Рахманинов сюита слезы ноты

Сергей Васильевич Рахманинов запись закреплена

Рахманинов, Первая сюита («Фантазия-картины») для 2-х фортепиано, 1893 г.

I. Баркарола
II. «И ночь, и любовь»
III. «Слёзы»
IV. «Светлый праздник»

*[Эпиграфы к пьесам помещены в комментариях к картинкам]

«Фантазия для двух фортепиано — сюита из четырех больших пьес, своего рода музыкальных картин с программными стихотворными эпиграфами. На титульном листе было написано посвящение — тому, кто так помогал молодому автору, так верил в его творческие силы, — Петру Ильичу Чайковскому.

При сочинении вступительных тактов первого номера сюиты — «Баркаролы» — невольно вспомнилась «Баркарола» из «Времен года» Чайковского. Но дальше все пошло по-своему. Захотелось излить собственные чувства и помыслы, на которые в эпиграфе намекнули стихи одного из самых любимых поэтов — Лермонтова.
Если «Баркарола» из «Времен года» полна грусти тихой, просветленной, то в этой оказалось больше внутреннего напряжения. Здесь обозначился острый контраст между восторженным гимном любви, похожим на сладостную песню итальянского гондольера и обрамляющей музыкальной картиной беспокойно плещущих в ночи волн, как бы аккомпанирующих смутным — и сладостным и тревожным — душевным порывам.

Ту же атмосферу и упоительного и беспокойного романтического любовного томления продолжала вторая пьеса — «И ночь, и любовь. » с эпиграфом, взятым у другого поэтического любимца — Байрона.
Но эпиграфы эпиграфами, а в собственной душе в это время — особенно по вечерам, в саду, под щелканье лебединских соловьев — неотступно вставали волнующие, и сладостные, и тревожные воспоминания о другом лете, три года назад, в Ивановке [именно то лето в жизни композитора связано с его первой юношеской любовью – Верой Скалон]. В письме к Наталии Скалон они были лишь едва прикрыты внешне ироническим тоном:

«Прошли года (причем цифра 3), известные воспоминания, известные мысли, известное ожидание, сомнение, маленький страх и т. д. Вообще приходит срок доказывать справедливость слов, сказанных кем-то, когда-то и где-то! (Впрочем, я знаю, где: на соломе!) Вам не до переписки. Но вот Вера Дмитриевна, от нее я никак не ожидал. Написал ей в мае письмо, ждал очень ответа и не получил его. Между прочим, я ей упомянул, что не увижу ее в Москве. Написал ей также, что очень и очень жалею, что вас всех не увижу (и это правда, истинная, потому что я вас всегда хочу видеть), но опять-таки она мне не ответила, а я действительно не мог остаться в Москве».

После того как душевное томление излилось в первых двух пьесах сюиты, нахлынули другие воспоминания, совсем далекие, но ожившие во время недавней поездки в Новгород.
[«Одно из самых дорогих для меня воспоминаний детства связано с четырьмя нотами, вызванивавшимися большими колоколами Новгородского Софийского собора, которые я часто слышал, когда бабушка брала меня в город по праздничным дням. Четыре ноты складывались во вновь и вновь повторяющуюся тему, четыре серебряные плачущие ноты, окружённые непрестанно меняющимся аккомпанементом. У меня с ними всегда ассоциировалась мысль о слезах. Несколько лет спустя я сочинил сюиту для двух фортепиано в 4-х частях. Для третьей части… я тотчас нашёл идеальную тему — мне вновь запел колокол Новгородского собора»].

Музыку же финала он давно слышит внутри себя — с тех пор, как в четырнадцать лет попытался записать на нотную бумагу нечто подобное в одном из своих композиторских первенцев, третьем ноктюрне. Кстати, основной, непрестанно повторяющийся ритмический рисунок возбужденного праздничного перезвона он уже тогда верно воспроизвел! Гармонические созвучия, аккорды сейчас у него будут, конечно, сложнее, богаче. И еще — обязательно — море звонов прорежет хор аккордов со старинным, величавым пасхальным напевом — всего на трех смежных, прихотливо чередующихся звуках».
______________________________

В. Н. Брянцева «Детство и юность Сергея Рахманинова».

