Не пой красавица при мне ноты глинки
НЕ ПОЙ, КРАСАВИЦА, ПРИ МНЕ.
Слова Александра Пушкина
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.
Увы, напоминают мне
Твои жестокие напевы
И степь, и ночь, и при луне
Черты далекой, бедной девы.
Я призрак милый, роковой,
Тебя увидев, забываю;
Но ты поешь – и предо мной
Его я вновь воображаю.
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.
Романсы 50 композиторов: Н.С. Титова (1829), М.И. Глинки (1831), Карла Гедике (1833), Ю.К. Арнольда (1840), М.А. Балакирева (1865), Полины Виардо (1865), А.К. Лядова (1876), А.К. Глазунова (1880), М.М. Ипполитова-Иванова (1884), А.Г. Рубинштейна (1886), С.В. Рахманинова (1893), Н.А. Римского-Корсакова (1898) и других.
Антология русского романса. Золотой век. / Авт. предисл. и биогр. статей В. Калугин. — М.: Эксмо, 2006
Михаил Иванович Глинка (1804, с. Новоспасское Ельнинского у. Смоленской губ. — 1857, Берлин)
Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844, Тихвин Новгородской губ. — 1908, усадьба Любенск, близ Луги)
Сергей Васильевич Рахманинов (1873, имение Онег Новгородской губ. — 1943, Беверли-Хилс, США)
Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837)
МЕЛОДИЯ РИМСКОГО-КОРСАКОВА:
Уноси мое сердце в звенящую даль…: Русские романсы и песни с нотами / Сост. А. Колесникова. – М.: Воскресенье; Евразия +, Полярная звезда +, 1996.
МЕЛОДИЯ ГЛИНКИ:
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный,
Берег дальный.
Увы! Напоминают мне
Твои жестокие напевы
И степь, и ночь, и при луне
Черты далекой милой девы,
Милой девы.
Гори, гори, моя звезда! Сост. и муз. редактор С. В. Пьянкова. — Смоленск: Русич, 2004, с. 38.
МЕЛОДИЯ РАХМАНИНОВА (для фортепиано, 5 листов):
Кулёв В. В., Такун Ф. И. Золотая коллекция русского романса. В переложении для голоса в сопровождении фортепиано (гитары). М.: Современная музыка, 2003.
Источник
Детские песни
Слова Александра Пушкина
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.
Увы, напоминают мне
Твои жестокие напевы
И степь, и ночь, и при луне
Черты далекой, бедной девы.
Я призрак милый, роковой,
Тебя увидев, забываю;
Но ты поешь – и предо мной
Его я вновь воображаю.
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.
Романсы 50 композиторов: Н.С. Титова (1829), М.И. Глинки (1831), Карла Гедике (1833), Ю.К. Арнольда (1840), М.А. Балакирева (1865), Полины Виардо (1865), А.К. Лядова (1876), А.К. Глазунова (1880), М.М. Ипполитова-Иванова (1884), А.Г. Рубинштейна (1886), С.В. Рахманинова (1893), Н.А. Римского-Корсакова (1898) и других.
Антология русского романса. Золотой век. / Авт. предисл. и биогр. статей В. Калугин. — М.: Эксмо, 2006
Михаил Иванович Глинка (1804, с. Новоспасское Ельнинского у. Смоленской губ. — 1857, Берлин)
Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844, Тихвин Новгородской губ. — 1908, усадьба Любенск, близ Луги)
Сергей Васильевич Рахманинов (1873, имение Онег Новгородской губ. — 1943, Беверли-Хилс, США)
Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837)
МЕЛОДИЯ РИМСКОГО-КОРСАКОВА:
Уноси мое сердце в звенящую даль…: Русские романсы и песни с нотами / Сост. А. Колесникова. – М.: Воскресенье; Евразия +, Полярная звезда +, 1996.
МЕЛОДИЯ ГЛИНКИ:
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный,
Берег дальный.
Увы! Напоминают мне
Твои жестокие напевы
И степь, и ночь, и при луне
Черты далекой милой девы,
Милой девы.
