Парень с гитарой в советской деревне: как это было
Годов этак до 70-ых прошлого века первым парнем на деревне считался местный гармонист, без которого не обходилась ни одна деревенская гулянка. Постепенно гармонисты либо повымирали, либо поразъехались по городам и весям, а новые так и не появились. А поскольку народу по-прежнему хотелось хлеба и зрелищ (хлеба- старшему поколению, а зрелищ- молодежи), освободившаяся ниша требовала заполнения.
Наступала эра переносных магнитофонов, ставших основным источником развлечений на любом сборище деревенской молодежи. Их счастливые обладатели оказались в этой ситуации вне конкуренции: любая музыка, любой стиль- да пожалуйста! Но спустя час-полтора все порядком уставали от ненатурального музыкального продукта и для продолжения банкета требовалось нечто другое- душевное и лирическое. И вот тут на первый план выходил паренек с гитарой, моментально становившийся душой деревенской компании. И пусть в его арсенале были всего 4-5 аккордов, но этого было достаточно, чтобы местные девчата льнули к нему, а парни ревниво наблюдали в сторонке за его виртуозной игрой и песнопениями, сожалея лишь о том, что не обладают подобным талантом.
Все без исключения песни были целомудренными, наивными и грустными- про несчастную любовь, расставания, измену. Они были близки деревенским еще и потому, что любовно-переживательная тематика в них была облечена в аллегорическую форму и зачастую передавалась посредством образов родной природы. Основной упор в этих песнях делался на поэтичность текста, а не на нынешние примитивные «любовь-морковь». Если разобраться, то слово «любовь» в них практически даже не встречается. А наиболее часто упоминаемыми были образы деревьев, птиц, реки, явлений природы… Были среди них и бардовские, и школьные, и армейские, и даже полублатные- в общем, пели все, что олицетворяло дух нашего поколения. Но- ничего гражданского и патриотического, и даже лирическая эстрадная песня в нашей компании подвергалась обструкции…
У каждого гитариста имелся свой репертуар, поэтому любую понравившуюся (и не раз петую-перепетую в привычном кругу) песню можно было заказать под настроение и спеть с ним за компанию. Иногда песни гитаристы сочиняли сами, беря за основу наиболее простенькие мотивы и стихи известных авторов. Их было достаточно легко исполнять, поскольку в основе лежал простой перебор на стандартных дворовых аккордах. И даже хороший голос был не важен, главное тут- не сбиться с мотива и заразить всех харизматичностью (жалостливостью, плаксивостью) самой песни. А в силу своей наивной простоты и душевности и отсутствия современного эстрадного гламура они до сих пор притягивают к себе внимание.
Так уж случилось, что в начале 70-ых молодежи моего поколения (15-16 летних) в деревне оставалось менее десятка. В летнее время компания разрасталась вдвое за счет приезжающих на каникулы городских родственников.
Некоторыми навыками игры на гитаре обладали лишь мы с младшим братом, устраивавшие иногда на пару зажигательные семейные «сейшны»! Летние вечерние посиделки проходили на подмостках местного зерносклада (между собой мы называли его деревенским клубом). Наигравшись до одури в футбол (площадка находилась рядом со складом) и искупавшись в ближайшем пруду, усаживались в несколько рядов на широких деревянных ступеньках, где продолжали свои игры, обсуждали школьные новости и деревенские события, строили планы. С интересом поглядывая при этом на взрослеющих представителей противоположного пола… Потом один из нас бежал за гитарой и начиналось самое романтическое. Теплыми деревенскими вечерами в унисон со звуками природы (лягушки в пруду, соловьи в саду и коростели на колхозном лугу) эти песни звучали как-то особенно задушевно. Их пели хором аж до полуночи, не стесняясь осуждения деревенских старушек, а также отсутствия голоса и слуха- в таком многоголосии все равно никто и не заметит.
