Скачать бесплатно ноты и партитуры по запросу:
Прокофьев Концерт Для Скрипки 1
Перевод: Труба 1 . Концерт для скрипки № 2, Op.63. Прокофьев , Сергей. Части.
Перевод: Хорн 1 . Концерт для скрипки № 2, Op.63. Прокофьев , Сергей. Части.
Перевод: Фагот 1 . Концерт для скрипки № 2, Op.63. Прокофьев , Сергей. Части.
Перевод: Флейта 1 . Концерт для скрипки № 2, Op.63. Прокофьев , Сергей. Части.
Перевод: Гобой 1 . Концерт для скрипки № 2, Op.63. Прокофьев , Сергей. Части.
Перевод: Кларнет 1 . Концерт для скрипки № 2, Op.63. Прокофьев , Сергей. Части.
Перевод: Концерт для скрипки № 1 . Сергей Прокофьев . Скрипка соло ноты. 1891-1953. Оркестр. Полный оркестр.
Перевод: Сергей Прокофьев . Концерт для скрипки No. 1 ре Op.19. Скрипка , оркестр. Сергей Прокофьев .
Перевод: ПРОКОФЬЕВ . Концерт для скрипки № 1 ре мажор, соч. 19. Сергей Прокофьев . Скрипка соло ноты.
Перевод: Концерт для скрипки № 1 в D, Op. 19. Сергей Прокофьев . Скрипка соло ноты. Исследование счет. Буси.
Перевод: Музыка для тройки, том 5, часть 2 — Флейта. Скрипка . Скрипка ноты. Музыка для тройки, том 5, часть 2 — Флейта.
Перевод: Музыка для тройки, том 5, часть 1 — Флейта. Скрипка . Скрипка ноты. Скрипка . Для флейты.
Перевод: Музыка для тройки, том 5, часть 2 — Виола. Скрипка ноты. Музыка для тройки, том 5, часть 2 — Виола. Для альта.
Перевод: Музыка для трех, том 5, часть 2 — Кларнет. Скрипка ноты. Музыка для трех, том 5, часть 2 — Кларнет.
Перевод: Музыка для трех, том 5, часть 1 — Кларнет. Скрипка ноты. Музыка для трех, том 5, часть 1 — Кларнет.
Перевод: Музыка для четверки, том 4, часть 3 — Французский Рога. Скрипка ноты. Для валторны или английского рожка.
Перевод: Музыка для четверки, том 4, часть 2 — Флейта. Скрипка . Скрипка ноты. Скрипка . Для флейты. Скрипка .
Источник
Прокофьев — Концерт для скрипки с оркестром N1, Op.19
| Прокофьев — Концерт для скрипки N1, Op.19. Скачать ноты Прокофьев — Концерт для скрипки N1, Op.19 вы можете на этой странице. Скрипичный концерт проникнут настроениями внутренней гармонии и поэтического созерцания, которые не нарушаются даже разительным контрастом, вносимым скерцо. Рой странных и причудливых образов улетает прочь и все тени истаивают в прозрачной атмосфере финала, в свете утреннего солнца, заливающего ласковыми лучами музыку заключения. Основное лирическое настроение выражено в прекрасных мелодических образах, поэтичных и вдохновенных, придающих концерту черты поэмности. В нем есть и другая сфера, в которую слушателя вводит вторая часть — одно из лучших прокофьевских скерцо, полное неукротимого порыва, сдерживаемого четкостью ритмической поступи. Композитор гармонично сочетает обе сферы настроений, контрастно оттеняющих и дополняющих одна другую, но при всем этом лирический элемент играет здесь более важную роль, чем в двух фортепианных концертах. Отсюда и обилие скрипичных кантилен. Создание концерта говорило о зрелости дарования, отвечало на недоуменные вопросы, возникавшие у тех, кто следил за ростом композитора. Вернее сказать — могло бы ответить, так как исполнение концерта скрипачом П. Коханьским, намечавшееся на осень 1917 года, не состоялось, и музыка Прокофьева стала широко известной лишь шесть лет спустя, когда Й. Сигети пронес ее по эстрадам Европы и Америки. |
Для скачивания PDF файла, нажмите кнопку «Скачать ноты» под соответствующим нотным материалом.
