Под гитару от чего ты ямщик
ЭТО БЫЛО ДАВНО
— Почему ты, ямщик, перестал песню петь.
И сидишь ты какой-то унылый?
Колокольчик вдали продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
— Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым;
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я запел, и она зарыдала.
Кони быстро неслись, словно звери лихи,
Иль несла их нелегкая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстро, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Мне не жалко коня, мне не жалко себя,
Только жаль ее жизнь молодую.
Умирая, она говорила слова:
«Я за правду, за волю страдала».
Посмотрите: вдали там березка стоит,
И могила заросша травою.
Под высоким холмом крепко девица спит,
Унесла она песню с собою.
Две последние строки куплетов повторяются
Ах, зти черные глаза. Сост. Ю. Г. Иванов. Муз. редактор С. В. Пьянкова. — Смоленск: Русич, 2004.
Судя по многообразию вариантов, песня была очень популярной на протяжении долгого времени. Есть блатные переработки — см. «Шелковый платочек». Очень часто в песне встречается довольно странная для фольклора дата «лет семнадцать назад» — она совсем не круглая, и даже не «лет 15 назад», что смотрелось бы естественней. А потому можно предположить, что неизвестный автор отталкивался от какого-то конкретного исторического события. Героиня — явно народница, причем вряд ли мирного пропагандистского периода, иначе зачем было бы в нее стрелять без предупреждений. Вероятнее всего, речь идет о народовольческом терроре 1879 — начала 1881 гг. и связанными с ним репрессиях. Тогда предполагаемое время создания песни — около 1897 г., и сочинил ее кто-то из поздних народников, сознательно стилизуя под народную песню. Возможно, героиня — историческое лицо, и песня основана на реальных обстоятельствах ее гибели.
ВАРИАНТЫ (8)
1. Почему ты, ямщик, перестал песни петь?
Почему ты, ямщик, перестал песни петь?
Не поешь и какой-то унылый.
Колокольчик один продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
«Это было давно, год, примерно, назад,
Вез я девушку трактом почтовым.
Круглолица она, словно тополь стройна
И накрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел и она подхватила.
Кони мчались стрелой, словно в море волна,
Как несла их нечистая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Наша тройка как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь
И она как цветочек завяла.
Перед смертью она лишь успела сказать:
«Из тюрьмы я недавно бежала.
Слишком рано пришлось за народ умирать,
Ох, как жаль, ято я сделала мало».
Песни узников. Составитель Владимир Пентюхов. Красноярк: Производственно-издательский комбинат «ОФСЕТ», 1995.
2. Это было давно
Почему ты, ямщик,
Перестал песни петь.
Перестал, и как будто угрюмый?
«Это было давно,
Год примерно назад,
Вез я девушку тройкой почтовой.
Круглолица, бела,
Ровно тополь стройна,
И накинут платочек шелковый.
Попросила меня,
Чтобы песню я спел,
Я запел, а она подхватила.
Тройка быстро неслась,
Ровно вихорь вилась,
И несла их нечистая сила.
Вдруг жандармский разъезд
Перерезал нам путь,
Тройка быстро как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг
Прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она
Мне об этом сказала,
Что с тюрьмы на свободу бежала.
Там вдали за рекой
Холм высокий стоит,
И оброс он высокой травою.
А под этим холмом
Моя девушка спит,
И унесла мою песню с собою».
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского «Узелочек».
Текст здесь неполный, логически не хватает половины первого и половины предпоследнего куплета.
Это было давно, год примерно назад —
Вез я девушку в тройке почтовой:
Круглолица была, словно тополь стройна
И покрыта платочком пуховым.
Попросила она, чтобы песню я спел.
Я запел, и она зарыдала.
Кони мчались стрелой, словно ветер шальной,
Словно сила нечистая гнала.
Вдруг казачий разъезд переехал нам путь,
Наши кони, как вкопанные, встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Как из лагеря ночью сбежала.