Источник

Сюита №2

Русский композитор, пианист и дирижер. Учиться осваивать ноты для фортепиано и играть на рояле начал с 4-х лет. Учился в Петербургской, затем в Московской консерватории. Ко времени ее окончания он был автором Первого фортепианного концерта, оперы «Алеко», ряда фортепьянных пьес и романсов. После неудачного исполнения в Петербурге 1-й симфонии на несколько лет прекратил сочинять. В эти годы Рахманинов впервые встал за дирижерский пульт в Русской частной опере С. Мамонтова, где произошло знакомство с Шаляпиным. Реформаторской стала дирижерская деятельность Рахманинова в Большом театре. Большой успех сопровождает его в Лондоне, где Рахманинов выступает как пианист и дирижер. Исполнительское искусство Рахманинова сразу было признано публикой как не имеющее равных. Более трудный путь был у Рахманинова-композитора. Возвращение к композиторской деятельности ознаменовано созданием Второго фортепианного концерта, опер «Скупой рыцарь» (по трагедии Пушкина) и «Франческа да Римини» (на сюжет из Данте), затем — Третьего фортепианного концерта (с огромным успехом Рахманинов исполнял его под управлением Малера в Америке), прелюдий, этюдов-картин, кантаты «Колокола», «Литургии св. Иоанна Златоуста», «Всенощной» и др. В конце 1917 года Рахманинов с семьей уезжает из России. Впоследствии он скажет, что, покинув Россию, он потерял самого себя. Жизнь Рахманинова, ставшего духовным лидером русской эмиграции, состояла из бесконечных пианистических выступлений, значительная часть гонораров от которых шла на поддержку соотечественников (в годы второй мировой войны большая сумма была принесена в фонд помощи Красной Армии). Тоскуя о родине, не прекращая своей концертной деятельности, Сергей Васильевич Рахманинов в 1930 году решает приобрести недалеко от Люцерна в Швейцарии земельный участок, который напоминает ему родные места. С 1934 года обосновывается здесь, назвав имение «Сенар», что является аббревиатурой имен его и супруги, Натальи.

Лишь спустя без малого десять лет Рахманинов вновь обратился к композиторскому творчеству. «Пафос растревоженного сердца», «русское половодье» — вот некоторые впечатления современников от музыки композитора. «Тема его вдохновеннейшего Второго концерта неизменно производит впечатление одной из наиболее ярких тем России… Каждый раз с первого же колокольного удара чувствуешь как во весь свой рост подымается Россия», — писал Метнер сравнивавший творчество Рахманинова с глубоким, властным звуком колокола, прорезающим хаос и уличную какофонию.

Смотрите также ноты произведений композитора Сергей Рахманинов:

Источник

Рахманинов сюита слезы ноты

Инструменты: 2 фортепиано (в 4 руки)

Тональность: G minor

4 пьесы: Баркарола, Allegretto (G minor) И ночь, и любовь …

Бесспорно, искусство – важная составляющая процветания различных наций и географических районов. Значение творчества сложно переоценить. Как правило, мы не волнуемся о сущности музыки, потому что все взаимодействия врезаются на автоматическом уровне. Музыка встречает нас везде: на улице, в машине, на свадьбе, на отдыхе. Ценно, что музыкальное произведение разрешает дотронуться до подлинной культуры, развивать внутреннюю значимость, быть более человечными, добрыми, чувствительными. В наши дни всё вокруг наполнено творчеством разных направлений, и каждый ученик ищет собственный маршрут. Бесспорно, что одним из мощнейших влияний может похвастаться классическое творчество.