Для просмотра первых страниц произведения Прокофьев — Концерт для скрипки N1, Op.19 щелкните по уменьшенному изображению.
Партия: 12 стр. 1007 K
Клавир: 36 стр. 2753 K
Прокофьев постоянно заботится и о разнообразии, обогащая партию скрипки многими быстрыми эпизодами, богатыми по выдумке и неизменно связанными с основным тематизмом. Пению скрипки часто вторят не менее выразительные голоса других инструментов, они перехватывают и ритмо-интонации виртуозных пассажей, создавая симфоническое единство целого. Конечно, скрипка все время остается главным героем, но ее окружение так богато и содержательно, что невозможно отделить одно от другого. Интересно заметить, что композитор отказался от традиционных виртуозных каденций, возместив их отсутствие динамизмом развития.
Концерт начинается сразу с изложения главной темы — солирующая скрипка на фоне тремоло альтов: Она носит несколько пасторальный характер и, возможно, навеяна образами природы. К скрипке присоединяются флейта, затем мелодия подхватывается гобоем, два кларнета играющих в терцию и первые скрипки con sordini. Все это создает ансамбль, почти камерный по тонкости по изяществу письма. На первом плане — широкое развитие начальных интонаций темы. Невозможно остаться равнодушным к поэтическому обаянию первых страниц концерта.
Прокофьев владел мастерством органического интонационного развития, неспешного и спокойного, раскрывающего все новые аспекты темы. Незаметно кантилена преобразуется в пассажи, захватывающие большой диапазон и приводящие к появлению второй темы экспозиции. Она вносит настроение созерцательности, господствующей на первых страницах концерта, четкость ритма и причудливость почти гротескной, обильно орнаментированной мелодии. Тема сразу варьируется в широко разбросанных пассажах (это несколько напоминает изложение второй темы Allegro в третьем фортепианном концерте). В заключительном эпизоде экспозиции у флейты и кларнета, играющих в октавном удвоении, появляется певучая мелодия квартового строения, оттененная pizzicato солирующей скрипки. Снова возникает лирико-созерцательный образ, скрепляя единство экспозиции.
Разработка динамична, развертывается в непрерывном движении шестнадцатыми, в котором по-новому предстает тематический материал экспозиции. Решительность и устремленность разработки резко контрастируют с лирическим характером экспозиции и репризы. Солирующая скрипка играет почти непрерывно, ее партия выдержана в духе токкаты. Черты нового появляются уже в пассажах на струне G, начинающих разработку, и выступают все отчетливее в дальнейшем развитии. Прокофьев мастерски создает градации нарастания, применяя различные технические приемы, переходя от размашистых пассажей широкого диапазона к двойным нотам, обогащая звучание мелодическими голосами оркестра. Все это необычайно цельно, точно высечено из одного куска гранита. Прокофьев завершает разработку так же, как и экспозицию: возвращением лирического настроения в двухголосном эпизоде солирующей скрипки, непосредственно вводящем в репризу.
Реприза сокращена: в ней звучит только первая тема. Но зато ее изложение обогащено, и созерцательность раскрыта еще ярче. Мелодия темы проходит у флейты в замедленном по сравнению с экспозицией движении. Скрипка ведет самостоятельную пассажную линию, играя con sordini, арфа вторит мягкими переливами арпеджио. В этом ансамбле, поддержанном лишь немногими инструментами, особенно ясно выступает камерный характер музыки. Красочность и тонкость фактуры прекрасно оттеняет лирическую мелодию, приобретающую в исполнении флейт прозрачное, чуть холодноватое звучание. Первая часть завершается истаивающими трелями струнных, шелестом гаммообразного пассажа скрипки, в настроении покоя и безмятежности. Как не вспомнить здесь слова композитора о том, что музыка концерта обдумывалась во время летних прогулок по полям! Она, действительно, кажется навеянной образами русской природы.