«Коль не смерть бы моя — я бы стала твоя,
И навеки твоею осталась. «
Видишь, парень, вдали холм высокий стоит,
Холм высокий, поросший травою?
А под этим холмом крошка-девушка спит,
Унеся мое сердце с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского «Узелочек».
4. Это было давно
Это было давно, лет пятнадцать назад,
Вез я девушку тройкой почтовою.
Голубые глаза, как березка стройна,
И покрыта платочком пуховым.
Долго ехали мы, но казачий разъезд,
Наша тройка, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг, прямо в девичью грудь
И она, как цветочек увяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Что она из тюрьмы убежала,
«Хоть и насмерть меня, все равно я твоя,
Я свободы давно не видала».
Схоронил я ее под высоким холмом,
Он высок и поросший травою,
А под холмиком тем, красна — девица спит,
Что взяла мои песни с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского «Узелочек».
5. Это было давно
Это было давно, лет пятнадцать назад.
Вез я девушку трактом почтовым.
Круглолица, бледна и, как тополь, стройна,
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел и она подхватила.
Кони мчались стрелой, словно ветер степной,
И несла их нечистая сила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь.
Тройка тут же как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Что недавно с тюрьмы убежала…
— Знать, судьба такова – молодой умереть.
Я свободы народу желала…
Сиреневый туман: Песенник / Сост. А. Денисенко. Новосибирск, «Мангазея», 2001, стр. 222.
6. Это было давно
Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтобы песню ей спел,
Я запел, и она подхватила,
А кругом тишина — только я да она,
И луна так лукаво светила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстрая вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она признавалася мне:
«От жандармов я нынче бежала,
Но злодейка-судьба здесь настигла меня».
И навеки она замолчала.
Там, вдали за рекой холм высокий стоит,
Холм высокий, поросший травою,
А под этим холмом крепко девица спит,
Что взяла мою песню с собою.
С фонограммы Жанны Бичевской, альбом «Старые русские народные деревенские и городские песни и баллады», Часть 2, ZeKo Records, 1996.
7. Это было давно — лет семнадцать назад.
Это было давно — лет семнадцать назад,
Вез я девочку трактом почтовым.
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком пуховым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я — запел, и она подтянула,
Кони мчалися вдаль, миновала печаль,
И луна из-за туч промелькнула.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Наша тройка, как вкопана, стала,
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она пошатнулась, упала.
Алмазов Б. А. «Не только музыка к словам…». Мемуары под гитару. – М.: ЗАО Центрполиграф: ООО «МиМ-Дельта», 2003. — с. 395.
8. Это было давно
Это было давно, лет полсотни назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел, а она подхватила,
Кони мчались вперед, словно мчит ураган,
То не кони — нечистая сила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Кони мигом как вкопаны встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она рассказала мне все:
Далеко из тюрьмы убежала.
За Советскую власть, за рабочую кровь
Своей жизнью она рисковала.
Посмотрите, вдали холм высокий стоит,
Холм высокий, покрытый травою,
А под холмиком тем красна девица спит,
Что взяла она песню с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского «Узелочек».
Поздний вариант, советского времени.
Источник
ЧТО ТЫ ЖАДНО ГЛЯДИШЬ НА ДОРОГУ
Народные песни под гитару
_ _
Текст, аккорды, миди, ноты, разбор
_ _
_ _
_ _
Музыка
_ _
Слова Н. Некрасова
_ _
_ _ рекомендуемый рисунок:
_ _ G Am
Что ты жадно глядишь на дорогу
D7 G D7 G
В стороне от веселых подруг? послушать midi
_ _ G E7 Am
Знать, забило сердечко тревогу
_ _ D7 G D7
Все лицо твое вспыхнуло вдруг.
_ _ G E7 Am
Знать, забило сердечко тревогу
_ _ D7 G
Все лицо твое вспыхнуло вдруг.
И зачем ты бежишь торопливо
За промчавшейся тройкой вослед.
На тебя, подбоченясь красиво, 2p.
