Внучки не звонят — вина родителей?
— … Двоих внучек вырастила с пеленок практически, — рассказывает шестидесятипятилетняя Зоя Алексеевна. — Им сейчас пятнадцать и двенадцать лет. Взрослые стали, обо мне и не вспоминают. Не звонит ни одна, ни другая! А я ведь все их детство с ними сидела. Из сада забирала, больных лечила, на утренники ходила, уроки учила. По музеям и театрам водила — родителям было не до того, они работали.
Сыну Зои Алексеевны почти сорок, и внучки Катя и Настя — его дочери. Сын с семьей давным-давно уже живет отдельно, хотя они с женой только недавно выплатили ипотеку и стали официальными собственниками небольшой двухкомнатной квартиры. Честно говоря, квартира им уже маловата, и супруги активно подумывают о расширении жилплощади.
— Будут опять брать ипотеку, по всей видимости! — вздыхает Зоя Алексеевна. — Вечные должники.
Впрочем, перспектива нового кредита сына и его жену не особо пугает. Сейчас должно быть гораздо легче: все же дочери уже большие, особого внимания не требуют. С детьми такого возраста можно спокойно работать. Они уже сами придут, уйдут, поедят, соберутся в школу, сходят на занятия.
Вот раньше было непросто. Девчонки в саду постоянно болели, то вместе, то, еще хуже, по очереди.
Да и если бы даже могла — оплачивать ей десятичасовой рабочий день у «ипотечников» не было возможности.
И неизвестно, как бы они выходили из положения, если бы не Зоя Алексеевна, которая все годы была у невестки на подхвате. Именно она заменяла няню в случае форс-мажора, сидела на больничных, водила детей в поликлинику. Старшая, Катя, пошла в первый класс, а Зоя Алексеевна — на пенсию, и первое время забирала внучку домой после уроков. Потом, через два года, точно так же забирала и Настю.
— Не сидели на продленке до семи вечера, как большинство детей! — рассказывает Зоя Алексеевна. — Имели возможность прийти домой, пообедать, нормально сделать уроки — без спешки, в тишине и спокойствии.
Человек Зоя Алексеевна ответственный и аккуратный, так что родители, оставляя с ней детей, не беспокоились. И лекарства даст вовремя, и уроки выучит, и вообще, время с пользой проведут.
— Я всегда сидела с детьми добросовестно, — рассказывает Зоя Алексеевна. — Учила их аккуратности. Дома они таскали куски, конфеты, печенья, ели в комнатах. У меня строго — завтрак, обед, полдник, ужин. Никаких перекусов. Едим только на кухне, за столом. Никаких мультиков, ничегонеделанья, лежания в кровати — разумеется, если здоровы. Здоровый человек днем лежать не должен, сидеть без дела тоже. Заставляла читать, пересказывать прочитанное. Научила вязать, шить, печь печенье, убираться. У каждой внучки были свои обязанности по дому. Мы не скучали!
Пару лет назад родители девочек сказали Зое Алексеевне: все, спасибо, больше присмотр не нужен. Сестры приходят из школы сами, обедают, старшая едет к репетитору, младшая на секцию. Все справляются без проблем
И с той поры как отрезало — внучки абсолютно не хотят общаться с бабушкой.
— Почему они не позвонят никогда? — выговаривает Зоя Алексеевна сыну. — Неблагодарные! Я их растила, а они! Даже с днем рождения не поздравили!
— Ну почему не поздравили-то, — вздыхает сын. — Мы вместе тебе звонили.
— А мне не надо «вместе»! — запальчиво отвечает Зоя Алексеевна. — Я хочу получить элементарное «поздравляю» от любимых внучек. Хотя бы по телефону. Я многого прошу?
— Ну хочешь, звони им сама! — говорит сын. — Давай я тебе денег положу на телефон.
— Дело не в деньгах! — запальчиво отвечает Зоя Алексеевна. — Звонить должны они! Звонить, поздравлять, хоть немного интересоваться здоровьем — мне ведь уже не сорок!
