Артуро Бенедетти Микеланджели – воитель и аскет музыки
Представьте себе человека: он статный, подтянутый, с суровым взглядом и благородной внешностью, легко может оказаться хоть на экране в высокобюджетном блокбастере, хоть на обложке глянцевого журнала с подписью «Мистер совершенство».
Он умеет пилотировать самолеты, в том числе боевые истребители, занимается альпинизмом, погружается с аквалангом на дно моря, показывает высший класс в горных лыжах, наконец, лихо водит гоночные автомобили. Одевается он неброско, но стильно, непременный элемент – черный свитер.
Он холоден, молчалив, отличается немногословностью, скупостью движений, совершенными манерами и тонким вкусом. Кто он? Секретный агент? Шпион? Звезда сцены? Эксцентричный писатель или спортсмен? Нет – он пианист, легенда XX века – Артуро Бенедетти Микеланджели.
XX век дал рождение огромному количеству легендарных личностей: диктаторов и поэтов, музыкантов и спортсменов, военных и политиков, людей, чья жизнь, вне зависимости от призвания и профессии, взвилась ярким костром, осветив целое столетие.
Их имена навсегда высечены в граните истории – Г. Ф. Лавкрафт и Эрнест Хемингуэй, Эрнесто Че Гевара и Мартин Лютер Кинг, Фрэнк Синатра и Элвис Пресли. Среди этих имен Артуро Бенедетти Микеланджели, музыкант, который всю жизнь боролся с тяжелой болезнью, человек, переживший войну, тюрьму, разорение, изгнание из родной страны, пианист, который стал синонимом понятия «техническое совершенство» в своей области.
Вечное сияние абсолютного совершенства
Артуро Бенедетти Микеланджели после победы на конкурсе исполнителей в Женеве был назван «новым Листом». Ранее такого лестного сравнения удостаивался только Игнацы Падеревский, которого, правда, ставили просто наравне со «сверстником».
Бенедетти же ставят в один ряд с Рубинштейном и, возможно, ступенькой выше Горовица, Афанасьева и Петрова. И действительно, не слишком большой ошибкой будет сказать, что Артуро начал новую эпоху в фортепьянном исполнении, став ярчайшим из интерпретаторов с совершенной техникой исполнения, в то время как на Альфреде Корто завершилась эпоха старых мастеров-романтиков.
Корто, страдавший иногда «провалами в памяти» и технически «небрежной» игрой, очень ценил то мастерство, с которым играет Микеланджели.
Для фортепьянной музыки XX века Артуро Микеланджели стал тем же, чем был Шаляпин в пении, Ванесса Мей в современных «стандартах» скрипки или Ингве Мальмстим в новой гитарной (в первую очередь тяжелой) музыке. Этот пианист воплотил те эталонные качества, на которые до сих пор равняются целые поколения исполнителей.
Об игре Микеланджели сказано немало: Бенедетти-Микеланджели оказался действительно пианистом высшего, наивысшего класса, рядом с которым могут быть поставлены лишь редкие, считанные единицы…
Его музыка напоминает мраморное изваяние, ослепительно совершенное, призванное стоять столетиями без изменения, как бы не подчиненное законам времени, его противоречиям и превратностям.
«…Если так можно выразиться, его исполнение некая стандартизация» – писал о виртуозе Г. Нейгауз, преподаватель российских «гигантов» Рихтера и Эмиля Гилельса, последний, к слову, однажды сумел обойти Артуро на конкурсе исполнителей.
Музыка Микеланджели была не для «толпы», он сам признавался, что играет «для себя»
Музыка Микеланджели была не для «толпы», он сам признавался, что играет «для себя», выступал, только будучи полностью уверенным в своих силах, порой «капризничал», предъявляя высокие требования к акустике зала и инструментам, однажды даже отказался выступать в «Карнегихолле».
Он доводил себя до совершенства во всем – начиная от пластичности пальцев и мускулатуры рук и заканчивая выбором только самых качественных роялей для игры. Живя аскетом, в почти пустом доме, играя по ночам, но почти «полный рабочий день» – 6-8 часов, Микеланджели старался сделать свою игру безупречной.
