Сила Поднебесной и участь «ветшающей Европы»
И УЧАСТЬ «ветшающей Европы»
… Конечно, китайский порыв на Запад является выходом Китая на глобальную арену, созданием нового Китая, Китая, демонстрирующего свою сверхдержавную мощь. Навстречу этому китайскому порыву движется русский порыв, русский рывок на Восток. Обострение ситуации с Европой, бесконечные оскорбительные, вредные для России санкции побуждают нас стремительно развивать восточное направление — направление китайское. И наша русская концепция Евразийского Союза абсолютно укладывается в китайское направление, соединяется с китайским «Шёлковым путем». аще в трудах по мировой экономике звучит словосочетание «Великий Шёлковый путь»… АЛЕКСАНДР ПРОХАНОВ.
Чаще и чаще глаза кидаю к оскаленному Китаю.
Тает или стоит, не тая, четырехсотмиллионная туча Китая?
Долго ли будут шакалы стаей генеральствовать на Китае?
Долго ли белых шайка спита́я будет пакостить земли Китая?
Дредноуты Англии тушей кита долго ли будут давить Китай?
Руку на долгую дружбу дай, сотнемиллионный рабочий Китай!
Давайте, китайцы, вместе с Китаем с империалистами счеты сквитаем.
Но — не мерещится пусть Китаю, что угрозами нас закидают.
Если белогвардейская стая к нашим границам двинет с Китая —
стиснем винтовки, шинели скатаем, выйдем в бои
с генеральским Китаем.
ВЛАДИМИР МАЯКОВСИЙ. «НОТА КИТАЮ». 1929.
«Сила Сибири»… «Сила России»… «Сила Китая»…
Хотелось бы обратиться ко всем, кто по долгу госслужбы и по зову общественной жизненной позиции заинтересован в позитивном развитии отношений Китая и России, с призывом объединить усилия, способствующие
сближению народов, их древних богатейших культур.
Рамки эссе-статьи не позволяют даже перечислить источниковедческие, библиографические позиции современной русской Китаианы. Между тем, в их компетентном анализе и творчески-преемственном синтезе заинтересованы многомиллионные читательские «геополитические аудитории».
КИТАЙСКИЕ ТЕЗИСЫ Александра ПРОХАНОВА
(«китайская тема» вчера, сегодня и завтра)
Новая историко-публицистическая статья Александра Алексеевича Проханова напомнила «НОТУ КИТАЮ» Вл. Маяковского: «. Дредноуты Англии тушей кита долго ли будут давить Китай? Руку на долгую дружбу дай, стомиллионный рабочий Китай. «
ЕДИНСТВЕННЫЙ ВНЕ ТЕРРИТОРИИ КИТАЯ СОСТОЯВШИЙСЯ СЪЕЗД КИТАЙСКОЙ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ. «КИТАЙСКИЕ ДНИ» ПОДМОСКОВНОГО ПЕРВОМАЙСКА И ЗВЕНИГОРОДА.
Китайцы известны своим трогательно-трепетным отношением к национальной истории. Политическая обстановка накануне съезда была сложной и проотиворечивой. Осуществлённый Чан Кайши переворот нанёс серьёзный урон. Репрессии. Тюрьмы. Убийства. Возможность легальной работы на контролируемых Гоминьданом территориях исчезла. Проведение в таких условиях съезда грозило реальной опасностью ареста делегатов, опасностью потери партией руководящих кадров. Было решено провести 6-ой съезд КПК в России. К тому же в Москве намечались значительные международные форумы: весной 1928 года планировалось проведение конгресса Профинтерна, конгресса Коминтерна, конгресса Коммунистического интернационала молодёжи (КИМ). Следует напомнить, что в целях конспирации информация о работе 6-го съезда КПК в прессе не публиковалась.
В наши дни архивные и библиографические изыскания позволяют пролить свет на любопытные, нередко — интригующе захватывающие, прямо-таки детективные страницы истории государства Китайского и государства Российского. Ныне это территории Большой Москвы, Новой Москвы. Московская Звенигородчина. Территория Наро-Фоминского района (уезда). Валуево. Филимонки. Первомайское. Красная Пахра. «Дача Бухарина». «Дача Рыкова». Горки. Ответственный за проведение съезда — ПАВЕЛ МИФ. Активно включились в подготовительную работу СТУДЕНТЫ И СЛУШАТЕЛИ УНИВЕРСИТЕТА ИМЕНИ СУНЬ ЯТСЕНА.
