Плач гитары лорка цветаева

Варианты

В книге Мастера русского стихотворного перевода / Вступительная статья, подготовка текста и примечания Е. Г. Эткинда — Л.: Советский писатель, 1968. — Т. 2. — С. 262—263. — (Библиотека поэта). между 10 и 11 строками добавлена ещё одна:

Неустанно
гитара плачет,
как вода по наклонам — плачет,
как ветра над снегами — плачет,
не моли её
о молчаньи!

Далее текст совпадает с приведённым выше.

Там же указан 1941 год написания (без объяснения) и первая публикация: Федерико Гарсиа Лорка . Избранное. — М, 1944. — С. 34.

Источник

Tania-Soleil Journal

Параллельные переводы. Фоторепортажи. Статьи об изучении иностранных языков.

Федерико Гарсиа Лорка в переводах Марины Цветаевой

Пять стихотворений Федерико Гарсиа Лорка, переведенные Мариной Цветаевой в последние годы своей жизни:

La guitarra

Empieza el llanto
de la guitarra.
Se rompen las copas de la madrugada.
Empieza el llanto de la guitarra.
Es inútil callarla.
Es imposible callarla.
Llora monótona
como llora el agua,
como llora el viento
sobre la nevada.
Es imposible callarla.
Llora por cosas
lejanas.
Arena del Sur caliente
que pide camelias blancas.
Llora flecha sin blanco,
la tarde sin mañana,
y el primer pájaro muerto
sobre la rama.
!Oh guitarra!
Corazón malherido
por cinco espadas.

Federico García Lorca (1898-1936)

Гитара

Начинается
Плач гитары.
Разбивается
Чаша утра.
Начинается
Плач гитары.
О, не жди от нее
Молчанья,
Не проси у нее
Молчанья!
Неустанно
Гитара плачет,
Как вода по каналам — плачет,
Как ветра над снегами — плачет,
Не моли ее
О молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
Так плачет стрела без цели,
Так песок раскаленный плачет
О прохладной красе камелий,
Так прощается с жизнью птица
Под угрозой змеиного жала.
О гитара,
Бедная жертва
Пяти проворных кинжалов!

Федерико Гарсиа Лорка
перевод Марины Цветаевой

Paisaje

El campo
de olivos
se abre y se cierra
como un abanico.
Sobre el olivar
hay un cielo hundido
y una llivia oscura
de luceros fríos.
Tiemla junco y penumbra
a la orilla del río.
Se riza el aire gris.
Los olivos
están cargados
de gritos.
Una bandada
pájaros cautivos,
que mueven sus larguísimas
colas en lo sombrío.

Federico García Lorca (1898-1936)

Пейзаж

Масличная равнина
Распахивает веер.
Запахивает веер.
Над порослью масличной
Склонилось небо низко,
И льются темным ливнем
Холодные светила.
На берегу канала
Дрожат тростник и сумрак.
А третий — серый ветер.
Полным-полны маслины
Тоскливых птичьих криков.
О, бедных пленниц стая!
Играет тьма ночная
Их длинными хвостами.

Федерико Гарсиа Лорка
перевод Марины Цветаевой

Pueblo

Sobre el monte pelado
un calvario.
Agua clara
y olivos centenarios.
Por las callejas
hombres embozados,
y en las torres
veletas girando.
Eternamente
girando.
¡Oh pueblo perdido,
an la Andalicía del llanto!

Federico García Lorca (1898-1936)

Селенье

На темени горном,
На темени голом —
Часовня.
В жемчужные воды
Столетние никнут
Маслины.
Расходятся люди в плащах,
А на башне
Вращается флюгер,
Вращается денно,
Вращается нощно,
Вращается вечно.
О, где-то затерянное селенье
В моей Андалузии
Слезной…

Федерико Гарсиа Лорка
перевод Марины Цветаевой

Y después (А потом)

Los laberintos
que crea el tiempo
se desvanecen.

(sólo queda
el desierto)

El corazón,
fuente del deseo,
se desvanece.

(sólo queda
el desierto)

La ilusión de la aurora
y los besos,
se desvanecen.

Sólo queda el desierto.
Un ondulado
desierto.

Federico García Lorca (1898-1936)

Пустыня

Прорытые временем
Лабиринты —
Исчезли.
Пустыня —
Осталась.

Несмолчное сердце —
Источник желаний —
Иссякло.
Пустыня —
Осталась.

