| Нотный стан генерала Халилова Год назад. Всего год назад мы беседовали с генералом Валерием Халиловым в пресс-центре министерства культуры Хакасии. Очень хороший получился разговор. Замечательный человек и прекрасный семьянин. Он погиб в самолёте, упавшем сегодня в море. Я просто плачу. 24 ноября 2015 г. — Я в четыре года начал музыку писать? Да не было этого и быть не могло! Нашли Моцарта! Я в четыре года только музыке учиться начал.
Так получилось, что наш разговор с главным военным дирижёром государства Российского, начальником военно-оркестровой службы России генералом-лейтенантом Валерием Халиловым начался с развенчания легенды. «Википедия», приписавшая ему моцартовское детство, очень перестаралась — маршей, вальсов и полечек четырёхлетний Валера Халилов не писал. Как у всех, были скучные гаммы и тоскливый взгляд в окно, где сверстники гоняли видавший виды мяч.
— Вот в футбол я играть хотел, это было. Выскочить к пацанам — и бегать, бегать, бегать. Люблю футбол, страстный болельщик. Но. занимался музыкой. У нас хорошая дисциплина была в семье. Я с детства с отцом мотался по гарнизонам. Ощущение казармы во мне живо и сегодня — я вкусил его в полной мере. Это жаркий плац, много людей в одинаковой форме и начищенных до зеркального блеска сапогах. Это не штамп речи: возле входа в казарму стояли банки с ваксой, щётки, и сапоги начищались постоянно, так что запах ваксы стал для меня на многие годы запахом казармы. Музыка. Душа. Любовь Отец известного музыканта, Михаил Николаевич, был первым в династии военных дирижёров Халиловых. В 1950 году он окончил военно-дирижёрский факультет при Московской консерватории и поехал служить в полк, в город Термез, на границу с Афганистаном, где и родился Валерий.
— Папа был уникальный человек, великолепный музыкант, очень тонкий — удивительные музыкальные пальцы его помню, длинные, чуткие, нервные — но и служака отменный. Он очень красивым был и когда дирижировал оркестром, нельзя было не засмотреться, не влюбиться в его движения, в эту особенную мелодию, мелодию дирижёра. Наверное, поэтому музыка для меня всё же, несмотря на детский возраст, стояла далеко выше футбола. Папа дал понять, почувствовать, что она — не стяжательство чувств, что это самое настоящее и важное в человеческой жизни.
Он ушёл от нас рано, ему едва исполнился 41 год, но основы самодисциплины, заложенные им, любовь к музыке как к жизни, как к душе — и моей, и вашей, и как к душе общества — остались со мной.
А мама. Ну конечно, как она могла не влюбиться в него? Весна, Москва, музыка. Папа был слушателем военно-дирижёрской школы, мама работала там делопроизводителем. Они общались, конечно, нравились друг другу. Мама рассказывала нам, как был сделан выбор её жизни. Отец в тот день был дежурным по КПП, ну и, естественно, не терял времени зря — дирижировал по партитуре. Подходя к КПП, мама вдруг загадала: если заденет меня дирижёрской палочкой, то. И вот уже мимо прошла почти, как услышала вдруг команду: «Стоять!» и почувствовала, как дирижёрская палочка опустилась на её плечо. То есть это было даже не случайное «задевание», а целенаправленная атака. Так родилась наша семья и династия военных дирижёров Халиловых.
И как-то всё здесь сложилось удивительно правильно, к месту, в нужных дозировках: чёткая география передвижений (Термез, Туркменистан, Джамбул, Москва), строгая военная дисциплина и музыка, которая звучала везде, сплелись с тёплым многозвучьем деревенской средней России, с её приглушённой яркостью и невообразимо щедрой нежностью бабушкиных ладоней, запахом парного молока по утрам.
— Это может понять только такой человек, который так же знал это, так же чувствовал, — продолжает Валерий. — Бабушка мамы жила в деревне, мы проводили там каникулы. Такая маленькая, обычная деревенька, небольшие домики, своё хозяйство. Туман на ранней заре, когда бабушка, подоив коров, выгоняет их в поле, и запах росы на траве. Крохотная речка под названием Переплюйка — мы играли там. Поля — жёлтые, зелёные, розовые гречишные, а за ними — чистые и звенящие, как струны, берёзы. Запах земли, мёда, разнотравья, необыкновенный вкус нагретого солнцем воздуха, смешанный с глотком ледяной колодезной воды — всё это, меняя первоначальные качества свои, в детской душе становится музыкой.