Гори, гори, моя звезда! Сост. и муз. редактор С. В. Пьянкова. — Смоленск: Русич, 2004, с. 38.
МЕЛОДИЯ РАХМАНИНОВА (для фортепиано, 5 листов):
Кулёв В. В., Такун Ф. И. Золотая коллекция русского романса. В переложении для голоса в сопровождении фортепиано (гитары). М.: Современная музыка, 2003.
Источник
М.Глинка — Ноты к романсам
Ноты к романсам Михаила Глинки для голоса и фортепиано
М.Глинка
Избранные романсы и песни
для высокого голоса в сопровождении фортепиано
«Музыка», 1989г.
номер 8615
Не искушай меня без нужды. Элегия. Слова Е. Баратынского
Бедный певец. — Слова В. Жуковского
Скажи, зачем. Слова В. Голицына.
Не пой, красавица, при мне. Грузинская песня. Слова А. Пушкина
Победитель. Слова В. Жуковского
Я здесь, Инезилья. Слова А. Пушкина
В крови горит огонь желанья. Слова А. Пушкина.
Гуде впер вельми в поли. Слова В. Забилы, перевод Вс. Рождественского
Северная звезда. Свадебная песня. Слова Е. Растопчиной
Зацветет черемуха. Слова Е. Растопчиной
Я помню чудное мгновенье. Слова А. Пушкина.
Жаворонок. Слова Н. Кукольника
Мери. Слова А. Пушкина
Скачать ноты
М.Глинка
Романсы
облегченное переложение для фортепиано
«Музыка», 1989г.
номер 14255
ноты с подтекстовкой
СОДЕРЖАНИЕ:
Моя арфа **. Слова К. Бахтурина
Не искушай меня без нужды. ** Элегия. Слова Е. Баратынского
Ах ты, душечка, красна девица. ** Слова народные.
Я люблю, ты мне твердила. Слова А. Римского-Корсака.
Скажи, зачем. Слова С. Голицына
Не пой, красавица, при мне. Грузинская песня. Слова А. Пушкина
Забуду ль я. Слова С. Голицына
Ах ты, ночь ли, ноченька/ Слова А. Дельвига
Венецианская ночь. Фантазия. Слова И. Козлова.
Не говори: любовь пройдет. Слова А. Дельвига.
Дубрава шумит. Слова В. Жуковского
Только узнал я тебя. Слова А. Дельвига
Я здесь, Инезилья. Слова А. Пушкина
Сомнение. Слова Н. Кукольника
В крови горит огонь желанья. Слова А. Пушкина.
Северная звезда. Свадебная песня. Слова Е. Ростопчиной
Если встречусь с тобой. ** Слова А. Кольцова.
Кто она и где она. Слова Н. Кукольника
Колыбельная песня. Слова Н. Кукольника
Попутная песня *. Слова Н. Кукольника
Стой, мой верный, бурный конь. * Фантазия. Слова Н. Кукольника
Жаворонок. Слова Н. Кукольника
Признание. Слова А. Пушкина
Люблю тебя, милая роза. ** Слова Й. Самарина.
Ах, когда б я прежде знала. ** Старинная цыганская песня, петая знаменитой Стешкой. Слова И. Дмитриева.
Романсы, отмеченные*, переложены Н. Полынским, отмеченные**,— В. Ахрамковым; остальные романсы переложены М. Банком.
Скачать ноты
М.Глинка
Избранные романсы
для голоса в сопровождении фортепиано
«Музична украiна», 1985г.
номер 14255
- Я помню чудное мгновенье. Слова А. Пушкина
- Ах, когда б я прежде знала
- Не пой, красавица, при мне. Грузинская песня. Слова А. Пушкина
- Рыцарский романс. Слова Н. Кукольника
- Я здесь, Инезилья. Слова А. Пушкина
- В крови горит огонь желанья. Слова А. Пушкина
- Скажи, зачем явилась ты. Слова С. Голицына
- Сомнение. Слова Н. Кукольника
- «Гуде Biтep вельми в полi». Слова В. Забилы.