Невестка Зои Алексеевны, мать девочек, только вздыхает.
— Она и мне выговаривала — мол, почему внучки не звонят. Ну не звонят, да. А я что сделаю? Зоя Андреевна сама не смогла построить с ними отношений. Нет, так-то она человек не злой, не жестокий. но непростой. Все воспитывала их чего-то. Ходили строем, все по правилам, все по графику. Боялась избаловать. Вязать заставляла, кому это вязание сейчас нужно? Уборка эта вечная. Да, она нам очень помогла в те годы с детьми, мы благодарны. Детям говорим о ней только хорошее. Но заставлять звонить бабушке я не вижу смысла, если это не идет от души.
А как вы считаете, кто здесь виноват: неблагодарные внучки, их родители или бабушка-солдафон?
Источник
О чем говорить по телефону с бабушкой? Жизненным опытом делится Маша Трауб
Три слова, ради которых можно залезть на крышу и не бояться с нее упасть
— Позвони бабушке. Пожалуйста, это займет две минуты. Позвони бабушке,— просила я сына Василия. Ему четырнадцать, и мне еще повезло, что он отвечает на родительские взволнованные эсэмэски. Ушел на день рождения друга, я спустя четыре часа деликатно спрашиваю: «У тебя все в порядке?» Спустя час приходит ответ: «Да». «Когда вернешься?» — уточняю я. «Скоро».
— Бабушке будет приятно тебя услышать. Просто спроси, как она себя чувствует,— канючу я.
— Ты же с ней разговаривала. Значит, все нормально,— удивляется сын.
— Она скучает. Для нее важно, чтобы мы все ей звонили,— объясняю я прописные истины.
Да, наша бабушка живет не так уж далеко от Москвы. Она у нас водит машину, ведет активную светскую жизнь и знает всех в округе до последней собаки. То есть, в принципе, за нее можно не волноваться. Да и чтобы поговорить с нами, ей нужно подняться по лестнице-стремянке под крышу дома — только там хорошая связь. Я каждый раз боюсь, что она сверзится с этой верхотуры из-за моего звонка.
— Мама, почему ты не отвечаешь? — кричала я в трубку, когда два дня безуспешно пыталась до нее дозвониться. Уже собралась ехать, на пороге стояла.
— Сейчас и отвечаю,— удивляется мама. Оказывается, телефон она забыла в сумке, сумку оставила в салоне красоты, но решила не возвращаться, потому что телефон все равно разрядился, а зарядка дома, а завтра все равно ехать в магазин, но было лень, поэтому вот только сегодня забрала сумку.
— Зато я была с паспортом,— отвечает мама,— если бы что-то случилось, тебе бы позвонили.
Она всегда была такой. С черным юмором. «Без лирики», как говорит она сама про себя.
Когда я была еще не замужем, без детей и звонила маме, она спрашивала: «Тебе что, заняться нечем? Что без толку болтать?» Позже, когда я вышла замуж, родила сына и дочь, первым маминым вопросом, который я слышала в телефонной трубке, был: «Что случилось?»
Она вообще не любит говорить по телефону. И не ждет хороших новостей. Хотя мы все ее стараемся радовать. Копим сразу много достижений, чтобы сообщить бабушке — внучка теперь лепит из глины, внук выиграл олимпиаду, я купила новый шкаф и так далее. Но мама все равно дергается, когда звонит телефон. Однажды она мне призналась: «Я не выдержу. Сердце остановится. Если у вас что-то случится. Моя мама, твоя бабушка так боялась получать письма и телеграммы. Шарахалась от почтальонши — милейшей женщины. А я боюсь звонков. Слишком много было плохих звонков».
Когда я болею или дети простужаются, мы не звоним бабушке. Или звоним, предварительно высморкавшись и откашлявшись, чтобы она ничего не заподозрила. Когда мне было страшно или больно, или мне была нужна помощь — я никогда не звонила маме. Не хотела, не имела права отвечать на ее вопрос: «Что случилось?»