Сегодня дворовая песня находится в загоне даже в городах, где она когда-то и появилась на свет. А с уходом в безвозвратное прошлое советской деревни, словно гитарная струна, оборвалась невидимая нить, связывавшая наши души.
В своей следующей публикации я расскажу, какие песни мы пели на своих деревенских посиделках.
Источник
Парень с гитарой в советской деревне: забытые песни и имена(часть 2)
Как и обещал, возвращаюсь к советскому периоду моей жизни в деревне Колодкино Конаковского района Тверской области (60-80-ые годы прошлого века) и расскажу о песнях, что мы пели в подростковой компании и репертуаре местных доморощенных гитаристов.
В своей предыдущей публикации я затронул тему музыкального творчества популярных подпольных исполнителей дворовой песни того периода, в частности Валерия Шинкаренко. Сегодня предлагаю всем вспомнить о двух подзабытых ансамблях, также ставшими знаковыми для многих поколений советской молодежи.
Не побоюсь сказать, что в начале 70-ых по всей стране со всех магнитофонов зазвучали душещипательные песни никому неизвестного вокально-инструментального ансамбля с запоминающимся солистом и главным своим хитом- «У тебя на ресницах». Даже несмотря на несовершенство стихов (рифмы вообще никакой!), песня брала за душу своей мелодичностью и уникальным тембром вокалиста:
Тихий вечер хороший, снег пушистый летает,
Мы с тобою вдвоем вдоль бульвара идем…
У тебя на ресницах серебрятся снежинки,
Взгляд задумчивый, нежный говорит о любви…
Далее по популярности шла знаменитая «Аленка». Помните припев?
А колеса стучат, и бегут поезда,
И я боюсь, что больше уже никогда
Были еще «Колокола» (перепетые В.Маркиным), «Людка» , «Недотрога» …
Эти песни моментально стали популярными в молодежной среде, их переписывали девчонки, с удовольствием брали на вооружение дворовые гитаристы. Разумеется, по радио тогда такое услышать было невозможно, фирма «Мелодия» тоже не жаловала, а вот их магнитные записи успешно расходились по городам и весям со скоростью звука! От этого народная любовь и интерес к ним только подогревались.
Никто не знал исполнителя, но по цепочке была озвучена версия, что песни поет ансамбль музыкально одаренных слепых ребят. Постепенно к нему тотчас приклеилось соответствующее загадочное название- «Слепые».
Впоследствии эта версия подтвердилась: действительно в Курске, где в то время существовало специализированное музыкальное училище для слепых, в начале 70-ых группой ребят-энтузиастов (а им было в ту пору по 21-23 года) было решено записать несколько дворовых песен. Поскольку кроме баяна другим инструментам в училище не обучали, тому выпала участь стать «главной скрипкой» в созданном наспех ансамбле с амбиционным названием «Курские соловьи». Там же, в училище, кустарным способом были осуществлены первые записи, растиражированные и с успехом разошедшиеся по стране. Так пришла всенародная слава.
Рекомендую отыскать и послушать их записи в Интернете- ну чем не соловьи!
Засиживаясь в 70-ые годы до глубокой ночи перед деревенской «Ригондой», как и многие в ту пору, я старался поймать «Город Лондон, Би-Би-Си» с музыкальным ведущим Севой Новгородцевым. И если повезет (не сработают «глушилки»)- осуществить несколько записей популярных отечественных ВИА. Вот как-то так мне однажды и удалось записать песню «Иволга» , пропустив, к сожалению, название исполнявшего ее ансамбля. До этого эта песня уже звучала под гитару в нашей компании, и все были уверены, что она- плод самодеятельного народного творчества. А тут вдруг- профессиональная запись! Разумеется, у меня не было отбоя от желающих переписать ее, хотя сама запись была некачественной и местами заглушалась.