Загляделся проезжий корнет.
На тебя заглядеться не диво,
Полюбить тебя всякий не прочь:
Вьется алая лента игриво 2p.
В волосах твоих темных, как ночь…
Не гляди же с тоской на дорогу,
И за тройкой вослед не спеши
И тоскливую в сердце тревогу 2p.
Поскорей навсегда заглуши!
Не нагнать тебе бешеной тройки:
Кони крепки, и сыты, и бойки,
И ямщик под хмельком, и к другой 2p.
Мчится вихрем корнет молодой…
Источник
Под гитару от чего ты ямщик
H m E m
Разгулялась пурга, всё метёт да кружит,
F# H m
Да, разрезав снега, тракт проезжий лежит.
H 7 E m
И в упряжке саней, под напев ямщика,
A D
Мчится тройка коней, мчится издалека,
E m A D E m H m/ D F# H m
Мчится тройка коней, мчится издалека.
Сколько видно окрест – хоть шаром покати,
Только встретится крест да часовня в пути.
Только волки снуют да луна, как свеча,
Что же, бросивши кнут, ты, ямщик, замолчал?
Что же, бросивши кнут, ты, ямщик, замолчал?
Не печалься, ямщик, снова штоф пригубя,
Ты судьбу не ищи — она ищет тебя.
Она знает сама, что кому под луной,
А тюрьма да сума обойдут стороной,
А тюрьма да сума обойдут стороной.
Пусть не видно конца, ведь на то она Русь,
Пусть под звон бубенца забубённая грусть.
И пускай на авось и погибель, и жизнь —
Чтоб, ямщик, ни стряслось, ты домой доберись,
Чтоб, ямщик, ни стряслось, ты домой доберись.
Чтоб, ямщик, ни стряслось, ты домой, ты домой доберись,
Чтоб, ямщик, ни стряслось, ты домой доберись.
Источник
От чего ты ямщик песни петь перестал текст
– Почему ты, ямщик, перестал песню петь.
И сидишь ты какой-то унылый?
Колокольчик вдали продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
– Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым;
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я запел, и она зарыдала.
Кони быстро неслись, словно звери лихи,
Иль несла их нелегкая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстро, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Мне не жалко коня, мне не жалко себя,
Только жаль ее жизнь молодую.
Умирая, она говорила слова:
«Я за правду, за волю страдала».
Посмотрите: вдали там березка стоит,
И могила заросша травою.
Под высоким холмом крепко девица спит,
Унесла она песню с собою.
Две последние строки куплетов повторяются
Ах, зти черные глаза. Сост. Ю. Г. Иванов. Муз. редактор С. В.
Пьянкова. – Смоленск: Русич, 2004.
Судя по многообразию вариантов, песня была очень популярной на протяжении долгого
времени. Есть блатные переработки – см. “Шелковый
платочек”. Очень часто в песне встречается довольно странная для фольклора
дата “лет семнадцать назад” – она совсем не круглая, и даже не “лет
15 назад”, что смотрелось бы естественней. А потому можно предположить,
что неизвестный автор отталкивался от какого-то конкретного исторического события.
Героиня – явно народница, причем вряд ли мирного пропагандистского периода,
иначе зачем было бы в нее стрелять без предупреждений. Вероятнее всего, речь
идет о народовольческом терроре 1879 – начала 1881 гг. и связанными с ним репрессиях.
Тогда предполагаемое время создания песни – около 1897 г., и сочинил ее кто-то
из поздних народников, сознательно стилизуя под народную песню. Возможно, героиня
– историческое лицо, и песня основана на реальных обстоятельствах ее гибели.
ВАРИАНТЫ (8)
1. Почему ты, ямщик, перестал песни петь?
Почему ты, ямщик, перестал песни петь?
Не поешь и какой-то унылый.
Колокольчик один продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
“Это было давно, год, примерно, назад,
Вез я девушку трактом почтовым.