Закатное марево
И поцелуи
Пропали.
Пустыня —
Осталась.

Умолкло, заглохло,
Остыло, иссякло,
Исчезло.
Пустыня —
Осталась.

Федерико Гарсиа Лорка
перевод Марины Цветаевой

Cueva

De la cueva salen
largos sollozos.

( Lo cárdeno
sobre el rojo).

El gitano evoca
países remotos.

(Torres altas y hombres
misteriosos )

En la voz entrecortada
van sus ojos.

(Lo negro
sobre el rojo).

Y la cueva encalada
tiembla en el oro.

(Lo blanco
sobre el rojo).

Federico García Lorca (1898-1936)

Пещера

Из пещеры — вздох за вздохом,
Сотни вздохов, сонмы вздохов,
Фиолетовых на красном.

Глот цыгана воскрешает
Страны, канувшие в вечность,
Башни, врезанные в небо,

Чужеземцев, полных тайны…

В прерывающемся стоне
Голоса, и под высокой
Бровью — чёрное на красном.

Известковую пещеру
Дрожь берёт. Дрожит пещера
Золотом. Лежит пещера —
В блеске — белая на красном —
Павою…
‎— Струит пещера
Слёзы: белое на красном…

Федерико Гарсиа Лорка
перевод Марины Цветаевой

Комментарии

Федерико Гарсиа Лорка в переводах Марины Цветаевой — Комментариев нет

Добавить комментарий Отменить ответ

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

Источник

Плач гитары

Федерико Гарсиа Лорка
(Перевод с испанского)

Начинается плач гитары.
Наступает ранее утро.
Начинается плач гитары.
Бесполезно заткнуть ее.
Невозможно заткнуть ее.
Плачет монотонно,
Как плачет вода,
Как плачет ветер
Во время снегопада.
Невозможно заткнуть ее.
Плачет о вещах далеких.
Песок жаркого юга,
Что просит камелий белых.
Плачет стрела без цели.
Вечер без утра.
И первая мертвая птица
На ветке.
О, гитара!
Плохо раненое сердце
пятью шпагами.
***

Вариант №1 Перевод Кешишева Владлена 20.06.2011г

На заре обжигающим жалом —
Плач гитары пронзает душу,
Озаряет пламенем алым.
Болью крика аккорд не нарушу —
Запеклась моя старая рана.
Будет эхо исповедь слушать.

Жгут гранит слезы древнего плача —
Воют вдовы в теснинах Стикса,
Ветра скорбь стонет гневом апача,
Желчью мести, линчует лица.

Вечность страсти на вещих струнах.
Плач разлук — зов вершин далеких.
Дюны молят: «Зной лунной лагуны,
Одари прибоем камелий».

Плачет страсти стрела без цели —
Тайна ночи в предчувствии утра,
Плачет мертвая птица свирели —
Пять рапир входят в храм Кама Сутры.
***
18.04.2011г.

На заре острием кинжала
Плач гитары мне ранит душу.
Разрыдаюсь — хрусталь в осколки
Но ее не устану слушать.

Открываются старые раны —
Исцеляет исповедь души.
Монотонно плачет гитара —
Плачут струи забвения Стикса.
Ветра вой в ледниках подлунных
Снегом скорби скрывает лица.

Невозможно порвать ей струны.
Плачь ее — стон вершин далеких,
И барханов знойной пустыни,
И камелии слез яснооких.

Плачет страсти стрела без цели,
Плачет ночь в предчувствии утра,
Плачет мертвая птица свирели —
Пять клинков впились в плоть перламутра.

Несколько слов и примеров в развитие этой темы.
Друзья мои, присоединяйтесь к таинствам перевода на русский с ипанского.

Вторник, 02 Декабря 2008 г. 21:52 (ссылка) +в цитатник +поставить ссылку понравилось!

Цитата сообщения eh-ah
Прочитать целиком в свой цитатник или сообщество!

«Деревья» Ф.Г.Лорки в 2-х переводах

У Федерико Гарсиа Лорки есть коротенькое стихотворение «Деревья».Я думаю, его очень интересовала эта тема , точнее этот образ — дерева, как связующего звена между небом, богом (где у деревьев крона?) и землею(где у деревьев корни?), где живут и умирают люди, находя и после смерти приют в земле.Да и сами деревья, как таковые, казались ему лишь временно застывшими, но, подобно птицам поющими и приготовившимися к полету. .Сходство с птицами видно особенно хорошо на рисунке самого Лорки.Это роща. Но это и стая птиц.
А вот стихотворение на испанском:

?Arboles!
?Habeis sido flechas
caidas del azul?
?Que terribles guerreros os lanzaron?
?Han sido las estrellas?
Vuestras musicas vienen del alma de los pajaros,
de los ojos de Dios,
de la pasion perfecta.
?Arboles!
?Conoceran vuestras raices toscas
mi corazon en tierra?