В лодке колыхался над волнами,
А спустя какое-то время знакомые ребята дали мне послушать и переписать на магнитофон кассету с записями неизвестного ансамбля. Среди прочих песен я услышал и свою «Иволгу». Кроме нее, там были еще «Глухари» или «Выткался над озером…» ( с запоминающейся фишкой- имитацией глухариного пения вначале песни), «Почему ты замужем?» (особенно нравилась деревенским девчонкам), уже вовсю раскрученные по стране «Тополя» … Все эти песни в одночасье полюбились советской молодежи и стали визитной карточкой исполнявшего их ансамбля.
Эти записи (пусть и плохо сохранившиеся) служат мне сегодня напоминанием о той счастливой эпохе и потому особо дороги.
Выткался на озере алый свет зари,
На бору со звонами плачут глухари,
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло,
Только мне не плачется — на душе светло («Глухари»)
Здравствуй, солнечный город! Вот и встретились вновь!
Здравствуй, первая, гордая, неземная любовь!
Ты все та и не та уже, погрущу — не пойму:
Почему ты замужем? Почему? («Почему ты замужем?»)
Источник
Парень с гитарой в советской деревне: забытые песни и имена (часть 1)
Как и обещал, возвращаюсь к советскому периоду моей жизни в деревне Колодкино Конаковского района Тверской области (60-80-ые годы прошлого века) и расскажу о песнях, что мы пели в подростковой компании, и репертуаре местных доморощенных гитаристов.
Сначала о том, как все начиналось. Первую гитару нам с братом родители купили где-то в конце 60-ых. Была она небольшого размера и больше походила на дамскую (были раньше такие). Но это не мешало нам, 12-13 летним мальчишкам, начинать делать первые робкие музыкальные шаги к своей деревенской популярности. Изучив 5-6 основных аккордов, мы по праву почувствовали себя королями в подростковой компании: других-то гитаристов в деревне тогда просто не было!
Уже и не помню, каким образом у меня на руках в начале 70-ых оказалась гибкая пластинка с душещипательными песнями неизвестного автора. Кажется, привезли московские родственники. На ней были три песни, которые впоследствии легли в основу моего деревенского репертуара: «Наташка», « Я плачу» и «Аленка». Все три стали чрезвычайно популярны в нашей компании и ни одна гитарная посиделка не обходилась без их исполнения.
Напомню по куплету каждой из них (а прослушать сами песни можете в Интернете).
Наверное, не менее половины распеваемых дворовых песен в те годы были посвящены милым девчонкам, а потому из уст каждого исполнителя тут и там звучали их имена:
Следующая песня на всех деревенских молодежных посиделках шла последней, на бис. Девчонки плакали…
После этого я долго не пересекался с сочинениями неизвестного мне автора-исполнителя. Однажды, когда на террасе деревенского дома моего двоюродного брата прослушивал с подростками на стареньком катушечном магнитофоне привезенные (опять-таки из Москвы) магнитофонные записи (помню, что там вне конкуренции был Высоцкий со своими «сказочными» песнями) вдруг услышал знакомый голос…
Так в моей коллекции появились «Голуби», «Сероглазая шалунья» и «Черная ленточка»:
Пришла весна, вновь распускались листья белые,
Цвела черемуха, о как она цвела!
Я вспоминаю о тебе, моя далекая,
О сероглазая шалуния моя!» («Сероглазая шалунья»)
Во сне мне снилася девчонка милая,
Вилася змейкою черная ленточка
И были полны слез ее глаза… («Черная ленточка»)
Проходили годы, я стал городским жителем, но эти первые наивные дворовые песни неизвестного мне автора продолжали оставаться востребованным в любой нашей компании- в поездках и походах, на субботниках, у костра на турслетах и при оказании шефской помощи подшефному совхозу…
И лишь с появлением Интернета не составило особого труда отыскать подпольного музыкального кумира нашей деревенской юности, голос которого в 70-ые знала вся страна, но вот самого его редко кто видел. Им оказался Валерий Шинкаренко , по имеющейся в сети информации-уроженец одного из небольших городков Донецкой области, про которого и сегодня известно немногое. Есть предположение (опять-таки взятое из соцсетей), что завершил он свой жизненный (а вместе с ним и творческий) путь в местах не столь отдаленных.