Многие известные персоны применяют музыку для достижения расслабления после работы. Музыка воссоздает активность после рабочего, нервного, сложного, утомительного периода. Таким образом, человек уничтожает свои сложности. Встречается и противоположная музыка, умеющая раззадоривать общество. За счет искусства люди могут открыть свои чувства любимым или рассказать содержание события, повести, романа, истории. Профессионалы мира искусства различными сочинениями могут передать желания, характеры, эмоции, настроение, особенности, возможности героев. Во все времена композиции пытаются научиться многие люди, ведь это способ знакомства. При помощи искусства легко узнать своё предназначение. Сайт Нототека разработан для того, чтобы помочь ощущать, показывать, дарить, понимать различные мысли, эмоции, переживания, радости, чувства через творчество, мелодию, искусство. Нотный архив включает полную коллекцию произведений известных гениев, музыкантов, профессионалов минувших эпох. Достаточно просто найти книгу нот произведений и самому научиться творчеству исполнения на выбранном инструменте. Жизнь сочиняет творчество, а творчество влияет на народ. Композиция любит менять мир, характеризовать отношения к жизни, удваивать силу свободы, увеличивать рабочую энергию, помочь в горе или счастье. Популярные сочинения воодушевляют, подпитывают, активизируют, провоцируют к большому старанию, действию, работе. Музыка льется от сердца. Не ощутив, прочувствовав, увидев краски, настроения, возможности музыки, творчества, искусства, нереально познать ее необычную, индивидуальную, особенную сущность. Нотная грамота – надежный проводник в потаенную, духовную, особую сокровищницу общества, вселенной, мира. С молодости следует учиться не только мыслить, но и уразумевать законы гармонии. Музыка возникла с возникновением племен. Уже в то время в древности она оказывала колдовское влияние, а древним композиторам присваивали неповторимые волшебные способности. Сегодня музыка, творчество, искусство обладает такой же необъяснимой силой. Большинство из нас чувствовали ее странное, необъяснимое, нечеловеческое воздействие, когда музыка поглощает, захватывает, привлекает, заставляет рыдать, страдать или смеяться, танцевать, забирает в ирреальное бытие, где есть лишь гармония, доброта, умиротворение. Классическая культура – это способ взаимодействия, переговоров, связи всех времен и религий, который влияет как бальзам. Ноты Баха, Моцарта, Штрауса, Рахманинова способны затягивать огромные душевные боли, успокаивать, воодушевлять, активизировать, раззадоривать. Отдельные крупные медицинские центры, больницы, клиники используют известную классическую музыку при лечении значимых заболеваний. Нужно видеть ее чары и стараться находить, понимать всю суть ее влияния. Одной фразой можно подарить, передать, показать улыбку, надежду, настроение, эмоции или рассказать о различных прелестях жизни. Мелодия – это способ выразить то, что не хочешь преподнести речью, улыбкой, словами, жестами. Наслаждаться творчеством, музыкой, искусством и чувствовать, ощущать, понимать это поистине чудесно. Любой человек, разносторонний душевно, и понимающий всю силу музыки, творчества, искусства, по-настоящему счастлив, красив, богат, прекрасен.

Источник

Пьесы-фантазии: Элегия, Прелюдия, Мелодия, Серенада, С. Рахманинов

Morceaux de Fantaisie: Elégie, Prélude, Mélodie, Sérénade par S. Rachmaninoff, opus 3 №№ 1, 2, 3, 5

Москва, А. Гутхейль, 1893—1901

Старинные ноты для фортепиано

Пьесы-фантазии опус 3, Сергей Рахманинов, посвящаются господину А. Аренскому

1. Элегия

2. Прелюдия

3. Мелодия

5. Серенада

Москва, издатель А. Гутхейль (№№ 6515, 6516, 6517, 6519), поставщик Двора Его Императорского Величества, комиссионер Императорских театров, на Кузнецком мосту в доме № 6 (Прелюдия и Мелодия) и в доме Юнкера № 10 (Элегия и Серенада), выпуски 1893—1901 гг.

№ 1. Элегия

Первое издание знаменитой пьесы выпущено издательством A. Gutheil в полном соответствии с автографом Рахманинова (без опечаток) и является (вероятно) лучшим до сих пор.

№ 2. Прелюдия cis-moll

Первое издание самой известной прелюдии Рахманинова («цис-моль») интересно тем, что содержит ранний вариант этой пьесы, впоследствии изменённый. Более поздние исправления касаются созвучий в 6 и 49 тактах, где ре-бекары были заменены на ре-диезы, что усилило диссонанс и «терпкость» звучания.

Как бы «в память» об этих «улучшениях» в последующих изданиях (даже и в современных) в этих местах традиционно стоят диезы, хотя их присутствие уже не обязательно благодаря знаку при ключе.

Первоначальный «пресный» вариант в 6-м такте (бекары вместо диезов)

Та же ситуация в 49-м такте

№ 3. Мелодия

Прекраснейшая пьеса Рахманинова — в первом московском издании Александра Гутхейля. В некоторых местах имеются неточности (опечатки), вероятно, из-за довольно необычной для того времени музыки.

Предпоследний такт с семью целыми нотами иллюстрирует торжество музыкального духа над несовершенством нотных обозначений. Это место — олицетворение свободы фантазии, вдруг вырвавшейся из оков «закорючек и хвостиков». Если играть так, как написано, то время исполнения должно быть равно семи тактам. Но как играть? Рахманинов выписал эти ноты именно так — рядом, как-будто эти звуки должны быть чем-то цельно-бесконечным и энергетически насыщенным, подобно медленно распрямляющейся «пружине». Последняя высокая нота выписана в левой руке, очевидно, для совершенно тихого исчезания уже за пределами атмосферы.