Его подстрочник, дословный перевод:

Деревья?
Вы были стрелами,
упавшими из голубизны?
Какие чудовищные(ужасные) воины(бойцы) вас (за)пустили?
Это были звезды?
Ваша музыка идет(приходит) из души птиц,
из глаз Бога,
из совершенной страсти.
Деревья?
Узнают ли ваши грубые(необработанные) корни
мое сердце в земле?

Видно, что у Лорки деревья это еще и связь человека с богом после смерти.
Ниже два перевода этого стихотворения.Конечно, перевести стихотворение на другой язык -это почти невозможная задача:разное звучание, метрика, ритм, «экономичность» средств языков, ассоциативные цепочки и многое другое. Переводчик всегда чем-то жертвует, делая выбор в сторону звучания, образов, содержания.Тем интереснее читать разные переводы, находя в них и автора стихотворения и личность переводчика.

Деревья!
Вы, наверное,
стрелы упавшие с голубизны?
Какие воины послали вас на землю?
Быть может — звёзды? Почему?

Вы шумите, как певчие птицы!
Что за страсти бушуют
в глазах ваших, очи небес?
Деревья!
Протяните шершавые корни в землю,
к сердцу моему!

Деревья,
на землю из сини небес
пали вы стрелами грозными.
Кем же были пославшие вас исполины?
Может быть, звездами?

Ваша музыка — музыка птичьей души,
божьего взора
и страсти горней.
Деревья,
сердце мое в земле
узнают ли ваши суровые корни?

Federico Garcia Lorca

Федерико Гарсиа Лорка

Una Poesia Espanola

Издание 3-е, исправленное и дополненное
Печатается по Изданию 2-му, стереотипному до жути,
? 1994, авторы, София

Силлабический испанский стих вообще не знает равностопия; в строке большей частью содержится две трехсложных и одна двухсложная стопа, что ближе всего к русскому дольнику.
Поэтому к переводу испанского стиха вообще не может быть претензий — либо стих перестанет быть стихом в русском восприятии, либо он будет стихом — но не испанским по ритмике.(*)
Для настоящей книги выбран стих Ф.Г. Лорки — известного испанского поэта (1898-1936). Большинство его стихов пропитаны андалузским фольклором настолько, что не житель Андалузии вообще не в состоянии угадать, на что намекает поэт. Тем более интересны попытки известных поэтов интерпретировать набор испанских слов в виде сколь-нибудь осмысленного произведения.
Стихотворение называется «La guitarra», что в переводе означает «Гитара»; так же названы и все известные переводы этого стихотворения. Поэтому для экономии типографской краски названия стиха и переводов на страницах сборника опущены.
Поскольку большинство переводчиков испанским языком не владело, издательство включило в сборник разысканный в архивах подстрочник широко известного неизвестного испаниста-русиста, использованный переводчиками в качестве оригинала. Очевидно, что и большинство читателей так же не вполне свободно читает по-испански, и наличие подстрочника поможет им сориентироваться в адекватности переводов — поскольку в отсутствие доступа к первоисточнику может возникнуть мысль, что переводчики издеваются над читателем.
Теперь же, благодаря титанической работе составителей сборника, читатель сможет в полной мере насладиться истиной испанской поэзией.

________________________
То есть настояший испанский стих не имеет ни ритма, ни рифмы. Испанцы, однако. (Прим.пер.)
Оригинал

Empieza el llanto
de la guitarra.
Se rompen las copas
de la madrugada.
Empieza el llanto
de la guitarra.
Es inъtil callarla.
Es imposible
callarla.
Llora monуtona
como llora el agua,
como llora el viente
sobre la nevada.
Es imposible
callarla.
Llora por cosas
lejanas.
Arena del Sur caliente
que pide camelias blancas.
Llora flecha sin blanco,
la tarde sin maсana,
y el primer pбjaro muerto
sobre la rama.
Oh guitarra!
Corazуn malherido
por cinco espadas.
Подстрочник

Начинается плач гитары.
Наступает ранее утро.
Начинается плач гитары.
Бесполезно заткнуть ее.
Невозможно заткнуть ее.
Плачет монотонно,
Как плачет вода,
Как плачет ветер
Во время снегопада.