Вместе с тем, имеется и еще одна версия: якобы в реальности никакого загадочного Валерия Шинкаренко не существовало, а был исполнитель с подобным музыкальным псевдонимом.
А несколько лет назад некий Шинкаренко объявился в Москве, правда, под другим именем, но с тем же репертуаром. Кстати, при желании в Интернете можно послушать песни в его исполнении и сравнить с тем, советским. Разница чувствуется сразу, да и как можно спутать южнороссийский говор нашего «Валерия Шинкаренко» с кем-то другим?
Уже потом у меня появились иные музыкальные пристрастия, но при этом я никогда не забывал об исполнителе, давшем мне путевку в музыкальную жизнь.
Послушайте его песни и насладитесь еще раз незабываемым голосом кумира нашей деревенской молодости!
Источник
Парень с гитарой в эпоху рэпа и бабла
В те далекие времена, когда сам Владимир Семенович пел под расстроенную гитару, и его слушала вся страна, любой дворовой гитарист казался чудом.
Накануне призыва в армию отец подарил мне черниговскую гитару. Стоила она целое состояние – 7 рублей. Вручив мне сие чудо, папаша сказал назидательно: «Учись играть, сынок. С гитарой в армии не пропадешь»…
Эпоха гитары
Я ещё помню то время. Стоило появиться парню с гитарой на лавочке, как вся округа открывала окна. И совсем не для того, чтобы крикнуть «Эй ты там, а ну-ка заткнись!» Было совершенно неважно, что дворовые певцы знали от силы четыре-пять аккордов золотой тональности ля минор. Главное было то, что под эту пару аккордов пелось все – от битлов до дворового фольклора.
70-е были эпохой гитары. Гармошка, с «мотаней» и частушками, осталась в умирающих деревнях, изредка воскресая на свадьбах. Магнитофоны были громоздкими и неудобными. А другие источники музыки на улицах не приживались… Помню, сосед наш дядя Илья одно время выходил на улицу с мандолиной. Вот только пел под неё всегда одно и то же: «Умру ли я – и над могилою гори, гори, моя звезда». За что достаточно быстро получил прозвище «могильщик», которое навсегда отбило ему охоту «мандолинить» под окнами.
Дворовые посиделки всецело были захвачены гитарами. Гитарист, как правило, был странен, но почитаем. И свою порцию внимания нескладных девчонок получал сполна. Особенно, когда на вопрос одной из них: «А вот эту песню знаешь?», исполнял в ответ именно ЭТУ.
Прошло время. Дворовые посиделки переместились в социальные сети, звукозаписывающая техника стала доступной (а бытового уровня еще и дешевой). Появились самоиграйки с авто аккомпанементом и программные аудио-редакторы. В обиход музыкантов вошли слова «кавер», «ремикс», «бутлег», «мэшап». Девичье внимание стали тянуть, миксуя и диджействуя.
Штамповка
То, что раньше пелось во дворах, долетало максимум до соседских окон. Сейчас на серверах висят терабайты цифрового музыкального хлама, который настойчиво стучится в наши уши со страниц «вконтакте», «одноклассников», «ютюба» и других сетей.
Шоу бизнес открыл ящик Пандоры, превратив песню из средства выражения радости и грусти в способ заколачивания бабла. А также – в ловушку для неокрепших умов, жаждущих внимания, славы и денег. Когда-то давно Юрий Шмильевич Айзеншпис сказал между делом: «Могу сделать эстрадным кумиром даже слепоглухонемого!» И ведь делал! Достаточно вспомнить хотя бы Влада Сташевского или певца Никиту… Некоторым артистам Айзеншпис дал такой мощный старт, что они до сих пор на плаву и даже популярны. Например, Катя Лель, Дима Билан. Что, впрочем, скорее заслуга их теперешних продюсеров.