— Я позвонил,— отчитался Василий.
— И что сказала бабушка?
— Она спросила, не проигрался ли я в карты, и не собираюсь ли жениться.
— Сказал, что просто так звоню, но она не поверила. А ты, когда была молодая, звонила бабушке, только если в карты проигрывалась и замуж собиралась? — уточнил сын не без интереса.
— Нет, это бабушка у нас так шутит.
На самом деле, мама приучила меня звонить только по делу. И когда я начинала говорить про погоду и природу, обрывала: «Короче». Я рассказывала про свои мелкие беды или остатки большой беды, проблемы, которые уже были решены, но аукались. Говорила скупо и содержательно. И мама так же скупо предлагала заехать за деньгами.
— Мама, у меня есть деньги! — кричала я, потому что мне нужен был совет, или поддержка, или просто — услышать родной голос. Но она считала, что все проблемы можно решить материально. Плохое настроение? Сходи, купи новую кофточку. Проблемы на работе? Найди новую. Как ни крути, она была права — все упиралось в банальное решение.
— Мам, скажи, что все будет хорошо, что у меня все получится, что ты мной гордишься,— умоляла я.
— Прекрати ныть мне в трубку, звонить по всяким пустякам, и тогда я буду тобой гордиться,— отвечала мама.
Когда все изменилось? Не знаю, не помню этот момент. Я звоню маме и спрашиваю, нужны ли ей деньги на лекарства, купить ли ей новую куртку, привезти ли продукты.
— Ты можешь просто так позвонить? О погоде со мной поговорить? — обижается мама. Ей не нужна моя помощь, ей нужно просто услышать мой голос. Она чувствует все еще до того момента, как я сказала «алло». А я чувствую по ее голосу, что она проснулась в четыре утра и не могла уснуть — думала про нас, переживала, волновалась. И очень хотела позвонить — сердце было неспокойно. Но нет, она у нас гордая. Первая никогда не наберет номер.
— Мам, почему? Да хоть в шесть утра звони! — умоляю я.
— Зачем? Ты же испугаешься и сразу приедешь.
Это правда. Когда мама звонит, что бывает очень редко, у меня останавливается сердце.
Мне почти сорок, маме почти семьдесят, но мы так и не научились разговаривать по телефону.
И я не знаю, что бы мы делали, если бы не моя маленькая дочь Сима, единственная внучка нашей бабушки. Симе пять лет, и бабушка подарила ей личный мобильный телефон. Маленький, красный, со смешной киской-брелочком. И Сима обязательно каждый день звонит бабушке и рассказывает про то, как каталась с горки, как ходила на рисование, что сказала подружка Аня и как мальчик Саша упал в лужу. А бабушка ей рассказывает про зайчиков, которые забрали ее шапку — пропала шапка, точно зайцы забрали. Как к ней прилетала синичка и принесла цветочек. Как в норке завелось целое семейство ежей с ежатами. Сима звонит бабушке, когда захочет — в семь утра, едва проснувшись, в девять вечера, чтобы услышать сказку на ночь. И говорит бабушке на прощание: «Целую сто раз». Бабушка, стоящая на стремянке под крышей, чтобы поймать связь, готова балансировать на перекладине сколько угодно ради этих «целую сто раз».
Ведь это самое главное, что мы хотим услышать по телефону.
Источник
Внук положил рядом с ушедшей из жизни бабушкой телефон. А утром ему позвонили, ответив, у него затряслись руки
Антон очень любил свою бабушку, которая заменила ему отца и мать. Вера Васильевна отдавала своему единственному внуку все самое лучшее и все что у нее было, а он платил ей безграничной детской любовью. Когда-то у него была полная семья, но отца не стало едва мальчику исполнилось 4 месяца. На заводе где работал отец случился взрыв в котором погибли люди, в том числе и отец мальчика – Иван. Татьяна- мать мальчика, двадцатилетняя молодая девушка не была приспособлена к самостоятельной жизни и готова к такому событию.
