походе теперь
В незнакомой стране.
Я тоскую по русским полям,
Мою грусть не унять без них.
И по серым любимым глазам –
Как мне грустно без них…

Проезжаю теперь Бухарест,
Всюду слышу я речь неродную.
И от всех незнакомых мне мест
Я по родине тоже тоскую.
Здесь идут проливные дожди,
Их мелодия с детства знакома.
Дорогая, любимая, жди,
Не отдай мое счастье другому.

С фонограммы Киры Смирновой, CD «В нашу гавань заходили корабли: Кира Смирнова», «Восток», 2001. — без указания авторов.

Источник

Э. Григ «Лирические пьесы». Особенности исполнения.

Великим художником «малых форм», «гениальным миниатюристом» называли Грига его современники. Конечно, это определение очень неполное, охватывающее только часть григовского наследия.

И всё же «миниатюризм» Грига – одно из коренных, неотъемлемых свойств его стиля. Влечение к малой форме было присуще ему, прежде всего как лирику, стремившемуся к сосредоточенному высказыванию мысли и чувства. Душевные состояния, впечатления, эмоции выражены у Грига в неподражаемо краткой форме, тем более отточенной и законченной, чем более сжаты её масштабы.

Эту способность сжатого, точного выражения мысли Григ воспитывал в себе с юных лет. Но особенно полно проявилась она в поздний период его творчества, целиком посвящённый созданию романсов и небольших фортепианных пьес.

В последние годы жизни композитора лирическая линия его искусства становится господствующей.

Отказ от крупных форм был вызван у композитора и тяжёлым состоянием здоровья. Для длительного творческого усилия не хватало дыхания. Именно в малых формах проявляются особые, новаторские качества стиля Грига. Ограничивая масштабы творчества, он развивал в себе дар истинного художника – каждый раз по-новому видеть и поэтически обобщать явления действительной жизни. Отсюда и то ощущение неувядаемой юности, свежести, каким наполнены лучшие сочинения 1890-х и 1900-х годов – сюита «Лирические пьесы» ор.54, «Крестьянские танцы» ор.72, цикл «Девушка с гор».

Фортепиано всегда было любимым инструментом Грига. Как бы тонко не знал он скрипичное искусство, как бы высоко не оценивал возможности вокальной музыки, но именно этому дорогому для него инструменту он привык с детских лет поверять свои заветные думы. В длинной веренице созданных им фортепианных сборников и циклов («Поэтические картинки», «Юморески», цикл «Из народной жизни», «Альбомные листки», «Вальсы-каприсы», «Лирические пьесы», «Настроения») с ранних и до последних лет отчётливо прослеживается одна общая сфера лирических настроений и одна общая тенденция к поэтической программности.

Эта тенденция полнее всего раскрывается в цикле «Лирических пьес», к которому композитор обращался на протяжении почти всей творческой жизни. «Лирические пьесы» можно назвать «музыкальным дневником», «страницами его жизни». Сюда Григ «вписал» самые разнообразные свои впечатления, чувства, мысли». Начатый в ранний период и затем надолго оставленный Григом (между созданием первой и второй тетрадей прошло почти двадцать лет), этот цикл постепенно занял основное место в его фортепианном творчестве.

Фортепианные миниатюры Грига – это впечатления, образы и картины, порой мимолётные, иногда уже далёкие, но навсегда запавшие в душу художника. Их внутренняя художественная цель – не воплощение сюжета, а прежде всего передача неуловимых настроений, которые порождаются в нашем сознании образами действительной жизни. В этом смысле их можно сравнить с «Детскими сценами», «Лесными сценами» или «Фантастическими отрывками» Шумана.

В каждой тетради «Лирических пьес» Григ сохраняет программные обозначения: иногда более конкретные – картинно-изобразительные, иногда более обобщённые – жанрово-характеристические («Элегия», «Вальс», «Колыбельная»).

Простота и ясность фактуры делают их незаменимыми в педагогическом репертуаре. Добиваясь отточенной, отшлифованной формы выражения, композитор сумел приобщить к своим художественным замыслам самые широкие круги слушателей. Расширить и обогатить мир «домашней музыки». Об историческом значении камерной, домашней фортепианной музыки, хорошо сказал Б. Асафьев: «Историки напрасно полуигнорируют этот жанр. Волна данного склада музыки, вскоре прошла через весь 19 век, и в её становлении приняли участие все нации. «Времена года» и другие произведения Чайковского, пианизм Аренского, интимно-лирические страницы Брамса, многие соответственные течения у французов и, наконец, у скандинавов (и у Грига очень вдумчиво и тепло отражённые) – составляют хороший вклад в развитие эмоционально-отзывчивой, исполнимой в тесном кругу домашнего музицирования, музыки».