Круглолица она, словно тополь стройна
И накрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел и она подхватила.
Кони мчались стрелой, словно в море волна,
Как несла их нечистая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Наша тройка как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь
И она как цветочек завяла.
Перед смертью она лишь успела сказать:
“Из тюрьмы я недавно бежала.
Слишком рано пришлось за народ умирать,
Ох, как жаль, ято я сделала мало”.
Песни узников. Составитель Владимир Пентюхов. Красноярк: Производственно-издательский
комбинат “ОФСЕТ”, 1995.
2. Это было давно
Почему ты, ямщик,
Перестал песни петь.
Перестал, и как будто угрюмый?
«Это было давно,
Год примерно назад,
Вез я девушку тройкой почтовой.
Круглолица, бела,
Ровно тополь стройна,
И накинут платочек шелковый.
Попросила меня,
Чтобы песню я спел,
Я запел, а она подхватила.
Тройка быстро неслась,
Ровно вихорь вилась,
И несла их нечистая сила.
Вдруг жандармский разъезд
Перерезал нам путь,
Тройка быстро как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг
Прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она
Мне об этом сказала,
Что с тюрьмы на свободу бежала.
Там вдали за рекой
Холм высокий стоит,
И оброс он высокой травою.
А под этим холмом
Моя девушка спит,
И унесла мою песню с собою».
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
Текст здесь неполный, логически не хватает половины первого и половины
предпоследнего куплета.
3. Это было давно
Это было давно, год примерно назад –
Вез я девушку в тройке почтовой:
Круглолица была, словно тополь стройна
И покрыта платочком пуховым.
Попросила она, чтобы песню я спел.
Я запел, и она зарыдала.
Кони мчались стрелой, словно ветер шальной,
Словно сила нечистая гнала.
Вдруг казачий разъезд переехал нам путь,
Наши кони, как вкопанные, встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Как из лагеря ночью сбежала.
“Коль не смерть бы моя – я бы стала твоя,
И навеки твоею осталась…”
Видишь, парень, вдали холм высокий стоит,
Холм высокий, поросший травою?
А под этим холмом крошка-девушка спит,
Унеся мое сердце с собою…
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
4. Это было давно
Это было давно, лет пятнадцать назад,
Вез я девушку тройкой почтовою.
Голубые глаза, как березка стройна,
И покрыта платочком пуховым.
Долго ехали мы, но казачий разъезд,
Наша тройка, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг, прямо в девичью грудь
И она, как цветочек увяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Что она из тюрьмы убежала,
«Хоть и насмерть меня, все равно я твоя,
Я свободы давно не видала».
Схоронил я ее под высоким холмом,
Он высок и поросший травою,
А под холмиком тем, красна – девица спит,
Что взяла мои песни с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
5. Это было давно
Это было давно, лет пятнадцать назад.
Вез я девушку трактом почтовым.
Круглолица, бледна и, как тополь, стройна,
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел и она подхватила.
Кони мчались стрелой, словно ветер степной,
И несла их нечистая сила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь.
Тройка тут же как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Что недавно с тюрьмы убежала…
– Знать, судьба такова – молодой умереть.
Я свободы народу желала…
Сиреневый туман: Песенник / Сост. А. Денисенко. Новосибирск, “Мангазея”, 2001, стр. 222.
6. Это было давно
Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтобы песню ей спел,
Я запел, и она подхватила,
А кругом тишина – только я да она,
И луна так лукаво светила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстрая вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она признавалася мне:
«От жандармов я нынче бежала,
Но злодейка-судьба здесь настигла меня».
И навеки она замолчала.
Там, вдали за рекой холм высокий стоит,
Холм высокий, поросший травою,
А под этим холмом крепко девица спит,
Что взяла мою песню с собою.
С фонограммы Жанны Бичевской, альбом «Старые русские народные
деревенские и городские песни и баллады», Часть 2, ZeKo Records, 1996.
7. Это было давно – лет семнадцать назад…
Это было давно – лет семнадцать назад,
Вез я девочку трактом почтовым.
