Нигером быть под гитару
Рассылка Пикабу: отправляем лучшие посты за неделю 🔥
Спасибо!
Осталось подтвердить Email — пожалуйста, проверьте почту 😊
О сообществе
Гитары и всё с ними связанное. Новости, обучающие видео, советы по выбору или ремонту, помощь новичкам, срачи на тему «почему 8-струны не нужны» и многое другое.
Одна из основных и важнейших целей сообщества — помощь новичкам и гитаристам, желающим найти нужную им информацию. Поэтому особое внимание уделяется постам с просьбой о помощи и комментариям с советами. Если вы упорно пересказываете мифы и даете участникам сообщества вредные советы из числа тех, которые могут привести к неправильному выбору инструмента или к ошибкам в обучении и запутать начинающих — такое поведение будет наказываться блокировкой после предупреждения.
При желании выложить своё бренчание под расстроенную акустику в подъезде — серьёзно подумайте, готовы ли вы выслушать те комментарии, которые, с определенной вероятностью, появятся под постом.
Источник
Нигером быть под гитару
D m G A D m G A
Хорош тот негр, который мёртв,
D m G A D m G A
Убытка нет, а идёт приход.
D m G A D m G A
Негр лежит гниёт, а шала растёт,
D m G A D m G A
Шала и мак растут, выше крыши растут.
А если б он был пьян — он бы её сорвал,
А если б он хотел жрать — он бы её сожрал,
А если б он хотел спать — он бы её помял,
А белый фермер — старался сажал.
Припев:
G m A#
Это был последний нигер
G m C
На белом свете,
G m A#
Последний нигер
G m C
На белом свете.
Африка пуста, Африка пуста —
Растут кокосы,
Африка пуста, Африка пуста —
Бегут слоны, бегемоты.
Хорош тот мент, который мёртв,
Убытка нет, а идёт доход.
Мент лежит гниёт, а шала растёт,
Шала и мак растут, выше крыши растут.
Припев:
Это был последний мусор
На континенте,
Аплодисменты.
Ну где, где, где мои подарки?
Источник
Нигером быть под гитару
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Джонни Ребел: расист — в песнях, каджун — в сердце (часть 2)
Направление, которое в 60-е годы возникло в кантри – называют по разному. Один автор песен назвал его Negro-Country-and-Western. Говоря по простому: расистская кантри-музыка, музыка сегрегационистов. Позднее – после 70-х – она вылилась в направление white power, подчинившая себе все жанры музыки: рок, панк, реп. Почти все из певцов записывались под псевдонимами. Да оно и понятно.
Многие студии звукозаписи занимались выпуском такой музыки. Но – основной ее костяк находился в Луизиане.
И Миллер, который по словам очевидцев, всегда брался за то, что сулило деньги, – придумал новый лейбл RRR (Reb Rebels Records), аббревиатура которого напоминает название печально известного клана. Два флага конфедерации – стали отличительным знаком этого лейбла. Всего был выпущен 21 сингл. И одна компиляция.
И 1966 году (год образования RRR) вышел первый релиз “Дорогой мистер Президент” в исполнении Хэппи Фэтса. Песня была написана в виде письма тогдашнему президенту Линдону Б. Джонсону и представляла собой насмешку над его программой гражданских прав. Соответственно – консерваторы веселились, а либералы – нервно курили.
Начиналось все с рефрена из гимна Америки: “ CША – страна героев и свободная земля”, а дальше – собственно – шло разговорное письмо “смущенного американца“ президенту Джонсону:
“Дорогой мистер Президент,
простите за то, что отнимаю у вас драгоценное время, но пока я не начал ничего сажать у себя на огороде, было бы очень здорово, если бы вы разъяснили мне кое-что. Верховный Суд и некоторые наши законодатели столько изменили в нашей конституции – что меня это немножко смущает. Во-первых, хотелось бы знать, разрешат ли мне посадить белый и черный горох на разные грядки, или я должен буду смешать их вместе? Моя белая собака, натасканная на енотов, не будет охотиться вместе с черной, натасканной на птиц. Могу ли я добиться через суд, чтобы они охотились вместе? Как вы думаете, судья сможет убедить их, или вы пошлете войско, чтобы заставить их охотится вместе?”
Было продано больше 200000 копий. Миллер даже вручил даже Хэппи Фэтсу золотой диск.
Хэппи Фэтс рассказывал, что не было никаких проблем c этой записью. В этом разговорном послании – не было никакой агрессии или насилия. Всего лишь шутка.