Они были женаты всего лишь год и вдруг она осталась одна с маленьким сыном на руках, который плакал целыми днями. Татьяна устала от слез, злилась на весь мир, в том числе на мужа за то, что оставил ее, за то что настоял на рождении сына. Она практически не спала, забыла когда нормально ела, впоследствии чего стала срываться на малыше: «Да ты достал уже меня своими воплями! Что тебе нужно еще? Уймись наконец-то», — кричала молодая мама на несмышленого кроху, пытаясь его укачать.
Она положила ребенка в кроватку и пошла на кухню, чтобы поесть. Вдруг раздался телефонный звонок. «Ало»,- резко ответила Татьяна. В трубке раздался тихий и грустный женский голос: «Здравствуй Танечка. Ну как ты, дорогая? Держишься? Как там мой внучок? Чем он занят?». Татьяна узнала голос свекрови и поморщилась, она не видела ее уже две недели с момента произошедших в их жизни грустных событий, связанных с мужем. «Чем внук занят,- крикнула она,- нервы мне мотает. Вера Васильевна он все время капризничает. Я уже с ног валюсь и хоть бы кто-нибудь помог. Я тут с ума схожу от этого крика и нет никому до меня дела!». «Ну, ну девочка, успокойся. Давай я сейчас приеду и посмотрю чем я смогу помочь.»,- ответила женщина.
Не прошло и часа как Вера Васильевна входила в квартиру приговаривая: «Так Танюш, сейчас примешь ванную и отправишься спать, а я с Антошей побуду. Давай, давай, не спорь.» Но девушка и не собиралась возражать. Она отдала сына свекрови, взяла полотенце и закрылась в ванной комнате. Свекровь, занимаясь внуком, не заметила как Татьяна проскользнула в комнату, где снова закрылась.
Молодая женщина с блаженством растянулась в постели, включила телевизор, полистала каналы, поставила на беззвучный режим и уснула, забыв обо всем на свете. Когда она проснулась, в квартире стояла звенящая тишина. Таня тихонько выбралась из спальни и замерла в дверях, бабушка сидела с внуком и тихонько играла с ним, а он ворковал, размахивая ручками и ножками, малыш не плакал и не капризничал. Вера Васильевна посмотрела на невестку, а потом перевела взгляд на мальчугана: «А вот и мамочка встала, сейчас она покушает и будет играть с Антошей! Правда мама?». Таня кивнула: «А почему он не плачет?». «Голодный был, молока ему твоего не хватало.
Я купила смесь, приготовила, вот он наелся и успокоился, он уже успел поспать, скоро проголодается. На кухне я несколько банок оставила, будешь готовить смесь как там написано. Перед сном покормишь, укачаешь и посмотришь, что наш богатырь будет до утра спать. Ну а мне уже пора, дорогая.», -проговорила свекровь. «Спасибо»,- ответила девушка и проводила свекровь за дверь.
На следующий день к ней пришла подруга Инна, чтобы поддержать молодую вдову. Она привела с собой двух знакомых парней, принесла закуску и спиртное. Компания просидела практически до утра. Татьяне было хорошо и только плачущий Антошка ей мешал. Несколько раз она подходила к нему, давала бутылочку со смесью и снова спешила к новым знакомым.
Прощаясь, они договорились увидеться следующим вечером в баре, молодая женщина тоже пообещала прийти, тем более, что один из парней – Вадим, ей очень понравился. Девушка пошла к соседке Лидии и попросила присмотреть за мальчиком, соответственно за плату, и когда та согласилась присмотреть за малышом пару часов, девушка очень обрадовалась. Татьяна неоднократно обращалась к соседке с подобной просьбой. Лидия сочувствовала Татьяне и думала, что у той дела, связанные с потерей мужа, но потом поняла, что это не так.