Звенигород, Первомайское, Васильевское, Староникольское, Наро-Фоминск, Валуево, Подольск, Красная Пахра встречали гостей из Поднебесной. Китайская речь и московская мова сливались в коллективном порыве единения. Здания, где готовился и проходил исторический съезд КПК, располагались в живописнейшем Подмосковье. Одно из них — бывшее поместье фабриканта ВАСИЛИЯ ПАВЛОВИЧА БЕРГА, который приобрёл и основательно обустроил, обиходил в первом десятилетии ХХ века солидную территорию.
Один из особняков приглянулся НИКОЛАЮ БУХАРИНУ («д а ч а Б у х а р и н а»). Здесь Николай Иванович Бухарин гостеприимно расквартировал почётных гостей, как-то: ЧЖОУ ЭНЬЛАЯ С СУПРУГОЙ ДЭН ИЧАО, ЦЮЙ ЦЮБО С ЖЕНОЙ ЯН ЧЖИХУА. Семейным парам предоставили отдельные комнаты. Выделяли почтением ПАВЛА МИФА и ВАН МИНА. Прочие — по нескольку человек в комнате.
«И современники и тени в тиши беседуют со мной. Сильнее стало ощущенье шагов Истории самой. «. От имени ЦК КПК съезд открыл ЦЮЙ ЦЮБО. Культурная программа. Время было такое. Мао Цзедун в одном из своих лирических жанров исповедовался: «Мне приснились дни отдалённой весны, те друзья, с кем учился я в школе. Все мы были в то время бодры и сильны и мечтали о будущей воле. По-студенчески, с жаром мы споры вели о вселенной, о судьбах родимой земли и стихами во время досуга вдохновляли на подвиг друг друга. В откровенных беседах своих молодёжь не щадила тогдашних надменных вельмож. Наши лодки неслись всем ветрам вопреки, но в пути задержали нас волны реки».
МОСКОВСКИЙ. ЗВЕНИГОРОДСКИЙ. ПЕРВОМАЙСКИЙ. ШЕСТОЙ СЪЕЗД КОМПАРТИИ КИТАЯ. СОБЫТИЕ ВСЕМИРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ.
Где же и как происходили эти события поистине всепланетарного значения? О всемирно-историческом значении Шестого съезда КПК, напомним, говорил СИ ЦЗИНЬПИН, Генеральный секретарь КПК, председатель Китайской Народной Республики, выражая признательность за память о знаменательном и судьбоносном событии, определившем, в сущности, ход мировой истории. Руководитель великой дружественной державы отметил, что «девять десятков лет назад, когда китайский народ переживал тяжелые испыьтания и невзгоды, в самый трудный момент китайской революции свыше 140 делегатов КПК из разных уголков страны ради грядущей судьбы страны и народа, рискуя своей жизнью, преодолев всякие препятствия, с помощью русского народа и международных организаций из далекого далека приехали в Москву, чтобы провести 6-ой съезд КПК».
Великий Шелковый Путь. Великий Звёздно-Шелковый Путь. Горизонты дружбы, добротолюбия, взаимопомощи, добрососедства.
Александр Проханов, успешно обращавшийся к различным эпическим жанрам (роман, повесть, новелла, эссе), — один из мастеров «публицистического пейзажа». Художественно-пластические образы, метафоры, сравнения, уподобления «включаются» в контекст символики и афористики. Перед мысленным взором читателя возникают бескрайние пустынные тропы, горные перевалы, двигающиеся по ним вереницы верблюдов, конные повозки, груженые тюками с товарами: шелк, чай, таинственный фарфор, которые идут из Китая на европейские пространства; оттуда же льются навстречу потоки серебра. Разбойники нападают на караваны, войска защищают их, отбиваясь от злодеев. Вдоль караванных троп строятся гостиные дома, возникают города. Вместе с товарами двигаются умения, навыки, ремесла, а также философские, художественные, религиозные школы и направления. Одновременно с ними — и сами народы. На тысячекилометровом пути — китайцы и римляне, греки и евреи. Таким образом, совершенствуется, создается то новое человечество, та новая земная реальность, которую позднее академик Вернадский назовёт ноосферой.