Однажды он взялся подвести на машине нескольких черных. Они ехали по одной из улиц Лафайета, и кто-то из этих ребят спросил: “Ты – тот парень, который записал “Дорой мистер Президент”? И когда Фэтс честно ответил: ”Да!” – эти ребята сказали, что они бы с радостью купили несколько копий. “Они купили около 15 штук,” – вспоминал Фэтс. “Черным нравился этот релиз. И они, и мы – жили вместе. Мы – были каджуны. И им-то не очень-то нужна была эта интеграция. Они хотели идти своей дорогой.”
Другие песни Хэппи Фэтса – были также посвящены теме гражданских прав, войне во Вьетнаме и тому подобным вещам. Хотя в одной статье его голос назвали похожим на визг собаки, чьи яйца застряли в газонокосилке, я так не считаю. Но слушать в большом количестве их невозможно. Можно – если понимаешь язык. И только в том случае – если согласен с тем, о чем там поется. Почти все они – построены в разговорной манере, в стиле “Дорогой мистер Президент”. А такое кантри, если оно вдобавок не отличается особой мелодичностью, слушать скучно.
Вот некоторые из названий песен: “История о бедных людях и новых дельцах (The story of the po’ folks and the new dealers)”, “Жертва большого беспорядка (под названием “великое общество”)(A victim of the big mess (called the great society)”, “Голосуйте за Уоллеса (Vote Wallace in 72”) и другие. Песни социального характера имеют свойство устаревать – и покрываются слоем пыли, представляя интерес исключительно для коллекционеров. Наверное, Хэппи Фэтс искренне чувствовал себя рупором и не имел права не высказаться перед другими американцами.
Для справки: Хэппи Фэтс (настоящее имя Лерой Ле Бланк) родился в городе Рейне, штат Луизиана и до того, как стал записываться у Миллера, успел себя много, где попробовать. В 20 лет он собрал свою группу “Бродяги Рейна”. Играл со многими знаменитыми музыкантами каджуна. Его приглашали на многие радиостанции. 9 ноября 1980 года был назван днем Хэппи Фэтса, а сам Лерой в качестве Главного маршала заседал на Фестивале Лягушки – который проводится каждый год во вторые выходные ноября. И поэтому весь год был посвящен ему и его группе “Бродяги Рейна”: по всем радиостанциям постоянно крутили их записи, этим отдавая дань – аккордеонисту, певцу и композитору Хэппи Фэтсу. Фэтс – был большим семьянином, давал много благотворительных концертов и был активным членом католической церкви. В конце жизни у него нашли диабет, и он очень болел последние годы. А в 1988 году его не стало.
Второй релиз Миллера – был еще круче и представлял из себя пародию на радиопередачи “Амос и Энди”, популярные в Америке в 1920-50 годы. В этой передаче – два белых актера изображали характеры Амоса Джонса и Энди Брауна, подражая так называемому негритянскому акценту. Помимо этих двух героев – было много других персонажей афро-американцев, которые брались главным образом из кинофильмов того времени, карикатур и другого культурного контента.
Релиз носил название“Flight NAACP 105”. Который дословно можно перевести, как “Полет самолета, принадлежавшего НАПЦ (Национальная ассоциация продвижения цветных). В этой смешной истории белый авиадиспетчер по имени Джонни Реб дурачит чернокожего пилота и тот сажает самолет в 40 милях от города. Запись заканчивается шумом взрывающегося самолета и, соответственно, смертью черного пилота. Миллер любил повторять, что ничего вредного в этом комедийном бестселлере – не было. Его даже неоднократно ставили в эфир черные радиостанции в Порт Артуре и Бомонте. Исполнение этой вещи принадлежало человеку под именем “Son of Missisipi” (настоящее имя Билли Джо Норрис). Об этом талантливом человеке мало, что известно. До того, как он начал записываться у Миллера, он играл довольно непритязательное рокабилли и писался под своим настоящим именем. А уже перебравшись к Миллеру взял себе псевдонимом название одного из своих треков – с релиза 1960 года – “Son of Missisipi”.
Как и в случае с первым релизом – этого тоже было продано более 200000 копий.
Как я уже писал, RRR – была одним из крупных лейблов записи подобной музыки. Ни к чему перечислять их всех. Например, “Hatenanny Records”, основанный Джорджем Линкольном Роквеллом. Название лейбла скорее всего являлось пародией на популярное фолк-шоу, которое шло по Эй-Би-Си с марта 1963 по сентябрь 1964 года и называлось “Hootenanny”.
Так вот визитной карточкой Роквелловского лейбла – стала песня “Отправьте этих ниггеров обратно” в исполнении Одиса Кокрэйна и трех фанатиков. Текст песни написал сам Роквелл.
