Паулс неразумное желание ноты

Автор: Р. Паулс
Год: 2004
Издательство: Композитор
Страниц: 30
Формат: PDF
Размер: 0,7 МВ
Язык: русский

В сборник «Птичка на ветке» вошли избранные произведения для детей композитора Раймонда Паулса. В сопровождении фортепиано.

Содержание:

Кашалотик. Слова И. Резника
Золотая свадьба. Слова И. Резника
Сонная песенка. Слова И. Ласманиса. Перевод О. Петерсон
БЕЛЫЕ ПЕСНИ (Цикл песен на стихи Райниса)
- 1. Птичка на ветке. Перевод О. Петерсон
- 2. Аленький цветик
- 3. Лопнул передник
- 4. Неразумное желание
- 5. Все ветры
- 6. Хочется мне солнышка
- 7. Летнее золото
- 8. Добрая зима

Источник

Ноты, Аккорды — Раймонд Паулс — Песенники для фортепиано

Ноты в картинках jpg, gif, pdf.

Песни известного композитора и джазового пианиста Раймонда Паулса знакомы каждому любителю эстрадной музыки. Они входили и входят в репертуар таких звезд отечественной эстрады как Алла Пугачева, Валерий Леонтьев, Лайма Вайкуле. Самые популярные из них вошли в сборники.

Песни
Раймонда Паулса
песенник — составление и переложение В. Моделя
гармоничекские обозначения, аккорды
«Советский композитор», 1991г.
номер с1781к

Имя народного артиста СССР Раймонда Паулса широко известно в нашей стране.
Авторские пластинки, а их вышло более, клавиры нотных сборников композитора вот уже много лет вызывают большой интерес любителей музыки. Раймонд Паулс — участник популярных телепередач, о нем часто пишут в прессе, в Латвии вышла книга поэта Яниса Петерса «Раймонд Паулс. Версии, видения, документы».
Популярность Паулса стабильна вот уже добрых четверть века, если точкой отсчета считать год, когда автор был удостоен первой премии на I Всесоюзном смотре молодых композиторов за цикл «Портреты».
С тех пор написана музыка к спектаклям, кино- и телефильмам (среди них «Театр» и «Долгая дорога в дюнах»), импровизации на темы известных джазовых мелодий, оперетты, мюзиклы («Сестра Керри», «Шерлок Холмс». ), симфонические произведения, вокальные циклы, инструментальные пьесы, детские песни, произведения для хора.
В Латвии говорят, что если бы Паулс не написал ничего, кроме оды «Моей Родине» к столетию Праздника песни, и тогда бы в республике все знали его имя.

Мы еще не назвали, пожалуй, самого главного — песен композитора, а их более трехсот, и среди них: «Синий лен», «Подберу музыку», «Маэстро», «Старинные часы», «Миллион алых роз», «Затменье сердца».
Секрет популярности Раймонда Паулса заключен в простой, казалось бы, формуле: талант плюс удивительная работоспособность. Если он не сочиняет за роялем новую мелодию, то репетирует с оркестром. Если нет репетиции, назначена запись в студни радио. Запись окончена — готовится премьера, завершена работа и начинается другая. А это значит: встречи с. поэтами, переговоры с исполнителями, режиссерами. Ему чуждо состояние покоя, творческой успокоенности.
Целеустремленность — вот главная черта характера Паулса, проявлявшаяся уже в детские годы. Музыкой Раймонд начал заниматься в школе имени Э. Дарзиня в Риге: играл на фортепиано, пел в школьном хоре, изучал классику, национальную хоровую культуру.
Паулс блестяще окончил Рижскую консерваторию как пианист у профессора Г. Брауна, исполнив на Государственном экзамене «Рапсодию на тему Паганини» Рахманинова, Полонез ля-бемоль мажор Шопена и «Остров радости» Дебюсси. Мощь и красота фортепианного «туше» сочетаются у Раймонда Паулса с ритмической упругостью, полетностью.
По композиции он занимался у Яниса Иванова, уже тогда, в студенческие годы создавая свой композиторский стиль, свое творческое кредо как синтез национальных традиций и демократичности эстрады.

Народный артист СССР, композитор А. Петров назвал Раймонда Паулса „одним из ведущих мастеров советской эстрадной музыки». И это действительно так.
Его мастерство проявляется в выборе исполнителей, в аранжировке, в высшей степени авторизованной, и, конечно, в мелодии, которая играет главенствующую роль.
Интонационный строй его музыки прост, доступен и привлекателен. Но эта простота кажущаяся: за ней —высокий профессионализм, культура, интуиция большого музыканта, позволяющие ему открыть миллионы сердец.
Уверен, что предлагаемый вниманию сборник, в который входят давно известные мелодии и новые произведения Раймонда Вольдемаровича Паулса, доставит удовольствие многочисленным любителям песни и эстрадной музыки.
В. Тернявский, музыковед

Мы твои. Родина! Слова 3. Пурвса, русский текст В. Лазарева
Озеро. Слова Л. Ошанина
Озерный край. Слова 3. Пурвса, русский текст А. Дмоховского
Янтарь. Из кинофильма «Дзинтари». Слова А. Круклиса, русский текст Н. Олева
Лесная роза. Слова А. Круклиса, русский текст С. Крылова
Синий лен. Слова А. Круклиса, русский текст А. Дмоховского
Кареглазая. Слова Я. Петерса, перевод с латышского Л. Хаустова
Наш город. Слова Я. Петерса, переводе латышского О. Гаджикасимова
Последний лист. Слова Я. Петерса, перевод с латышского И. Шаферана
Колыбельная. Из телефильма «Долгая дорога в дюнах». Слова Аспазии, перевод с латышского О.Петерсон
Сонная песенка. Слова И. Ласманиса, перевод с латышского О. Петерсон
Исчезли солнечные дни. Слова Р. Гамзатова, перевод с аварского Е. Николаевской
Если б любовь моя. Слова Р. Гамзатова, перевод с аварского Е. Николаевской и И. Снеговой
Вокализ. Памяти Нино Роты
Любовь настала. Слова Р. Рождественского
Старые друзья. Слова Р. Рождественского
Притяжение любви. Слова М. Танича
Три минуты. Слова М. Танича
Зеленый свет. Слова Н. Зиновьева
Бабочки на снегу. Слова Н. Зиновьева
Полевые цветы. Слова А. Ковалева
Дождевые кольца. Слова А. Ковалева
Я тебя рисую. Слова А. Дементьева
Даже если ты уйдешь. Слова А. Дементьева
Дождь. Слова А. Дементьева
Миллион роз. Слова А. Вознесенского
Танец на барабане. Слова А. Вознесенского
Песня на бис. Слова А. Вознесенского
Затменье сердца. Слова А. Вознесенского
Подберу музыку. Слова А. Вознесенского
Ты меня не оставляй. Слова А. Вознесенского
Под новый век. Слова А. Вознесенского
Два стрижа. Слова А. Вознесенского
Дуэт. Слова А. Вознесенского
Еще не вечер. Слова И. Резника
Вернисаж. Слова И. Резника
Делу — время. Слова И. Резника
Гиподинамия. Слова И. Резника
Старинные часы. Слова И. Резника
Без меня. Слова И, Резника
Маэстро. Слова И. Резника
Чарли. Слова И. Резника
После праздника. Слова И. Резника
Годы странствий. Слова И. Резника
Браво-браво (Возвращение). Слова И. Резника
Вераокко. Из мюзикла «Таинственное похищение». Слова И. Резника
Золотая свадьба. Слова И. Резника
Кашалотик. Слова И. Резника