Художник-публицист воссоздаёт грандиозную цивилизационно-культурологическую панораму: могучий исполин, Китай, поднимаясь во весь рост, формирует концепцию «Великого Шёлкового пути». По этим самым дорогам, по гигантским, охватывающим чуть ли не весь земной шар коммуникациям, из Поднебесной идут во все страны планеты товары столь разнообразные, что нет им числа (от простой авторучки до сверхзвуковых самолетов). Навстречу же им для потребностей стремительно растущей китайской экономики двигаются газ, нефть, всевозможные руды. Вся эта колоссальная деятельность требует новых путей, новых коммуникаций, которые получили в китайской фразеологии название «Великий Шёлковый путь».
Публицист (как историк и экономист) исследует варианты будущих маршрутов, направлений, приоритетов. Это – и морской путь, который проходит по Индийскому океану вокруг Индии к Красному морю в Суэцкий канал, в Европу через Ормузский пролив (к иранским газовым и нефтеносным полям). Данный путь извечен и весьма важен для Поднебесной. В Китае строят танкеры, строят суда для сжиженного газа, строят сухогрузы, сопутствующие корабли; по побережью создаются базы. Однако (предупреждает публицист-аналитик) сей путь ненадежен (так как американский флот, непомерно огромный, превосходящий китайский по всем параметрам, является грозной силой). В обстановке осложнения китайско-американских отношений подобные коммуникации могут быть прерваны. И поэтому создаются сухопутные трассы, дороги. Одна из них через горные перевалы Индии, Средней Азии двигается в сторону Ирана, а через Иран — в Турцию и дальше в Европу. Другие — через Среднюю Азию в сторону русских нефтяных полей Тюмени на русский Дальний Восток и на Транссибирскую дорогу: туда, где таятся несметные богатства русского Дальнего Востока и Сибири.
Имеет (полагает А. Проханов) определённую перспективу третье направление — как-то: Северный морской путь вокруг Азии, вдоль русской полярной кромки. Все три пути не являются лишь эскизом, намерением. Они уже действуют. Китайцы заложили гигантскую финансовую базу для реализации этих проектов. Создано множество научно-исследовательских институтов, продумывающих логистику (они торят пути, изучают маршруты, создают новые виды транспорта, отмечают места будущих рудников и совместных предприятий).
Само собою разумеется ( констатирует Александр Проханов): китайский порыв на Запад является выходом Китая на глобальную арену, созданием нового Китая, Китая, демонстрирующего свою сверхдержавную мощь. Навстречу этому китайскому порыву движется русский порыв, русский рывок на Восток.
«…А в это время китаец Син-Бин-У лежал на траве в тени пробкового дерева и, закрыв раскосые глаза, пел о том, как Красный Дракон напал на девушку Чен-Хуа. Лицо у девушки было цвета корня жень-шеня и пища ее была у-вэй цзы; петушьи гребешки; ма жу; грибы величиною со зрачок; чжен-цзай-цай. Весьма было много всего этого и весьма все это было вкусно. Но Красный Дракон взял у девушки Чен-Хуа ворота жизни и тогда родился бунтующий русский. Партизаны сидели поодаль и Пентефлий Знобов, радостно прорывая чрез подпрыгивающие зубы налитые незыблемою верою слова, кричал:
— Бегут, братцы мои, бегут. В недуг души ударило, о-земь бьются, трепыхают. А наше дело не уснуть, а город то-он, у-ух. силен. Все возьмет!
Пахло камнем, морем. О пески шебуршали сухие травы…»
Всеволод ИВАНОВ. Бронепоезд 14 – 69.
Обострение ситуации с Европой, бесконечные оскорбительные, вредные для России санкции побуждают нас стремительно развивать восточное направление — направление китайское. И наша русская концепция Евразийского Союза абсолютно укладывается в китайское направление, соединяется с китайским «Шёлковым путем». Там строятся скоростные магистрали, там исследуется быстрота обмена товаров и человеческих идей. И там же, в Средней Азии, боятся надвигающихся угроз. Потому что ИГИЛ своим вторжением в среднеазиатские пространства может растерзать Среднюю Азию. Оттого между Россией и Китаем возникают договоренности о возможной обороне этих путей.
Наконец, путь через Среднюю Азию к тюменским нефтяным полям, путь к Транссибу на Восток и дальше в сторону Урала. Там уже разрабатываются концепции новых рудников, заводов, новых контрактов. Оттуда через всю Сибирь к китайской границе движется великий газопровод «Сила Сибири».