Это, наверное, самая ужасная песенка, из тех, что я слышал – или точнее будет сказать – из тех, которые я переводил. И, если представить, что какой-нибудь инопланетян приземлился случайно в одном из американских городков и ненароком услышал эту песенку, он бы подумал, что – Америка окончательно очистилась от негров. Потому что “ Отправьте этих ниггеров обратно” — звучит, как реквием, как если бы все, о чем пелось “бардами расистского движения”, к тому времени благополучно сбылось. Под аккомпанемент одной гитары два или три мужские голоса поют куплеты о том, что “Америка – для белых, Африка – для черных! Убирайтесь обезьяны в свои джунгли!”, а в перерывах между куплетами – бедняга-негр каждый раз ищет оправдание, не отправлять его обратно в Африку. Его бьют каждый раз, когда он открывает свой рот. Поют – потом опять бьют. И так далее. В конце концов, негр тонет, когда его дряхлое каное дает течь.
Я тщетно искал в интернете хоть какую-нибудь информацию об этих ребятах. Нашел только фотографию, на которой улыбающийся блондин в черном костюме и при галстуке держит гитару на манер Пола Маккартни (в правой руке – гриф, левая застыла над струнами), а на лице – ангельская улыбка. Я бы даже сказал – просветленное лицо.
Не знаю, много ли релизов у них было. Кроме вышеописанной песни, мне известно только про еще одну: “Non-violent niggers”. Есть предположение, что эта песня была написана специально для того, чтобы ее пели роквелловские ребята в своем автобусе, украшенном большим баннером “ Lincoln Rockwell’s ‘Hate’ Bus“.
А “Отправьте этих ниггеров обратно” и сейчас поют. Садятся в кружок и поют. Кстати, между прочим очень добрые люди. Один американец писал у себя на страничке в интернете, что его соседи-расисты сразу переставали петь эту песню, когда видели, что его жена идет укладывать ребенка.
Ну что? Это еще цветочки – все ягодки впереди. Скоро вы поймете, насколько безобидными были песни того же Хэппи Фэтса.
Конечно, я не слушал все расистское творчество. И мне это абсолютно неинтересно. Но могу сказать – что основные прозвища афро-американцев были: черномазые, бабуины (павианы), страшилы, человекообразные обезьяны, еноты, кучерявые педики, наждачные головы и другие. Негры – ленятся, воняют, водят “Кадиллаки”, любят напиться и не хотят работать. И поэтому белые не желали:
а) жить с ними рядом,
b) работать с ними в одной конторе,
c) есть за одним столом ,
и уж тем более – чтобы дети негров учились в одной школе с их детьми.
Все эти – страхи и беспокойства естественно находили отражение в песнях, как, например, у Джеймса Кроу в его “Ковбоях и нигерах”: “Дом рядом с моим был продан черномазым….. Теперь я вынужден продать свой, но нету предложений. И хотя я заплатил за него 20000, я отдам его за 2000…”
Или “Охотники на енотов” (группа Роквелла), поющие: “Нет, мы не хотим, чтобы негры учились в наших школах, мы – против интеграции! Держите этих негров на своих местах – и у нас будет лучшая страна!”
Звучит, как манифест.
Тот же Дэвид Аллан Коу не смог удержаться и подбросил дровишек в костер. Песни у него не столько социального характера, сколько – сатирического.
В одной из них “Нигер, любящий шлюху” ненависть доводит белого человека до того, что: “к слову, я бы съел киску, в которой побывал этот черный жирный член….” То есть тут на лицо – превращение белого американца – в каннибала. В подсознании, конечно, страх перед Черным Пенисом.
В песне “Она убежала с черномазым по кличке Бак”, в исполнении TheTexas B.S. Band, проглядывает та же самая зависть, что и в предыдущей. Зависть, ненависть, страх – назовите как угодно. Но опять таки – белый чувствует себя ущемленным, проигравшим: сексуальная сила афро-американца взяла над ним вверх, так что теперь он, потомок белых плантаторов, должен разрывать душу на куски, петь об этом всему миру, призывая на свою сторону всю белую рассу. Вот вам – и комплекс неполноценности. Все из-за негров, все!
Надо быть американцем, чтобы до конца понять этот страх.
Я пишу все это так подробно, чтобы было ясно, чем дышали многие жители Америки в то время, какие песни вырывались из джукбоксов по вечерам, когда, устав, после работы, голодные и злые американцы заказывали их и слушали, попивая пивко и пожевывая табачок.
Так вот, когда Трахан вернулся на студию, Миллер сразу предложил ему включиться в процесс.