Его репертуар был удивительно беден – не чета огромным спискам произведений, которые играли Гилельс, Корто, Бенно Моисеевич или Эдвин Фишер, но исключительно из-за того, что исполнение каждого произведения маэстро оттачивал годами, ища внутреннего созвучия с композитором, желая максимально точно воплотить шедевр.
Как это выглядело? На сцену выходил привлекательный брюнет, с лицом суровым и жестким, холодный, скованный, отстраненный, он садился за рояль… И начиналось нечто невообразимое: Микеланджели не играл музыку, он не был интерпретатором, он мыслил музыкой, будто вступая с залом в странное, мистическое подобие телепатического контакта, этот мастер заставлял аудиторию очистить разум и чувствовать величие замысла старинных мастеров, величие звучания рояля, вместе с ним мыслить музыкой, понимать, как далек этот мир звука от обыденности и серости «быта» вокруг.
Зарисовка судьбы
Артуро Бенедетти Микеланджели родился в Италии, в городе Брешиа, 5 января 1920 года, он занимался одновременно скрипкой и фортепьяно, отдавая первоначально предпочтение первой.
Азы музыкального искусства Артуро получил от Пауло Кемери, затем он учился в «сильной» миланской консерватории у Джованни Анфосси, с успехом закончив класс мастера в 14 лет.
Судьба не раз водила Артуро вдоль пропасти
Первым трагическим провалом, скорее для жюри, чем для исполнителя, стал конкурс в Брюсселе, где он занял только седьмое место, а громким успехом, открывшим для Микеланджели мир большой музыки, стало состязание исполнителей в Женеве.
Во времена Второй мировой пианист участвовал в движении сопротивления, был военным летчиком, получил ранение, пережил плен, из которого сумел освободиться. После войны к нему пришла слава: виртуоз много гастролировал, давал потрясающе успешные концерты, изредка записывался на пленку.
Став успешным музыкантом, Бенедетти сумел добиться и преподавательской славы, открыв школу музыки в Больцано, преподавая в Болонье и Венеции, а также вел летние международные курсы в Ареццо, а самым знаменитым его учеником стал прославленный виртуоз Маурицио Поллини.
В шестидесятых годах из-за банкротства студии грамзаписи, с которой его связывали обязательства, Микеланджели вынужден был покинуть Италию, все его имущество было арестовано, и он переехал в Швейцарию, где прожил еще много лет, борясь с бедностью.
Пианист умер в 1995 году, 12 июня, в швейцарском Лугано, не сумев одолеть продолжительную и тяжелую болезнь. Он навсегда остался в памяти потомков как недосягаемый мастер фортепьянной игры и легендарная личность.
Интересные факты
- Возможно, мир узнал бы Микеланджели не как виртуозного пианиста, «второго Листа», если бы не воспаление легких, перетекшее в туберкулез, случившийся в юном возрасте и всю жизнь мучавший исполнителя. Артуро великолепно играл на скрипке, и если бы не болезнь – кто знает, может он стал бы «вторым Паганини»
Если бы не воспаление легких, перетекшее в туберкулез, возможно, мир не узнал бы Микеланджели как виртуозного пианиста
Источник
Биография Артуро Бенедетти Микеланджели
Ни о ком из заметных музыкантов XX столетия не складывалось такое количество легенд, не рассказывалось столько невероятных историй. Микеланджели получил титулы «Человек-загадка», «Клубок тайн», «Самый непостижимый артист современности».
«Бенедетти Микеланджели — выдающийся пианист XX века, одна из крупнейших фигур в мировом исполнительском искусстве, — пишет А. Меркулов. — Ярчайшую творческую индивидуальность музыканта обусловливает уникальный сплав разнородных, подчас как будто даже взаимоисключающих черт с одной стороны, удивительная проникновенность и эмоциональность высказывания, с другой — редкостная интеллектуальная наполненность замыслов. Причем каждое из этих основных качеств, внутренне многосоставных, доведено в искусстве итальянского пианиста до новых степеней проявления.