И Северный морской путь. Китай строит суда ледокольного класса, хочет осваивать те пространства. Китай нуждается в русской помощи, и Россия, которая восстанавливает рухнувшую после 1991 года свою северную цивилизацию, строит вдоль океанской кромки радары, ремонтные заводы, пункты слежения и оборонную систему. Вновь выходят на арктические пространства наши гарнизоны, наши вертолетные площадки и аэродромы.
Весь этот китайский порыв на Запад именуется «Великим Шёлковым путём». Однако в документах центрального комитета компартии Китая рядом со словами «Шёлковый путь» стоят слова «китайская мечта». Эти два словосочетания составляют единство. Что такое «китайская мечта»? Конечно, это мечта о китайском реванше. После всех унижений, после столетий забвения, после раскола, после того, как Китай назывался тупиковой окраиной мира, — он восстаёт и возвращает себе центральное место в глобальной системе стран и народов. Но не только это.
В китайской поэзии есть древняя поэтическая традиция сновидений. Китайские поэты создали целые сюиты стихов, где лирический герой, впадая в забвение, просыпается в идеальном мире — в стране или в граде, где нет насилия, нет зла, нет воровства, где царят справедливость, благодать и любовь. И эта мечта об идеальном мире, об идеальном устройстве земли живёт в китайском сознании на протяжении тысячелетий. И сегодня, выходя в мир со своими экономическими и политическими проектами, Китай желает в хаотизированный, наполненный войнами, бессмысленными историческими процессами мир внести разумность, гармонию и симфонию.
Автор-гуманист историко-философского эпоса о ХХ – ХХ1 столетиях, Александр Проханов воссоздаёт колоритную цивилизационно-бытийную «движущуюся» панораму: навстречу китайской мечте на Великом Шёлковом пути движется русская мечта. Ибо в русском сознании — то же стремление к гармонии, любви, к миру, в котором нет насилия, к миру, в котором царит благодать, в котором люди стремятся к вечной красоте и бессмертию. И две эти мечты, китайская и русская, встречаются на «Шёлковом пути», соединяются и устремляются к будущему светоносному человече
Один из больших знатоков проблемы – публицист «Завтра» Александр Нагорный. Принципиальность, аргументированная полемичность, злободневность – жанровые особенности его публикаций. А. Нагорный – в числе тех, кто справедливо полагает: нынешняя российская верхушка как чумы боится правды о том, что собой представляет китайская экономическая модель. Ведь фантастические успехи коммунистического Китая, которые фиксирует ежегодный прирост по промышленности более 10%, а порой и более 12% , повышение уровня жизни по всем социальным параметрам, выход на новые технологические рубежи и, наконец, приобретение Пекином выдающегося места в мировых финансах — всё это результат конкретных действий политического руководства КНР, что легко могла бы использовать сегодня и Россия.
А. Нагорный перечисляет эти «особенности». В Китае все стратегические отрасли принадлежат государству, вследствие чего крупнейшей в мире компанией является нефтегазовая Sinapec (а она вышла на этот рубеж, потеснив американских гигантов за последние несколько лет). Это, кстати, опровергает тезис либералов о «неэффективности» государственных предприятий и компаний. РФ же могла бы добиться того же, если бы пошла на национализацию всех нефтяных олигархических структур в нефтегазовой отрасли. Такой поворот приносил бы миллиарды бюджету, а не создавал условия для фантастического вывоза капитала из страны и появлению «яхт абрамовичей и олигархических футбольных клубов».