Невозможно заткнуть ее.
Плачет о вещах далеких.
Песок жаркого юга,
Что просит камелий белых.
Плачет стрела без цели.
Вечер без утра.
И первая мертвая птица
На ветке.
О, гитара!
Плохо раненое сердце
пятью шпагами.

Перевод Кешишева Владлена

На заре острием кинжала
Плач гитары мне ранит душу.
Разрыдаюсь — хрусталь в осколки
Но ее не устану слушать.

Открываются старые раны —
Исцеляет исповедь души.
Монотонно плачет гитара —
Плач струи мрачных таинств Стикса.
Ветра вой в ледниках подлунных
Снегом скорби скрывает лица.

Невозможно порвать ей струны.
Плачь ее — стон вершин далеких,
И барханов знойной пустыни ,
И камелии слез яснооких.

Плачет страсти стрела без цели,
Плачет ночь в предчувствии утра,
Плачет мертвая птица свирели —
Пять клинков впились в плоть Камасутры.

Начинается
Плач гитары.
Разбивается
Чаша утра.
Начинается
Плач гитары.
О, не жди от нее
Молчанья,
Не проси у нее
Молчанья !
Неустанно
Гитара плачет,
Как вода по каналам — плачет,
Как ветра над снегами — плачет,
Не моли ее
О молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
Так плачет стрела без цели,
Так песок раскаленный плачет
О прохладной красе камелий,
Так прощается с жизнью птица
Под угрозой змеиного жала.
О гитара,
Бедная жертва
Пяти проворных кинжалов!

Раздается плач гитары
Лишь едва наступит утро.
Этот мерзкий стон гитарный
Не заткнуть ничем, как видно!
Не дождешься прекращенья
Монотонного бренчанья.
Как бурана завыванья
Иль бачка журчанья ночью.
Плачет о вещах далеких.
О песках пустынных южных
Что цветков желает белых
С целью очень непонятной.
Плачет, как стрела без цели
Или вечер, ночи ждущий,
Как упырь, из птиц рожденный
Воет мерзкая гитара.
В сердце славно б сей бренчалке
Шпаг пяток вонзить каленых!

Едва раззаряется утро
Как звук раздается тоскливый
Заткнуть нам его не удастся,
Хоть звук сей совсем некрасивый.
То воет и плачет гитара —
Журчит, как вода в унитазе,
Как ветер над тундрою воет —
Никак не заткнется, зараза.
Шуршит о песочке пустынном —
Что все о цветочках мечтает,
Свистит, как стрела мимо цели,
Кричит, словно птичка сдыхает.
И струны звенят, словно шпаги,
Что в сердце меня протыкают.

Однажды в студеное зимнее утро
Я слышу — гитара тоскливо звенит
Заткнуть ее было б уж очень мудрёно —
А звук — как комар на кроватью зудит.
Пытаться заткнуть этот зуд очевидно
Как струйку воды завязать узелком.
И воет гитара, и очень обидно
Что вой — словно ветер в трубе вечерком.
А плачет гитара о жаркой пустыне,
О том, что нужна в ней цветочкам вода,
О том, что стрела мимо цели — и ныне
Кричит громко птичка, что просто беда.
Однажды в студеное зимнее утро
Я слышу — опять что-то мерзко звенит
Я взял пять гвоздей очень острых и длинных
Я взял молоток — и гитара молчит.

Гитары песня раздается
Лишь только утро заблестит.
Гитара плачет и рыдает
И громким голосом кричит.
Заткнуть ее нам не удастся
Возможно вовсе никогда,
Зудит гитара монотонно
Как будто булькает вода.
Как будто ‘Буря мглою кроет’,
Как будто кружит и жужжит,
Заткнуть ее нам невозможно
И мысль к другим вещам бежит:
Бежит к пескам далеким юга,
Бежит к камелии кустам
Но как стрела свистит над ухом
Звенит гитара даже там.
И вечер стал как будто утро
И птички дохнут на лету.
Гитара! Ранит мое сердце
Как связка ржавых шпаг во рту!