Переплетение военных мелодий и народной песни — драгоценный сплав российской музыкальной культуры. Когда зерно таланта бросают в такую почву, результат не может быть средним. Только самая высокая проба. Куда такой годится маленький? . И даже встречающиеся в «Википедии» неточности не добавляют шероховатости биографии Халилова. Всё равно первое публичное его выступление состоялось пусть не в четыре, но в пять лет. Сейчас, спустя много времени, генерал и дирижёр вдруг становится мальчишкой, показывая, какое у него было лицо в момент бравурного исполнения «Марша Черномора» перед зрителями. Но в биографии-таки обнаруживаются моменты, которые могли бы помешать Валерию Михайловичу стать «тем самым Халиловым». Такой помехой могла стать. арифметика. Да-да, юный музыкант, поступавший в Московскую военно-музыкальную школу, ныне училище, обладающий уникальным слухом, голосом, чувством мелодии (а что ещё нужно музыканту?), с треском провалил экзамен по царице наук.
— Я привык со всем справляться первым. Дали нам задания, тетради, ручки, я быстренько и, как казалось, правильно всё сделал (я в этом возрасте, как многие дети, самым умным был, улыбается Халилов) и вышел первым из класса с гордо поднятой головой. Как оказалось, «самым умным» был я всего лишь на единицу, и знания мои оставляли желать лучшего. А пересдавать нельзя!
Но замолвили за меня словечко мои преподаватели, да и папа тоже сыграл не последнюю роль. Пришлось учить арифметику и пересдавать экзамен. А далее, отучившись в школе, я поступил на военно-дирижёрский факультет при Московской государственной консерватории имени Чайковского. Здесь был очень серьёзный конкурс, 50 человек на место, а набирали 30 ребят. Но я выдержал конкурс, прошёл, начал учиться — и перестал расти!
Представляете, как это для мальчишки? Да и у дирижёров, тем более военных, есть свои параметры роста. В общем, это была серьёзная трагедия — все курсанты вокруг меня растут, а я остаюсь маленьким. Конечно, серьёзная помеха. Помню, собрали нас на мандатную комиссию. Стоим строем. Все под метр восемьдесят, и я. Практически на 30 сантиметров меньше. И кто-то с армянским акцентом (а-я-яй, товарищ Хаханян!) сказал: «Зачем такой дирижёр маленький нужен? Ему же две подставки понадобятся».
Ничего, пережил это. Даже помогло — ведь педагогам, набирающим класс, не нужен был неперспективный (а я таким был в плане роста) ученик. Я занимался то у одного, то у другого преподавателя, когда к нам в школу преподавать дирижирование пришёл заслуженный артист России, профессор Георгий Петрович Алявдин. Я достался ему, и в буквальном смысле пошёл и в физический, и в профессиональный рост. Георгий Петрович дал мне основное, что нужно в этой профессии: любовь к дирижированию. Тягу, чтобы заниматься дальше, расширять свои возможности. Его уже нет на свете, но он оставался для меня человеком, который «мыслил музыкой». Он до конца дней считал меня своим учеником, и я с благодарностью слушал его советы, как что-то сделать в музыкальном, профессиональном отношении.
И, знаете, пока я занимался у него, произошёл, наверное, гормональный взрыв какой-то, и за пару месяцев всего я вырос на 12 сантиметров. Стал высоким! Преподаватели и соученики перестали меня узнавать, а узнав, не верили своим глазам. Но я продолжал расти, и дополнительная подставка как будущему дирижёру мне требоваться перестала.
Видите, какую огромную роль может сыграть настоящий учитель. А как звучал у него оркестр. Это не передать словами. Мягко, тембрально, интеллигентно. Он и сам был потрясающе интеллигентным и профессионально требовательным человеком.
