Сборник пьес для фортепиано чайковского как называется

Сборник пьес для фортепиано чайковского как называется

В 1873 году Ларош писал о группе появившихся к тому времени в печати фортепианных пьес Чайковского: «. нетрудно заметить, что талант его не развертывается в них в полном блеске, что г. Чайковский в мелких пьесах выказывает менее изобретательности, менее огня и менее искусства, чем в больших сочинениях. Ему нужны роскошные, разнообразные краски новейшего оркестра и широкий простор симфонических форм; только в этих обширных и блестящих сферах он чувствует себя дома, а там, где палитра его становится беднее, он беднеет вместе с палитрой». Несколько далее, однако, критик смягчает категоричность своего приговора и вносит в него некоторые оговорки: «Впрочем, в мелодическом отношении те фортепианные пьесы, которые не представляют виртуозных притязаний, гораздо привлекательнее. многие из фортепианных пьесок г. Чайковского игрались публично в Москве. Весьма желательно, чтобы пример московских пианистов нашел побольше подражателей. ».

Суждение Лароша остается, в общем, верным и по отношению к фортепианному творчеству Чайковского в целом. Чайковский не был «фортепианно мыслящим» композитором: с чисто пианистической точки зрения его сочинения для фортепиано часто недостаточно выигрышны и не очень удобны для исполнения. Но они привлекают свежестью, образностью музыки, простотой и непосредственностью выражения. Чайковскому принадлежит более ста пьес для фортепиано различного объема и типа, пользовавшихся широкой популярностью у современников. Многие из этих пьес заняли прочное место и на концертной эстраде, и в повседневном быту, став неотъемлемым достоянием домашнего музицирования. Не отличаясь особой утонченностью пианистической фактуры и оригинальностью приемов изложения, они привлекали своим выразительным мелодизмом и яркой образностью музыки, связанной с родными и близкими сердцу композитора картинами русской городской и усадебной жизни.

Фортепианный стиль Чайковского соединяет черты шумановской характеристичности и остроты рисунка с безыскусственной простотой и задушевностью песенно-романсного мелоса. Основную часть его фортепианных сочинений представляют небольшие и технически несложные пьесы, рассчитанные на средние любительские возможности. Одна из серий этих пьес, обозначенная ор. 40, так и озаглавлена «12 пьес средней трудности». Как правило, это лирические или характеристически-изобразительные миниатюры в типичных для романтического пианизма жанрах: Романс, Ноктюрн, Экспромт, Юмореска и т. д. Многие из них отмечены чертами той интимной «домашности», которая была характерна для русского пианизма первой половины XIX века, включая и некоторые из глинкинских фортепианных сочинений. Такой простотой и непосредственностью выражения отличаются певучие пьесы Чайковского типа песни или романса, в которых мелодия, находящаяся обычно в верхнем голосе, поддерживается ровным аккордовым или гармонически фигурированным аккомпанементом с возникающими время от времени имитациями и свободными подголосками в средних голосах: например, «Песня без слов» из серии ор. 2 под общим названием «Воспоминание о Гапсале», «Романс» ор. 5. К тому же типу принадлежат и два ноктюрна, из которых особенно привлекает своей мелодической выразительностью и изяществом фактуры до-диез-минорный ноктюрн ор. 19. Верхний мелодический голос переносится в репризе трехчастной формы в средний «виолончельный» регистр и обвивается тонким пассажным орнаментом в правой руке. Таким образом преодолевается механическая повторность и достигается разнообразие колорита. Простейшим же образцом пьес этого рода может служить «Грустная песенка» из ор. 40, в которой мелодия неизменно звучит в верхнем голосе на фоне равномерного аккордового сопровождения.

Пьесы скерцозного характера часто вызывают живые конкретные жанровые ассоциации. Такова, например, остроумная Юмореска ор. 10 с острыми плясовыми ритмами и имитацией гармошечных переборов с назойливо повторяющимися чередованиями двух септаккордов или «Русская пляска» ор. 40. Более развернутую жанровую сценку представляет собой пьеса «В деревне» с двумя контрастирующими разделами: вступительным Andante sostenuto песенного склада и бойким плясовым Allegro molto vivace.