Плач гитары во мгле раздается печальный и грустный,
Мгла слегка озаренная первыми солнца лучами
Начинается песня гитары с началом рассвета
Не заставит ничто замолчать эту нудную песню.
Бесполезно стараться заставить ее прекратиться.
Монотонно звучит эта грустная песня гитары.
Как вода в ручейке эта песня журчит и струится,
Словно ветер в трубе в бурю снежную плачет гитара.
Плач гитары о дальних краях на раздумья наводит,
О песках южножарких, что белых камелий желают,
Вся в тоске, как стрела, потерявшая цель безвозвратно,
Словно птица пред смертью кричит — так гитара рыдает.
О гитара! Пять струн твоих ранят печальною песней
Как пять шпаг пробивающих жаркое бедное сердце.

Плакает гитара
Под моим окном
Как скребет, мерзавка,
По стеклу ножом
Не заткнуть уж точно
Этот мерзкий звук.
Не убрать источник
Наших адских мук.
А гитара воет
О пустых песках,
Что в жаре мечтают
О густых цветах.
Как стрела без цели
Плач ее уныл.
Словно птичка дохнет —
Крик ее постыл.
Вечер не дождется
Нового утра
Все ревет гитара —
Грустная пора.
Струны, словно шпаги,
Яростно звенят
Прямо в сердце ранят
И убить хотят.

Звенит с рассветною зарей
Гитары звук.
Не прекратить нам этот вой
И наших мук.
Зудит гитара, хоть ты плачь,
Уже с зари.
Заткнуть ее нам нет удач,
Хоть ты умри!
Звук хуже, чем вода в лицо
В осенний дождь,
Чем снег за шиворот зимой,
Бросает в дрожь.
Гитара воет о цветах
И о песке,
Где не хотят расти цветы
Так вдалеке.
Зудит гитара о стреле
Что мимо — вжик.
О птичке, что от той стрелы —
Чирик-чирик.
Как будто утренней порой
Настала тьма,
Мы от гитарной песни той
Уж без ума.
Гитара! Взять пять звонких струн —
Пять острых шпаг —
И сделать из тебя один
большой дуршлаг!

Лишь только утро рассветает —
Уже звенит гитарный плач
И от тоскливой этой песни
Нам хочется умчаться вскачь.
Никак ее нам невозможно
Заткнуть хотя б на пять минут
От песни этой просто можно
Уже легко свихнуться тут.
Звук — тихий, нежный и печальный —
Как по трубе течет вода,
Как снег идет в просторах дальних,
Как воет ветер в проводах.
Поет гитара, что в пустыне
Камелий белых ждет песок,
Что стрелы мчатся мимо цели
И вечер утра ждет чуток.
Гнусит гитара и про птичку,
Что с воплем сдохла у реки.
Нам надо взять пять шпаг каленых
И изрубить тебя в куски!

За горами, за лесами,
Поутру под небесами
Раздался гитары звук —
злой источник наших мук.
Плач истошный и холодный,
Словно воет волк голодный.
И скажу без всяких врак —
Не заткнуть его никак.
Песня грустная жужжит
Словно с гор вода бежит.
Песня душу мраком кроет
Словно буря в печке воет.
И канючит песнь одну
Про далекую страну.
В той стране песочек жаркий
Ждет цветов себе в подарки.
Стрелы просто так летят,
Птички мертвые кричат.
Вечер, в ночь переходя,
Умирает, утра ждя.
Струны свищут, словно шпаги,
Как мужик, набравшись браги,
И от эдакой тоски
Сердце рвется на куски!

Сведения о переводчиках

1. М. Цветаева — испанского языка не знала, как не знала и о том, что испанская гитара имеет пять струн — поэтому смысл стиха был утрачен еще до начала перевода. Однако общее тоскливое настроение передано верно. Смысл, как и в оригинале, полностью отсутствует, тем более понять, откуда взялись кинжалы и именно в количестве пяти штук, нельзя из-за исходного непонимания материала. И если пять шпаг (которые могут и будут при возможности звенеть как струны) в оригинале соответствуют общей тематике произведения, то возникшие в переводе кинжалы явно притянуты за уши. Очевидно, заказчик перевода тоже не знал особенностей испанской гитары, а то бы зарплату за столь явную халтуру не заплатил.

2. М. Горький (он же А. Пешков) — жил в Италии и частично в Росиии, считал русский язык великим и могучим, потому что других языков не знал и знать не хотел. Стихов писал мало (в основном два, и то белых). На гитаре играть не умел, но очень любил цыганские песни и пляски под гитару. Но только в вечернее время и лучше всего под обильную закуску. Утром любил спать. Перевод выполнен, по свидетельствам очевидцев, в раннюю утреннюю пору, что, вообще говоря, заметно.