Прокофьев начинает вторую часть так же, как и первую — изложением главной темы. Она положена в основу большого пятичастного рондо. Энергично ритмованная, устремленная мелодия темы появляется у солирующей скрипки, сопровождаемая флейтой, арфой, скрипками и альтами, имитирующими звучность балалайки. Вместе с озорной интонацией темы это вызывает в воображении образы скоморошьей игры. Стихия сочного народного юмора была близка Прокофьеву, уже начавшему к тому времени работу над балетом «Сказка о шуте». И в блестящем скерцо скрипичного концерта он вступает в близкую сферу, раскрывая ее разнообразные оттенки — от легкой шутки до острой и злой иронии, выраженной в музыке отдельных эпизодов рондо.
Некоторые критики писали о «демонизме» отдельных эпизодов скерцо. Нам кажется, что здесь есть нечто другое, более свойственное натуре молодого композитора, близкое его «Токкате», «Сарказмам», порожденное, как и во многих других его произведениях, избытком сил, а вовсе не далекой ему инфернальностыо. Образы Прокофьева всегда реальны и жизненны, в музыке скерцо есть острота звучания, связанная с внутренней сущностью гротескового образа. Во втором эпизоде преобладает почти механическое движение скрипки на фоне струнных и литавр — нечто вроде фантастической токкаты, в которой на слушателя воздействует сочетание графики пассажей и моторного ритма непрерывно движущихся восьмушек. В третьем эпизоде — угрожающий наплыв скрипичной партии (sul ponticello, con tutta forza). Все скерцо проносится в непрерывном движении, захватывая волевой устремленностью. Композитор продемонстрировал все богатство скрипичных штрихов и разнообразных приемов игры для создания характерного, гротескного скерцо, резко контрастного в отношении первой и третьей частей концерта. Как и крайние части концерта, скерцо предъявляет к исполнителю большие требования, о которых так верно и точно пишет Д. Ф. Ойстрах: «В ней (скрипичной музыке Прокофьева.— II. М.) ничего нельзя пропустить, ни одного изгиба мелодии, ни одной модуляции. Она требует точной и детализированной выразительности, тонкой, но не нарочито изысканной, внимательного и прочувствованного исполнения каждой отдельной интонации, как в хорошем декламационном пении».
Финал концерта снова возвращает в царство светлой лирики. Его первая тема певуча и подвижна, так же как и в первой части обогащена выразительнейшими подголосками. Глубоко лирична и вторая тема, появляющаяся у фагота, в то время как скрипка играет размеренными восьмушками. Дальше снова разливается во всю ширь поток мелодии (тема у скрипки). Распев сменяется пассажами, приобретающими все более блестящий характер (насыщенное звучание октав). В заключении (Pin tranqnillo) Прокофьев сочетает главные темы третьей (флейта solo) и первой (мелодия, украшенная трелями у скрипки) частей концерта. Последние страницы — чудо оркестрового колорита и вместе с тем выражение глубокого поэтического чувства, вдохновившего музыку концерта.
Прокофьев написал концерт в ре мажоре — тональности скрипичных концертов Бетховена, Брамса и Чайковского. Однако прокофьевский концерт не похож ни на одно из этих произведений. В нем изменено традиционное соотношение темпов: в концерте Прокофьева две медленные части обрамляют быструю. И в каждой из них появляются типично прокофьевские образы, приобретающие новый характер, во многом определяемый спецификой инструмента.
Источник
Сергей Сергеевич Прокофьев. Концерт для скрипки с оркестром № 1 ре мажор
«Сочинение это легко воспринималось слушателями, захватывало их поэтичностью и свежестью лирических образов, ярким сказочным колоритом», – так говорил Давид Федорович Ойстрах о Концерте для скрипки с оркестром № 1 ре мажор Сергея Сергеевича Прокофьева. Знаменитый скрипач не одинок в своей восторженной оценке – например, Святослав Теофилович Рихтер называл его «сочинением, которое «заставило себя полюбить и через себя вообще Прокофьева».