Фортепианная музыка Грига, даже в миниатюрах, много сложнее, чем это кажется при первом взгляде на «ноты». Глубина лирического содержания, утончённость живописно-колористических моментов заранее предполагает у исполнителя высокое мастерство нюансировки, педализации, тонкого rubato.

Всеми этими качествами в высокой степени обладал сам Григ-пианист. Его фортепианная музыка являлась живым отзвуком собственного пианисти-ческого мастерства композитора.

В педагогической практике следует учитывать, что присущее фортепианному стилю Грига ценное качество доступности нередко ведёт к упрощению исполнительской задачи. Б.Асафьев писал: «Характерное в Григе, как в Шуберте и сродственных им явлениям, — простота», но исполнение «Лирических пьес» Грига в большинстве случаев требует художественной зрелости, которой нельзя ожидать от юного, несложив- шегося пианиста; налёт посредственного «школьного» исполнения обычно искажает внутренний, художественный смысл этих миниатюр.

Шестьдесят шесть «Лирических пьес» Грига представляют собой цикл из десяти тетрадей (соч.12, 38, 43, 47, 54, 57, 62, 65, 68 и 71). Первая из них создана в 1867-м и последняя в 1901 году. Начиная с соч. 38 (1883), Григ издавал по одной тетради в два-три года; таким образом, почти весь цикл можно отнести к периоду 80-х и 90-х годов.

Свои фортепианные миниатюры композитор обычно писал в дни летнего отдыха, в Трольхаугене, в окружении родной природы. Отсюда и преобладающий лирико-пейзажный тон этой музыки.

В десяти тетрадях цикла объединяются шестьдесят шесть фортепианных пьес. Образы северной природы широко воплощены в пятой тетради «Лирических пьес», соч. 54 (1891). Различные грани григовской музыки – лирика, пейзаж, народный быт и фантастика – подчинены в ней единому образу любимой родины – Норвегии.

По сравнению с интимно-лирическим камерным сборником соч. 43, пьесы пятой тетради отличаются большей сочностью, насыщенностью звучания. Нежные акварельные тона «весенней сюиты» уступают место контрастным краскам, картинно-изобразительные элементы заметно выдвигаются на первый план. Пьесы пятой тетради завоевали широкую популярность не столько в оригинале, сколько в оркестровом переложении. Живописно-колористические задачи здесь явно подсказали композитору мысль об оркестровке этого цикла.

Каждая из шести пьес «Лирической сюиты» вносит новое в григовскую «поэзию севера». Григ располагает их в порядке контраста: задумчивая элегия «Мальчик-пастух» сменяется бодрым солнечным маршем, таинственная фантастика «Шествия гномов» — поэзией летней ночи, причудливое скерцо – радостным «Колокольным звоном». Объединяющим моментом служит тональный план: в цикле преобладает светлая тональаость C-dur.

Первая пьеса «Мальчик — пастух» переносит нас в горы Норвегии. Свободно и широко развёртывается импровизационный свирельный напев.

Б. Асафьев писал: «Очень ценно, что Григ «переводил» коренные напевы норвежского крестьянства». Своеобразие ладового строя (народно – норвежский хроматизированный минорный лад с повышенной IV ступенью) придаёт этой мелодии особую остроту и напряжённость лирической экспрессии. Богато орнаментированная, насыщенная хроматизмами, она приобретает оттенок томления: в ней слышатся типично григовские интонации скорби, медлительного угасания. Это меланхолическая картина северной природы, мечтательная элегия – пастораль.

А за нею – здоровая, терпкая музыка крестьянского танца – шествия – «Гангара» (более известное название этой пьесы в переводе с немецкого издания – «Норвежский крестьянский марш»), с его упругой синкопиро- ванной ритмикой, колоритными гармоническими жёсткостями и ясной диатоникой, которая здесь как бы противостоит изысканной хроматике предшествующей пьесы. Полнокровное, сочное, глубоко реалистическое воплощение народной тематики в «Гангаре» уже предвещает появление жизнеутверждающего цикла «Крестьянских танцев» — «Слоттов». Как и в других народных танцах, композитор, рисуя картину приближающегося шествия, применяет здесь вариационную форму с последовательным динамическим нарастанием.