скачать ноты

Источник

Раймонд Паулс

Паулс (латыш. Ojārs Raimonds Pauls; род. 12 января 1936, Рига) — советский, латвийский композитор, дирижёр, пианист. Министр культуры Латвии (1989—1993). Народный артист СССР (1985). Лауреат премии Ленинского комсомола (1981). Наиболее известен своими песнями «Миллион алых роз» и «Делу — время» в исполнении Аллы Пугачёвой, «Вернисаж» в исполнении Лаймы Вайкуле и Валерия Леонтьева — в разные годы исполняли многие эстрадные певцы.

Добрая зима — ноты для фортепиано Р. Паулс

Скачать ноты новогодней песни «Добрая зима», музыку к которой написал Раймонд Паулс можно бесплатно, по ссылке ниже.

Бабочки на снегу — ноты для фортепиано Р. Паулс

Блюз дождя — ноты для фортепиано Р. Паулс

Метаморфоза и другие песни Раймонда Паулса

Список нот, вошедших в сборник:

4. Ночной костер

7. Бархатный сезон

12. Ещё не вечер

13. Исчезли солнечные дни

15. Золотая свадьба

16. Песня на бис

Я улыбаюсь — ноты для фортепиано

Текс песни «Я улыбаюсь»

В Париже просчитали, чтоб жить на свете долго -долго,
В день надо улыбаться семнадцать минимум минут.
Одна минута смеха полезней чем кило орехов.
Замерь с секундомером, семнадцать минимум минут.

Пускай судьба штормит семь баллов.
Уходишь ты, как в страшном сне.
Не надо слёз, я улыбаюсь.
Продляю жизнь тебе и мне.

Я за тебя молюсь — ноты для фортепиано

Песню «Я за тебя молюсь» исполняла Лайма Вайкуле. Ноты можно скачать по ссылке ниже.

Источник

Раймонд Паулс — Мелодии в ритме жизни

Р. Паулс (ноты)

Книги, литература, нотные сборники

ПРАЗДНИК, КОТОРЫЙ ДАРИТ ПЕСНЯ

Вообще пристрастие к многоголосому пению у меня давнее. Еще в конце 60-х годов у меня родилась песня, посвященная Лиепае — «городу на бреге штормов и янтаря» — и ее героям, отчаянно сражавшимся п погибшим в годы Великой Отечественной. Позже, в 1970 году, песня торжественно и гулко, подобно стону морских волн, прозвучала на традиционном Празднике песни Советской Латвии. Это была моя первая работа для столь крупного праздника хоров. Тогда же общественность, специалисты и пресса отметили, что впервые в истории латышской культуры сочинитель легкой музыки вызвал на таком серьезном, всенародном творческом собрании столько светлого ликования. Я был счастлив. Правда, не обошлась та радость и без горчинки — какой-то чиновник, неизвестно чем руководствуясь, заменил название песни «Лиепае» — на более расплывчатое и абстрактное — «Моему городу».
А свои первые песни уже специально для хора я написал в 1973 году, находясь под впечатлением прошлого Праздника песни, к юбилейному, посвященному 50-й годовщине образования СССР и столетию латышских праздников песни. К этому знаменательному событию в жизни моего народа и культурной жизни родной республики были созданы музыкальная баллада «Ночь забав в Дунтеской корчме» на стихи Арвидса Григулиса и несколько песен вместе с Янисом Петерсом. Это были минорные песни «Трясогузка», «Видение», «Баллада о зависти» и посвященное Сергею Есенину «Слово». А также «Голоса моря», «Моей Родине» и «Курземе». Но, увы, двум последним песням прозвучать на том юбилейном празднике не довелось. Кто-то из устроителей-чиновников испугался выпустить их в жизнь. По они все равно, годом позже, «выпорхнули» и были подхвачены многочисленными хорами. А «Курземе» — песня о древнелатышской народности курши, звучала позже, уже в 1976 году, в Москве, в Кремлевском Дворце съездов, сопровождая выступление латышских артистов в культурной программе XXV съезда КПСС.

Помню, еще в те, семидесятые годы, когда только начинал писать хоровые песни, сказал одному из дирижеров известного в Латвии хора:
— «Морские песни» Паулса Дамбиса — шедевр. Я так написать не смогу, да и не стараюсь этого сделать.
Буду сочинять для хоров простые песни: хотите пойте, хотите — нет. Мои вещи пе станут для латышской хоровой культуры твердым орешком.
Столетие Праздника песни подарило необыкновенно яркие воспоминания: в ушах еще звучали крики «Ура!», на плечах еще ощущался венок из дубовых листьев, которым меня там увенчали, в квартире еще держался стойкий запах полевых цветов, а в голове уже бродили новые музыкальные идеи. И я сидел за роялем с очередной подборкой стихов Яниса Петерса, опубликованных в латышском журнале «Звайгзне». Так появились «Стонущая сова», «Камни Видземского взморья» и «Мать-солнце», созданные специально для мужского хора.