Сам Трахан, вспоминая об этом, говорил, что никакого принуждения со стороны Миллера не было, что все песни – это его авторские идеи, что все это – просто висело в воздухе, оставалось только взять.
И он, действительно, взял, написал несколько песен и продал их.
Псевдоним“Джонни Ребел” – дело рук Миллера. Последний утверждает, что в записи некоторых песен принимали участие афро-американские музыканты, всегда крутившиеся на студии во время “ребельских” сессий, но Трахан уверяет, что все его музыканты – были белыми. 
Первым релизом Джонни Ребела была сорокопятка с “Looking for a hand-out” на а-стороне и “Kajun KKK” – на второй.
Таким макаром вышло еще несколько сорокопяток – общим числом 12 песен.
Объектом сатиры Трахана – была лень негров. В каждой песне так или иначе прослеживалась сентенция: белые и черные рождены жить раздельно. Осел лучше негра знает орфографию и так далее.
Только две песни из двенадцати были не на тему расизма. “Кeep a working big jim” – дань усилиям новоорлеанского окружного прокурора Джима Гаррисона разобраться в убийстве Кеннеди, и вторая – “federal aid”, критикующая иностранную помощь.
В остальных – острое словцо, бьющее в корень.
В “Kajun KKK” – черномазого по имени Енот замучили кук-клукс-клановцы за то, что он начал качать права в забегаловке, где обслуживали только белых.
В “Who likes a nigger? (Wopwopbambam)” – автор стоит на той точке зрения, что негра надо использовать в качестве приманки для аллигатора.
“Some niggers never die” – самая интересная по тексту. Я ее даже перевел в свое время.
Вот отрывок из нее:
I recuperated quick, I was thankful for that
I was only in bed for a week and a half
The very first day I was up on my feet
I went to the supermarket, down the street
I shopped all around, and I filled out my order
My groceries were bagged by a fat nigger porter
The air conditioner was broke and I was ferocious
‘Cause it was hot and that nigger was-a-sweatin’ on my groceries
Some niggers never die
They just smell that way
Чем больше негр чесался, тем больше негр потел.
Я уже задыхался
и ничего не хотел.
Мы загрузили лодку, но рыбачить желанье пропало!
Я завязал рот, но и этого было мало.
Было уже за полдень, когда я его высадил.
Из носа лилось ручьями, глаза мои были на выкате,
все мои волоски в носу
тлели от этого жара!
Когда я пришел домой, то сжег всю одежду безжалостно!
Нигер еще не сдох, но вонь идет вовсю!
В одной статье, посвященной Джонни Ребелу, было написано, что если вы не знаете английский, то вам может показаться, что он поет в этих песнях о любви к своей девушке. Это – действительно так. А насмотревшись нашей российской действительности, когда большинство людей на кантри-вечеринках благодушно танцуют под зажигательную “Folsom Prison Blues” (абсолютно не понимая, о чем там поется) –не удивительно, что почти с такой же вероятностью многие из них cмогли бы заниматься любовью под “Some niggers never die”.
Приятный, полуразговорный вокал, мягкие аранжировки – гитара, ударная установка, популярная в то время педал стил, придающая музыке хонки-тонковую окраску. Иногда звучит скрипка. Сладко-грязная музыка.
Одно время мне казалось странным, как человек, написавший такие песни, может спокойно ходить по городу. Как негры его до сих пор не замочили в конце концов? А потом – прочитав статьи, интервью, выяснил, что большинство людей в Америке эти песни не слышали вовсе. Я не говорю про белое население. Вероятно, большая часть самих афро-американцев – ни слухом ни духом .
Да что там далеко ходить : Женелли Чагрос, на сегодняшний день – президент Лафайетской главы НААСП, выросшая в Лафайете и на момент написания песен будучи ребенком, ни разу не слышала о них. Радиостанции в южной Луизиане никогда не крутили Джона Ребела. По словам одного диск-жокея, местным людям не было нужды в этих песнях, чего – наверное – нельзя сказать о других штатах, где эта музыка раскупалась хорошо.Тот же Миллер рассказывал ему, что много заказов приходило из джук-джойнтов, где подобная продукция пользовалась успехом. Думаю, пластинки Джонни Ребела часто заряжали в джукбоксы. И Миллер сокрушался, что владельцы этих мест не сохранили ни одной копии, потому что сейчас их невозможно нигде достать. Они превратились в предмет контрабанды.
Миллером была выпущена всего одна компиляция “For Segregationists only”из 10 самых продаваемых песен, 4 из которых принадлежали Джонни Ребелу. Два других автора, представленных на этом сборнике были — Хэппи Фэтс (Ле Бланк)и Билли Джо Норрис.