В 1940 году (в эмиграции) Рахманинов написал вторую, более концертную, версию своей «Мелодии» с какими-то вроде бы лишними и по-американски «приторными» нотами, напоминающими кисло-сладкий соус из Мак-Дональдса. В этом варианте нет той первоначальной космической чистоты, простоты и глубины, и нет удивительных последних нот. Однако, публике, особенно состоящей более, чем на 50% из американских домохозяек, нравится.

Источник

Рахманинов сюита слезы ноты

1. Баркарола
2. «И ночь, и любовь. »
3. «Слезы»
4. «Светлый праздник»

Крупным сочинением концертного плана является Фантазия (картины) ор. 5 (1893), впоследствии получившая наименование Первой сюиты для двух фортепиано. В самом заглавии этого произведения подчеркнуто стремление к красочному звукописному воплощению образов. Каждая из четырех частей цикла снабжена стихотворным эпиграфом, поясняющим авторский замысел. Однако это не столько развернутая программа, подробно раскрывающаяся в музыкальном развитии, сколько стимулирующий момент, служащий источником творческого воображения композитора. Отталкиваясь от образов текста, он создает свободные музыкальные парафразы на них.

В Фантазии, быть может, больше, чем в каком-либо другом из сочинений молодого Рахманинова, ощущаются свойственные его музыке черты импрессионистичности. В каждой пьесе зафиксирован один момент, одно душевное состояние, остающееся в своей основе неизменным при всем многообразии выразительных оттенков и градаций чувства. Отсюда проистекают и некоторые специфические приемы изложения, в частности чрезвычайно широкое использование остинатности. Эта черта, принадлежащая к типичным признакам рахманиновского стиля вообще, приобретает здесь особое значение. В некоторых пьесах непрерывное остинатное повторение одного характерного мелодического или гармонического оборота становится основным формообразующим элементом.

Эпиграфом к первой части Фантазии — Баркароле — служат выбранные строки из юношеского стихотворения М. Ю. Лермонтова «Венеция». Своеобразным рахманиновским складом мелодики отличается «парящая» первая тема, которая звучит в октаву у второго фортепиано на фоне тихих коротких «всплесков» сопровождающей фигурации:

Центром притяжения мелодии является терцовый тон лада, опеваемый несмежными звуками сверху и снизу. Плавно покачивающаяся на одном уровне тема лишена яркой и определенной экспрессии, оставаясь частью «пленэра». Ее опорный тон слышится почти непрерывно, создавая впечатление звенящего в пространстве высокого и светлого звука.

С пейзажно-импрессионистическим характером крайних, обрамляющих разделов контрастирует середина, к которой могут служить комментарием строки лермонтовского стихотворения:

Меж тем вдали то грустный, то веселый
Раздался звук обычной баркаролы.

Выразительная песенная тема сочно и ярко звучит в среднем регистре, соответствующем тесситуре высокого мужского голоса. Смена минора одноименным мажором способствует общему просветлению колорита, а повышающие альтерации в теме усиливают ее страстную лирическую экспрессию. Эта тема еще раз появляется в коде в оминоренном виде и в приглушенной звучности ррр, постепенно затухая и поглощаясь пейзажным фоном. В заключительных тактах ясно обрисовывается «гармония Рахманинова» с выразительным ходом верхнего голоса на уменьшенную кварту, просвечивавшая раньше в фигурациях аккомпанемента. Это своего рода авторское послесловие, по смыслу близкое элегически окрашенным последним строкам стихотворения Лермонтова:

Опять сравняется вода,
Страсть не воскреснет никогда.

Тонкостью звукописных средств выделяется вторая пьеса — «И ночь, и любовь. », эпиграфом для которой Рахманинов избрал стихотворные строки Байрона:

То час, когда в тени ветвей
Поет влюбленный соловей,
Когда звучат любви обеты,
Огнем живительным согреты,
И ветра шум, и плеск волны
Какой-то музыки полны.