Потом было много самых разных песен для хорового исполнения. И среди них цикл песен для Рижского камерного хора «Аве сол», которым руководит ректор Латвийской консерватории профессор Имантс Кокарс — необыкновенный фанатик своего дела, благодаря которому звучание латышских хоров услышали любители песни и во всей стране, и далеко за пределами Советского Союза. С этим коллективом сделали концертную программу и успешно гастролировали с ней и по Латвии, и в Москве, и в Ленинграде: все первое отделение «Аве сол» исполнял хоровую классику, а во втором — мои песни, и я сопровождал пение за роялем.
Ни разу не пробовал сосчитать, сколько с тех пор мною написано песен для хора. Очень много. Еще больше — переписано нот. Чуть ли не каждый день мне звонят дирижеры профессиональных и самодеятельных певческих коллективов и просят выслать им ноты. Переписывал сам, просил кого-то и платил за это из собственною кармана. Ведь пока дождешься их централизованного издания — уйма времени пройдет. Немало хоровых песен сделал я и для рижских театров. По все же самые яркие впечатления всегда приносили наши республиканские праздники песни.
Праздник песни — это настолько неповторимое и незабываемое событие, что, говоря о нем, легко стать сентиментальным. Особенно величественно звучит сводный хор вместе!. Как будто великая река вобрала в себя многоголосье городских, районных, самодеятельных и профессиональных хоровых коллективов, в едином порыве запевающих песню. С наступлением этого большого праздника все деятели музыкальной культуры республики мобилизуются, сплачиваются, и у нас получается нечто грандиозное, о чем необыкновенно трудно говорить словами. Но потом отгремит торжество и, увы, наступает затишье: пет уже той активности со стороны публики, чтобы записываться в хоры (особенно у молодежи, которую в повседневной жизни все-таки больше влечет легкая музыка). И всякий раз накануне очередного Праздника песни появляется некоторое беспокойство: удастся ли «насытить» эстраду Межапарка разнообразием хоров, будут ли звучать в нем молодые голоса. Уж очень хотелось бы, чтобы этот большой сводный хор всегда был таким грандиозным и таким звучным!
Конечно, одного желания здесь недостаточно. Необходима ежедневная, настойчивая работа. И чем раньше мы будем се вести, тем больше вероятности в том, что молодежь но будет равнодушна к хоровой песне. В этом процессе, как мне кажется, краппе важен энтузиазм руководителя и личный пример. Скажем, когда начал писать для хора мальчиков, стал бывать на репетициях и играть им на рояле, стремился помочь своею игрой в восприятии песни, стремился показать свое к ней отношение, свое видение. На таких же основах я строил свои взаимоотношения и с совсем маленькими певцами из ансамбля «Кукушечка».
В 1982 году я создал на стихи Райниса цикл «Белые песни». Мы записали его с «Кукушечкой» на диск-миньон в сопровождении инструментального ансамбля. В пластику вошли песни «Птичка на ветке», «Красные цветы», «Лопнул шов», «Все ветра», «Неразумное желание», «Золотое лето» и «Белая зима». К моим авторским концертам в Москве в 1987 году одна из сотрудниц республиканского радио — Олга Петерсон — перевела несколько песенок из этого цикла на русский язык.

Разве не весело птичкою быть?
Чем не житье на ветке зеленой?. —

старательно вытягивали самые маленькие солисты «Кукушечий» первые строчки «Птички на ветке». Малыши пели очень искренне, потому что прекрасно понимали, что птичкою быть весело.
Оттого они со столь неподдельным удовольствием, будто сами те птички, что подставляют по утру солнышку перышки, разыгрывали свою песенку на любой сцене, где бы ни приходилось им выступать с концертами.
Год спустя мы записали с «Кукушечкой» следующий миньон, в который вошли сделанные мною обработки латышских народных песен и тот самый «гимн» — «Кукушечий: девочки и мальчики», с которого началось наше сотрудничество с ансамблем.
Помню, как-то пришел утром на радио (я уже работал главным редактором музыкальных программ Латвийского радио), а меня уже поджидала Дайла Мартинсоне.
— Маэстро, посмотрите вот эту книжку, — и протянула мне подборку стихов классика детской латышской поэзии Вилиса Плудониса. — Может быть, получится новый цикл песен для «Кукушечки»?.
Потом, когда мелодии были готовы, а я проиграл Дайле весь цикл на рояле, она тут же предложила исполнить его вместе с Лией Кукуле. Для начала мы сделали в студии запись песен дли радио, чтобы оцепить, насколько цикл получился.
Судя но письмам слушателей, он понравился, и потому стал часто звучать в эфире. Тогда Олга Петерсон взялась за перевод следующих песен цикла, и все услышали:

Я по свету две свирели в узелке ношу с собой. —

это вслед за солисткой рассыпались колокольчики детских голосов. Фонограмма звучала на редкость чисто. Она покорила не только радиослушателей, но и редакторов Центрального телевидения. И у них появилось желание сделать на основе этого цикла музыкальный телефильм.
Снимали его в Латвии, каждую песню — фрагментом в разные времена года, очень выгодно обыгрывая во всех кадрах живописнейшие пейзажи пашей республики, на фоне которых еще сочнее звучали голоса юных певцов из «Кукушечки»:

Бегите же в поле, играйте, ребятки,
В горелки и прятки — в поле на воле!.

Красочным, запоминающимся получился фильм «Песни ивовой свирели», и его несколько раз показывало Центральное телевидение. Показало и концерт, который мы записали с «Кукушечкой» и Кукуле в Останкино. Как раз после этих съемок на ЦТ и влюбили в себя некоторых редакторов, зрителей, и у ансамбля появился шанс выступить в программе заключительного концерта «Песня-86».
Тогда же я стал подумывать о том, что дети вполне могли бы вписаться с несколькими песенками в мою предстоящую московскую авторскую программу. Поделился этими мыслями с Ильей Резником, и уже через несколько дней он предложил для детей песню «Золотая свадьба».

Мелодия, которую выбрал Илья для «Золотой свадьбы», была записана на той же кассете, что и песни на латышском языке из мюзикла «Чертовщина». Песня получилась такая задорная и веселая (особенно когда за здоровье дедушки с бабушкой малыши предлагали пить парное молоко), что исполнить ее в программе «Песня-86», по традиции выходящей на телеэкраны в первый лень Нового года, было очень кстати. Поскольку «фокус» с телемостом получился удачным и Илья Резник благополучно получил и за себя и за меня лауреатские дипломы, я в шутку напомнил, чтобы он не забыл потом отдать мне мои же «награды».
Какое-то время спустя Мартинсоне «подсунула» мне очередной поэтический сборник для детей. На сей раз — бельгийского поэта Мориса Карема. Сделала свое «черное дело» — «заразила» меня очередной работой и скрылась из виду, а я на несколько дней «выключился» из своих планов. Нет, только не подумайте, что это было в тягость. Я был увлечен новой работой и счастлив. А в итоге получился небольшой музыкальный цикл «Счастливый мальчик», которому позже тоже было суждено стать музыкальным фильмом, отснятым на Латвийском телевидении по сценарию моей дочери. Не буду высказывать своего мнения относительно того, насколько удачным или неудачным он получился, но педагоги Ленинградского института театра музыки и кинематографии засчитали его моей дочери Анете как дипломную работу с оценкой «отлично». А год спустя ого несколько раз показало по первой программе и Центральное телевидение.
Но все это было позже. А сначала, как только была готова музыка, я пришел на радио, протянул Дайле книжку и, пригласив в студии к роялю, сказал:
— Вот что у меня получилось, послушайте. — поставил ноты и проиграл несколько песенок. — На днях запишу это на фонограмму, а вы начинайте с детьми разучивать.
Какое-то время спустя Дайла позвала меня на репетицию послушать, что у них получается. Прежде всего я был приятно поражен тем, какое вокальное воплощение придумала руководитель ансамбля этому песенному циклу: «Кукушечка» исполняла его вместе с молодым оперным певцом, солистом Театра национальной оперы Ингусом Петерсонсом.
— Решайте, когда вам удобнее записываться в студии, — сказал я, довольный тем неожиданным новым образом, что обрели мои песни.
.В середине декабря я все-таки приехал вновь в Москву, чтобы сыграть в новогодней программе вместе с Лаймой Вайкуле песню «Еще не вечер». Чем-то это напоминало номер «Маэстро». Я также был за роялем, только Лайма не изображала в песне обращения ко мне. Образ был более абстрактным и, может быть, поэтому очень трогательным.