В содержании пластинки было написано: “…в этих песнях выражены чувства, беспокойства и проблемы многих людей, в связи с политическими преобразованиями…которые поменяли мир и спокойствие – на беспорядки и демонстрации… то, что федеральное правительство выдает под маской строительства “великого общества”… консерваторы, которые смотрят негативно на интеграцию, на программу “великого общества”, спорную войну во Вьетнаме и на так называемые гражданские права, вам необходимо послушать эту пластинку. Она – для вас!”
Трахан во всех интервью говорил одно и то же: он записал эти песни ради денег. Думается мне, он неплохо повеселился, сочиняя их. Они – написаны легко, с куражом, с большим юмором и любовью.
У Клиффорда было много друзей среди черных музыкантов, писавшихся у Миллера. У одного из них, Лайтина Слима, он даже неоднократно брал машину на свидание с девушками.
Клиффорду, уроженцу Луизиану, воспитанному в традициях каджуна, выросшего на этой замечательной музыке, — как всякому художнику, было интересно попробовать себя в другом жанре. К тому же – на этом можно было срубить немного денег. Не обязательно – искренне верить в это. Главное – относится к этому с душой. И его ближайшее окружение – такие же, как он музыканты – понимали это. Если ты что-то делаешь талантливо – тебе многое сходит с рук.
Конечно, такие песни как “Cajun KKK” и “Some niggers never die” в своем творческом посыле несут предложение насилия, даже оправдывают его. Но это не означает – что они опасны.
Я всегда был за принцип “не любо – не слушай”.
Марк Поток, музыкальный эксперт, говорил, что подобная музыка – горячит кровь и вызывает реакцию. Если вещь сделана талантливо – она цепляет, особенно – молодые восприимчивые души… Люди зрелые, умудренные опытом, отнесутся толерантно. И белые и черные. Хотя некоторые черные – те, на которых направлена волна подобных песен – могут воспылать ненавистью, и если они к тому же лишены чувства юмора — то тут уж ничего не поделаешь. Но 10-, 11-, 12-, 13 летние дети черных — еще не имеющие стержня – могут загореться просто личной ненавистью, не вникая в суть вопроса, а просто – слыша в адрес своего народа кучу неприятных острот. Сила слов – ни с чем не соизмерима. Но – большая опасность заключена в белом населении, в тинейджерах, в той молодой поросли, которая, по словам Марка Потока, очень хорошо вербуется в группы“white power” – с помощью женского пола. Это самый легкий способ. Второй — это музыка. “Многие семнадцатилетние ребята, — говорил Полак,- не знают, чем они недовольны, но они ищут объект для этого недовольства…”
Клиффорд Трахан – был далек от всего этого. Он оставил свое послание миру в этих 12 песнях – и после 60-х занялся абсолютно другим. Он продолжал играть кантри музыку под псевдонимом, который он бы не хотел обнародовать. Он сочинял песни для других музыкантов, в частности – написал песню “Lache Pas la Patate” (The Potato Song) для Джимми С. Ньюмана, ставшую хитом; стал соавтором песни “South to Louisiana” Джонни Аллана. А в 1985 году совсем ушел из музыкального бизнеса.
Но сам того не желая, Джонни Ребел стал брендом, и эти двенадцать зернышек, опущенные в землю 60-х, дали плоды…
На сегодняшний день – более 500 рок-команд играют музыку расовой нетерпимости и ненависти. Конечно, не Джонни – тому виной, но – то, что казалось такой мелочью в то время, на сегодняшний день приобрело страшные масштабы. Большинство этих музыкальных групп появилось после возникновения британской команды Skrewdriver, в 1982 году заявившей о себе на весь мир. Названия групп не удивляют своей оригинальностью – “Красные, белые и голубые”, “Резня евреев” и так далее. В Бремене, штат Джорджия проходит ежегодный фестиваль музыки “white power”.
И так бы и жил себе Клиффорд Трахан спокойно, забыв об этой “чертовой дюжине треков”, но судьба в виде Брэда Хермана настигла его в 2001 году.
Брэд Херман – был фанатом Джонни Ребела и однажды обнаружил адрес студии Миллера – на задней обложке старого издания “For segregationists only” (Миллер всегда гордился тем, что они работают в открытую, в отличии от своих коллег-сегрегационистов , не писавших обратного адреса на выпускаемой продукции). Он приехал в Кроули, купил много старых пластинок в 45 оборотов и начал продавать их в интернете по 60$. Студия Миллера была настолько добра, что предложила связать Хермана с самим Джонни Ребелом, что бы взять у него несколько автографов.
