Лучшие произведения бетховена для фортепиано

Лучшие произведения Бетховена: 10 основных пьес великого композитора

Откройте для себя лучшие произведения Бетховена, включая шедевры симфонии, концерта, оперы, струнного квартета и фортепианной сонаты.

Людвиг ван Бетховен (17 декабря 1770 – 26 марта 1827) – один из самых влиятельных и значительных композиторов всех времен. Он был доминирующей музыкальной фигурой в переходный период между классической и романтической эпохами, и, несмотря на тяжелые медицинские и эмоциональные муки (он полностью оглох к 40 годам), его музыка является свидетельством человеческого духа перед лицом жестокости. Здесь собраны десять лучших произведений Бетховена.

Лучшие произведения Бетховена: 10 основных пьес великого композитора

Симфония No.3 ми-бемоль, Op.55 – Eroica

Эта симфония, завершенная в 1804 году, изменила музыкальный мир и, возможно, является определяющим произведением Бетховена. Одним махом оркестровая музыка перемещается в другое измерение, с широтой концепций и эмоциональной нагрузки и размахом, превосходящим все, о чем раньше мечтали, точная лаконичность и классическая симметрия Моцарта остаются позади. Первоначально она была посвящена Наполеону – посвящение, которое Бетховен в ярости удалил, узнав, что он сделал себя императором. Здесь Бетховен понимал возможности сонатной формы и тематического развития, а затем упивался своей свободой. Последняя часть представляет собой особенно умную мозаику из тем, но услышать произведение в целом – все равно что подняться на вершину горы и увидеть новый континент.

Симфония № 9 – «Хоровая»

Симфония № 9 Бетховена ре минор, соч. 125, также известная как «Хоровая» симфония, – одно из величайших сочинений Бетховена и одна из величайших симфоний, когда-либо написанных. В заключительном движении Симфонии № 9 хоры поют установку поэмы Шиллера Die Freude ( Ode To Joy). В «Хоровой» симфонии Бетховен довел структуру классической симфонии до предела, выразив свою возвышенную философскую тему: единство человечества и наше место во вселенной. Хотя он, кажется, следует традиционной четырехчастной симфонической модели, его массивная хоровая четвертая часть вовсе не была традиционной. «Хоровая» симфония Бетховена стала источником вдохновения для последующих композиторов и краеугольным камнем романтического движения XIX века.

Соната для фортепиано No.30 In E, Op.109

Бетховен написал 32 фортепианные сонаты , последние три – это трилогия, составленная вместе. Первая из трех, № 30 In E , – одна из самых прекрасных вещей, которые он написал, и она намного короче, чем некоторые из ее предшественников, с кристаллической поверхностью, скрывающей великие загадки и сложности формы и гармонии. Первая часть возникает из того, что звучит как нежно звенящие капли дождя, – всего лишь прелюдия к последней – хоральная тема (и вариации), охватывающая все темы между Бахом и Шопеном. Прежде чем окунуться в бред экстаза, который снова уходит в тему с благословенным чувством возвращения домой. Это 20 минут самого продолжительного музыкального восторга, который вы только можете себе представить, и одно из лучших произведений Бетховена.

Струнный квартет No.14 до-диез минор, Op.131

Квартет – самое личное из сочинений – это музыка, сведенная к ее абсолютным основам, с четырьмя исполнителями в квази-спонтанном взаимодействии. Последние квартеты Бетховена – это крайняя форма, далекая от легкого прослушивания и невероятно напряженная, своего рода беседа с Богом. Это была любимая песня композитора, и именно эту музыку Шуберт хотел услышать на смертном одре. Бетховену потребовалась целая жизнь, чтобы написать это, поэтому не ожидайте, что вы услышите это с первого взгляда – продолжайте, однако, и его логика и правдивость скоро проявятся. Есть семь движений, играемых без перерыва, с моментами почти полного музыкального застоя и другими моментами, которые звучат так, как будто Бах был перевоплощен. Настроения возникают и уплывают… и это непостижимо.

Концерт для фортепиано с оркестром No 5 ми-бемоль мажор

У этого концерта есть величество, множество гармоник и тематическая интенсивность, что делает его отличным произведением для солиста. Он начинается с трех аккордов, переходящих в расцвет мини-каденций, а заканчивается торжествующим прыжком Рондо, стремительно приближающимся к радостному концу. Медленная часть, которая является одним из самых восторженных творений Бетховена, – безмятежный гимн с мечтательно воспевающим фортепиано. Это мускулистая пьеса, к счастью, лишенная страданий, но вряд ли это введение в то, чем был весь Бетховен, но ясно одно, что этот концерт – одно из лучших произведений Бетховена.