Та запись порадовала и несколько сняла напряжение и даже раздражение, которое испытываю, сталкиваясь с работой съемочных групп советского телевидения. Почему-то у нас всегда все делалось ужасно медленно, как будто люди живут в другом веке и по обременены срочными делами. Почти день ушел на проверку заранее приготовленных фонограмм, на никому не нужные (по всяком случае, артистам и музыкантам) репетиции. Полдня я вынужден был просидеть, неизвестно чего ожидая и убивая бесценное время в кафе, а к вечеру, наконец-то, начали снимать. Причем планировались эти съемки на два дубля два вечера подряд. Но я сразу же поставил редакторов и режиссера программы в известность, что в 21 час 30 минут у меня уходит в Ригу поезд.
Ведь уже на следующий день в Латвии — заключительный концерт республиканского песенного конкурса «Микрофон-80». Поэтому была отснята лишь песня «Еще не вечер», которую Лайма исполняла имеете с артистами своего балетного ансамбля. Я же сыграл проигрыш на рояле, простился с участниками программы и помчался на Рижский вокзал. Уже без меня доснимались «Вернисаж» — дуэт Вайкуле с Леонтьевым, вызвавший потом бурные споры (одни принимали этот вариант исполнения, другие — категорически отвергали), и заключительная песня программы «Город песен» в исполнении Валерия Леонтьева.
Несколько дней спустя подъехала в Ригу Валя Легкоступова, и мы записали с ней четыре песни для моей московской программы. Зная любовь Вали к джазу, я предложил ей попробовать «Солнечный зайчик» на стихи Анатолия Ковалева с возможными импровизациями голоса и саксофона, две песни на стихи Андрея Вознесенского и грустно-лирическую исповедальную «Двое» на стихи Ильи Резника. А в самом конце декабря, в последние субботу и воскресенье 1986 года, я выбрался в Москву, но теперь уже по собственной инициативе и с совершенно конкретной целью — опробовать несколько совсем новых песен с Лаймой Вайкуле, которая в те дни работала в концертной программе варьете «Совинцентра» и сразу в двух сборных концертных программах во Дворцах спорта «Динамо» и в Лужниках.

С утра мы репетировали, днем Лайма с коллективом уезжала на концерты, а к вечеру возвращалась на программу Центра международной торговли. В эти дни Вайкуле опробовала «Вернисаж» в сольном исполнении (и, как оказалось, принималась песня с не меньшим успехом, чем в дуэте с Леонтьевым). Немного проработав в те дни с Лаймой, я сразу же отметил, насколько вдумчиво и серьезно относится она к своему творчеству, как придирчиво оценивает и свой облик, и всех своих партнеров в каждой песне, что редко до конца бывает довольна итогом: была бы возможность — еще бы шлифовала и экспериментировала с номером. Как я понял, в немалой степени отказ Лаймы от исполнения «Вернисажа» в дуэте был вызван неудовлетворенностью созданного на телеэкране образа.
Еще в то время, когда задумывался дуэт, Вайкуле предложила эскизы костюмов и для себя, и для партнера. По песне: она — стройна, женственна и элегантна, он — не менее элегантен, строг и мужествен. Свой костюм Лайма выдержала в задуманном рисунке, костюм же Валерия категорически не соответствовал предложенному образу. Увы, Валерий остался верен своему, однажды выбранному стилю, явно не соответствующему песенному образу «Вернисажа».
В те дни для меня, собственно, и определилась окончательная схема предстоящих концертов, которые решил построить на «сквозных номерах» в исполнении Лаймы — для нее к тому времени у нас с Ильей Резником было создано уже девять песен.

НА СЦЕНЕ — МОЛОДЫЕ

К 30 января 1987 года участники моей программы съехались в Москву, и мы собрались вечером в зале «Россия»: «осваивали» сцену, путаясь в несметном количестве проводов еще не подключенной аппаратуры. Первого февраля в полдень состоялся официальный прогон концерта при переполненном зале.
Где-то в середине концерта я планировал исполнить новую, лирического настроения инструментальную пьесу. На репетиции перед концертом попробовал проиграть се. По сразу после прогона ко мне подошли Лайма Вайкуле и Илья Резник и продемонстрировали примерный вариант родившейся практически сразу после репетиции новой песни:

Поезд, самый медленный поезд
На полночный вокзал пришел,
Но слишком поздно!. —

это был настоящий сюрприз — рождение песни. Вот так, вне плана — всегда неожиданный и самый радостный подарок:

Мимо чьи-то поезда идут, идут.
Мимо лучшие года бегут, бегут.

— Ну хорошо! — откликнулся я на их идею. — Придется спять эту пьесу с программы, заменю чем-нибудь другим. А песню надо готовить для записи в студии — включим ее в пластинку!.
Вечерний концерт в тот же день был уже началом двухнедельного марафона.
. Из темноты сцены луч световой пушки высвечивает пианиста, склонившегося к черно-белым клавишам рояля. Так начиналась моя авторская программа. В это же мгновение я проигрывал несколько аккордов квикстепа — хорошо знакомой слушателям инструментальной пьесы «Тапер».
Тапер. Как-то услышал в свой адрес это слово, произнесенное с необыкновенно уничижительным оттенком. Бросившие его в мой адрес хотели оскорбить, унизить. Откуда им было знать, что я не боюсь, больше того, симпатизирую этому определению музыканта. На самом деле (во всяком случае, я так считаю) всю жизнь я тоже сознательно был тапером. И мне легко представить себя в облике музыканта старого времени, когда пианист сидел рядом с экраном в темной яме, смотрел немое кино и, играя на фортепиано, должен был создавать зрителям веселое или грустное настроение, соответствующее кинообразу. Ведь и я всю свою музыкальную жизнь создаю слушателям и зрителям либо веселое настроение, написав веселую, озорную песенку, либо грустное. В этом — моя профессия, и ничего унизительного в ней никогда не видел и не чувствовал.
Зрители в концертном зале, узнав музыкальную пьесу, приветствовали ее взрывом аплодисментов, а я долгим поклоном благодарил публику и брал в руки микрофон. Дальше следовал монолог конферансье, которым я и был в собственной программе:
— С удовольствием приветствую всех собравшихся сегодня в зале. Очень рад, что вы пришли послушать мою музыку. Большое вам спасибо!. С чего начать свой творческий вечер? Ну, конечно, с джаза! Сейчас вместе со мной на сцену вышел бит-бонд Латвийского радио и телевидения во главе с дирижером Гунарсом Розенбергсом. — произнес эту часть монолога традиционно серьезно и лаконично. Джаз-оркестр встал для приветствия публики, настроенной мною на серьезное восприятие классического, старого доброго джаза, но, не упуская выбранного ритма, я вслед за короткой паузой вставил новую,