Так, границы эмоциональной сферы в игре Бенедетти простираются от обжигающей открытости, пронзительной трепетности и импульсивности до исключительной утонченности, рафинированности, изысканности, изощренности. Интеллектуальность же проявляется и в создании глубоких философских исполнительских концепций, и в безупречной логической выстроенности трактовок, и в некоторой отстраненности, холодноватой созерцательности ряда его интерпретаций, и в сведении к минимуму импровизационного элемента в игре на сцене».
Артуро Бенедетти Микеланджели родился 5 января 1920 года в городе Брешиа, что в Северной Италии. Первые уроки музыки он получил в четыре года. Сначала он обучался игре на скрипке, а затем стал заниматься на фортепиано. Но поскольку в детстве Артуро переболел воспалением легких, которое перешло в туберкулез, скрипку пришлось оставить. Слабое здоровье юного музыканта не позволяло ему нести двойную нагрузку.
Первым наставником Микеланджели стал Пауло Кемери. В четырнадцать лет Артуро окончил миланскую консерваторию по классу известного пианиста Джованни Анфосси.
Казалось, будущее Микеланджели определилось. Но вдруг он уходит в монастырь францисканцев, где около года работает органистом. В монахи Микеланджели не пошел. Вместе с тем окружение повлияло на мировоззрение музыканта.
В 1938 году Микеланджели участвует в Международном конкурсе пианистов в Брюсселе, где занял лишь седьмое место. Член жюри конкурса С. Е. Фейнберг, имея в виду, вероятно, салонно-романтические вольности лучших итальянских конкурсантов, писал тогда, что они играют «с внешним блеском, но очень манерно», и что их исполнение «отличает полная безыдейность трактовки произведения». Известность пришла к Микеланджели после победы на конкурсе в Женеве в 1939 году.
«Родился новый Лист», — писали музыкальные критики. Восторженную оценку игре молодого итальянца дал А. Корто и другие члены жюри. Казалось, теперь-то уж ничто не помешает Микеланджели развить успех, но вскоре началась Вторая мировая война.
«Биография Микеланджели в начале сороковых годов напоминает скорее приключенческий сюжет из какого-нибудь кинофильма, нежели биографию служителя муз, — пишет Г. М. Цыбин. — Он принимает участие в движении Сопротивления, осваивая профессию летчика, воюя против фашистов. Его ранят в руку, арестовывают, сажают в тюрьму, где он проводит около 8 месяцев; улучив удобный момент, он бежит из заключения — и как бежит! — на похищенном вражеском самолете. Трудно сказать, где правда, а где вымысел о военной юности Микеланджели. Сам он крайне неохотно касался этой темы в своих беседах с журналистами. Но даже если тут есть хотя бы половина правды, и то остается лишь поражаться — такого в мире ни до Микеланджели, ни после него не было... »
По окончании войны Микеланджели наконец-то возвращается к музыке. Пианист выступает на самых престижных сценах Европы и США. Но он не был бы Микеланджели, если бы делал все, как другие.
«Я никогда не играю для других людей, — сказал однажды Микеланджели, — я играю для себя. И для меня, в общем, безразлично — есть в зале слушатели или нет. Когда я нахожусь за клавиатурой рояля, все вокруг меня исчезает. Существует одна только музыка и ничего кроме музыки».
На сцену пианист выходил лишь тогда, когда чувствовал себя в форме и был в настроении. Музыканта должны были также полностью устроить акустические и прочие условия, связанные с предстоящим выступлением. Неудивительно, что часто все факторы не совпадали, и концерт отменялся. Такого большого количества объявленных и несостоявшихся концертов, как у Микеланджели, наверное, не было ни у кого. Недоброжелатели даже утверждали, что пианист больше отменил концертов, нежели дал их! Однажды Микеланджели отказался от выступления в самом Карнеги-холл! Ему не понравился рояль, а может, его настройка.
Справедливости ради надо сказать, что подобные отказы нельзя отнести на счет каприза. Можно привести пример, когда Микеланджели попал в автомобильную катастрофу и сломал ребро, а уже через несколько часов вышел на сцену. После этого он год пролежал в госпитале!
