Мы с тобой — позабытые ноты
Мы с тобой — позабытые ноты,
Мы с тобой — две мечты на руке.
Нет приятней на свете работы,
Чем искать нежный вздох в далеке.
Нет кареты, лишь тыква и каша,
Но я сказки умею любить.
С каждой строчкой твой взгляд станет старше,
А меня нету смысла винить.
Вдохновения опавших фиалок,
Мне опять с твоих губ не испить.
Ты прости, что я приторно жалок,
Море нежности не переплыть.
Амбушур твой забыть я не в силах,
Поцелуй, как обманчивый джаз.
С клена в омут сироп в переливах,
Это прошлого легкий экстаз.
Сердце бьется и ищет рапиру,
Что в него глупый ангел воткнул.
Я опять выбываю в турнире,
Мои слёзы уносит Назгул.
Мои слёзы не просят прощения,
Их согреет все та же рука.
Мы с тобой два пустых помещения,
Где живет оправданий строка.
Запускаем в истоме реактор,
Расщепляя забытые дни.
Голос твой — ненавязчивый фактор,
Шепот мой — эротичный магнит.
График встреч словно ряд Фибаначи,
Я объятий рецепт позабыл.
Мы вдвоем, но ведь было иначе,
Я один, но я все же любил.
Я любил твоих плеч криптограмму,
И улыбку в двоичных кодах.
Я писал вниз по шее программу,
Ошибаясь в последних строках.
Как мольберт тело нежно я трогал,
Пальцы помнят малейший изгиб.
Тушью страстные оды на окнах,
Ты писала в подъездах навзрыд.
Фрески ночи тенями на бедрах,
Я на вкус проверял не стыдясь.
Быть раскованным нынче столь модно,
Но я не был так пьян отродясь.
Сомелье на пол-ставки и боле,
Я нектар вновь ловил твоих губ.
Не сбежать, не вернуться на волю,
Я без сил от того, что я глуп.
Разум мой вновь растроганный зритель,
Я в шелка погружаюсь арен.
Стон последний и я — победитель,
И опять возвращаюсь в твой плен.
Амбушур — способ складывания губ при игре на духовом инструменте
Ряд Фибаначи — 1,2,3,5,8,13,21.
Сомелье — дегустатор вин и спиртных напитков
Источник
Позабудем мы с тобой ноты
помогите найти пожалуйста ноты к песне «звонкие голоса»
Подпевай лучшие песни вместе с нами, зажигай звезды в небесах, собирай всех, кто хочет стать друзьями и встречай звонкие голоса
Праздник счастливого детства,
Праздник, где песни живут, где собираются вместе и поют
Праздник на крыльях летевший, снова собрал нас сюда
Здесь (нас ждет всех счастье)побеждает сильнейший- будет так всегда!
Подпевай лучшие песни вместе с нами, зажигай звезды в небесах, собирай всех, кто хочет стать друзьями и встречай звонкие голоса
(На стадионе веселье)В зале царит вдохновение, праздник сегодня для всех
Много труда и везения — и вот успех!
Прыгают ноты со строчек, шепот, волнение кулис
Звездного мига кусочек, крики — браво, бис!
Подпевай лучшие песни вместе с нами, зажигай звезды в небесах, собирай всех, кто хочет стать друзьями и встречай звонкие голоса
В ярких софитах не бойся, не теряйся!
Музыкой волшебной наслаждайся
Смелей! Нам очень нравятся песни, веселей!
Давай споем эту песню вместе!
Источник
НА ДАЛЬНЕЙ СТОРОНКЕ
Слова и музыка неизвестных авторов
Как на дальней сторонке громко пел соловей,
А я мальчик на чужбине, далеко от людей. (2 раза)
Позабыт-позаброшен с молодых юных лет,
Я остался сиротою, счастья-доли мне нет.
Вот и холод и голод, он меня изморил,
А я, мальчик, еще молод это все пережил. (2 раза)
Ох, умру я, умру я, похоронят меня,
И никто не узнает, где могилка моя.
И никто не узнает, и никто не придет,
Только раннею весною соловей пропоет.
Пропоет и просвищет и опять улетит,
А моя скромна могилка одиноко стоит. (2 раза)
С фонограммы Жанны Бичевской, альбом «Старые русские народные деревенские и городские песни и баллады», Часть 1, ZeKo Records, 1996. В принципе, можно либо повторять каждую вторую строку, либо вообще никаких строк не повторять.