Все же финансовые потоки КНР (замечает А.Нагорный) сосредоточены в руках пяти государственных банков, которые сегодня входят в первую десятку крупнейших банков мира, в то время как первый среди российских финансовых учреждений, Сбербанк, болтается в пятой десятке. И что самое важное — Китай проводит полностью независимую валютно-финансовую политику через собственный Центробанк, который уже 30 лет держит низкую учетную ставку и насыщает экономику необходимой денежной массой, в то время как наш ЦБ по прежнему душит производство высокими процентными ставками и недостатком денежной массы, которая определяется экспортным вывозом сырья согласно условиям «Вашингтонского консенсуса». Централизованное управление экономикой через рыночный механизм позволяет КНР иметь не только норму обратных инвестиций в экономику порядка 70% от ВВП и потрясающий объём вложений в науку, образование и медицину до 7%, что кратно выше чем в РФ, а также больше чем в наиболее развитых западных странах. И конечно следует сказать о борьбе с коррупцией в КНР. Даже членов Политбюро ЦК КПК за небольшие по нашим меркам нарушения сажают, а за большие — расстреливают на стадионах. И в результате весь госаппарат работает, а «не пилит и откатывает». Вот далеко не полный перечень того, что делается Китаем и нужно бы делать нам. У нас же смягчают наказания за экономические преступления и коррупцию, смотрите последние инициативы Медведева. Всё это — отнюдь не «догматический коммунизм» и не пещерный «русский фашизм-национализм», а просто нормальные экономические и социальные меры.
Александр Нагорный констатирует: представим, что Кремль докатился до понимания и принятия подобных важнейших начинаний и мер, которые используются в Китае. Это бы означало чистку в аппарате от западной агентуры и, в особенности, — в финансовом блоке правительства и в аппарате МИДа. Это означало бы национализацию всех нефтяных и сырьевых структур с радикальным наполнением госбюджета. Это означало бы формирование нужной денежной массы и понижение учетной процентной ставки для промышленности и сельского хозяйства. Это означало бы прекращение неограниченного повышения базовых тарифов, включая цены на энергоносители и электричество, а также возможность их снижения, что имеет первостепенное значение как для промышленности, так и для народонаселения. Это отказ от готовящихся зубодробительных налогов на недвижимость и землю. Это также означало бы введение смертной казни за наркотрафик и другие преступления против человечности с параллельным повышением наказаний за коррупцию. Наконец, в политической сфере это привело бы к честным выборам с равным доступом на телевидение и объективным подсчетом голосов. Во внешней политике это означало бы отказ от сближения с НАТО и переход к разумной стратегии формирования из России независимого «центра силы», а не превращения её в марионетку США и Западной Европы.
Всего этого, несомненно, боятся наши «власть предержащие» (замечает
А. Нагорный), а вместе с ними — и обслуживающий их спецперсонал, включая либеральных теоретиков, которые всегда имеют хорошие виды на занятие высших должностей в российской иерархии вплоть до посольских позиций в США и КНР (Судьба же нашей страны и её населения их мало заботит).
* * *
Китайчонок Ван Ли
В стране бамбука и чая,
от нашей столицы вдали
в провинции южной Китая
живёт китайчонок Ван Ли.
Глаза его узки как щёлки,
он смотрит сердито и косо,
а волосы жёстки и колки
и сзади спускаются в косу.
С далёких неведомых станций
экспресс не устанет бежать;
едут в Китай иностранцы
и много везут багажа.
Отец у Ван-Ли рабочий,
согнулся под тяжестью нош;
все дни, вечера и ночи
тюки он таскает за грош.
«Торопись-ка, зеваешь что-ли!» —
частый окрик, а то удар,
поясницу и ломит и колет:
стал Ли-Мын уставать — он стар.
И Ван-Ли помогает Ли-Мыну;
льётся пот, словно слёзы стекают,
и, взвалив свою ношу на спину,
китайчонок идёт, спотыкаясь.
Тяжело Ван-ли. И зол он:
труд для него непосилен.
Мандарины в красивых камзолах
сидят на террасах курилен.
Только слышно: «кури» или «пей Цын!».
И от опия томность и лень.
Здесь не только они, — европейцы
тоже курят и пьют целый день.
А Ван-Ли только палочкой риса
съел немного. Ему не везло.
Ли растёт, он осунулся, высох,
и глаза его хмурятся зло.
Всё в жизни берётся с боем,
не видно доро́ги другой,
Ван-Ли наш становится боем —
слугой;
хозяин налево, направо, —
без счёта швыряет деньгу,
но хмур и сердит он, как дьявол,
и бой целый день на бегу.
«Скорее, в минуту слетай-ка
да вымой посуду, дурак!»
Кричит на ребёнка хозяйка,
и тяжек хозяйский кулак.
Ван-Ли измучили люди, —
от жизни устать успел,
а раньше молился Будде,
и бился, и плакал, и пел.
Бездушный каменный идол
не очень на помощь идёт,
и в сердце ребенка обида
и гнёт.
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
Источник