Репертуар пианиста состоял из небольшого количества сочинений разных авторов Скарлатти, Баха, Бузони, Гайдна, Моцарта, Бетховена, Шуберта, Шопена, Шумана, Брамса, Рахманинова, Дебюсси, Равеля и других.
Микеланджели мог годами разучивать новое произведение, прежде чем включить его в свои концертные программы. Но и позднее он не раз возвращался к этому произведению, находя в нем новые краски, эмоциональные нюансы. «Обращаясь к музыке, которую я играл, может быть, десятки и сотни раз, я всегда начинаю с начала, — говорил он. — Словно это совершенно новая для меня музыка. Всякий раз я начинаю с идей, которые занимают меня в данный момент».
Стиль музыканта полностью исключал субъективистский подход к произведению «Моя задача состоит в том, чтобы выразить замысел автора, волю автора, воплотить дух и букву исполняемой мною музыки, — говорил он. — Я стараюсь правильно прочитать текст музыкального произведения. Там все есть, все обозначено. »
Микеланджели стремился к одному — к совершенству. Именно поэтому он долгое время гастролировал по городам Европы со своим роялем и настройщиком, несмотря на то, что расходы в этом случае часто превышали гонорары за его выступления.
«В пианизме XX столетия можно назвать от силы еще несколько мастеров, которые могли бы сравниться с Микеланджели по части искусности и тончайшей выделки звуковых «изделий», — отмечает Цыбин.
История жизни Артуро Бенедетти Микеланджели
Известный московский критик Д. А. Рабинович писал в 1964 году, после гастролей пианиста в СССР «Техника Микеланджели принадлежит к самым поразительным среди когда-либо существовавших. Доведенная до пределов возможного, она прекрасна. Она вызывает восторг, чувство восхищения гармоничной красотой «абсолютного пианизма».
Тогда же появилась статья Г.Г. Нейгауза «Пианист Артуро Бенедетти-Микеланджели», в которой говорилось «Впервые приехал в СССР всемирно известный пианист Артуро Бенедетти-Микеланджели. Первые его концерты в Большом зале консерватории сразу же доказали, что громкая слава этого пианиста — заслуженная, что огромный интерес и нетерпеливое ожидание, проявленные заполнившей до отказа концертный зал публикой были оправданы — и получили полнейшее удовлетворение. Бенедетти-Микеланджели оказался действительно пианистом высшего, наивысшего класса, рядом с которым могут быть поставлены лишь редкие, считанные единицы. Трудно в краткой рецензии перечислить все, чем он так пленяет слушателя; о нем хочется говорить много и детально, но пусть и так, хоть кратко, мне будет позволено отметить главное.
Прежде всего, надо упомянуть неслыханное совершенство его исполнения, совершенство, не допускающее никаких случайностей, колебаний минуты, никаких уклонений от раз признанного им, установленного и выработанного огромным подвижническим трудом — идеала исполнения. Совершенство, гармония во всем — в общей концепции произведения, в технике, в звуке, в малейшей детали, как и в целом...
Его музыка напоминает мраморное изваяние, ослепительно совершенное, призванное стоять столетиями без изменения, как бы неподчиненное законам времени, его противоречиям и превратностям. Если так можно выразиться, его исполнение некая «стандартизация» чрезвычайно высокого и трудно осуществимого идеала, вещь чрезвычайно редкая, почти недостижимая, если применять к понятию «идеал» тот критерий, который применял к нему П. И. Чайковский, считавший, что во всей мировой музыке почти нет совершенных произведений, что совершенство достигается только в редчайших случаях, урывками, несмотря на множество прекрасных, превосходных, талантливых, гениальных сочинений.