Работа над произведением началась в 1915 г. Первоначально композитор задумывал концертино, но в процессе написания замысел претерпел изменения – и Сергей Сергеевич создал трёхчастный Концерт. Инструментальный, в том числе и скрипичный концерт как жанр в русской музыки переживал в то время кризис: после произведений Петра Ильича Чайковского и Александра Глазунова не было создано практически ни одного концерта, способного стать вровень с их творениями. Появление прокофьевского Концерта переломило ситуацию, став блестящим продолжением лирико-симфонической линии, идущей от Глазунова. В Концерте господствуют лирические темы, некоторые образы вызывают ассоциации со сказочным русским фольклором, Прокофьев предстает продолжателем традиций Николая Андреевича Римского-Корсакова, Анатолия Константиновича Лядова.
Лирическая природа произведения подчеркнута умеренным темпом первой части – Andantino. И ей, и всему Концерту задает тон главная партия, появляющаяся на зыбком тремолирующем фоне – мечтательная кантиленная мелодия широкого дыхания. Ее сменяет диатоническая связующая – причудливая, с остинатным повторением мелодического рисунка, зыбкая гармония придает ей оттенок сказочности, фантастичности. С народно-сказочными образами ассоциируется и побочная партия – угловатая, извилистая, украшенная форшлагами и трелями. Разработка открывается начальной интонацией главной партии, но эта восходящая кварта, изъятая из лирической мелодии, звучит здесь как фанфарный призыв. В дальнейшем развитии квартовые интонации возникают часто, придавая разработке энергичность. В ней возникает плясовой эпизод, главную роль в котором играют деревянные духовые, которым солист аккомпанирует на пиццикато (имитация свирелей, рожков и балалайки). В репризе, одновременно выполняющей функцию коды, присутствует только главная партия.
Часть вторая – Scherzo. Vivacissimo – имеет рондообразную форму. Скерцо отличается остротой, стремительностью движения, что создает контраст с преимущественно лирической первой частью, но одновременно является развитием образа главной партии, который здесь выглядит более зловещим.
Лирические образы возвращаются в третьей части – Moderato, но здесь уже нет фантастического оттенка. Приемы симфонического развития напоминают о традициях русской классики, они порождают драматизм, который не был присущ первой части. Танцевальная первая тема финала в развернутой коде контрапунктически совмещается с темой, которой открывалась первая часть.
Написание произведения растянулось на два года. В 1915 г., когда работа начиналась, Прокофьев создавал балет «Сказка про шута, семерых шутов перешутившего», а завершал его в один год с «Мимолетностями», Сонатами для фортепиано № 3 и № 4, «Классической симфонией» и кантатой «Семеро их». При создании сольной партии композитору очень помогли советы польского скрипача Павла Коханского, и именно он должен был солировать на премьере, запланированной на ноябрь 1917 г., однако из-за революционных событий концерт был отменен. Мировая премьера состоялась лишь через несколько лет – в 1923 г. во Франции, а представил ее оркестр Сергея Александровича Кусевицкого. Исполнить соло предлагалось нескольким известным скрипачам того времени – в частности, Брониславу Губерману и Фрицу Крейслеру, но все они отказались, и эту ответственную миссию взял на себя Марсель Дарье – концертмейстер оркестра. Среди слушателей были Пабло Пикассо, Жорж Орик, Кароль Шимановский и другие деятели искусства.
Концерт не сразу был оценен по достоинству. Прокофьева, который так часто раздражал консервативных современников своим дерзким новаторством, на этот раз нещадно раскритиковали за недостаточную изощренность, чрезмерную ясность (например, Орик ставил ему в укор «мендельсоновщину»). Но со временем произведение получило признание. Важную роль сыграл в этом венгерский скрипач Йожеф Сигети, чье исполнение Сергей Сергеевич считал лучшим. Сигети впервые исполнил сочинение Прокофьева в 1924 г. в Праге – с большим успехом (музыкант признавался, что в этом произведении он чувствовал настроение слушающего сказку ребенка). Впоследствии сочинение вошло в репертуар многих известных скрипачей.
Источник