Известна под разными названиями, в том числе «Позабыт-позаброшен». Была популярна у беспризорников и уголовников. В основе своей дореволюционная, но широко бытовала и в середине XX в. Михаил Демин в автобиографическом романе «Блатной» вспоминает ее пение в тюрьме Конотопа в июле 1947 г., харакетризуя как «старую бродяжью»: «Вот умру я я, умру я. » (Демин М. Блатной. М.: Панорама, 1991. С. 7. Роман написан в Париже в 1969-72 гг.). См. близкую песню и несчатной любви «В калиновой роще». У песни оригинальный размер — большинство вариантов ориентируются на анапест, но в третьей строке четверостишия обычно добавляется третий безударный слог между ударными, так что это скорее логаэд:
UU-UU-U
UU-UU-
UU-UUU-U
UU-UU-
1. 
Позабыт, позаброшен
С молодых юных лет,
Я остался сиротою,
Счастья в жизни мне нет.
И один на чужбине
Уж давно я живу,
И родного уголочка
Я нигде не найду.
Вот нашел уголочек,
Да совсем не родной:
В исправдоме за решеткой,
За кирпичной стеной.
Вот умру, вот умру я,
Похоронят меня,
И никто не узнает,
Где могилка моя.
На мою на могилку
Уж никто не придет,
Только раннею весною
Соловей пропоет…
Запрещенные песни. Песенник / Сост. А.И. Железный, Л.П. Шемета, А.Т. Шершунов. 2-е изд. М.: Современная музыка, 2004.
Во саду при долине громко пел соловей,
А я, мальчишка на чужбине, позабыл всех друзей.
Позабыт, позаброшен с молодых-юных лет.
Я остался сиротою, счастья в жизни мне нет.
Часто мне приходилось под заборами спать,
Еще чаще приходилось хлеб с водою хлебать.
Вот возьму и помру я, похоронят меня,
И родные не узнают, где могилка моя.
На мою на могилку, знать, никто не придет,
Только ранней весною соловей пропоет.
Пропоет и просвищет, и опять улетит,
А сиротская могилка одиноко стоит.
Позабыт, позаброшен с молодых-юных лет.
Я остался сиротою, счастья в жизни мне нет.
Блатная песня: Сборник. М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.
Там, в саду при долине,
Громко пел соловей,
А я, мальчик, на чужбине
Позабыт от людей.
Позабыт-позаброшен
С молодых юных лет,
А я мальчик-сиротинка,
Счастья-доли мне нет.
Я чужой на чужбине
И без роду живу,
И родного уголочка
Я нигде не найду.
Вот нашел уголочек,
Да и тот не родной —
В исправдоме за решеткой,
За кирпичной стеной.
Привели, посадили,
А я думал — шутя.
А наутро объявили:
— Расстреляют тебя.
Вот убьют, похоронят,
И не будет меня,
И никто не узнает,
Где могилка моя.
На мою на могилку,
Знать, никто не придет.
Только раннею весною
Соловей пропоет.
Пропоет, прощебечет
И опять улетит,
Моя бедная могилка
Одиноко стоит.
У других на могилках
Все цветы да венки —
У меня, у сиротинки,
Обгорелы пеньки.
Там, в саду при долине,
Громко пел соловей,
А я, мальчик, на чужбине
Позабыт от людей.
В нашу гавань заходили корабли. Пермь: Книга, 1996.
. Привели, посадили,
Сперва думал — шутя.
А потом объявили:
— Расстреляют тебя!
Меня схватили, посадили
И все как будто бы шутя,
А на утро заявили,
Расстреляем мы тебя.
4. 
1. Там в саду при долине
Громко пел соловей,
А я, мальчик, на чужбине
Позабыт у людей.
2. Позабыт-позаброшен
С молодых, юных лет,
Я остался сиротою,
Счастья-доли мне нет.
3. У других есть родные,
Приласкают порой.
А меня все обижают,
И для всех я чужой.
4. Вот и холод, и голод –
Он меня изнурил,
Но я, мальчик, еще молод –
Это все пережил.
5. Вот умру я, умру я,
Похоронят меня.
И никто не узнает,
Где могилка моя.
6. На мою на могилку,
Знать, никто не придет.
Только раннею весною
Соловей пропоет.
7. Пропоет, громко свистнет
И опять улетит.
А моя-то могилка
Одиноко стоит.
Последнее двустишие куплетов повторяется
Слова и музыка — не позднее 1922 года. Песня исполняется в кинофильме «Путевка в жизнь» (1931).
Шел трамвай десятый номер… Городские песни. Для голоса в сопровождении фортепиано (гитары). / Сост. А.П. Павлинов и Т.П. Орлова. СПб.: Композитор – Санкт-Петербург, 2005.
Там, вдали при долине,
Громко пел соловей.
А я мальчик на чужбине
Позабыт от людей.
Позабыт, позаброшен
С молодых юных лет,
Я остался сиротою,
Счастья-доли мне нет.