- Северная звезда. Слова Е. Ростопчиной.
- О, дева чудная моя. Болеро. Слова Н. Кукольника
- Жаворонок. Слова Н. Кукольника
- Признание. Слова А. Пушкина.
- К ней. Слова А. Мицкевича, перевод М. Голицына
- Ночной зефир. Слова А. Пушкина
- Венецианская ночь. Фантазия. Слова И. Козлова
- К цитре
Скачать ноты
Спасибо Шафаяту за сборник!
Глинка Михаил Иванович (1804—1857)
Имя Михаила Ивановича Глинки не случайно стоит в истории русского искусства рядом с именем Пушкина. Они были современниками, почти ровесниками (Глинка на пять лет моложе), композитор не раз обращался к творчеству поэта, писал романсы на его стихи, создал оперу «Руслан и Людмила». Но к Пушкину обращались многие и до Глинки, и после него. Важно то, что у обоих гениальных художников была единая задача, блистательно ими решенная: найти дорогу, по которой русские художники выйдут в один ряд с классиками мирового искусства.
Это сделали прежде всего они сами — Пушкин и Глинка, став основоположниками русской литературной и музыкальной классики. Пушкина и Глинку сближает и ясный, светлый и оптимистический взгляд на мир, вопреки всем его несовершенствам и противоречиям. Отсюда такая стройность и ясность их собственных произведений.
Глинка осознал свое призвание очень рано. В помещичьем доме села Новоспасского, близ города Ельни (ныне Смоленская область), где он родился и провел детские годы, музыка звучала постоянно: играл крепостной оркестр, музицировали приезжавшие в гости любители музыки. Миша Глинка учился играть на фортепиано, немного на скрипке, но более всего любил слушать музыку. «Музыка — душа моя»,— сказал однажды мальчик учителю, упрекавшему его за то, что на другой день после одного из домашних музыкальных вечеров он был необычно рассеян и думал вовсе не об уроках.
Петербургский Благородный пансион, куда Глинка поступил тринадцати лет, дал ему хорошее образование. Среди учителей были люди, преданные науке, любившие искусство. Глинке посчастливилось: его ближайшим воспитателем — гувернером — стал молодой преподаватель русской словесности Вильгельм Карлович Кюхельбекер, лицейский товарищ Пушкина (в будущем участник восстания декабристов). Кюхельбекер организовал в пансионе литературное общество, куда вошли Глинка и Лев Пушкин, младший брат поэта.
Продолжались и музыкальные занятия. Глинка учился у лучших петербургских педагогов, в частности у Шарля Майера, молодого пианиста, уроки которого вскоре превратились в совместное — на равных — музицирование.
Но в глазах семьи обучение музыке будущего композитора было, как и у большинства его современников, лишь частью обычного светского воспитания. Окончив пансион, Глинка поступил на службу, ничего общего с музыкой не имевшую,— в Главное управление путей сообщения. По внешности жизнь его была похожа на жизнь других молодых людей его времени и его круга, но чем дальше, тем больше овладевала им жажда творчества, жажда музыкальных впечатлений. Он впитывал их всюду и везде — на оперных спектаклях, на любительских музыкальных вечерах, во время поездки на Кавказ для лечения, где слух его был поражен народной музыкой, совсем не похожей на европейскую. Он сочинял романсы, и некоторые из ранних его опытов мы и сейчас можем отнести к сокровищам русской вокальной музыки. Такова элегия на слова Е. Баратынского «Не искушай меня без нужды» или романс «Бедный певец» на слова В. Жуковского.
Звучащие в некоторых сочинениях раннего периода горечь и разочарование не были только данью романтической моде. Глинка, как и большинство русских честных людей, был глубоко потрясен разгромом декабрьского восстания 1825 года, тем более что среди восставших были и его товарищи по пансиону, и его учитель Кюхельбекер.