Симфония No.7 ля ля, Op.92

Это солнечная пьеса, и ее премьера на концерте для солдат, раненых в битве при Ханау 1813 года, была благоприятной – это звучит как празднование окончания кошмара войны. Все это инерция: нет медленных движений, а есть наполовину игривое, наполовину торжественное Аллегретто, которое блестяще объединяет отдельные мелодии и ритмы в типично глубокое целое, приводя к бодрым финальным движениям – все более живым и стремительным – которые привели Вагнера к «апофеозом танца». Особенно великолепно то, как темы растворяются в успокаивающих интермедиях деревянных духовых инструментов.

Фиделио, Op.72

Когда дело касалось оперы, Бетховен был неестественным – слишком возвышенным и слишком идеалистичным для грязного мира драмы и оттенков человеческой мотивации – но Фиделио, его единственная работа в жанре, имеет удивительные, блестящие периоды, которые более чем компенсируют его неоднородные моменты. Есть определенные оперные сцены, от которых никогда не перестает покалывать кожу головы. Тоска, например, закалывает своего развратного шантажиста ножом, или Кармен отбивается от убийцы. Но в тот момент, когда Фиделио героически спасает ее мужа, а затем направляет пистолет на своего злого врага, становится петардой, чтобы победить их всех. Незабываемое событие – «Хор заключенных» из первого акта. Фиделио / Леонора уговаривает главного тюремщика Рокко выпустить заключенных на свежий воздух и солнечный свет, чтобы она могла найти своего мужа. Их припев «O Welche Lust» («О, какая радость») является выражением музыкального экстаза, тем более мощным из-за атмосферы принуждения.

Увертюра “Кориолан”, Op.62

Кориолан Overture является блестяще интенсивным, темным и концентрированным музыкальным массивом – зазубренные струнные аккорды, движущиеся фигуры дрожи в басе – написано для пьесы Генриха Йозефа фон Коллин о римском лидере Кориолане. Отражая действие пьесы Кориолан решает вторгнуться в Рим, и его мать умоляет его не делать этого (в конце концов он убивает себя). Но вы можете слушать, ничего не зная о пьесе, поскольку это чистая борьба Бетховена со стихией. Премьера « Кориолан» состоялась, должно быть, на одном из самых удивительных концертов в истории, на котором также впервые были показаны Четвертая симфония Бетховена и Четвертый фортепианный концерт .

Концерт для скрипки с оркестром D, Op.61

Написанный в середине чрезвычайно творческого периода, Скрипичный концерт In D, наиболее последовательно лирическая работа Бетховена, позволила ему выразить чистую музыкальную безмятежность, в то время как его более интенсивная сторона проявлялась в таких композициях, как увертюра Кориолан . Хотя на премьере оно потерпело неудачу (оно не было исполнено снова, пока Джозеф Иоахим заново не открыл её в 1844 году), сейчас это одно из самых популярных произведений Бетховена, безусловно, самый популярный из всех скрипичных концертов и одно из лучших произведений Бетховена. Это действительно 40-минутное излияние безмятежной мелодии, очень характерные для нее моменты гармонического и динамического удивления в оркестре. Вторая часть – одно из самых прозрачных творений Бетховена.

Соната для скрипки No.9, Op.47 – Крейцерова соната

Мы должны помнить, что композиторская жизнь Бетховена началась не с Героики – на самом деле, если бы он умер в 1803 году, мы все равно считали бы его великим. Эта соната была написана за несколько месяцев до Третьей симфонии и, как и многие произведения этого периода, демонстрирует большое беспокойное стремление. Первая часть сражается между мучительной темой минорной тональности и типично гимноподобной интермедией; второй – солнечная, безмятежная тема с вариациями; а последняя – веселая тарантелла. Произведение длится примерно вдвое дольше любой предыдущей сонаты, что дает большую глубину музыкального и эмоционального развития, а играть ее очень сложно.

Источник

Фортепианные сонаты Бетховена

Бетховен никогда не мыслил свои 32 сонаты для фортепиано как единый цикл. Однако в нашем восприятии их внутренняя целостность неоспорима. Играя и слушая сонаты, мы проходим вместе с мастером долгий путь от юношеских попыток “штурмовать небеса” (выражение самого Бетховена) до мистического слияния с Богом и Космосом в заключительной части последней сонаты.

Даже для Гайдна и Моцарта жанр фортепианной сонаты не значил столь много и не превращался ни в творческую лабораторию, ни в своеобразный дневник сокровенных впечатлений и переживаний. Уникальность бетховенских сонат объясняется отчасти и тем, что, стремясь уравнять этот прежде сугубо камерный жанр с симфонией, концертом и даже музыкальной драмой, композитор почти никогда не исполнял их в открытых концертах. Фортепианные сонаты оставались для него жанром глубоко личным, обращенным не к абстрактному человечеству, а к воображаемому кругу друзей и единомышленников. Впрочем, каждый из нас вправе войти в этот круг, привнеся в восприятие бетховенских сонат что-то новое и неповторимое.

