Моральный кодекс — Ночной каприз
Новая рубрика назрела — группа Моральный Кодекс и для начала разберем песню Ночной Каприз.
Достаточно интересный коллектив, играющий в стиле рока с элементами блюза, фанка, и джаза. Некоторые их песни очень аппетитные на мой скромный вкус. Кстати, в прошлую пятницу на четвертом стриме блога про гитару мне даже заказали данную композицию спеть. Не могу сказать, что я справился на отлично, но спел как смог, потому что исполнял с ходу.
Однако я подбирал в прошлом данную композицию немного не для этих целей. Был заказ на подбор партии соло для данной песни, поэтому в табулатуре я прописал обе гитары: аккомпанемент и соло. И подбирал я всё это дело с оригинальной студийной версии. Вот она:
День исполнил роль, я смываю грим.
Молодой король, становись другим.
Попрошу я ночь: «Не туши огня.
Излечи меня.»
С неба чистого я неистово
Срываюсь вниз.
Я теперь иной, ты исполни мой
Ночной каприз.
Мне вина бокал и кусочек льда.
В глубине зеркал плавает звезда.
В глубине зеркал тонкий твой абрис —
Мой ночной каприз.
1. Табулатура Каприз
Для начала поделюсь с вами нотами, где прописаны кстати не только гитары. Я сейчас глянул, а там и ударные и бас и две гитары разобраны. Но партия гитары, которая играет аккомпанемент отмечена именно как в студийной версии. Скачать табу можно здесь:
Давайте послушаем фрагмент из табулатуры, чтобы вы наглядно поняли как звучат гитары в нотах:
2. Гитарный бой
Гитарный бой в оригинале (ритм гитара) звучит и исполняется не самым простым образом:
Согласитесь? Ясное дело, что мы всё время играем вниз-вверх, но нужно в определенные моменты глушить струны, причём левой рукой слегка ослабляя хватку аккорда. Аккорд при этом должен быть зажат на баррэ! Вот так не просто. А вот так можно сыграть на простой гитаре и при этом петь. Приблизительно так я играл на стриме:
3. Аккорды
Про аккорды то мы совсем забыли! Сложностей с этим быть не должно все аппликатуры идут вместе с табулатурой. Отмечу один интересный экземпляр, с которым я раньше не встречался. Это аккорд с чужим басом A/H. Вот:
Звучит очень интересно и по тексту встречается в конце куплетов.
Вот и всё кажется на сегодня. Пишите комментарии, подписывайтесь на обновления блога. Уже готовлюсь к пятничной прямой трансляции — не пропустите! Возможно вам также будут интересны статьи:
Меня интересуют толькo те люди, у кoторых гoрят глаза. Пo такому принципу и набираю музыкантoв в oркестр и по такому принципу играю для слушателей. Я нескoлько раз в своей жизни встречал oркестры, сoстоящие из зомби. Что касается публики, с гoрящими глазами ее дoстаточно. Как достаточно и убoгих oднобоко развитых, ничегo не видящих крoме свoих зарплат людей.
Источник
«Моральному кодексу» — 30 лет
В этом году исполняется 30 лет одной из самых романтичных групп на постсоветской музыкальной сцене – «Моральному Кодексу». В «лихие» Девяностые очень многие люди согревались теплом песен, которые исполняла эта группа. Да и сегодня их старые хиты продолжают играть функцию терапии для души.
Этот текст я написал специально для газеты «Пензенская правда», поскольку большинство песен «Морального Кодекса» сочинил гитарист из Пензы Николай Девлет-Кильдеев.
— Николай, расскажите про самые дорогие вашему сердцу места в Пензе?
— Родился я на улице Свердлова, а потом папе дали квартиру на Западной Поляне, и мы туда переехали.
Учился я в школе № 55. Хорошо помню нашу замечательную классную руководительницу Ирину Борисовну Катышкину, сейчас она – заслуженный учитель России. Уже живя в Москве, я заезжал в школу, подарил ей цветы, мы немного побеседовали, я рассказал ей о своей жизни.
В 8 лет я уже начал играть на гитаре, и в 12 лет уже прилично что-то запиливал. Мой старший брат учился в политехе, и у них была группа. И когда они играли по свадьбам, меня брали с собой, и я играл соло на гитаре. Денег мне не платили, зато они мне потом отдали гитару «Музиму». Это просто сказка!
Был в Пензе такой легендарный гитарист Раф Губайдуллин. Я часто приходил к нему в ресторан «Волга», где он играл, и мы просто джемовали.
Окончив школу, я поступил в Пензенское музыкальное училище, что на Московской. Помню, как мы там, в физкультурном зале давали жару, играя песни из репертуара «Гранд Фанк» и другие западные запрещенные композиции, за что нас постоянно гоняли.
— Кто еще играл с вами в группе?
— Это — Олег Полковницкий, ныне — очень хороший концертирующий баянист. Он закончил Горьковскую консерваторию, а сейчас преподает в Пензенском музыкальном училище. А еще — Леша Туришев, который тоже потом закончил консерваторию.
— Николай, откуда у вас такая интересная фамилия? Кто ваши предки?
— Мой предок – Петр Николаевич Девлет-Кильдеев, это – русско-татарский княжеский род. Девлеты идут от Девлет Гирея, крымского хана, и там одна ветка православная, а другая – мусульманская. Вот мы как раз православная ветвь. Петр Николаевич работал в Пензе, в прокуратуре, и был достаточно известным человеком.