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком пуховым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я – запел, и она подтянула,
Кони мчалися вдаль, миновала печаль,
И луна из-за туч промелькнула.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Наша тройка, как вкопана, стала,
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она пошатнулась, упала…
Алмазов Б. А. «Не только музыка к словам…». Мемуары под гитару.
– М.: ЗАО Центрполиграф: ООО «МиМ-Дельта», 2003. – с. 395.
8. Это было давно
Это было давно, лет полсотни назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел, а она подхватила,
Кони мчались вперед, словно мчит ураган,
То не кони – нечистая сила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Кони мигом как вкопаны встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она рассказала мне все:
Далеко из тюрьмы убежала.
За Советскую власть, за рабочую кровь
Своей жизнью она рисковала.
Посмотрите, вдали холм высокий стоит,
Холм высокий, покрытый травою,
А под холмиком тем красна девица спит,
Что взяла она песню с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
Поздний вариант, советского времени.
Литература
Помогите, пожалуйста, найти слова песни ” Это было давно, лет 17 назад, вез я девушку трактом почтовым…” Песню любил петь отец, мелодия в памяти сохранилась, а вот слова не помним.
Какая грустная песня, кошмар.Да, Жанна Бичевская огого.
“Не слышно шума гороцкова
С акрестных башен – тишина…
Лиш на штыкеее у часовооова
Горит полночная Луна…”
ЭТО БЫЛО ДАВНО
– Почему ты, ямщик, перестал песню петь.
И сидишь ты какой-то унылый?
Колокольчик вдали продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
– Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым;
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я запел, и она зарыдала.
Кони быстро неслись, словно звери лихи,
Иль несла их нелегкая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстро, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Мне не жалко коня, мне не жалко себя,
Только жаль ее жизнь молодую.
Умирая, она говорила слова:
«Я за правду, за волю страдала».
Посмотрите: вдали там березка стоит,
И могила заросша травою.
Под высоким холмом крепко девица спит,
Унесла она песню с собою.
Огромное СПАСИБО! Да, именно эту песню пел наш папа.Спасибо!
Это оригинал… На сайте нашёл… Сейчас вашу поищем
Попробуй через – Жанна Бичевская, она пела….
Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез девчонку я трактом, трактом почтовым.
Круглолица была и как тополь стройна,
И покрыта платочком, платочком пуховым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел, а она, а она зарыдала.
Кони мчали стрелой по дороге прямой
И несла их вперед нечистая сила.
Тут казачий разъезд перерезал нам путь,
Кони, словно вкопаны, вкопаны встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь
И она словно роза, словно роза увяла.
Перед смертью своей рассказала она,
Как с тюрьмы темной ночкой, темной ночкой бежала.
“Перед смертью своей я не стала твоей,
Только пуля меня, меня обогнала…
Что ж, ямщик, приуныл, что ж ты песню прервал?
Видишь, кони все мчатся и мчатся стрелою.
Колокольчик-бубенчик, заливаясь, звенит,
Будто нет мне прощенья, будто нет мне покоя.”
Оглянитесь назад: холм зеленый стоит,
Холм зеленый, поросший, поросший травою,
А под этим холмом круглолица лежит,
Что взяла мое сердце, мое сердце с собою…
Виктор Петлюра – Круглолица
Уважаемые друзья, хочу узнать, есть ли на форуме любители русской классической литературы? Если есть, то откликнитесь. Было бы интересно делиться с впечатлениями от прочитанного и знакомиться с “открытиями”. Я лично, из недавно прочитанного, выделил бы: “Сибирячка”, “Сутки на станции” и “Острожный художник” Омулевского, “Степная дорога ночью” и “Насупротив” Левитова, “Бобыль” Григоровича, “Неравный брак” Загоскина.
Подскажите где в городе купить книги Дугина Александра Гельевича? В книжных магазинах нет. Если у вас есть, то куплю с рук. А так же где приобрести мангу(японские комиксы).