Таинственное «Шествие гномов» (правильное «Шествие троллей») продолжает традицию фантастических сцен «Пер Гюнта». Однако Григ вкладывает в эту миниатюру оттенок тонкого, лукавого юмора, которого нет и не может быть в характеристике мрачного подземного царства ибсеновского «горного короля». Здесь маленькие тролли – «забавные уродцы» — уже не напоминают злобных «духов тьмы». В таинственное волшебное царство проникает луч света: простой народный напев мажорного трио, журчащие пассажи, подобные струйкам ручейка, говорят об окружающей сказочных героев природе – вполне реальной, чарующе – светлой и прекрасной.

В спокойном мажорном «Ноктюрне» восторженное созерцание красоты неотразимо чарует, завораживает слух. Классически – стройный по форме, «Ноктюрн» поражает гармоническим соответствием всех элементов музыкальной речи. Не знаешь, что больше впечатляет: выразительность плавно парящей мелодии или волшебное очарование медлительно нисходящих гармоний; ритмическая свобода дыхания или живописность фортепианной фактуры, с её мерцающими переливами звонко – серебристых тремоло и трелей, таинственными отзвуками лесных шорохов и перекличкой птичьих голосов. Всё здесь подчинено задаче создания неподвижного, как бы застывшего образа. Статика прекрасных созвучий господствует в импрессионистически-тонком лунном пейзаже: ночь светла и спокойна. «Сочинения Грига с избытком насыщены мелодической выдумкой и звуковой фантазией».

Не имеющее программного обозначения «Скерцо», в сущности, примыкает к сфере сказочной фантастики: это картина волшебного, таинственного полёта. Мы снова будто попадаем в царство троллей и эльфов. Причудливость образов находит отражение и в несколько необычной для Грига двухголосной фактуре –основная мелодия в левой руке выделяется на фоне стремительных триольных пассажей в правой. Сочетание этих двух линий образует прозрачную, ажурную ткань. Внезапные контрасты тончайшего pianissimo и яростного forte (feroce) подчёркивают фантастичность картины.

Новые тенденции импрессионистской звукописи отчётливо обозначились в финальной пьесе цикла – «Колокольный звон», одной из самых оригинальных у Грига (композитор особенно любил это произведение, навеянное, по его словам, впечатлением утреннего перезвона бергенских колоколов). Не разрушая функциональной основы гармонии, Григ в то же время выдвигает на первый план её чисто звуковую, красочную выразительность. Красочные переливы квинтовых созвучий, при соответствующих приёмах педализации, создают живописный эффект дальнего звона, раздающегося в горной долине.

Шестая тетрадь «Лирических пьес», соч. 57 возникла в 1893 году. Открывающая её пьеса «Минувшие дни» основана на близкой мазурке мелодии, предстающей то в печальном, то в светлом, мажорном облике. Привлекательная по своему тёплому лирико-романтическому тону пьеса «Гаде», посвящённая памяти учителя Грига, музыкальный портрет датского композитора. Влечение к утончённой «поэзии впечатлений» сказалось в неясных, мимолётных образах пьес «Иллюзия» и «Тайна». Пьеса «Она танцует» — мечтательно-элегический вальс. «Тоска по родине», бесспорно, лучшая пьеса в сборнике. Начальная её тема – пастуший наигрыш, записанный от крестьянки. Мелодия народного танца приобретает здесь выразительное значение мысли о родине.

Григ создал особую северную поэтическую манеру (Ибсен «Саги»). В цикле привлекает то, что, несмотря на большое количество лет, за которое этот цикл писался, «Ариетта» начала звучит и в конце цикла.

«Ариетта» — пролог к действию. Вся тема покоится на одном звуке (близко к Шуману). Всё зависит от rubato и колорита. Ор. 12, 1967 год – начало работы. И у Шумана и у Грига – поступенное движение вверх. В ранних композициях Грига чувствуется большое влияние Шуберта, Шумана и Мендельсона. «К Шуману Григ тяготел … в силу особого, психологически чуткого склада своей натуры, называя себя впоследствии «романтиком шумановской школы».

Григ – наиболее гармоничный и благополучный из очень многих композиторов как в творчестве, в личной жизни, в быту. Очень светлый человек и творчество такое же светлое, оптимистичное вопреки всему: «Ария» из «Пер Гюнта», «Песня Сольвейг». Специфичность музыки – сказочное сосуществует с реальностью и все эльфы и гномы живут полноценной жизнью, как и мы.

«Песня сторожа» (ор. 12 первая тетрадь) – обычная жизнь. Обход сторожа, обыденность. И тут вдруг средняя часть – Интермеццо (ночные духи) – крики ночных птиц, сполохи огней, потусторонний мир становится вполне реальным: септоли 32-х на рр. И в 3-ей части опять – возвращаются первоначальные образы.