Я куда ни поеду,
Я куда ни пойду,
А родного уголочка
Для себя не найду.
Вот нашел уголочек,
Да и тот не родной —
В исправдоме за решеткой,
За кирпичной стеной.
Привели, посадили,
А я думал шутя.
А наутро объявили:
«Расстреляют тебя».
Вот убьют, похоронят,
И не будет меня,
И родные не узнают,
Где могила моя.
На мою на могилку,
Знать, никто не придет.
Только ранней весною
Соловей пропоет.
Пропоет, прощебечет,
И опять улетит.
Моя бедная могилка
Одиноко стоит.
У других на могилках
Все венки да цветы.
У меня, сиротинки,
Обгорели пеньки.
Песни нашего двора / Авт.-сост. Н.В. Белов. Минск: Современный литератор, 2003. (Золотая коллекция).
Там, в саду при долине,
Громко пел соловей,
А я, мальчик, на чужбине
Позабыт от людей.
Позабыт-позаброшен
С молодых ранних лет,
Я остался сиротою,
Счастья-доли мне нет.
Я чужой на чужбине
И без роду живу,
И родного уголочка
Я нигде не найду.
А нашел уголочек,
Так и тот не родной:
В исправдоме за решеткой,
За кирпичной стеной.
Вот умру я, умру я,
Похоронят меня.
И никто не узнает,
Где могилка моя.
И никто не узнает,
И никто не придет.
Только раннею весною
Соловей пропоет.
Пропоет и просвищет
Над могилой моей,
Что я, мальчик, на чужбине
Позабыт от людей.
У других на могилках
Всё цветы да венки,
У меня, у сиротинки —
Обгорелы пеньки.
Там, в саду при долине
Звонко пел соловей.
А я, мальчик, на чужбине
Позабыт от людей.
А я не уберу чемоданчик! Песни студенческие, школьные, дворовые / Сост. Марина Баранова. М.: Эксмо, 2006.
7.
1. Позабыт, позаброшен
С молодых юных лет,
Я остался сиротою,
Счастья в жизни мне нет.
2. У других есть родные,
Приласкают порой.
А меня все обижают,
И для всех я чужой.
3. И один на чужбине
Уж давно я живу,
И родного уголочка
Я нигде не найду.
4. Вот нашел уголочек,
Да совсем не родной:
В исправдоме за решеткой,
За кирпичной стеной.
5. Вот умру, вот умру я,
Похоронят меня,
И никто не узнает,
Где могилка моя.
6. На мою на могилку,
Знать, никто не придет.
Только раннею весною
Соловей пропоет.
7. Пропоет, громко свистнет
И опять улетит.
А моя-то могилка
Одиноко стоит.
Две последние строки куплетов повторяются
Павленко Б.М. «На Дерибасовской открылася пивная. »: Песенник: популярные дворовые песни с нотами и аккордами / Сост. Б.М. Павленко. Ростов н/Д: Феникс, 2008. (Любимые мелодии). C. 72.
8. Там, в саду при долине.
Там, в саду при долине,
Громко пел соловей.
А я, мальчик, на чужбине
Позабыт от людей.
Позабыт, позаброшен
С молодых, юных лет.
Я остался сиротою,
Счастья в жизни мне нет.
Я чужой на чужбине
И без роду живу,
И родного уголочка
Я нигде не найду.
Часто мне приходилось
Под заборами спать.
Еще чаще приходилось
Хлеб с водою хлебать.
Вот нашел уголочек,
Да и тот не родной, —
В КПЗ за решеткой,
За кирпичной стеной.
Привели, посадили,
Я-то думал — шутя.
А они объявили:
— Расстреляем тебя.
Вот убьют и умру я,
Похоронят меня.
И никто не узнает,
Где могилка моя.
И на эту могилку,
Знать, никто не придет.
Только ранней весною
Соловей пропоет.
Пропоет и просвищет
И опять улетит.
А сиротская могилка
Одиноко стоит.
У других на могилках
Все цветы да венки.
У меня, сиротинки,
Только листья, пеньки.
Позабыт, позаброшен
С молодых юных лет.
Я остался сиротою,
Счастья в жизни мне нет.
Черный ворон. Песни дворов и улиц. Книга вторая / Сост. Б. Хмельницкий и Ю. Яесс, ред. В. Кавторин. СПб.: Пенаты, 1996. С. 271-273.
9. Позабыт, позаброшен
Там, в саду, при рябине,
Громко пел соловей,
А я, мальчик, на чужбине,
Позабыт от людей.
Позабыт, позаброшен
С молодых, юных лет,
Я остался сиротою,
Счастья-доли мне нет.