3,4 Некрасов — русский поэт, большой специалист по стихосложению и азартным играм. Ранние его произведения, написанные на утро после ночи за вистом, более лиричны и светлы; в более зрелом возрасте (предобеденное время того же дня) Некрасов становится обличителем несправедливости и борцом за народное счастье.

5. АС Пушкин — испанский язык знал (достаточно, чтобы понимать и воспринимать современные ему испанские романсерос во французских переводах). Имеет большое количество переводов с испанского, в основном исполненных с французских подстрочников или переложений. Что испанская гитара имеет пять струн — знал точно. Он на такой сам умел играть. Любил не только переводить с испанского (или откуда-нибудь еще), но и, что странно, любил и читать переводы (см. ниже). Любимая песня — «шпаги звон — как звон гитары. «. Цель сборника переводов счел забавной, но удачной шуткой. Порекомендовал Жуковского и Лермонтова лично, и письменно ходатайствовал перед П. Ершовым.

6. Гомер (в переводе Гнедича) древнегреческий поэт-песенник. Будучи современником современных ему латинян, испанский язык по-видимому мог знать, поскольку латинский язык является всего лишь архаичным диалектом испанского. Знание языка оригинала по-видимому мало помогло в работе над переводом, так как смысла оригинал вообще не содержит. Перевод вероятнее всего отражает общий настрой переводчика после прочтения произведения. АС Пушкин, (см. выше) ознакомившись с этим творением бессмертного Гомера, отметил: Крив был Гнедич поэт, преложитель слепого Гомера. Из чего следует вывод, что Гомер воспринимал первоисточник на слух. Гнедич же один глаз имел и читать умел, однако прочесть оригинал не смог и он, так как Гомер (как он сам, смущаясь, поведал издателю) в силу своего физического недостатка, не мог и писать.

7. С. Есенин — тоже русский поэт. Писал много и лирично, однако выражая и вызывая гораздо меньшую тоску, чем автор первоисточника. Испанского языка не знал, но хотел знать. Однако времени изучить его не нашел. На гитаре играть умел, но на семиструнной, однако не любил, когда играют другие (плохо). Переводить стих зарубежца отказался, но согласился создать творение на заданную тему. Подстрочник оригинала за стих не счел, а подумал, что это набор слов, которые необходимо включить в заданном порядке в результирующее произведение. Узнавши позднее, что купился на столь незатейливую подначку, от авторства отрекся и в свое собрание сочинений перевод включить не захотел. Однако, осознав истинную цель собрания переводов, не возразил против использования этого материала в сборнике.

8. В. Жуковский — один из учителей АС Пушкина. Предоставил свою версию перевода благодаря личной рекомендации последнего, хотя вариант ученика и не одобрил. Сам переводами занимался много и плодотворно, главным образом с немецкого (хотя мимоходом перевел и Байрона). Испанцев знал лично, участвуя в московском ополчении во время Бородинского сражения (где с французской стороны воевали и испанские полки). Хотя самому ему посражаться и не довелось. Познакомившись с другими переводчиками настоящего сборника, тесно сошелся с Гомером, что привело в конечном итоге к созданию «Одиссеи» в русском перекладе.

9. М. Лермонтов — говорит, что ученик АС Пушкина, (хотя и не знаком с ним лично). Тоже поэт, но под видом переводов с зарубежного часто выдавал свои совершенно оригинальные сочинения. Как всякий образованный человек, языками владел (в том числе и латынью — и весьма изрядно). Учителя боготворил, и узнав о его рекомендации, выдал перевод без промедления. Однако с конкурирующими версиями ознакамливаться не стал по причине отсутствия свободного времени. На гитаре играть не умеет, но, единственный из прочих переводчиков, спросил, почему шпаг именно пять (на что и получил исчерпывающий ответ). Ответом был полностью удовлетворен (см. перевод).

10. П. Ершов — учитель словесности из Тобольска. На досуге написал «Конька-Горбунка», находясь под сильным влиянием Пушкина. Когда влияние прошло, написал еще много чего, однако история невлиялых произведений не сохранила. Поскольку учился в Петербургском университете в те еще времена, языками владел довольно сносно. В молодости брал в руки и гитару, чегн впоследствии несколько стыдился. Гитара была русская (семиструнная), поэтому в переводе число струн было намеренно опущено.

Источник