Таким образом, они и познакомились. Трахан узнал много нового. Благодаря бутлегерству и Интернету – дело его процветало. Имя Джонни Ребела – стало притчей во языцех среди адептов и носителей “white power” да и просто любознательных обывателей. Его популярность росла ошеломляющим образом. Хэппи Фэтса, Джо Норриса – знали единицы, а Джонни Ребела – носили на устах и заслушивались во всем мире. Причем многие не понимали, кто это такой. Его часто путали с Дэвидом Алланом Коу. “Неужели Джонни Кэш – расист?” вопрошал какой-то пользователь в интернете, и в этом вопросе было столько печали и жалости, что я чуть не разрыдался. Не знаю, какая песня его ввела в заблуждение, как – вообще – можно их было спутать, но факт остается фактом. Кэша часто путают с Ребелом. На счастье – этому человеку объяснили, что это – ошибка. А ведь можно было подумать, что герой Америки – человек в черном – в тихую пишется себе где-то на студиях под псевдонимами и поет черт знает о чем.
Трахан – был в шоке. Не от того, что недалекие люди путали его с Джонни Кэшем, а от того, что он искренне не понимал причины такого бешеного успеха. Во-вторых – он не имел с этого ни копейки. Точнее, ни цента.
Поэтому Трахан нанял Хермана в качестве менеджера и они разработали маркетинговый план. Выпустили диск старых записей, где песни перемежались кусочками интервью с самим Джонни Ребелом. Диски стали продаваться на официальном сайте Джонни Ребела, где была представлена его биография, тексты песен и полная дискография.
После 11 сентября 2001 года, потрясшего всю Америку, Трахан пишет новую песню “Неверный гимн (Пошел ты на …уй, Осама Бен Ладен)”. Вино в старых мехах – вновь забурлило. Херман договаривается – и воспрянувшего духом Трахана приглашают на шоу Говарда Стерна, где он – представляет свою новую песню и поет несколько старых.
Херман и Стерн уговорили Трахана записать новую, нагруженную ругательствами версию “Неверного гимна”, о чем Трахан потом очень сожалел, вспоминая это, как страшный сон. Ему было стыдно и за вульгарность новой версии и за минусовку, которую добавили к оригинальной песне.
После шоу Стерна – от заказов не было отбоя. То есть не Трахана заказывали – а его диски.
Через некоторое время фанат Херман исчез, задолжав Трахану денег – видно, понял, что лучше дальше одному, Боливар не выдержит двоих – и ныне Трахан работает с другим человеком, диск-жокеем из Гринсбурга, который ставит песни Джонни Ребела и интервью с ним у себя на радио. Они сделали новый сайт, чтобы продавать песни Ребела. Все бы хорошо, но на сайте – много информации о кук-клукс-клане: символика, история развития и тому подобная информация. Трахану это не по душе. Он – католик. И Клан – ему никогда не нравился, хотя его и сделали почетным членом этой группировки.
Но – так уж сложилось на тот момент, что сам Клиффорд Трахан мало кого интересовал. Все знали Джона Ребела. Дикое количество сайтов занималось продажей его музыки – в составе компиляций, где многие чужие песни безграмотно присваивались Джонну Ребелу, чем ставили в тупик внимательного слушателя, который явно не понимал, почему песни разных авторов идут под одним и тем же именем.
Среди сайтов незаконно продающих музыку Ребела есть один с названием whitepowerrecords.com, на котором была представлено содержание диска с названием “Классические композиции Клана”. Сайт – филиал корпорации, посвященной выживанию белой расы. Так вот – владелец сайта, Виктор Джефард, считает, что у него есть право продавать песни Джона Ребела, потому что нет полной ясности, кому принадлежат авторские права на материал. Он также говорил, что нет полной уверенности, что Клиффорд Трахан – это настоящий Джонни Ребел, поскольку – многие песни звучат абсолютно по-разному, а во-вторых – если Трахан автор всего этого добра – то он уже должен был купаться в долларах, как Скрудж у себя в деньгохранилище.
Когда Херман обратился по почте с просьбой прекратить продажу “ККК”, Джефард только рассмеялся.
И так и так далее.
Один крупнейший дистрибьютор музыки белой власти вообще заявил, что все права на творчество Джонни Ребела они получили от его вдовы.
Трахан смотрит на это с улыбкой. Он уже много раз слышал о своей смерти. Ходили даже слухи, что его застрели люди из ФБР. А если где-то выходит новая песня о сегрегации или неграх – это немедленно связывают с ним. Сейчас он живет тихо, не разрешает себя фотографировать, владеет автошколой в Кроули, которую в 2008 году передал своему сыну.