Часто мне приходилось
Под заборами спать,
Еще чаще приходилось
Хлеб с водою глотать.
Вот и холод и голод,
Он меня изморил,
А я, мальчик, еще молод,
Это все пережил.
И куда ни поеду,
И куда ни пойду,
Уголочка родного
Для себя не найду.
Вот нашёл уголочек,
Да и тот не родной:
В исправдоме за решеткой,
За кирпичной стеной.
Вот умру я, умру я,
Похоронят меня,
И никто не узнает,
Где могилка моя.
На мою на могилку,
Знать, никто не придет,
Только раннею весною
Соловей пропоет.
Пропоет и просвищет,
И опять улетит,
А сиротская могилка
Одинока стоит.
У других на могилках
Всё венки да цветы.
У меня, сиротинки,
Обгорелы пеньки.
«Жалостливая» песня из репертуара бродяжек царской России — наряду с «Разлука ты, разлука» и др. Была чрезвычайно популярна в Гражданскую войну и в 20-30-е годы прошлого века.
В своей книге рассказов «Гранит и синь» писатель Вадим Сафонов (родился в 1904 году) утверждает, что песню написал он в годы Гражданской войны, когда бродяжил мальчишкой по России. Ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию не представляется возможным.
Здравствуй, моя Мурка!: Лучшие блатные и уличные песни / Сост., предисл. и коммент. А.А. Сидорова. М.: ПРОЗАиК, 2010. С. 16-18.
10. Как в саду при долине.
Как в саду при долине
Вот пропел соловей,
А я мальчик на чужбине
Позабыт от людей.
Позабыт, позаброшен,
С молодых юных лет
Я остался сиротою,
Счастья доли мне нет.
Мой холод и голод
Он меня изнурил,
А я мальчик еще молод
Это все пережил.
Других сожалеют,
Приласкают порой,
А меня все обижают
И для всех я чужой.
Я чужой на чужбине,
Я без роду живу,
И нигде я родного
Уголка не найду.
Вот нашел уголок
Да и тот мне чужой,
Надоела эта жизнь мне,
Я ищу себе покой.
Бывало, порою
Под открытым небом спал
И хлеб черствый с водою
Часто, часто вспоминал.
Умру я, умру я,
Похоронят меня,
И нихто не узнает,
Где могила моя.
И нихто на могилу
На мою не придет,
Только раннею весною
Соловей пропоет.
Записано в г. Владивостоке.
Георгиевский А.П. Русские на Дальнем Востоке. Фольклорно-диалектологический очерк. Выпуск IV. Фольклор Приморья. Владивосток, 1929. (Труды Дальневосточного государственного университета. Серия III. №9). С. 82.
11. В калиновой роще.
В калиновой роще
Поет соловей,
А я на чужбине
Забыт от людей.
Забыт, позаброшен
Я с малыех лет,
Несчастный родился,
Несчастный возрос.
В одну я влюбился —
И та неверна,
Другая сидела
Напротив меня.
Так зорко смотрела
Она мне в лицо
И молча надела
На руку кольцо.
Надела, сказала:
«Златое оно,
Златое, литое,
На память дарю.
И если колечко
Так будет блистать,
То мы с тобой, мил,
Неразлучны навек.
А если поблекнет
Колечко, тогда
С тобой мы простимся,
Мой мил, навсегда».
Колечко поблекло,
И дева моя
С другим улетела
Неизвестный источник, неполный вариант
В отличие от большинства вариантов, это не анапест, а ровный амфибрахий:
12. Как у нас при долине
Как у нас при долине
Громко пел соловей.
А я, мальчик, на чужбине
Позабыл всех друзей.
Позабыл, позабросил,
С молодых юных лет,
Сам остался сиротою,
Счастья-доли мне нет.
Я один одинокий,
Я без родной живу
И нигде я родного
Уголка не найду.
Ай, нашёл уголочек,
И то он-то чужой.
Надоела мне жизнь эта,
Я ищу себе покой.
Вот умру я, умру,
Похоронят меня,
И никто не узнает,
Где могилка моя.
На мою на могилку
Ведь нико не прийдёт,
Только раннею весною
Соловей пропоёт.
Пропоёт и просвищет
И опять улетит,
Моя бедная могилка
Одинока стит.
1963 г., с. Садовое Аннинского р-на Воронежской обл., исп. Нехлюдова Е.Н. 1899 г.р., зап. Бордуков.
Городской романс и авторская песня: Песни, интервью, исследования / [Науч. ред. и сост. Т.Ф. Пухова, муз. ред. и коммент. А.А. Петриной]. Воронеж: Воронежский гос. университет, 2002. №32. С. 18.
Источник