Вообще тому, что моя карьера сложилась именно так, способствовали замечательные преподаватели. Помню преподавателя по кларнету Евгения Михайловича Егорова. Он был очень строг. Сугубо гражданский человек, имел за плечами огромный опыт работы в симфонических оркестрах. У него была особенная метода постановки звука, разыгрывания на инструменте. Все его выпускники отличались сильными навыками игры, многие потом стали известными исполнителями, крепкими профессионалами. Помню великолепного педагога по фортепиано Тамару Ивановну Соколову. Главный военный дирижёр Наверное, немногие преподаватели консерватории могли предположить, что этот настойчивый и подающий надежды студиозус через не такой и великий промежуток времени станет не просто дирижёром, а начальником военно-оркестровой службы Вооружённых сил России.
И при этом он считает миссией своей и военно-оркестровой службы постоянную гастрольную деятельность.
— Военная музыка необходима и полезна. Она прекрасна, она делает людей чище, возрождая в них лучшие качества, возбуждая чувство патриотизма. Это замечаешь, в каком бы уголке земного шара нам ни приходилось выступать. Но мы очень любим гастролировать именно по России. Это особенная миссия. Как можно не посетить места, где тебя не просто ждут — где нуждаются в подобных концертах, выступлениях?
И сами музыканты по-особенному чувствуют места, которые называются российской глубинкой. Ты приобщаешь людей к своему музыкальному миру и одновременно приобщаешься к большому миру всех людей на земле. Видишь, как они живут, чувствуешь так же, как они, и начинаешь лучше понимать то государство, объединёнными которым мы живём.
Представьте, какая красота выступать на краю земли, когда впереди тебя только океан, и рокот его волн, вплетаясь в звуки военных мелодий, делает их особенными. У нас было такое выступление на Камчатке, и это было настоящее счастье.
Ещё вспоминаю, как приехали в небольшенький посёлочек, где выступать надо было на неподготовленной площадке. Представьте, футбольное поле, небольшая эстрада. Но настроение моё изменилось в мгновение, когда я увидел (а наш оркестр перед выступлением традиционно маршем проходит вокруг площадки, где будет выступать), как к музыкантам присоединяются все до единого жители этого посёлка, как искренне и возвышенно, в едином порыве они идут вслед за музыкантами под звуки марша. Вот это — настоящее! И такой концерт запоминается на всю жизнь. Надеюсь, что будет и тридцать третий В этом ноябре в Хакасию Валерий Халилов приехал уже в третий раз. Впервые Центральный военный оркестр под его управлением дал праздничный концерт для жителей Хакасии в день инаугурации председателя правительства Хакасии, главы республики Виктора Зимина. Это стало большим подарком для поклонников военной оркестровой классики. В этом году в августе выступление оркестра стало изюминкой праздничного Дня города в Абакане, выступления состоялись в других городах и посёлках республики. В Майне и Черёмушках музыканты выступили в день пятилетия трагедии на СШ ГЭС. Большая концертная программа стала возможной благодаря соглашению о сотрудничестве между управлением культуры министерства обороны России и министерством культуры Хакасии, заключённому в 2013 году на III международном форуме по историко-культурному наследию, ежегодно проводимому правительством республики.
— Для меня это третий приезд в Хакасию. Но я надеюсь, даже уверен, что будет и тридцать третий раз. Ваша республика — первая ласточка, с которой подписано подобное соглашение, бывать у вас в гостях, с концертами для наших оркестров большая честь и огромное удовольствие. Держа руки над пультом Недельные гастроли по Хакасии — в этот раз Валерий Михайлович выступал с симфоническим оркестром Хакасской республиканской филармонии — прошли под крики «ура», «браво» и завершились 19 ноября гала-концертом в столице Хакасии. Зал был полон поклонниками творчества дирижёра и композитора Халилова. Свиридов, Глинка, Чайковский — наш оркестр, несмотря на то, что, по замечанию Халилова, и невелик, и ему требуется вдвое больше струнных, звучал прекрасно. И очень интересно было наблюдать за маэстро в незнакомом для нас амплуа — дирижёра симфонического.
Впрочем, незадолго до этого, на пресс-конференции, проведённой министерством культуры Хакасии для республиканских СМИ, Валерий Михайлович признавал, что в этом нет особенной сложности.