В 90-е вообще то и дело звездочками вспыхивали певцы и группы-однодневки, чей успех держался не на хорошей музыке, а скорее на скандальности или перепевках западных хитов. «Анонс», «Фактор-2», «Мальчишник», Игорёк, «Отпетые мошенники»… Плодились и размножались многочисленные клоны «Ласкового мая» и «Фристайла» — «Маленький принц», Саша Айвазов, «Руки вверх», Рома Жуков, «Чернила для 5 класса», Сергей Чумаков, «Нэнси» и прочие… Признайтесь, не всех из этого списка и вспомнили, небось?
На смену эстрадным кумирам, которыми становились талантливые певцы, пришла штамповка. Исполнители, сделанные многократными ротациями. Искусственно раскрученные, проплаченные, продвинутые в массы навязчивыми эфирами. Иногда действительно талантливые, но чаще откровенные позёры и конъюнктурщики. Ими заслонили от слушателя настоящих талантов и самородков; оттерли от народа настоящую песню…
В двухтысячных ситуация поменялась, но не принципиально. Саунд стал другим, в текстах появилось больше поэзии, голоса у певцов – хоть оперу пой… Однако любой музыкальный проект сегодня рассматривается продюсерами, прежде всего, с точки зрения потенциального коммерческого успеха. Наивные песни под гитару давно уже никому не интересны.
Митяев или Бузова?
Нет, конечно, настоящая песня осталась. «Грушинский фестиваль», например, все ещё жив и собирает массу народа из разных краёв. По всей стране каждое лето проводятся десятки фестивалей и слетов авторов-исполнителей. Вот только пресса о них пишет мало и редко. Ведь «Камчатская гитара», «На Тверце», «Ильменский фестиваль», Липецкий «Голос Родины моей» и другие им подобные события не так возбуждают публику, как новый хит Ольги Бузовой.
И всё-таки песня остаётся с человеком, как ни крути. И в радости и в горе мы поём. Поём настоящие песни. Песни, которые не зависят от моды, конъюнктуры музыкального рынка, продюсеров и телеканалов. Песни, которые можно просто петь под гитару, без навороченных аранжировок, без микрофона, грува и усилителей…
Их на самом деле очень много. «Утиная охота» и «Заходите к нам на огонек» Розенбаума. «Милая моя» Юрия Визбора и «Как здорово!» Митяева. «Плот» Лозы. «Виноградная косточка» Окуджавы. «Песня о друге» Высоцкого. «Сбивая черным сапогом» Виктора Петлюры. «Мама Анархия» Цоя. И еще многие другие песни, которые давно выше моды и времени.
Случилось тут как-то побывать на концерте Александра Дольского. Человека-легенды, бывшего когда-то музыкальным кумиром миллионов. Сегодня, когда ему глубоко под восемьдесят и помнят его совсем немногие, он все ещё поёт. В небольшом зале собралось не больше сорока человек. Но это был зритель, который не снился многим раскрученным артистам. Люди подпевали почти всем песням. При этом сам Дольский даже не заглядывал в разложенные чьей-то заботливой рукой шпаргалки-тексты. Он подыгрывал себе на гитаре, и ни в одной песне мелодически не повторился. «Уходящая натура», как говорят киношники.
В те далекие времена, когда сам Владимир Семенович пел под расстроенную гитару, и его слушала вся страна, любой дворовой гитарист казался чудом и талантищем. Сегодня парень, поющий под гитару во дворе, скорее выглядит старомодным чудаком.
Действительно, кому нужны эти песни под гитару во времена бабла и рэпа… Или всё-таки нужны?
Михаил Бурляш, музыкант
Источник