неожиданную для всех реплику не менее серьезным тоном: «Вы заметили, как стало светло в зале?. Но, это не от прожекторов. Это от лысин ветеранов латышского джаза!.»
Серьезный настрой тут же «лопнул» — зал взорвался смехом и аплодисментами. Однако я по-прежнему старался сохранить свой невозмутимый вид и, завладев настроением публики, уже диктовал ей свой темп, свой ритм жизни, стараясь в одно мгновение перенести всех собравшихся в зале во времена своей молодости, а затем, от номера к номеру, провести практически по всем этапам своей творческой деятельности, устроив встречу со всеми музыкальными жанрами, в которых работал. Л вначале звучал джаз и я был на сцене за роялем рядом с некоторыми из тех музыкантов, с которыми играл отце в 50 — 60-е годы. Звучали именно тогда написанные джазовые экспрессии с новыми аранжировками Гунарса Розонбергса.
Решив сделать еще один подарок московским ценителям джаза, я пригласил в свою программу вокальный секстет Рижского джаз-клуба под управлением Айнарса Кнесиса. К сожалению, подобные составы стали крайне редко появляться на эстраде. А ведь их возможности необыкновенно богаты и разнообразны. Думаю, любителям эстрадной песни этот секстет запомнился по Всесоюзному конкурсу молодых исполнителей советской эстрадной песни «Юрмала-86». Вместе с биг-бэндом за очень короткий срок эти ребята подготовили, отрепетировали и исполнили более двадцати песен, сделали их звучание более красочным, помогая конкурсантам полнее выразить себя в ходе творческого состязания. А в программе моих московских творческих вечеров по-новому преподнесли слушателям известные мелодии из мюзикла «Сестра Керри».
Веселый ритм буги-вуги, который зазвучал в следующее мгновение концерта, буквально выплеснул на сцепу Лайму Вайкуле вместе с ее балетом. Это был наш сатирический «Шаляй-валяй».

Как уже говорил, по ходу концерта Лайма появлялась перед зрителями неоднократно, принося с собой то бесшабашность «Шаляй-валяя», то лирические воспоминания о друзьях в песне «Ночной костер», то вдруг преображалась в суховато-эксцентричную, сдерживающую свои эмоции «Деловую женщину», а то. в незабываемого, несколько шаржированного Чарли Чаплина.
Честь и хвала Лайме, что она уже в зрелом, в общем-то, возрасте смогла своим титаническим трудом добиться того, чтобы занять достойное место на всесоюзной эстраде, обратить на себя внимание слушателей, зрителей, композиторов, поэтов.
Честно говоря, после тех концертов и мне стало жаль, что имя Лаймы Вайкуле столь долго не было известно всесоюзному слушателю. Хотя. Может быть, в более раннем возрасте она и не имела бы такого успеха. Ее лирическая героиня, к примеру, не девчонка, а привлекательная, зрелая женщина, много передумавшая, пережившая, но не утратившая при этом нежности, надежды и доброты. Такой образ близок слушателям, он всегда рядом с нами в жизни.
То, что показывает Лайма на сцене, а это варьете в лучшем, истинном смысле слова, складывалось, оттачивалось и шлифовалось не один год. Другое дело, что новую программу, которую мы показали на московских концертах, она освоила всего за несколько месяцев, работая почти по 10 часов в сутки.
Во всем — в пении, в костюме, в хореографии своей и балетного коллектива — певица стремится создать единый художественный образ. Долгое время она сама осуществляла режиссуру и постановку номеров — недаром Лайма училась на режиссерском отделении ГИТИСа. О таком исполнителе можно было только мечтать.
Специфика выступления Вайкуле на сцене требовала того, чтобы после каждого ее песенно-танцевального номера выступал кто-то из артистов другого плана, другого направления. Поэтому перед выходом на сцену следующего исполнителя я снова брал в руки микрофон и объявлял :
— А теперь я уступаю сцену молодым. Будет звучать : электронно-синтезаторная рок-музыка. И, конечно же, будет дым вокруг всего этого. — таким шутливо-ироничным предисловием я предворял появление на сцене Иго и группы «Ремикс». Звучали две песни — «Мгновения» и «Ночью» на стихи Родриго Фоминса и «Путь к свету».
Как-то в интервью меня спросили, не боюсь ли я отдавать молодым свои песни? «А чего бояться-то, — усмехнулся в ответ, — хуже чем есть, они их ужо не сделают!’.»
Ну, это шутка, конечно. Наоборот, я смело доверяю молодым исполнителям свои новые песни. Потому что уверен: они вложат в мою музыку свое мироощущение, такое же, как у их сверстников, внесут свое настроение, по и не изменят заложенной мною, представителем другого поколения, драматургии. В итоге песня может оказаться близкой и понятной более широкой, разновозрастной аудитории.
После «Ремикса» я снова на сцене, за роялем и, прежде чем пригласить следующего исполнителя, очередное небольшое предисловие.
— Как вы уже знаете, у нас в Латвии проходил Всесоюзный конкурс молодых певцов «Юрмала-80». И там мне очень понравилась одна певица, которой я в то время сказал, что в каком-то концертном зале мы обязательно встретимся. Этот случай пришел, и я с удовольствием объявляю, что для вас поет Валентина Легкоступова. И так, Андрей Вознесенский — «Ты меня не оставляй»

Край пронзительно любимый,
Ты всегда меня- поймешь!
Гениальная равнина в белых клавишах берез. —

запела Валя, а я увидел, с каким интересом слушала требовательная московская публика пока еще малоизвестную певицу, с каким удивлением отмечала для себя красоту и силу ее голоса. Затем звучал «Солнечный зайчик» на стихи Анатолия Ковалева с красивыми импровизациями голоса и помогавшего певице саксофониста Иварса Бирканса. В следующей паузе я снова пододвинул поближе к себе микрофон и сказал, что всегда с большим удовольствием работал и продолжаю работать с молодыми, всегда стараюсь помочь им в становлении, в выходе на большую эстраду.
Почему я обратил внимание именно на Легкоступову? Во-первых, потому что еще в Юрмале спорил с членами жюри насчет ее потенциальных данных и обещал, что докажу и все увидят, на что способна молодая исполнительница. И ведь оказался нрав! Еще тогда я почувствовал, насколько во время исполнения она умеет быть и темпераментной, и лиричной, и еще умеет петь джаз, что сегодня большая редкость. На мой взгляд, с таким «набором» достоинств можно претендовать на ведущие роли в эстраде. По опять же, повторяюсь, при серьезной работе над собой и в содружестве с сильными профессионалами-музыкантами и композиторами.
Как вы уже знаете, готовить свою музыкальную программу, подбирать и компоновать номера я начал почти за полгода. Это была долгая, нелегкая работа. Одно дело, когда весь творческий коллектив работает постоянно рядом или в одной системе — с ними удобно репетировать. И совсем другое — когда в программе собираются представители разных филармоний и концертных организаций: у каждого свои творческие, концертные планы, и под каждого нужно подстроиться.
Если кто-то из исполнителей изыскивал возможность подъехать в Ригу, мне приходилось тут же перекраивать свои ежедневные рабочие планы и репетировать с ним. Когда я приезжал в Москву на какие-то концерты, тоже созывал певцов на небольшие репетиции. А бывало, что и специально ехал в столицу, потому что большинство певцов и музыкантов, приглашенных в мою программу, Пыли в это время в Москве на гастролях.