— Почему уехали в Москву? Это поиск романтики, поиск своего ритма?
— Это получилось как-то само собой. Я много где работал, при Советском Союзе я исколесил всю страну, от Магадана до Калининграда. Я очень долго работал в Киеве, в Тульской филармонии, в Хабаровске, во Владикавказе, в Пензенской филармонии. Когда я играл в ансамбле «Красные маки», у нас база была в Москве, но поначалу я постоянно в Пензе жил, и в Москву только прилетал и снова уезжал, и лишь потом так получилось, что совсем туда перебрался.
— А как сложился паззл с «Моральным Кодексом»?
— Я познакомился с поэтом и продюсером Павлом Жагуном, у нас была группа «Скандал». Но там как-то не пошло, и в итоге все было переделано в «Моральный кодекс». Изначально мы ориентировались на гитарную музыку, это было достаточно авангардно по тем временам. Не буду скрывать: я автор почти всех произведений «Морального Кодекса». Может быть, со временем мы немножко изменились, но все меняются, и даже самые радикальные группы, как говорится, «опопсяются», когда становятся на рельсы бизнеса. А так вроде все нормально, мы до сих пор играем.
— Первая песня была «Я тебя люблю». А есть у нее какая-то история?
— Она осталась несведенная! Все получилось, как с песней «Satisfaction» у Роллинг Стоунз, которая также осталась несведенной и недоделанной до конца. Их продюсер услышав, что это – хит, поскорее отдал ее на радио, а звукорежиссер только приблизительный микс сделал и дал музыкантам его послушать. Точно так же вышло и у нас с песней «Я тебя люблю»: она несведенная. Нам режиссер Игорь Замараев сбросил пробный микс, и мы так ее и издали. В принципе, никто не знает, что эта песня получилась недоделанная, но рассказать уже можно.
А с другим хитом, с «До свиданья, мама» мы достаточно много повозились, пробуя разные варианты, и вот она-то как раз сделанная, здесь все четко. «До свиданья, мама» до сих пор очень популярна, мы исполняем ее на каждом концерте.
— Есть какая-то история у вашего первого альбома «Сотрясение мозга»?
— Мы работали над ним на студии у Стаса Намина в Парке культуры им.Горького. Я помню, что раньше мы очень весело и дружно записывались. У нас были пневматические пистолеты, и в промежутках между записями, мы ставили мишени и стреляли в них: постреляешь — поиграешь на гитаре.
— Почему у вас все сольные альбомы вышли в Швейцарии?
— В 1989 году «Моральный кодекс» ездил в Швейцарию, причем с большим успехом, ведь тогда на русских смотрели еще как на диковинку: русские?! Да еще на гитарах играют?! Короче, мы там с очень большим успехом выступили, да и страна очень красивая, и после нашей тогдашней разрухи мы будто в Раю оказались.
И с тех пор у нас там остался друг — Тони Вагнер, который и помог издать мою первую сольную пластинку. Но частично ее спонсировал Михаил Федосов из Пензы. У него была фирма «Музыкальная Корпорация Федосов», которая изготавливала струны для гитар и других щипковых инструментов. К сожалению, он умер.
У меня всегда было много всяких мелодий, но не все подходмли нам по стилю или просто не нравились. И когда у меня скопилось довольно много инструментальных произведений, я подумал: а почему бы не издать пластиночку? Если они как песни не пошли, то, может, как инструменталки будут жить? И все мои сольные пластинки – это материал, который не подошел для «Кодекса». Но на какие-то мелодии мы потом все-таки написали тексты.
— А что представляет ваш новый проект «Стратосфера»?
— Выпущено уже три пластинки, но народ у нас любит песни, а «Статосфера» — проект инструментальный и с ним очень тяжело пробиваться. Я очень люблю сёрф-музыку, всегда много слушал группы типа The Shadows, и мне до сих пор это очень нравится. Однажды мне тоже захотелось поиграть в этом стиле на старинных простецких гитарах. Я собираю старые гитары, усилители, «примочки», и у меня достаточно большая коллекция всяких «древностей». Поэтому в «Стратосфере» у меня звучит и «Gretsch» 1961 года, и «Stratocaster» 1962 года.
— Какие самые радостные моменты из жизни «Морального Кодекса» можете вспомнить навскидку?
— Когда мы работали над пластинкой «Зима», то две вещи записали в Лондоне на легендарной студии Abbey road, где «Битлы» записывались. Нашим продюсером был Крис Кимси, который работал с Роллинг Стоунз и с множеством других популярных групп. Я помню, как он подошел ко мне и говорит: «Там где ты сидишь, любил сидеть Джон Леннон!» А на рецепшене в студии Abbey road сидит русский парень, который говорит по-русски…
— Последний альбом «Зима» вышел 5 лет назад. Почему возникла такая пауза? Что сегодня происходит в группе?
— С возрастом тяжелее идет творческий процесс. А потом и у меня, и у Мазая есть какие-то свои проекты. Но надо как-то взбодриться и сделать что-то новенькое. Есть уже кое-какие наметочки. Сделаем! А куда нам деваться! Чего ж соскакивать-то с уже идущего поезда?
Источник