Ряд пьес написан в танцевальных жанрах, опоэтизированных композиторами-романтиками и освобожденных от своего первоначального прикладного назначения. Это прежде всего мазурка и особенно излюбленный Чайковским вальс. Ему принадлежит целая серия разнообразных по характеру фортепианных вальсов: Вальс-каприс, Вальс-скерцо, Салонный вальс, Сентиментальный вальс, Вальс-безделушка, шутливо-игрушечный Пятидольный вальс и просто вальсы без дополнительных определений. В ритме вальса выдержаны и некоторые из пьес, не имеющих этого обозначения. Среди лучших образцов этого жанра можно назвать два вальса из серии ор. 40: легкий изящный ля-бемоль-мажорный и меланхолически чувствительный фа-диез-минорный. Ровное движение верхнего голоса половинными длительностями, «вопреки» трехдольному размеру, в среднем разделе обоих вальсов придает музыке особую плавность и певучесть (Подобный же прием характерен и для ряда вальсовых эпизодов в крупных симфонических и театральных произведениях Чайковского.).

Издавая свои фортепианные миниатюры, как правило, сериями по шесть, двенадцать (ор. 40) и даже восемнадцать (ор. 72) в каждой, Чайковский большей частью не стремился к их внутреннему единству и группировал в одной серии весьма разнородные по характеру и по жанру пьесы. Исключением являются два цикла, объединенных общим замыслом, — «Времена года» и «Детский альбом» (Иной принцип служит объединяющим началом в цикле «Шесть пьес на одну тему» ор. 19. На основе простой, но выразительной песенной темы композитор создает ряд разнохарактерных пьес, включающий прелюдию, фугу, экспромт, похоронный марш, мазурку и скерцо.).

В сочинениях более крупного виртуозного плана, рассчитанных на исполнение с концертной эстрады, Чайковский часто обращается к тому же кругу образов быта или опоэтизированной танцевальности, которые так широко и разнообразно представлены в его многочисленных фортепианных миниатюрах, но облекает их в более пышную блестящую пианистическую форму. К этой группе относится одна из самых ранних его фортепианных пьес «Русское скерцо», обозначенное op. 1. В основу этого произведения положена записанная композитором на Украине народная песня (Среди известных по записям украинских народных песен не обнаружено полной аналогии данному напеву, но исследователями отмечается ряд близких к нему образцов. Та же песня была ранее использована Чайковским в первой части неоконченного струнного квартета в качестве темы главной партии. Но в «Русском скерцо» композитор излагает мелодию вдвое более краткими длительностями, из-за чего плавный лирический напев приобретает характер бойкой плясовой песни. Материал вступительного Adagio misterioso квартета в несколько измененном виде положен в основу среднего раздела скерцо.), которую он развивает преимущественно с помощью вариационного метода. В некоторых используемых Чайковским приемах сказывается очевидное влияние глинкинской «Камаринской». Тема звучит вначале легко и прозрачно, сопровождаемая только скромным подголоском, но затем, по мере вступления новых голосов, фактура постепенно уплотняется, становится все более грузной и массивной. Ларош не без основания упрекал композитора за недостаточное соответствие ее светлому грациозному характеру народной мелодии: «Некоторые из его вариаций, сделанные на манер Глинки, интересны и благозвучны, но большая часть их основана на таких виртуозных приемах (октавы, прыжки целыми аккордами, martellato), которые имеют своим последствием грозные раскаты фортепианных громов, отнюдь не подходящих к характеру песни. ».

Более широко задуманную жанровую сцену представляет собой написанная почти двумя десятилетиями позже «Думка» (1886) — род русско-украинской рапсодии , в основу которой положены оригинальные авторские темы народно-песенного и плясового характера, расцвечиваемые с помощью разнообразных приемов виртуозной фортепианной техники.

К той же группе произведений надо отнести и ряд пьес из последнего фортепианного цикла Чайковского ор. 72, написанного летом 1893 года. Среди входящих в состав этого опуса восемнадцати пьес, различных по своему характеру и степени трудности, мы находим такие прекрасные образцы углубленной патетической лирики композитора, как «Размышление», меткие характеристические зарисовки шумановского типа (например, «Резвушка»), сочные, колоритные жанровые сценки из народной жизни («Сельский отзвук», «Приглашение к трепаку»), блестящий виртуозный «Концертный полонез» и ряд других.

Самое крупное и значительное по широте и содержательности замысла из сольных фортепианных произведений Чайковского — Большая соната соль мажор, написанная в 1878 году.