Всем привет! Посоветуйте книжные новинки, которые можно закачать в эл.книгу и взять в отпуск!
Всем добра!
третий день читаю Михаила Головнина “В плену у японцев”.
Чтение-наслаждение. С такой документалкой никакая художка не сравнится
Сейчас много людей, которые стремятся к своему духовному развитию.А кто читал книги О.М. Айванхова? Поделитесь, пожалуйста, вашими мнениями.
– Почему ты, ямщик, перестал песню петь.
И сидишь ты какой-то унылый?
Колокольчик вдали продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
– Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым;
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я запел, и она зарыдала.
Кони быстро неслись, словно звери лихи,
Иль несла их нелегкая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстро, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Мне не жалко коня, мне не жалко себя,
Только жаль ее жизнь молодую.
Умирая, она говорила слова:
«Я за правду, за волю страдала».
Посмотрите: вдали там березка стоит,
И могила заросша травою.
Под высоким холмом крепко девица спит,
Унесла она песню с собою.
Две последние строки куплетов повторяются
Ах, зти черные глаза. Сост. Ю. Г. Иванов. Муз. редактор С. В.
Пьянкова. – Смоленск: Русич, 2004.
Судя по многообразию вариантов, песня была очень популярной на протяжении долгого
времени. Есть блатные переработки – см. “Шелковый
платочек”. Очень часто в песне встречается довольно странная для фольклора
дата “лет семнадцать назад” – она совсем не круглая, и даже не “лет
15 назад”, что смотрелось бы естественней. А потому можно предположить,
что неизвестный автор отталкивался от какого-то конкретного исторического события.
Героиня – явно народница, причем вряд ли мирного пропагандистского периода,
иначе зачем было бы в нее стрелять без предупреждений. Вероятнее всего, речь
идет о народовольческом терроре 1879 – начала 1881 гг. и связанными с ним репрессиях.
Тогда предполагаемое время создания песни – около 1897 г., и сочинил ее кто-то
из поздних народников, сознательно стилизуя под народную песню. Возможно, героиня
– историческое лицо, и песня основана на реальных обстоятельствах ее гибели.
ВАРИАНТЫ (8)
1. Почему ты, ямщик, перестал песни петь?
Почему ты, ямщик, перестал песни петь?
Не поешь и какой-то унылый.
Колокольчик один продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
“Это было давно, год, примерно, назад,
Вез я девушку трактом почтовым.
Круглолица она, словно тополь стройна
И накрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел и она подхватила.
Кони мчались стрелой, словно в море волна,
Как несла их нечистая сила.
Вдруг жандармский разъезд перерезал нам путь,
Наша тройка как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь
И она как цветочек завяла.
Перед смертью она лишь успела сказать:
“Из тюрьмы я недавно бежала.
Слишком рано пришлось за народ умирать,
Ох, как жаль, ято я сделала мало”.
Песни узников. Составитель Владимир Пентюхов. Красноярк: Производственно-издательский
комбинат “ОФСЕТ”, 1995.
2. Это было давно
Почему ты, ямщик,
Перестал песни петь.
Перестал, и как будто угрюмый?
«Это было давно,
Год примерно назад,
Вез я девушку тройкой почтовой.
Круглолица, бела,
Ровно тополь стройна,
И накинут платочек шелковый.
Попросила меня,
Чтобы песню я спел,
Я запел, а она подхватила.
Тройка быстро неслась,
Ровно вихорь вилась,
И несла их нечистая сила.
Вдруг жандармский разъезд
Перерезал нам путь,
Тройка быстро как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг
Прямо девушке в грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она
Мне об этом сказала,
Что с тюрьмы на свободу бежала.
Там вдали за рекой
Холм высокий стоит,
И оброс он высокой травою.
А под этим холмом
Моя девушка спит,
И унесла мою песню с собою».
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
Текст здесь неполный, логически не хватает половины первого и половины
предпоследнего куплета.