Композитор стремился передать в музыке этой пьесы общую-поэтическую атмосферу, выраженную в приведенных строках, не задаваясь целью детальной обрисовки отдельных образов. В гармоническом складе пьесы, ее тематизме и приемах фортепианного изложения легко можно обнаружить следы влияния Римского-Корсакова, Листа, отчасти Вагнера. Но общая ее композиция своеообразна. В пьесе отсутствует строгая конструктивная схема, форма ее носит разомкнутый, свободно развивающийся характер. После вступительного построения, вызывающего в памяти знакомые романтические образы таинственной застывшей тишины (в призывных интонациях второго фортепиано, которым вторят широкие, полнозвучные аккорды у первого исполнителя, слышится даже характерный тембр валторны, использовавшейся композиторами-романтиками в подобном же образно-выразительном плане), идет тонально неустойчивый раздел типа каденции с легкими, шелестящими пассажами и «щебечущими» фигурками, имитирующими соловьиное пение. На фоне этих неясных шорохов и звуков, улавливаемых слухом в ночной тиши, возникает страстная, взволнованная любовная тема (Рахманинов ставит здесь ремарку «Amoroso»), которая, однако, звучит недолго и вскоре переходит в остинатно развивающуюся, томную, хроматически нисходящую фигуру, лишенную рельефных мелодических очертаний:

Еще одна волна нарастания приводит к появлению на вершине динамического развития вступительного призывного мотива. Но эта яркая вспышка оказывается также недолговременной и далее до самого конца идет длительная линия постепенного затухания, основанная на приведенной хроматической фигуре. По своей протяженности это заключительное построение занимает почти половину всей пьесы (61 такт из общего количества 130) и выдержано целиком в основной тональности D-dur, причем в басу с небольшими отклонениями продолжает звучать тонический органный пункт. Такое постепенное «истаивание» чувства часто встречается у Рахманинова и в произведениях зрелого периода, словно бы композитор хотел приостановить бег быстротекущего времени, подобно фаустовскому «Остановись, мгновение, ты прекрасно!».

Широко применяемые в этой пьесе остинатные приемы развития служат иным выразительным целям в третьей части цикла — «Слёзы». Эпиграфом к ней служит известное стихотворение Ф. И. Тютчева «Слезы людские, о слезы людские!». Есть указание на то, что ее замысел был навеян воспоминаниями о печальном и унылом звоне монастырского колокола в Новгороде, куда Рахманинов иногда наезжал в детские годы, гостя в имении своей бабушки С. А. Бутаковой. Но композитор не прибегает к звукоизобразительным приемам для создания фонического эффекта колокольного звона, а претворяет подслушанную им грустную «песню колоколов» в самостоятельный музыкальный образ. Здесь особенно ярко и наглядно проявляется выразительное значение рахманиновской остинатности. Медленно, однообразно нисходящая мелодическая фигура из четырех звуков ассоциируется одновременно и с ровными, тяжелыми ударами большого колокола и с образом падающих и застывающих слез:

Этот краткий мотив в различных мелодических вариантах непрерывно звучит на протяжении всей пьесы, не изменяя своей ритмической основы. Строгая размеренность, неизменность ритмического движения передает глубокое оцепенение скорби. Форма пьесы в целом представляет тему с группой свободных вариаций, за которыми следует кода в характере траурного шествия с несколько раз повторяющимся скорбно-патетическим оборотом, основанным на «гармонии Рахманинова».

В последней части Фантазии — «Светлый праздник» — композитор выходит за пределы элегически окрашенной или светлой поэтической лирики, создавая монументальный эпический образ. И здесь основой музыкального образа служит колокольный звон, но не тоскливо-однообразный, навевающий печальное раздумье, а торжественный, ликующий, гулко разносящий по земле благую весть. Пьеса эта близка по содержанию «Воскресной увертюре» Римского-Корсакова и некоторым эпизодам «кучкистского» оперного творчества. Музыкально-живописные приемы, используемые Рахманиновым, находятся в несомненной зависимости от знаменитых колоколов Мусоргского в сцене коронации из «Бориса Годунова». Ощущение плывущего в воздухе колокольного звона вызывается прежде всего колебаниями гармонической окраски при функциональной неизменности гармонии. Равномерное чередование двух неустойчивых аккордов сводится к альтерационной «перекраске» субдоминантового септаккорда II ступени, попеременно звучащего в виде аккорда двойной доминанты (с повышенными IV и VI ступенями минора) и неальтерированного квинтсекстаккорда:

Различные ритмические варианты, наслаиваясь друг на друга, создают характерную узорчатую полифонию, как при сочетании набора колоколов разного калибра и разной настройки в радостном праздничном перезвоне. Двукратно проводимая суровая, «истовая» тема старинного пасхального напева в широком аккордовом изложении, напоминающем звучание мощного хора, довершает величавую эпическую картину всенародного торжества и ликования.

Источник