С детских лет Глинкой владела страсть к путешествиям, любимым его чтением были книги с описанием дальних стран. Не без труда преодолев сопротивление семьи, он в 1830 году отправился в Италию, привлекавшую его не только роскошью природы, но и музыкальными красотами. Здесь, на родине оперы, он ближе познакомился с творчеством всемирно известных композиторов, в частности баловня Европы Россини, а с Винченцо Беллини встретился и лично (см. «Итальянская музыка»).
Здесь впервые зародилась у Глинки мысль написать оперу. Замысел этот был еще не вполне ясен. Композитор знал лишь, что это должна была быть национальная русская опера, и при этом опера, в которой музыка была бы равноправной частью музыкально-драматического целого, а не включалась бы в действие в виде отдельных эпизодов. Однако, чтобы написать такую оперу, нужно было обладать большим запасом знания и опыта. Знакомясь везде, где только можно было, с творениями великих мастеров, Глинка постиг уже многое. Но нужно было привести знания в порядок и систему. И вот, пробыв в Италии около четырех лет, наполненных незабываемыми впечатлениями от природы и искусства этой страны, Глинка осенью 1833 года отправился в Берлин, к известному «музыкальному знахарю», как он выразился в письме к матери, ученому-теоретику Зигфриду Дену. Нескольких месяцев занятий оказалось достаточно, чтобы Глинка почувствовал уверенность в себе и смог, вернувшись на родину, приступить к выполнению заветной мечты — к созданию оперы.
Сюжет оперы был подсказан Глинке поэтом Жуковским. Это был исторический факт: подвиг крестьянина Ивана Сусанина, который во время войны с польской шляхтой, вторгшейся на нашу землю, чтобы посадить на русский трон польского королевича Владислава, завел вражеский отряд в глухой лес и там погиб, но погубил и врагов.
Сюжет этот уже не раз привлекал внимание русских художников, поскольку события начала XVII века невольно ассоциировались с пережитым Россией нашествием Наполеона, а подвиг Сусанина — с подвигами известных и безвестных героев-партизан 1812 года. Но было одно сочинение, стоявшее особняком: поэтическая «Дума» Кондратия Рылеева, поэта-декабриста, воплотившего в ней прямой, бескомпромиссный, величественный характер крестьянина-патриота.
Глинка с воодушевлением принялся за дело. Вскоре был готов и план оперы, и большая часть музыки. Но. не было ее текста! И Жуковский посоветовал Глинке обратиться к барону Е. Ф. Розену, довольно известному (хотя и не первого ранга) литератору. Розен был человеком образованным, чрезвычайно интересовался вопросами драматургии. Он восторженно приветствовал пушкинского «Бориса Годунова» и даже перевел его на немецкий язык. А главное, он умел писать стихи к уже готовой музыке.
27 ноября 1836 года опера о подвиге русского человека и русского народа увидела свет. Национальным был не только сюжет, но и музыка, основанная на принципах народного музыкального мышления, народного творчества. Как выразился тогда музыкальный писатель В. Одоевский, Глинке удалось «возвысить народный напев до трагедии». Это относится и к партии Сусанина, и к замечательным народным хорам. И как контраст простым и величественным народным сценам Глинка создал картину блестящего польского бала, на котором шляхта как будто заранее праздновала победу над русскими.
Успех «Ивана Сусанина» окрылил Глинку, и он задумал новое сочинение— оперу «Руслан и Людмила». Но работа двигалась трудно и с перерывами. Отвлекала служба в придворной певческой капелле, не способствовала творчеству и домашняя обстановка — разлад с женой, которая оказалась человеком глубоко равнодушным к делу жизни Глинки.
Шли годы, и сам Глинка стал иначе смотреть на юношескую поэму Пушкина, видя в ней не только вереницу увлекательных приключений, но и нечто более серьезное: повесть о верной любви, побеждающей коварство и злобу. Поэтому только увертюра к опере летит на всех парусах, под стать поэме, все же действие развертывается неторопливо, эпически.