32 сонаты охватывают почти весь творческий путь мастера. Над тремя первыми сонатами (opus 2), посвященными Йозефу Гайдну, он начал работать в 1793 году, вскоре после переезда из Бонна в Вену, а две последние завершил в 1822. И если в сонатах opus 2 использованы некоторые темы из совсем ранних сочинений (трех квартетов 1785 года), то поздние имеют точки соприкосновения с Торжественной мессой (1823), которую Бетховен считал своим величайшим творением.

Первая группа сонат (№№ 1-11), созданная между 1793 и 1800 годами, чрезвычайно разнородна. Лидируют здесь “большие сонаты” (так обозначал их сам композитор), по размерам не уступающие симфониям, а по трудности превосходящие едва ли не всё, написанное тогда для фортепиано. Таковы четырехчастные циклы opus 2 (№№ 1-3), opus 7 (№ 4), opus 10 № 3 (№7), opus 22 (№11). Бетховен, завоевавший в 1790-х годах лавры лучшего пианиста Вены, заявлял о себе как о единственно достойном наследнике умершего Моцарта и стареющего Гайдна. Отсюда – дерзновенно-полемический и в то же время жизнеутверждающий дух большинства ранних сонат, мужественная виртуозность которых явно выходила за рамки возможностей тогдашних венских фортепиано с их ясным, но не сильным звуком. Впрочем, в ранних сонатах Бетховена изумляет также глубина и проникновенность медленных частей. “Уже на 28-м году жизни я был вынужден стать философом”, — сетовал позднее Бетховен, вспоминая, как начиналась его глухота, поначалу незаметная для окружающих, но окрашивавщая в трагические тона мировосприятие художника. Авторское название единственной программной сонаты этих лет (“Патетической”, № 8), говорит само за себя.

В то же время Бетховен создавал изящные миниатюры (две легкие сонаты opus 49, №№ 19 и 20), рассчитанные на девичье или дамское исполнение. Родственны им, хотя далеко не так просты, и прелестная соната № 6 (opus 10 № 2), и излучающие весеннюю свежесть сонаты №№ 9 и 10 (opus 14). В дальнейшем эта линия продолжалась в сонатах № 24 (орus 78) и № 25 (opus 79), написанных в 1809 году.

После воинствующе образцовой сонаты № 11 Бетховен заявил: “Я недоволен своими прежними работами, хочу встать на новый путь”. В сонатах 1801-1802 годов (№№ 12-18) это намерение было блистательно реализовано. Идею сонаты-симфонии сменила идея сонаты-фантазии. Две сонаты opus 27 (№№ 13 и 14) прямо обозначены “quasi una fantasia”. Однако это обозначение можно было бы предпослать и другим сонатам данного периода. Бетховен словно пытается доказать, что соната – это скорее оригинальная концепция, нежели застывшая форма, и вполне возможен цикл, открывающийся вариациями и включающий вместо традиционной медленной части строгий “Траурный марш на смерть героя” (№ 12) — или, наоборот, цикл сонаты № 14, в начале которого звучит пронзительно-исповедальное Adagio, вызвавшее у поэта-романтика Людвига Рельштаба образ ночного озера, осиянного лунным светом (отсюда – неавторское название “Лунная соната”). Совершенно лишенная драматизма соната № 13 ничуть не менее экспериментальна: это дивертисмент почти калейдоскопически меняющихся образов. Зато соната № 17 с ее трагическими монологами, диалогами и говорящими без слов речитативами близка к опере или драме. Если верить свидетельству Антона Шиндлера, Бетховен связывал содержание этой сонаты (равно как и “Аппассионаты”) с “Бурей” Шекспира, однако отказывался давать какие-либо пояснения.

Даже более традиционные сонаты этого периода необычны. Так, четырехчастная соната № 15 уже не претендует на родство с симфонией и выдержана скорее в нежных акварельных тонах (не случайно за ней закрепилось название “Пасторальная”). Бетховен очень ценил эту сонату и, по свидетельству его ученика Фердинанда Риса, особенно охотно играл сдержанно-меланхолическое Andante.

Другая четырехчастная соната, № 18, имеет уникальный цикл, в котором нет медленной части, но есть и скерцо, и менуэт. Подобное решение Бетховен повторил позднее в своей Восьмой симфонии (1813).