Сочинения для фортепиано:

2 сонаты (cis-moll, 1865; Большая соната, G-dur, op. 37, 1878)
2 пьесы (op. 1, 1864)
«Воспоминание о Гапсале» (ор. 2, 1867)
тема с вариациями (1865)
вальс-каприс (ор. 4, 1868)
романс (ор. 5, 1868)
вальс-скерцо (ор. 7, 1870)
каприччио (ор. 8, 1870)
2 пьесы (ор. 10, 1872)
6 пьес (ор. 19, 1873)
6 пьес на одну тему (ор. 21, 1873)
«Времена года», 12 характеристических картин (ор. 37, 1876)
«Детский альбом» (ор. 39, 1878)
12 пьес средней трудности (ор. 40, 1878)
6 пьес (ор. 51, 1882)
марш «Русский добровольный флот» (1878)
«Думка» (ор. 59, 1886)
вальс-шутка (1889)
экспромт (1889)
«Лирический момент» (1893)
марш «Юрьевского полка» (1893)
18 пьес (ор. 72, 1893)

Источник

Композиторы детям: Чайковский «Детский альбом»

«Сборник легких пьес для детей» ор. 39 занимает особое место в фортепианном наследии Чайковского и по своей тематике и по особенностям фортепианного изложения. Трудно назвать в детской русской фортепианной литературе сочинение более популярное, чем «Детский альбом» П. И. Чайковского.

Первое упоминание о замысле «Детского альбома» относится к февралю 1878 года. Чайковский в это время находился в длительном заграничном путешествии. В письме к П. Юргенсону: «Завтра примусь я за сборник миниатюрных пиэс для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями, как у Шумана».

В пору создания «Детского альбома» Чайковский находился в расцвете творческих сил. Но за сочинение, обращенное к детям, композитор взялся впервые.

«Детский альбом» ор. 39 написан в мае 1878 года. История его создания неразрывно связана с Каменкой, большим украинским селом близ Киева, излюбленном месте творчества и отдыха композитора. Каменка — «родовое гнездо» большой дворянской семьи Давыдовых. Один из хозяев Каменского имения, Лев Васильевич Давыдов, был другом Чайковского и мужем его любимой сестры Александры Ильиничны.

Многое в «Детском альбоме» связано с атмосферой дома Давыдовых. Домашняя обстановка Александры Ильиничны представляла собой образец семейной жизни. Счастливее людей трудно было себе представить, и Петр Ильич был охвачен таким умилением и радостью при виде этого, что надолго связал представление о жизни кайенских жителей с воплощением земного благоденствия.

Свой цикл детских пьес Чайковский посвятил Володе Давыдову, одному из многочисленных детей Льва Васильевича и Александры Ильиничны. Племяннику композитора в ту пору было шесть с половиной лет. На заглавном листе значилось: «Детский альбом. Сборник легких пьесок для детей. Подражание Шуману».

В этом альбоме отражен детский мир, обрисованный композитором с удивительной чуткостью и тонким пониманием детского восприятия жизни. Чайковский любил детей, часами готов был возиться с ребятами, наслаждаясь их болтовней, испытывая острое чувство жалости к больным детям, стремясь доставить радость и удовольствие каждому ребенку, с которым он встречался. И дети чувствовали эту любовь, привязывались к Чайковскому, видя в нем нежного и заботливого друга.

Цикл из 24 пьес связан единой тематикой. В нем представлен пестрый мир детских игр, танцев и случайных впечатлений. Он делится на микроциклы. Первый из них можно назвать «утренним».

«Утренняя молитва»

Господи Боже! Спаси, обогрей:
Сделай нас лучше, сделай добрей.
Господи Боже! Спаси, сохрани!
Силу любви своей нам подари.

«Зимнее утро»

Строгое размышление «Утренней молитвы» сменяется бурным, полным тревожных предвестий «Зимним утром». Сам Пётр Ильич родился в маленьком городке. Кажется, что и в «Зимнем утре» он изобразил своё детское впечатление. Будто малыш выглянул в окно и увидел засыпанную снегом улицу и замёрзшие окошки в доме напротив.

Морозит. Снег хрустит. Туманы над полями.
Из хижин ранний дым разносится клубами.
Отливом пурпурным блестит снегов серебро;
Иглистым инеем, как будто пухом белым,
Унизана кора по ветвям помертвелым.
Люблю я сквозь стекла блистательный узор
Картиной новою увеселять свой взор;
Люблю в тиши смотреть, как раннею порою
Деревня весело встречается с зимою…

Мир в душу героя цикла возвращает «Мама». Нежные, ласковые, певучие звуки пьесы «Мама» будто успокаивают, объясняют что-то. Наверное, такими были воспоминания самого Петра Ильича о маме. Недаром всю жизнь он помнил её чудесные глаза, плавные, полные достоинства движения, глубокий грудной голос.