3. Это было давно
Это было давно, год примерно назад –
Вез я девушку в тройке почтовой:
Круглолица была, словно тополь стройна
И покрыта платочком пуховым.
Попросила она, чтобы песню я спел.
Я запел, и она зарыдала.
Кони мчались стрелой, словно ветер шальной,
Словно сила нечистая гнала.
Вдруг казачий разъезд переехал нам путь,
Наши кони, как вкопанные, встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Как из лагеря ночью сбежала.
“Коль не смерть бы моя – я бы стала твоя,
И навеки твоею осталась…”
Видишь, парень, вдали холм высокий стоит,
Холм высокий, поросший травою?
А под этим холмом крошка-девушка спит,
Унеся мое сердце с собою…
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
4. Это было давно
Это было давно, лет пятнадцать назад,
Вез я девушку тройкой почтовою.
Голубые глаза, как березка стройна,
И покрыта платочком пуховым.
Долго ехали мы, но казачий разъезд,
Наша тройка, как вкопана, стала.
Кто-то выстрелил вдруг, прямо в девичью грудь
И она, как цветочек увяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Что она из тюрьмы убежала,
«Хоть и насмерть меня, все равно я твоя,
Я свободы давно не видала».
Схоронил я ее под высоким холмом,
Он высок и поросший травою,
А под холмиком тем, красна – девица спит,
Что взяла мои песни с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
5. Это было давно
Это было давно, лет пятнадцать назад.
Вез я девушку трактом почтовым.
Круглолица, бледна и, как тополь, стройна,
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел и она подхватила.
Кони мчались стрелой, словно ветер степной,
И несла их нечистая сила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь.
Тройка тут же как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, увяла.
Перед смертью она рассказала мне все,
Что недавно с тюрьмы убежала…
– Знать, судьба такова – молодой умереть.
Я свободы народу желала…
Сиреневый туман: Песенник / Сост. А. Денисенко. Новосибирск, “Мангазея”, 2001, стр. 222.
6. Это было давно
Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтобы песню ей спел,
Я запел, и она подхватила,
А кругом тишина – только я да она,
И луна так лукаво светила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Тройка быстрая вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она признавалася мне:
«От жандармов я нынче бежала,
Но злодейка-судьба здесь настигла меня».
И навеки она замолчала.
Там, вдали за рекой холм высокий стоит,
Холм высокий, поросший травою,
А под этим холмом крепко девица спит,
Что взяла мою песню с собою.
С фонограммы Жанны Бичевской, альбом «Старые русские народные
деревенские и городские песни и баллады», Часть 2, ZeKo Records, 1996.
7. Это было давно – лет семнадцать назад…
Это было давно – лет семнадцать назад,
Вез я девочку трактом почтовым.
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком пуховым.
Попросила она, чтоб я песенку спел,
Я – запел, и она подтянула,
Кони мчалися вдаль, миновала печаль,
И луна из-за туч промелькнула.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Наша тройка, как вкопана, стала,
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она пошатнулась, упала…
Алмазов Б. А. «Не только музыка к словам…». Мемуары под гитару.
– М.: ЗАО Центрполиграф: ООО «МиМ-Дельта», 2003. – с. 395.
8. Это было давно
Это было давно, лет полсотни назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел, а она подхватила,
Кони мчались вперед, словно мчит ураган,
То не кони – нечистая сила.
Вдруг казачий разъезд перерезал нам путь,
Кони мигом как вкопаны встали.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь,
И она, как цветочек, завяла.
Перед смертью она рассказала мне все:
Далеко из тюрьмы убежала.
За Советскую власть, за рабочую кровь
Своей жизнью она рисковала.
Посмотрите, вдали холм высокий стоит,
Холм высокий, покрытый травою,
А под холмиком тем красна девица спит,
Что взяла она песню с собою.
С не существующего ныне сайта Александра Кантемировского “Узелочек”.
Поздний вариант, советского времени.
Список тем 
Источник