Кульминационным периодом творчества Бетховена считаются 1802-1812 годы, и немногочисленные сонаты этих лет также принадлежат к вершинным достижениям мастера. Такова, например, создававшаяся в 1803-1804 годах, параллельно с Героической симфонией, соната № 21 (opus 53), которую иногда называют “Авророй” (по имени богини утренней зари). Любопытно, что первоначально между первой частью и финалом помещалось прекрасное, но чрезвычайно протяженное Andante, которое Бетховен по зрелому размышлению издал в качестве отдельной пьесы (Andante favori — то есть “Любимое Andante”, WoO 57). Композитор заменил его кратким сумрачным интермеццо, соединяющим яркие “дневные” образы первой части с постепенно высветляющимися красками финала.

Полная противоположность этой лучезарной сонате – написанная в 1804-1805 годах соната № 23 (opus 57), получившая от издателей название “Аппассионата”. Это сочинение огромной трагической силы, в котором важную роль играет использованный затем в Пятой симфонии стучащий “мотив судьбы”.

Соната № 26 (opus 81-a), созданная в 1809 году – единственная из 32, имеющая подробную авторскую программу. Три ее части озаглавлены “Прощание – Разлука – Возвращение” и выглядят как автобиографический роман, повествующий о расставании, тоске и новом свидании влюбленных. Однако, согласно авторской ремарке, соната была написана “на отъезд его императорского высочества эрцгерцога Рудольфа” — ученика и мецената Бетховена, который 4 мая 1809 года был вынужден вместе с императорской семьей спешно эвакуироваться из Вены: город был обречен на осаду, обстрел и оккупацию войсками Наполеона. Помимо эрцгерцога, из Вены тогда уехали почти все близкие друзья и подруги Бетховена. Возможно, среди них была и истинная героиня этого романа в звуках.

Почти романтический характер носит и написанная в 1814 году двухчастная соната opus 90 (№ 27), посвященная графу Морицу Лихновскому, который имел смелость полюбить оперную певицу и вступить с нею в неравный брак. Согласно Шиндлеру, Бетховен определял характер смятенной первой части как “борьбу между сердцем и рассудком”, а ласковую, почти шубертовскую музыку второй сравнивал с “беседой влюбленных”.

Пять последних сонат (№№ 28-32) относятся к позднему периоду творчества Бетховена, отмеченному загадочностью содержания, необычностью форм и предельной сложностью музыкального языка. Эти очень разные сонаты объединяет еще и то, что почти все они, кроме № 28 (opus 101), написанной в 1816 году, сочинялись в расчете на виртуозные и выразительные возможности фортепиано нового типа – шестиоктавного концертного рояля английской фирмы “Бродвуд”, полученного Бетховеном в подарок от этой фирмы в 1818 году. Богатый звуковой потенциал этого инструмента наиболее полно раскрылся в грандиозной сонате opus 106 (№ 29), которую Ханс фон Бюлов сравнивал с Героической симфонией. Почему-то именно за ней закрепилось название Hammerklavier (“Соната для молоточкового фортепиано”), хотя это обозначение стоит на титульных листах всех поздних сонат.

В большинстве из них обретает новое дыхание идея сонаты-фантазии со свободно устроенным циклом и прихотливым чередованием тем. Это вызывает ассоциации с музыкой романтиков (то и дело слышится Шуман, Шопен, Вагнер, Брамс, и даже Прокофьев и Скрябин). Но Бетховен остается верен себе: его формы всегда безупречно выстроены, а концепции отражают свойственное ему позитивное мировосприятие. Распространившиеся в 1820-х годы романтические идеи разочарованности, неприкаянности и разлада с окружающим миром остались ему чужды, хотя их отзвуки можно услышать в музыке скорбного Adagio из Сонаты № 29 и страдальческого Arioso dolente из Сонаты № 31. И все же, невзирая на пережитые трагедии и катастрофы, идеалы добра и света остаются для Бетховена незыблемыми, а разум и воля помогают духу восторжествовать над страданиями и земной суетой. “Иисус и Сократ служили мне образцами”, — писал Бетховен в 1820 году. “Герой” поздних сонат – уже не победоносный воитель, а скорее творец и философ, оружие которого – всепроникающая интуиция и всеобъемлющая мысль. Недаром две из сонат (№№ 29 и 31) завершаются фугами, демонстрирующими мощь созидающего интеллекта, а другие две (№№ 30 и 32) – созерцательными вариациями, представляющими собой как бы модель мироздания в миниатюре.

Великая пианистка Мария Вениаминовна Юдина называла 32 сонаты Бетховена “Новым заветом” фортепианной музыки (“Ветхим заветом” был для нее “Хорошо темперированный клавир” Баха). Действительно, они смотрят далеко в будущее, вовсе не отрицая породивший их XVIII век. И потому каждое новое исполнение этого гигантского цикла становится событием современной культуры.

(Лариса Кириллина. Текст буклета к циклу концертов Т.А.Алиханова (Московская консерватория, 2004))

Источник