Мама, очень-очень
Я тебя люблю!
Так люблю, что ночью
В темноте не сплю.
Вглядываюсь в темень,
Зоpькy тоpоплю.
Я тебя всё вpемя,
Мамочка, люблю!
Вот и зоpька светит.
Вот yже pассвет.
Hикого на свете
Лyчше мамы нет!

«Домашние игры и танцы»

Второй крупный раздел — «Домашние игры и танцы» («Игра в лошадки», «Марш деревянных солдатиков»). Он открывается, пожалуй, самыми безоблачными, детски наивными пьесами «Альбома» — озорной токкаттиной «Игра в лошадки» и игрушечным «Маршем деревянных солдатиков». Это — «игры мальчиков».

«Игра в лошадки»

Мальчикам очень интересно поиграть в лошадки.

Я на лошадку свою златоглавую
Сел и помчался по дому, по комнате,
Мимо стола, этажерки и тумбочки,
Мимо кота, на диване лежащего,
Мимо сидящей с вязанием бабушки,
Мимо мяча и коробки с игрушками.

«Марш деревянных солдатиков»

А в коробке с игрушками лежат новенькие, красивые солдатики, которые так и притягивают к себе. Они совсем как настоящие, их и выстроить можно, и отправить на парад. Вот отчеканивает шаг в забавном марше игрушечное войско.

Ать-два, левой, правой,
Ать-два, левой, правой,
Мы легко и весело идем.
Ать-два, левой, правой,
Ать-два, левой, правой,
Песню деревянную поем.

Следующие три номера — «игры девочек» («кукольная трилогия»)

Это тоже игра (ведь героями действия являются куклы), и подобно оживающим куклам в «Щелкунчике» здесь куклы тоже «оживают». Три пьесы миницикла («Болезнь», «Похороны», «Новая кукла») воспринимаются как отражение подлинной, «настоящей» жизни.

«Болезнь куклы»

Медленное, тягучее движение (во время болезни обычно ведь «скучно») с грустными интонациями мелодии, где, подобно вздохам передает печальное настроение девочки, у которой заболела кукла.

«Похороны куклы»

Чуда не произошло, кукла умерла. Торжественно и строго, как в настоящем траурном шествии, звучит похоронный марш. На похороны пришли все игрушки. Музыка «Похоронного марша» передает мрачный колорит и само движение процессии игрушек, как бы проходящей перед слушателем.

«Новая кукла»

Но жизнь не стоит на месте и девочке дарят новую куклу. И она начинает кружится в стремительном танце с новой подружкой.

«Вальс»

«Вальс» — начало миниатюрной танцевальной сюиты, объединяющей три номера («Вальс», «Полька», «Мазурка») и завершающей ряд «домашних» пьес.

В письмах, написанных за несколько дней до начала сочинения «Детского альбома», композитор пишет: «Много гостей, и мне вечером придётся аккомпанировать ради милых племянниц, очень любящих потанцевать».

«Полька»

Кружение вальса сменяется веселой «Полькой»

«Мазурка»

А вот мазурка зазвучала!
Мазурка – танец хоть куда!
Задорный легкий и веселый,
Прошу на танец, господа!

Далее композитор отправляет ребенка в увлекательной «путешествие». Сначала по России («Русская песня», «Мужик на гармонике играет», «Камаринская»), затем по Европе («Итальянская», «Старинная французская», «Немецкая» и «Неаполитанская» песенки).

Нетрудно усмотреть здесь автобиографический мотив. Композитор тоже много путешествовал и по России и загранице, но сердце свое он всегда отдавал России..

«Я вырос в глуши, с детства, самого раннего, проникся неизъяснимой красотой характеристических черт русской народной музыки» – писал Чайковский.

«Русская песня»

К обработке народной песни Чайковский предъявлял строгие требования: «Необходимо, чтобы песнь была записана, насколько возможно, согласно с тем, как её исполняет народ».

Вот и в «Русской песне» композитор обратился к русской народной плясовой песне «Голова ли ты, моя головушка».