Как всякий очень большой пианист, Бенедетти-Микеланджели обладает невообразимо богатой звуковой палитрой основа музыки — время-звук — у него разработана и использована до предела. Вот пианист, который умеет воспроизвести первое рождение звука и все его изменения и градации вплоть до fortissimo, оставаясь всегда в пределах изящного и прекрасного. Изумительна пластичность его игры, пластичность глубокого барельефа, дающего пленительную игру светотеней. Не только исполнение Дебюсси, величайшего живописца в музыке, но и Скарлатти и Бетховена изобиловало тонкостями и очарованиями звуковой ткани, ее расчлененностью и ясностью, которые чрезвычайно редко приходится услышать в таком совершенстве.
Бенедетти-Микеланджели не только идеально слушает и слышит себя, — у вас впечатление, что он мыслит музыку во время игры, вы присутствуете при акте музыкального мышления, и потому, мне кажется, его музыка так неотразимо действует на слушателя. Он просто заставляет мыслить вместе с ним. Именно это заставляет так слушать и чувствовать музыку на его концертах. И еще одно свойство, чрезвычайно характерное для современного пианиста, в высшей степени присуще ему он никогда не играет себя, он играет автора, и как играет! Мы слышали Скарлатти, Баха (Чакону), Бетховена (и раннего — Третья соната, и позднего — 32-я соната), и Шопена, и Дебюсси, и каждый автор предстал перед нами в своем неповторимом индивидуальном своеобразии.
Так играть может только исполнитель, до глубины постигший умом и сердцем законы музыки и искусства. Нечего и говорить, что для этого нужны (кроме ума и сердца) совершеннейшие технические средства (выработка двигательно-мышечного аппарата, идеальный симбиоз пианиста с инструментом). У Бенедетти-Микеланджели он выработан так, что, слушая его, восхищаешься не только его огромным талантом, но и огромностью труда, требовавшегося для того, чтобы довести свои намерения и свои возможности до такого совершенства».
Наряду с исполнительской деятельностью, Микеланджели успешно занимался и педагогикой. Начинал он еще в довоенные годы, но всерьез преподаванием занялся во второй половине 1940-х годов. Микеланджели вел классы рояля в консерваториях Болоньи и Венеции и некоторых других итальянских городов. Музыкант основал и собственную школу в Больцано. Помимо этого летом он организовывал международные курсы для молодых пианистов в Ареццо, неподалеку от Флоренции. Финансовые возможности ученика интересовали Микеланджели едва ли не в последнюю очередь. Более того, он даже сам готов помочь талантливым людям. Главное, чтобы с учеником было интересно.
«В таком русле, более или менее благополучно, внешне, во всяком случае, текла жизнь Микеланджели до конца шестидесятых годов, — пишет Цыбин. — Он работал, свободное время отдавал альпинизму, лыжам или своему давнишнему увлечению — автомобильным гонкам; он был, между прочим, почти профессиональным автогонщиком, получал призы на соревнованиях. Жил Микеланджели скромно, непритязательно, ходил почти всегда в своем любимом черном свитере, жилище его мало чем отличалось по убранству от монастырской кельи. На рояле он занимался чаще всего ночами, когда мог полностью отключиться от всего постороннего, от внешней среды.
«Очень важно не потерять контакта с собственным «я», — сказал он однажды. — Прежде чем выйти к публике, артист должен найти дорогу к самому себе». Рассказывают, что норма работы за инструментом у Микеланджели была довольно высокой 7—8 часов в сутки. Впрочем, когда с ним заговаривали на эту тему, он несколько раздраженно отвечал, что работает все 24 часа, только часть этой работы проходит за клавиатурой рояля, а часть вне ее».
В 1967—1968 годах неожиданно разорилась фирма грамзаписи, с которой Микеланджели был связан некоторыми финансовыми обязательствами. На имущество музыканта судебный исполнитель наложил арест.
«Микеланджели рискует остаться без крова над головой, — писала в эти дни итальянская пресса. — Рояли, на которых он продолжает драматическую погоню за совершенством, больше не принадлежат ему. Арест распространяется и на доходы от его будущих концертов».
Микеланджели с горечью, не дождавшись помощи, покидает Италию и поселяется в Швейцарии в Лугано. Там он и прожил до самой смерти 12 июня 1995 года. Концерты он в последнее время давал все реже. Выступая в различных странах Европы, он никогда больше не играл в Италии.
Источник