Григ очень оптимистичен в противоположность Чайковскому. У него всегда в конце-концов восходит солнце. Отсюда и тональности, интервальное и интонационное звучание музыки: кварты – гористость страны…

«Танец эльфов» — Molto allegro – ор. 12. Это сказочный мир. Прозрачность и призрачность. Матовое staccato. Резкие и частые, как бы неуловимые, смены динамики от f в одном такте до рр в следующем.

П.И. Чайковский испытывал очень большую симпатию к Григу и Шуману. Он говорил о творчестве Грига: «… что за прелесть, что за непосредственность и богатство музыкального изобретения!». У всех них в творчестве большое место отведено образам детства.

«Халлинг» — Здесь толпа и главные герои – танцующие, как в «Камаринской» П. Чайковского, разводят руками, заигрывают, прыжки, кружение, форшлаги… Кроме халлингов есть и спрингданс, танец с прыжками. Он носит национальный и наиболее гротесковый характер.

Очень хороши и интересны «вопросы» Грига: уход в конце в другую тональность. Это же есть и у Шумана. Поэтому все фермато и паузы в конце нужно точно выполнять.

«Вальс» – струящийся, как и у Чайковского, снег… Б. Асафьев писал: «Он нашёл, как и русские композиторы, чуткое верное средство «одухотворить» богатейшую выразительными возможностями ритмо-формулу вальса».

3-х частность, кружение, нежный, задумчивый e-moll. Мотив странничества в скандинавской культуре – музыке, поэзии, фольклоре – очень часто встречается.

«Странник» соч. 43. 1886 год – драматический центр всего цикла, h-moll, мелодическое движение темы в дециму. Под таким шедевром не постеснялся бы подписаться никто из самых маститых мастеров. Это шедевр романтической музыки. Основная мысль – «Все люди странники». Это странничество по жизни.

В связи с этой же темой пьеса «Тоска по родине» ор.57 – перезвон колоколов, купола и шпили родного города, как у Андерсена – возвращение Кая и Герды домой. Любовь к родине, хотя Григ не был скитальцем. Он всегда возвращался домой. Не как Шопен, Рахманинов в прелюдии cis-moll которого тоже очень явственно звучат колокола, родные напевы.

«Весной» ор. 43, четвёртая тетрадь – Allegro appassionato. Яркая трёхчастная концертная пьеса, которая заканчивает его очень большой и трудный период жизни. Она могла быть симфонической поэмой. Здесь происходит полное душевное перерождение, катарсис – очищение. В этом произведении все его необычные интервалы как бусинки нанизаны в одно дивное ожерелье и открывается цветущая долина – ручьи, журчащие вокруг, пенье птиц, разноцветье, зелень, голубизна, пронзительный солнечный свет. В контрасте окружающих гор и каньонов это воспринимается как сказка наяву. Гимн красоте, жизни.

«Григ вошёл в историю музыки не только как самый значительный норвежский композитор, но и как музыкант, сумевший поднять музыку своей страны до уровня высокохудожественных образцов мирового значения».

«Открытия Грига начинают жить своей жизнью у ряда композиторов современной музыки, но вовсе не обязательно как «влияние Грига»,

Самое поэтическое определение Грига дал русский музыковед Николай Финдейзен: «Эдвард Григ, как маленький тролль норвежских сказок, собрал в царстве своего творчества неисчислимые художественные богатства своего народа, ковал из них дивные миниатюрные изделия и дарил их людям; и не только дарил, но и делал их своим искусством счастливыми, более добрыми и сердечными. Григ был именно таким романтическим троллем, но троллем царственным; он сделал сказку действительностью или, лучше, заставил людей поверить в эту сказку, так как его гений умел отворять сердца слушающих его людей».

1. Гриндэ Н. История норвежской музыки / Н.Гриндэ — Л.: Музыка,1982 – 317с.
2. Левашова О. Эдвард Григ. Очерки жизни и творчества / О.Левашова — М.:Музыка, 1975 – 265с.
3. Алексеев А.Д. / История фортепианного искусства. Часть1- М.:Музыка,1962 — 316с.
4. АсафьевБ. Григ / – Л.: Музыка, 1984 – 210с.
5. Л. Михеева Л. Эдвард Григ 1843 – 1907. Краткий очерк жизни и творчества / Государственное музыкальное издательство. Л.: Музыка, 1958 – 106с.

Источник