В 2003 году у него вышел диск “ Attitude, Stupid!”. Конечно, там уже не то звучание, нет того драйва 60-х.
Не знаю, что заставило Трахана вновь обратится к темам прошлого, какие призраки ностальгии обуяли его.
Он никогда не пел свои расистские песни на концертах. Только один раз – в маленьком городе Каплан. Когда его попросили исполнить что-нибудь из Джонни Ребела – он осторожно посмотрел, нет ли в толпе негров – и только после это выполнил просьбу.
P.S.
То, что русскому – хорошо, то немцу – смерть. То же самое можно сказать и про Америку. У нас вопрос расового разделения так не стоял – да и с чего? Был свой фольклор на еврейскую тему.
Хотя – где еврей и где негр. Америка – в принципе другая страна. В ней – все свершилось за считанные столетия. И негры туда не приезжали – не устраивали колоний. Привезли насильно – и дело с концом.
Наплыв узбеков и таджиков за последнее десятилетие в Москву и Питер – это тоже вторжение. Но оно – не имеет под собой никакой ненависти русских к этим людям. Или – не должно иметь… Хотя однажды осенним воскресным утром я чуть с ума не сошел, когда выйдя из дома увидел на улице Большая Пушкарская странное скопление этих людей. Сначала я не придал этому значения, но чем ближе подходил к метро, тем явственнее мне становилось, что вокруг меня происходит нечто, мне не понятное. Они были повсюду. Они шли толпами к метро, они разговаривали на своем языке, они смотрели на меня, они (в отличие от меня) понимали, что происходит, и что самое страшное – они были вместе. Когда я спустился на станцию Петроградская, я чуть не упал в обморок. Русская речь к тому времени перестала быть слышной. Но не это – испугало меня. Весь вестибюль шевелился, разговаривал, воздух был тяжелым, вязким, толпа мешала, напирала, приходилось протискиваться и ползти вдоль стены – как в час пик, голова кружилась – но это ничего! Я оборачивался и не видел белых лиц. Одни черные, не таящие никакой угрозы или хамства. Кое-где стояли господа милиционеры (теперь уже полицейские), которые спокойно несли свою службу и в отличие от меня не чувствовали никакой угрозы. Каким-то чудом очутившись в вагоне метро, я долго вертел головой, но встречал вокруг себя все те же южные глаза, черные волосы. Где я? Подумал я. Что со мной?
Только потом – на работе – я узнал, что причина такой плотности в тот день была вызвана исламским праздником Курбан-байрам. Они ехали всем скопом туда, где их обещали бесплатно покормить. Я не видел, как они молятся, как приносят в жертву животных. Все это прошло мимо меня. Говорят, два года назад они публично резали баранов на Апраксиным дворе. Все течет, все меняется. Оказаться одному среди узбеков и таджиков – это как попасть в лагерь индейцев. И этот утренний кошмар живет теперь со мной всегда.
Может, американцам во сне иногда снится что-то подобное.
P.S.P.S.
Джонни Ребел, ты уже перестал быть объектом этой статьи.
Я тут как-то раз разговорился с одним человеком. Я плохо разбираюсь и не могу отличить таджика от узбека. Он сам подошел ко мне.
А дело было так: мы поехали с другом по его делам, оформлять заказ на времянку и очутились на длинной пустынной территории с заброшенными полуразвалившимися зданиями, бесконечными полями, вдруг возникавшими на твоем пути тупиками, где они жарили шашлыки, а рядом на веревках сушилось их белье. Они лениво оборачивались на нас, когда мы проезжали мимо. Здесь – они чувствовали себя королями, или хотя бы – людьми. Работали на дядю, который, дай Бог, окажется хорошим человеком и не кинет их после завершения работы, как это часто бывает у нас, белых, свысока взирающих на гастройбайтеров. Дешевая рабочая сила. Кто-то даже шутя называет их индейцами, не вникая в суть вопроса.
Наконец мы нашли это место, где сколачивали времянки. Друг ушел куда-то, а я остался. Поначалу слонялся между готовыми домиками, щурился на солнце да поддевал носком ботинка стружки. Вот и все. Потом включил плеер. Опять прошелся между рядами готовой продукции.
И тут ко мне подошел он. По моему виду нельзя было сказать, что я расположен к разговору. Но со мной всегда так – люди ко мне почему-то тянутся. Особенно, алкаши. Лет десять назад от них отбоя не было: на автобусных остановках, на железнодорожных платформах, в метро. Все они видели во мне какой-то внутренний свет. И этот человек видимо тоже – увидел.