В ручеёк брось цветок –
Унесёт его поток.
Спой мне песню соловей –
Станет сердцу веселей.

«Мужик на гармошке играет»

В пьесе «Мужик на гармонике играет» обыгрываются интонационные обороты и гармонические ходы, характерные для русских однорядовых гармоник.

«Камаринская»

«Камаринская» построена на одном из вариантов известной русской фольклорной темы и там имитируется балалаечный наигрыш.

До чего сегодня весело у нас –
Под камаринскую все пустились в пляс.
Пляшет мама, пляшет папа, пляшу я,
Пляшут сёстры, пляшет вся моя семья.
Пляшет бабка, пляшет дед,
Пляшет братик и сосед

«Итальянская», «Старинная французская», «Немецкая» и «Неаполитанская» песенки – это своего рода «странички из дневника путешественника»: мелодии их были записаны композитором во время поездки за границу 1878 года.

«Итальянская песенка»

Чайковский рассказывал, как во Флоренции, в Италии, на улице он однажды услышал под гитару десятилетнего мальчика, окружённого толпой народа. «Он пел чудесным густым басом, голосом с такой теплотой, какая и в настоящих артистах редко встречается». Текст песенки услышанный от уличного мальчика-певца, поразил композитора контрастом облика ребенка-исполнителя и трагического содержания и он переделал эту песенку в пьесу для фортепиано.

«Неаполитанская песенка»

В «Неаполитанской песенке» Чайковским использована подлинно народная итальянская мелодия. Эта пьеса – одна из самых знаменитых мелодий. Сам Пётр Ильич тоже любил эту музыку, и на её основе он впоследствии создал знаменитый «Неаполитанский танец» к балету «Лебединое озеро». В воображении слушателя отчетливо встаёт картинка весёлого итальянского карнавала – его не раз наблюдал Чайковский, бывая в Италии.

Этот край вечнозеленый полюбил я навсегда!
Ах, Неаполь, место сердцу дорогое,
Не расстанусь я с тобою,
Мой Неаполь, никогда.
Здесь все вокруг мое –
И дали неоглядные, и здания нарядные,
И улочки недлинные, и площади старинные,
И лодки на песке, и сам Везувий вдалеке.

«Старинная французская песенка»

В «Старинной французской песенке» воплощена народная французская мелодия.

«Немецкая песенка»

В «Немецкой песенке» Чайковский применяет тирольский мотив. А еще она похожа на старинный и популярный в Германии и Австрии танец – лендлер.

Странствия заканчиваются. Заключительный микроцикл «Детского альбома» (№ 19-24) — своеобразное

«Возвращение домой».

«Нянина сказка»

Далее дело идет ко сну, и перед нами возникает образ бабушки с ее сказками и грезами.

«Баба Яга»

Из колких аккордов «Няниной сказки» словно вырастает ночной кошмар «Бабы-Яги»

«Сладкая грёза»

Страшный сон сменяется сладостно-чувственной «Сладкой грезой»

Душевный покой приходит в трех последних пьесах, заключительном микроцикле «Альбома».

«Песня жаворонка»

Открывает его «Песня жаворонка» — утро, конец кошмарам и томительным мечтам. Это музыкальный пейзаж с образом прелестной птички и её незабываемыми трелями.

«Шарманщик поет»

Её сменяет пьеса «Шарманщик поет». Эта пьеса является жанрово-характеристической зарисовкой, звуки которой изображают старика. Он крутит ручку шарманки и из неё льются красивые протяжные звуки. В основу пьесы «Шарманщик поет» взят еще один итальянский (венецианский) мотив. Незатейливая, но мудро-спокойная тема рассеивает мрачные мысли ребенка.

«В церкви»

Завершается сборник пьесой «В церкви». Тем самым, первый и последний номера соединяются своего рода аркой; общим в обоих случаях является торжественное просветленное религиозное начало. Величавый и скорбный хор «В церкви», основан на подлинной церковной теме покаянного псалма.

Сборник Чайковского является одним из лучших образцов детской музыкальной литературы. «Детский альбом» — ценнейший вклад в мировую фортепианную литературу, послуживший примером для целого ряда сборников, написанных композиторами разных стран. Под несомненным влиянием Чайковского находятся почти все русские композиторы — авторы детских пьес.

Вспомним о сборниках Гречанинова, Гедике, Кабалевского и о многих других альбомах и отдельных детских пьесах.

Источник