«Волшебник Глинка»,— назвал как-то композитора Д. М. Горький. И действительно, необычайно ярко, в опере нарисованы сцены в чертогах волшебницы Наины, в садах Черномора. В них преображены звуковые образы реальной действительности —-и слышанные в юности напевы народов Кавказа, и персидская мелодия, бог весть какими путями залетевшая в Петербург, и мелодия, которую про себя напевал извозчик-финн, возивший Глинку на водопад Иматру.
«Руслан и Людмила» — сочинение, в котором мы и до сих пор открываем не расслышанные ранее красоты, в свое время было оценено по достоинству немногими. Но среди них, помимо русских друзей, был всемирно известный венгерский композитор и пианист Ференц Лист. Он переложил для фортепиано «Марш Черномора» и блестяще его исполнял.
Несмотря на жизненные трудности, в «руслановские годы» Глинка создал много и других замечательных произведений — музыку к драме Нестора Кукольника «Князь Холмский», цикл романсов «Прощание с Петербургом» — тоже на слова Кукольника. Памятью о глубоком чувстве Глинки к Екатерине Керн (дочери Анны Керн, в свое время воспетой Пушкиным) остался прекрасный романс «Я помню чудное мгновенье» и симфонический «Вальс-фантазия» — своего рода музыкальный портрет юной девушки на праздничном фоне бала.
Весной 1844 года Глинка отправился в новое путешествие — во Францию, а оттуда — через год — в Испанию. Самобытная, горячая и страстная народная музыка Испании пленила Глинку и нашла творческое отражение в двух симфонических увертюрах: «Арагонской хоте» и «Воспоминании о летней ночи в Мадриде» — сочинениях, которые Глинка, по его словам, хотел сделать «равно докладными знатокам и простой публике». Та же, в сущности, цель была поставлена и достигнута в знаменитой «Камаринской» — фантазии на темы двух русских песен, свадебной и плясовой. В этом сочинении, как сказал потом Чайковский, «как дуб в желуде, заключена вся русская симфоническая музыка».
Последние годы жизни Глинки были наполнены новыми замыслами. Прославленный мастер, известный и на родине, и за рубежом, он не уставал учиться, осваивать новые формы искусства. В частности, его привлекали древнерусские церковные напевы, в которые было вложено вдохновение и мастерство многих поколений распевщиков, вышедших из народа (см. «Русская музыка»). Найти для этих музыкальных сокровищ соответствующую им оправу должен был помочь старый знакомый Глинки Зигфрид Ден, теперь уже, конечно, не учитель, а друг и советчик. И Глинка, которым и в эти годы, как встарь, владела «охота к перемене мест», отправился в Берлин. Это было его последнее путешествие, из которого он уже не вернулся. 3 февраля (15 — по новому стилю) 1857 года Глинки не стало. Через несколько месяцев гроб с его телом был перевезен на родину и захоронен в Петербурге.
В последние годы жизни, в те недолгие месяцы, которые Глинка проводил в Петербурге, его окружали музыканты и любители музыки, представители более молодого поколения. Это были композиторы А, С, Даргомыжский и А. Н. Серов, братья Стасовы (Владимир — историк, археолог, критик и Дмитрий — юрист), В. П. Энгельгардт — музыкант-любитель, в будущем известный астроном. Все они боготворили Глинку, восхищались всем, что выходило из-под его пера. И для этого поколения, и для следующего, только еще вступавшего на музыкальную дорогу, Глинка стал учителем и основоположником. Отцом русской музыки назвал его и композитор нашего времени Дмитрий Шостакович.
Основные сочинения. Оперы: «Иван Сусанин» (1836), «Руслан и Людмила» (1842). Музыка к трагедии Н. Кукольника «Князь Холмский» (1840). Для оркестра: «Вальс-фантазия» (1845), 2 испанских увертюры — «Арагонская хота» (1845) и «Ночь в Мадриде» (1848); «Камаринская» (1848). Камерные ансамбли: Большой секстет для фортепиано и струнных инструментов (1832), Патетическое трио (1832) и др. сочинения. Для голоса с фортепиано: 80 романсов, песен, арий на стихи Пушкина, Жуковского, Лермонтова, цикл «Прощание с Петербургом» (слова Н. Кукольника).
Источник