За неделю до творческих вечеров программа была сделана полностью. К середине января мне удалось на один вечер собрать практически всех участников будущих концертов в Риге и устроить прогон творческого вечера, сдать его приемной комиссии. И еще — отснять программу на видеокассету, чтобы уже со стороны взглянуть на получившееся шоу, решить, от каких номеров лучше сразу же отказаться (скажем, мне бросилось в глаза, что концерт получился слишком громоздким — почти три часа непрерывного действия), оценить, благо было еще несколько дней в запасе. И я безжалостно, по отношению прежде всего к себе, снимал уже готовые номера, пока не убедился (а произошло это ужо в Москве, где-то после третьего-четвертого концертного дня), что программа приобрела наконец скоординированность и упругость.
Зачем делал эти сокращения? Убежден, что публика должна отдыхать на концерте, не ощущать рывков, провалов в смене номеров и ритмов, а значит, и течения времени. Можно, конечно, приковать внимание зрителя к сцене и на четыре часа. Но ведь и меру надо знать. Мне кажется, два часа творческого вечера — ого оптимальная продолжительность. Лучше, если публика уйдет после концерта с ощущением быстротечности музыкального действия, чем будет по ходу его раздраженно поглядывать на часы.
Единственный коллектив, к выступлению которого у меня не поднялась рука приложить свои «редакторские ножницы», это.
— Детская «поп-группа» Латвийского радио «Кукушечка»!. — именно так я объявил появление детей на сцене после того, как они пропели «Птичку на ветке» Райниса. Выход ребят особенно «наэлектризовал» зал. Я видел умиленные лица зрителей и сам в эти минуты чувствовал себя маленьким.

ТАЛАНТ ОТКРЫВАЕТСЯ В ДЕТСТВЕ

Не скрою: лично я получаю большое удовольствие от общения с маленькими певцами. И прелесть таких занятий в том, что дети радуются вместе со мною, а мне весело и приятно с ними. А некоторые взрослые «звезды», зная это мое увлечение, тоже подключаются к работе, и мы делаем какие-то номера детского ансамбля совместно с популярными солистами.
На гастролях в Москве я сделал важное для себя открытие: наши самые маленькие участники программы — «кукушечки» — довольно быстро освоили репертуар взрослых исполнителей, особенно Лаймы Вайкуле, в точности повторяли все ее сценические движения и устраивали нам за кулисами незабываемые концерты.

Я не вижу в этом ничего плохого. Почему, скажем, подростки любят рок? Думаю, прежде всего потому, что для них это возможность двигаться, танцевать. У детей естественное чувство ритма продиктовано энергией, которой надо дать выход. Хотя… садиться взрослым на шею им тоже нельзя позволять.
Скажем, бывали такие случаи, когда я задерживался в своем кабинете на радио, у меня какие-то люди, а время репетиции уже началось. За мною бежал Гупарс Калныпын, в те годы один из самых маленьких солистов. Приоткроет, бывало, дверь и тихонько заглянет ко мне в кабинет. Увидев, что я не один, смущенно притихнет. С одной стороны, забавно было видеть в дверях его испуганную мордашку, а с другой, я должен был спрятать улыбку и сказать ему строго и назидательно (что, кстати, и делил):
— Разве я не учил тебя стучаться в дверь и спрашивать разрешения войти?.

Для малышей каждое общение со взрослыми — урок, к которому они очень внимательны, во время которого моментально схватывают и осваивают как хорошее, так и плохое. И еще — наша современная жизнь такова, что хотим мы того или нет, но музыка окружает нас с детства. Вопрос только — какая и как ее воспринимает маленький человек? Музыка — неотъемлемая часть общей культуры, основы которой закладываются еще в детство. Какие песни дети слышат (или не слышат), какие сказки им читают (или не читают) — именно из этого и складывается тот нравственный климат, в котором растет ребенок, тот фундамент, на котором зиждется духовный мир человека.
Няня Пушкина, Арина Родионовна, не ставила перед собой цели воспитать гениального поэта, она просто любила мальчика и рассказывала ему свои сказки, пела песни. И ведь все это сыграло огромную роль в жизни Пушкина. Уверен: для любого человека песня, услышанная в детстве, становится одним из тех впечатлений, которые дают затем толчок (и немалый) нравственному развитии человека, определяет его отношение к близким.
Я иногда задаю себе вопрос: где наши народные песни, где колыбельные, которые тихонько напевали вечерами над детской кроваткой мамы, бабушки? Кто сейчас их помнит? Мне могут возразить — откуда у современной мамы время петь эти песни? Да, женщины стали сегодня слишком деловыми. И все же хочу сказать: как бы ни были заняты родители, они должны найти время для общения со своим ребенком!
Честно говоря, очень жаль, что музыка входит в жизнь современного малыша, как правило, лишь как грохочущий ритм магнитофона. Это великолепно подметил и передал в своем кинофильме «Родня» Никита Михалков. Приезжает из деревни бабушка и с ужасом и испугом смотрит на внучку, которая отгораживается от всего мира стереонаушниками, а в них — надрывается популярный зарубежный ансамбль. Нет, я нисколько не против этого ансамбля. Но маленький человек не может не слышать песен, в которых звучит тепло, нежность, подлинное живое чувство, человеческие интонации. А все это как раз и несут в себе народом сочиненные и бережно хранимые, через поколения из уст в уста пронесенные песни, наш фольклор. Малыш должен понимать слова этих песен, их доброту, сопереживать их героям.
Если же говорить более широко и не только о музыке, но и о культуре, которая прививается ребенку, о воспитании человека Человеком, то я убежден: главная роль здесь принадлежит семье. Как направили ребенка родители, чему научили, какие «камни» заложили в фундамент его характера — то останется с ним на всю жизнь.
Хорошо помню, как потряс меня роман Чингиза Айтматова «Плаха». Откуда в нашей стране столько негодяев? Откуда столько преступности? Почему этот процент в нашем вроде бы гуманном и справедливом обществе достиг уровня капиталистических стран? У нас ведь нет эксплуатации человека человеком, не процветают пороки, но в последние годы стали и в нашем обществе проявляться «в полный рост и голос» те же недостатки, что и при господстве капитала.
Почему современная молодежь не верит в те морально-этические ценности, тем авторитетам, которые мы долгое время ей навязывали? Почему она над ними смеется? Думаю, всем этим мы во многом обязаны тому, что слишком долго врали сами себе, прикрываясь громкими лозунгами. Молодежь должна сама прочувствовать, прийти к определенным идеалам. Они должны стать ее собственностью, достоянием. Все жизненные процессы должны проходить через определенную логическую цепочку развития. Это касается и выработки у молодых морально-этических идеалов, которые не могут быть привнесенными. Ведь нельзя постичь мудрость жизни, не пройдя логических ступеней развития личности.