— Партитура едина для всех. Просто симфонический оркестр предполагает наличие струнной группы, которая характерна особенными штрихами. Военный же конкретен духовыми инструментами. У нас есть академический коллектив, симфонический оркестр с Жанной Дозорцевой, мы выступаем с ним в различных территориях. Другое дело, ритуал знакомства. Мне интересно при первой встрече понять, почувствовать душевное состояние и настрой того коллектива, с которым буду выступать. Признаюсь, меня прельщает работа с другими коллективами. Это такая лакмусовая бумажка, по которой ты можешь оценивать свои профессиональные и человеческие качества. Конечно, встречают, бывает, по-разному. Но после совместной работы расстаёмся мы всегда друзьями. Пока я знаком с симфоническим оркестром Хакасской филармонии только по записи, мне понравилось интеллигентное звучание коллектива. Надеюсь, что мы не только найдём общий язык (в принципе, он у нас один — музыка), но и сможем стать друзьями.
Концерт, состоявшийся 19 ноября, подтвердил его слова.
И, смотря на сцену, невольно вспоминалось, как рассказывал маэстро о своём отце, о его неповторимой дирижёрской мелодии, и делалось понятно, что яркий и страстный профессионализм Халилова, его искренность — это другая мелодия. Сотканная из жестов, особенных поворотов головы, жёсткой выправки, открытой улыбки, когда всё здорово, и вопросительного взгляда, когда что-то вдруг не так, его личная мелодия завораживала.
В программе прозвучали классические симфонические произведения, песни военных лет, песни о России, которые исполнили солисты филармонии. Были исполнены и произведения Халилова, о композиторской стезе которого также шла речь на пресс-конференции, ведь «Википедия», обозначив срок в четыре года, ошиблась только в этом. Валерий Халилов стал композитором позже. Сегодня он входит в Союз московских композиторов как автор сочинений различных жанров: вокально-хоровой, камерно-инструментальной и оркестровой музыки. По словам Валерия Михайловича, произошло это благодаря Виктору Акимовичу Шепелёву, известному в военной (и не только) среде композитору, автору замечательных маршей, пьес для оркестра.
— Курсантом в институте военных дирижёров я начал заниматься композицией. Шепелёв преподавал у нас на кафедре инструментовки. Мне было интересно получать знания у него, делать полифонические задачки, в которых предполагалось сочинение контрапунктов. А это уже начало композиторской работы. Потом я поступил в кружок военно-научного общества для того, чтобы овладеть композиторским начальным письмом (а вы говорите, в четыре года!). Вдохновение писать музыку — это такое вдохновение направленное, определённое. Для того, чтобы писать профессионально музыку, нужно, за редким, редчайшим исключением, какими были, например, Булат Окуджава или Владимир Высоцкий, надо иметь профессиональное образование. Как раз Шепелёв стал моим наставником, преподавал мне азы написания музыки. Сначала это были маленькие жанры, обработки народных песен, потом — попытки написания своего марша военного. Такой вот первый опыт. А когда я стал уже дирижёром, получив первое звание «лейтенант», то был направлен для дальнейшего прохождения службы военным дирижёром Пушкинского училища радиоэлектроники ПВО. Там был оркестр, и я уже пробовал писать для оркестра, которым руководил. Сама обстановка Царского Села и Павловского, где мы с оркестром обеспечивали все сезоны в павловском парке (помните, «в городском саду играет духовой оркестр. » — так и было, да), просто говорила о том, что нужно писать свою музыку, служила источником вдохновения для написания разных композиций.
И, уже обжёгшись об лукавство Интернета, хотя разговор наш после этого сложился замечательный, я прошу Валерия Михайловича развенчать другую легенду. О том, что. «каждый год 31 декабря мы с друзьями ходим. » Не в баню, нет. Семья Халиловых, как удалось узнать из Всемирной паутины, обожает цирк и предновогодний вечер всегда проводит на Цветном бульваре.
Маэстро тепло улыбается.
— Это не легенда. Моя семья (это я с супругой, две наши дочери, Маша и Оля, и внуки Ваня, Федя, Даша и Стёпа) на самом деле вечером 31 декабря идёт в цирк. Это так правильно. Цирковое представление уже само по себе праздник. И такое чудесное настроение там рождается, настоящее, предновогоднее. Семейное, родное.
Все мои внуки занимаются музыкой.
Мы — династия военных дирижёров.
Каждый год 31 декабря мы идём в цирк.
Ведь у каждой семьи обязательно должны быть свои традиции. Источник: http://abakan.bezformata.com/listnews/notnij-stan-generala-halilova/53545370/ |