Татьяна всегда возвращалась домой навеселе и намного позже чем они договаривались, Лидия отказалась сидеть с Антоном, мотивировав это тем, что у нее своих дел достаточно. «Ты вместо того, чтобы гулять, лучше бы сыном занималась», — выкрикнула Лидия. «У меня горе! Что я не имею права развлечься!», ответила девушка. «Имеешь, но не так же!»,- взорвалась соседка. Татьяна ушла к сыну, махнув рукой и больше к соседке с этой просьбой не обращалась. С тех пор если она уходила, то просто оставляла малыша одного.
Как- то глубокой ночью на телефон Веры Васильевны поступил звонок, женщина взяла трубку и услышала взволнованный голос Лиды, соседки ее сына Ивана: «Вы понимаете, Антошка все время плачет, приезжайте и сделайте что-нибудь!». Вера Васильевна поспешила туда и ахнула, поняв что внук в квартире один. Лида, стоявшая рядом, взахлеб рассказывала о поведении Тани. Женщина, поблагодарив соседку, собрала вещи малыша и забрав его уехала к домой.
Таня вернулась домой далеко за полночь и обрадовалась тишине в квартире, она тихонечко, чтобы не разбудить сына пробралась в гостиную и упала без сил на диван. Она сегодня много танцевала и от большого количества выпитого спиртного кружилась голова, диван плавно покачивался под ней, убаюкивая ее.
Она проснулась в два часа дня, прошла в комнату сына и удивилась что ни веще, ни сына нету. Догадавшись, что в квартире была свекровь девушка взяла трубку и набрала свекровь. Вера Васильевна отчитала невестку и сказала, что пока та не возьмет себя в руки-сына она не увидит. «Ничего я никому не должна, ваш внук вот и воспитывайте его, а я ухожу»,- крикнула девушка и бросила трубку. Девушка действительно ушла…навсегда. Вера Васильевна слышала, что она уехала в другой город и вышла замуж, а потом опять переехала, так следы Татьяны потерялись.
Женщина оформила опекунство над внуком и стала жить ради этого худенького, черноволосого мальчика, так похожего на ее сына.
Прошло 30 лет. Вера Васильевна и Антон поменялись ролями, теперь он ухаживал за, ставшей немощной, старушкой. Мужчина возил ее по больницам, в ставал к ней ночами, сажал в инвалидное кресло и гулял с ней по ее любимому скверу. «Дай Бог тебе счастья внучек,- говорила ему Вера Васильевна,- Какой же ты у меня добрый и заботливый. Как я бы я хотела, чтобы ты нашел себе такую же девушку.» «Найду бабуль, непременно найду,- улыбаясь отвечал Антон,- вот только тебя на ноги поставлю.»
Но этого ему не удалось, старость всегда берет свое и холодной осенней ночью Веры Васильевны не стало. Долго рыдал Антон от горя, он чувствовал, что ушла часть его души. И как теперь жить с этим мужчина не представлял. Молодой человек сделал все, чтобы достойно проводить в последний путь его любимую бабулю. Людей собралось немало и все говорили о ней только добрые слова. Во время прощания Антон положил ее сотовый телефон к ней и отошел в сторонку, позволяя проститься с бабушкой другим людям. Поминальные служба и обед вымотали его полностью. Вернувшись в опустевший дом и даже не раздеваясь он без сил упал на свою кровать.
Разбудил его на рассвете, раздавшийся в доме телефонный звонок. Антон взял в руки телефон и бессмысленно посмотрел на экран. На экране была улыбающаяся Вера Васильевна, а под фотографией было крупными буквами написано «Бабуля». «Как это?»,- вскричал Антон, не решаясь ответить. Телефон замолчал, но тут же звонок повторился, сомнений не было, звонила она – бабушка. «Да, ало»,- прошептал мужчина и тут же услышал звенящий крик: «Помогитеее!»… Лучше такое один раз увидеть, чем 100 раз услышать или прочитать. Рекомендую.
Источник