Он был среднего роста, плотный, с черной щетиной на все лицо и говорил на неплохом русском языке. С первого слова я почувствовал мягкость и искреннее желание поговорить, даже скорее рассказать. Он очаровал меня своей речью, и я начал слушать. Первый его вопрос был: “Вы видели когда-нибудь пьяного медведя?” Я честно ответил: “Нет.” И он поведал мне душевную историю про медведя, который очень любил груши и каждый день приходил к их грушевому дереву, и объедался там до полу смерти. И чтобы его проучить мой собеседник сделал вот что: поставил рядом с деревом огромную бочку, накидал туда груш и залил все это водкой. Медведя – не было дня два. Наконец, как-то раз возвращаясь к дому, человек увидел его: он лежал пьяный возле бочки. Человек пнул его ногой. Назавтра – этот медведь пришел вновь и не найдя “грушевой водки” перевернул сарай.
Но это так – занимательная история. Потом (буду называть моего собеседника “черный человек”) черный человек нарисовал мне на песке горы Осетии, где он раньше жил и работал в одном из заповедников. Мы завели разговор об охоте. Он стал говорить о кодексе чести охотника, о том, что не один уважающий себя охотник не будет выслеживать беременную оленуху. И что за убийство беременных – человека лишали права охотиться. Мне хотелось привести в пример Фолкнера (больше козырнуть было нечем), но потом воздержался.
И тут черный человек рассказал мне страшную – наверное общеизвестную вещь. Но тогда она стала для меня откровением. Сам он не был свидетелем этого – ему рассказали. “Если бы видел этих тварей – убил!” сказал он.
Дело в том, что к ним – в горы – а точнее в заповедники, часто приезжают высокопоставленные начальники, несколько дней не вылезают из-за стола, пьют, жрут, наверняка, трахают кого-то. И вот сидят они, развалясь, за длинными ломящимися от яств и вина столами, а скатерть – заплевана и заблевана, и не лезет ничего уже в рот, а хочется еще развлечений, и вот тут по команде – егеря (или, кто там у них?– халдеи-лесничие?) выпускают животных, тварей бессловесных. И не вставая с мест, достают эти представители рода человеческого свои автоматы и пулеметы и под дикий хохот друг друга, куражась и нагло скаля рты, начинают поливать огнем оленей, лосей и других животных. Животным деваться некуда. Они просто падают. Они даже кричать толком не умеют. Как там в песне “ и покрылось поле, и покрылся берег
сотнями порубаных, постреляных людей”. Не людей – животных. Если в прозе того же Фолкнера охотники, бывшие герои Гражданской войны выслеживали медведя – днями, неделями, и убить хозяина леса для них было почетно. Как прикоснуться губами к алтарю. А первая кровь? А посвящение в охотники? Кого я смешу! Сейчас это почти никого не волнует: главное все сделать быстро. Все это – давно скрылось под листвой и сгнило вместе с сучьями, кусками коры и стволами упавших деревьев.
Вот также – были истреблены почти все бизоны в Америке. Бессмысленная бойня. Никто не снимал шкур, не отрезал куски мяса. Аттракцион в горах Осетии.
Черный человек сказал, что из этого кровавого месива удалось спасти беременную оленуху. У нее были прострелены все ноги. Кое-как ее выходили – и ей удалось родить.
В тот момент – слушая все это – мне хотелось стать Линкольном Роквеллом и стерелизовать их всех. А лучше всего – поступить с ними старым индейским способом, который показан в фильме “Последний звук трубы”: закопать в песок по самую голову – каждого, чтобы муравьи съели их мозги. А лучше, а лучше….
Посмотришь, как кавказцы отрезают пилами головы нашим солдатам, и жить – становится страшно.
Посмотришь – на обилие национальных группировок по всему миру, этих бесчисленных “white power” и — пожмешь плечами.
Все это вызвано ненавистью и желанием мести, и к одному случаю (как вышеописанному мною) прибавляется – неприятие педиков, нелюбовь к таджикам и узбекам, к светским львам и львицам,
к неграм, евреям, президенту и так далее и тому подобное…
… Когда мы садились в машину, друг очень удивился.
— Как ты с ним общался?
— А что?
— Он же не говорит по-русски!
— Почему ты так решил?
— Я у него до этого спрашивал что-то, и он дал мне понять, что ни бельмеса не понимает. Только промычал что-то…
А возвращаясь к Джонни Ребелу: кантри всякие нужны, кантри всякие важны…
Источник