Нет смысла спорить о том, что главную роль в воспитании личности все-таки играет семья, а не детский сад, не школа, не будущие жизненные университеты. Все они могут лишь в какой-то степени внести коррективы.
Сейчас в семье редко два, чаще один ребенок, и мы стараемся все для него сделать, не очень задумываясь о плодах такого «щедрого» воспитания, забывая, что многому обязаны сами учить малыша, не дожидаясь, пока научит школа, объяснят учителя.
Наши дети больше учатся не на словах, не на нотациях, которыми стараемся их пичкать, а на наших же собственных примерах и поступках. Как мы в семье относимся друг к другу и к посторонним людям, что говорим и что делаем, противоречил своим же словам или последовательны в своих поступках — все это отражается в детском характере. Не случайно говорят, что дети — зеркало родителей. С другой стороны, ребятня нуждается в постоянном и лучше — негласном наблюдении.
Иногда на рыбалке мне доводилось видеть, как учат летать своих птенцов аисты. Это же целый спектакль! И как щедро его разыгрывает перед нами природа: «Смотрите и учитесь!» Взрослые птицы выталкивают своих птенцов из гнезда, они недолго летят, потом падают, пытаются снова взмахнуть крыльями и удержаться на лету и снова падают. В самый последний момент кто-то из родителей успевает поймать их клювом или на спину, и все начинается сначала.
Вот это — и воспитание, и обучение, и настоящая тренировка, и подготовка к жизни. Паши же «птенцы» только сидят с открытыми ртами и ждут, когда папы и мамы положат туда новый лакомый кусочек.
Признаться, мне по душе больше англо-американский принцип воспитания, когда по достижении 16—17-летнего возраста детям предоставляется полная самостоятельность в жизни, их отпускают из родительского дома на нее четыре стороны. Заложен в тебя надежный фундамент, хорошо изучал уроки — выплывешь!.
Судите сами, хорошо это или плохо, но моя бабушка, когда в доме были гости, нас, ребят до 14 лет к общему столу не допускала. Сидите, говорила, на кухне, играйте и не вмешивайтесь в дела и разговоры взрослых. И нам дм же в голову не приходило ослушаться. Конечно, для того, чтобы учить детей правильно вести себя, нужны усилия, и немалые. Куда проще все своему ребенку разрешить, и он первым сядет за стол, схватит себе лучший кусок, влезет в разговор старших. Это наши промахи, это корни бескультурья, хамства, грубости, от которых мы все так страдаем сейчас в повседневной жизни, в обществе.
Например, когда я работал на радио главным редактором музыкальных программ, мы репетировали с детьми прямо в моем кабинете. Часто по каким-то делам ко мне приходили взрослые посетители. И всякий раз дети тут же вставали и хором говорили; «Здравствуйте!» — и все — от старших, Агнессы Рудзите и Мартыньша Эглиенса, до младшей Гуны Паулы — стояли до тех пор, пока стояли взрослые. И это несмотря на то, что обстановка у нас на радио всегда очень свободная, раскованная, ничем не напоминает школу — просто такие нормы поведения дети освоили прочно. А стоило мне в следующую минуту притронуться к клавишам и заиграть с любого места любую мелодию нашего репертуара, глаза детой загорались и они тут же начинали петь. Искренно радовались, ритмично пританцовывали — артисты эстрады, и только!.

Как-то меня спросили, всех ли подряд мы берем в свой радиоансамбль или только «перспективных»? «Кукушечка» — коллектив хоть и детский, но все же профессиональный, поэтому, как и положено, проводим конкурсный отбор. Мы объявляем его практически каждый год и прослушиваем буквально сотни совсем маленьких — трех — четырехлетних. Правда, с тех пор, как «Кукушечка» обрела большую популярность и всесоюзную известность, особенно трудно стало во время конкурса с мамами. Бывают даже такие курьезные случаи, когда кто-то из них устраивает нам чуть ли не историку, а малышка топнет ножкой, вполне серьезно заверит всех, что петь не хочет и не будет, и удалится, хлопнув дверью перед носом растерянной мамы!.
Вообще-то конкурс таких крошек — дело очень нелегкое. Трудно дать точное определение тому, что служит здесь окончательным критерием отбора. Ведь у малышей не всегда можно даже проверить слух и чувство ритма. Но если ребенок может правильно повторить мелодию, от начала до конца спеть детскую песенку, если он двигается под музыку — берем! Не все дети, конечно, потом справляются, некоторые все-таки уходят. А оставшиеся год-два, а то и три (кто как) занимаются под руководством хорошего педагога уже известной вам Дайлы Мартинсоне, прежде чем начнется для них настоящая студийная работа и «концертная» деятельность.
Приходить на радио им нравится, потому что мы с малышами все время играем, они слушают много музыки. Но, признаюсь, я открыто настраиваю детей на так называемую легкую музыку. Хотя и на занятиях, и на концертах мы учим, поем и народные песни. Просто, как подсказывает мой опыт, именно ритмичная музыка помогает детям лучше выразить себя. Понаблюдайте: ведь даже трехлетний малыш пусть и смешно, по-своему, но притопывает, услышав такую музыку. Детям ближе, понятнее музыкальный язык, который легко переводится в ритм танца.

И лично мне не понятно, почему некоторые из нас очень быстро забывают, что и сами были когда-то такими же. Просто с тех уже давних пор, к сожалению, изменились музыкальные формы. Мы тоже, увлекаясь в молодости джазом, точно так же танцевали и «кривлялись», как это называли взрослые.
Между прочим, и меня долгое время упрекали в том, что я «порчу» детей, учу их «кривляться» на сцене, пишу для них «несерьезные», «легкие» песни. В свое время я, работая с хором мальчиков, услышал подобные претензии в свой адрес от одного из своих коллег. Еще он упрек-пул меня в том, что я спекулирую работой с детьми — делаю себе на них популярность и карьеру.
Не вступая с ним в дискуссию, после нескольких лет успешных выступлений по стране, в Москве — в зале «Россия», в Большом зале Московской консерватории, за рубежом, я объявил, что прекращаю эту практику. Кто потом знал и слышал латышский хор мальчиков?.
Не знаю, что двигало тем человеком. Позже я слышал что-то похожее от функционеров из Министерства просвещения Латвии и не переставал удивляться, почему многие паши чиновники не понимали, что лучше через игру приучить детей любить музыку, чем «серьезными» уроками отвратить их от нее навсегда.
Ведь именно такое отношение и привело к тому, что школьные уроки музыки в большинстве своем отбивали у детей всякое желание осваивать волшебный мир звуков. Эта тема, на мой взгляд, заслуживает отдельного разговора и, конечно, конкретного решения. Какие уроки считаются у нас в школе второстепенными? Музыки и рисования. Куда детей загоняют чуть ли не силой? На хоровые занятия. И никто не пытается сделать эти занятия для детей интересными.
Складывается впечатление, что музыку в школе преподают случайные люди. Видимо, пришла пора всерьез вести разговор и о специальной подготовке учителей. С современной песенной культурой школьники еще кое-как знакомятся. А классическая музыка, народная, рок, наконец? Думаю, понятно, что и о современной музыке надо рассказывать на уроках — учить отличать откровенную халтуру от интересных находок. Но школьникам этого никто не объясняет, в результате вакуум заполняется пластинками и записями, полученными от друзей или с подпольного рынка, и нередко это музыка второго, а то и третьего сорта.
Кстати, по все люди и более старшего поколения достаточно хорошо разбираются и ориентируются в современной эстрадной музыке. Считаю, что во многом здесь вина музыковедов, которые объединили под этим общим названием «эстрада» слишком много разных направлений современной, так называемой легкой музыки. Но в зрелом возрасте, как правило, складываются более постоянные симпатии. Поэтому люди старшего поколения мою музыку и песни более спокойного плана безоговорочно принимают, а ритмичные, темпераментные называют легкомысленными.

Однажды меня спросили: кому я адресую свои песни? Что можно ответить на такой вопрос? Думаю, прежде всего современному слушателю. Я никогда не делил то, что пишу, на категории: это — для старших, это — для молодежи. Давно пришел к выводу, что в столкновении различных стилей всегда побеждает мелодичная музыка. Конечно, молодежи с ее нерастраченной энергией хочется ритмичной музыки. Но и она, бывает, устает и хочет чего-нибудь более спокойного. Значит, надо найти мелодию, которая понравилась бы всем. Хотелось бы, конечно, чтобы и стихи соответствовали этому замыслу.
Вообще, у человека все зависит от настроения. Сегодня он с удовольствием слушает романсы, завтра — рок, послезавтра идет на дискотеку и танцует под диско, кантри, ретро и рок-н-роллы. Настолько широка палитра современной эстрадной музыки, что она способна удовлетворить вкус и настроение каждого. И каждый волен слушать то, что ему правится.
У каждого были и всегда будут свои любимые мелодии. Они живут вместе с человеком: рождаются, взрослеют, стареют. С новым поколением в нашу жизнь входит и новая музыка. Кумирами наших бабушек и дедушек были фокстроты и танго, мы взрослели вместе с джазом, нынешние молодые предпочитают рок. Это — жизнь!.
Правда, иногда приходится слышать и сетования на то, что на эстраде мелькают лица одних и тех же исполнителей. Многих из них называют «устаревшими». Но я думаю, что в принципе эстрадный певец может устареть лишь в том случае, когда пользуется в своем творчество одними и теми же приемами. Но, скажем, работая в одном стиле, он сохраняет за собой немалое число поклонников. Однако эстрадная музыка — такой жанр, который находится в процессе постоянной эволюции, а иногда и революции. Поэтому все, что вчера еще казалось таким новым и необычным, сегодня отходит в прошлое. Эстрада — своего рода актуальный репортаж, отклик на события сегодняшней, а иногда и предвестник завтрашней жизни. И если она, эстрада, не будет постоянно обновляться, стремиться быть такой же свежей, как ежедневная газета, она безнадежно отстанет от своего времени. По этой причине жанр требует постоянной молодости, смены ритмов и направлений, смены голосов и исполнительских образов.
Немало в этом процессе могла бы помочь музыкальная критика. Но с таковой в области эстрады мне встречаться практически не приходилось. Я не помню ни одного компетентного музыковедческого разбора творчества эстрадных композиторов. Высказывались лишь неавторитетными лицами субъективные оценки той или иной песни. Или попросту сводились личные счеты.
Я уже говорил о том, что в мире советской современной музыки долго по могли установиться нормальные взаимоотношения между представителями разных жанров. Немало претензий предъявлялось в этой связи и ко мне. Как я к этому относился? Да по-разному. Каждый волен высказывать свою точку зрения, но не навязывать ее другому. К каждому критическому замечанию прислушиваюсь очень внимательно, потому что прежде всего я должен разобраться, что это за люди, взявшие на себя право критиковать. И, во-вторых, понять — добра или зла они мне желают. Если вижу, что человек вполне компетентен в вопросах, о которых берется судить, то я скажу ему большое спасибо как за то, что он поругал меня, так и за то, что похвалил. Если же замечаю, что «критик» выступает с позиции мстителя, вспомнив, что я где-то когда-то сказал про него или про его приятеля-музыканта не так, начинает со мною борьбу через прессу, то это уже нечестно и вряд ли приведет к каким-то позитивным результатам, столь необходимым нашему музыкальному искусству.

Долгое время мы не имели (а вернее — не пускали) в Союзе композиторов притока свежих молодых музыкальных сил. В конце восьмидесятых молодежная музыка, написанная молодыми авторами, потеснила в эфире музыку, официально признанную. Чтобы оставаться популярной у слушателя, музыка и ее авторы, исполнители должны постоянно обновляться, находить что-то новое, постоянно идти вперед. Только тогда можно оказаться лидером в своем направлении. А уж дело музыкальной критики сравнивать и классифицировать эти «находки», изучать общественное мнение и делать выводы.
Это может показаться кокетством, по и меня как композитора «благодаря» плохо развитой советской музыкальной критике практически по знают. Судят о творчестве по нескольким песням, звучавшим в тело- и радиопрограммах, по пластинкам, записанным (если брать во внимание дату их выхода в свет) довольно давно. Хотя работаю я и в других жанрах, и нового по-прежнему появляется немало. Но мне-то грех жаловаться. Со мною еще считаются, популярность помогает.
А вот кто поможет молодым обрести эту популярность? Во многом могло бы помочь телевидение. Оно всегда делало исполнителям великолепную рекламу. Но начинающих, даже талантливых артисток просто так, «с улицы» на телевизионные съемки но приглашают. Поэтому и нужны телевизионные конкурсы по всем жанрам советской эстрады наподобие Юрмальского. Впрочем, очень многое зависит от нас. Мне кажется, слишком долго мы вели много пустых разговоров о легкой музыке. Польше толку было бы, если бы все стали больше работать, больше создавать, лучше исполнять. Тогда мы не так долго топтались бы на одном месте, не занимались бы подражанием кому-то, а смогли бы диктовать свою моду, создавая свое новое на основе нашего национального наследия.
Однако вернемся к московским авторским концертам 1987 года.

Источник

Паулс неразумное желание ноты

Ноты: Паулс Р. В. — Неразумное желание скачать, смотреть онлайн

Текст песни «Паулс Р. В. — Неразумное желание»