Беломорс
Ансамбль «The Belomors» (далее – Беломорс) был а основан в 1990 году в Москве уборщиком школы №1223(9) Иваном Дмитриевичем Новиковым и военруком той же школы Сергеем Григорьевичем Вьюгиным. На подпевках работала жена Дмитрича — Лидия Петровна Новикова (уборщица той же школы), а позже к группе присоединился самый Плохой в мире перкуссионист (он никогда в жизни не видел барабанов) Александр Борисович Балан, работавший трудовиком там же, где и остальные. Стиль ансамбля сами музыканты и критики определили как «лавли-бомж-панк». Репетиций не было, концертов и записей тоже, — никто не умел играть на инструментах. Здоровье Ивана Дмитриевича и Лидии Петровны неуклонно ухудшалось, сказывался весьма преклонный возраст и плохое материальное положение уборщиков (они жили при школе прямо в раздевалке). Сергей Григорьевич Вьюгин – подполковник вооружённых сил в отставке и герой необъявленной войны с Китаем также был нездоровым человеком, хоть и считался в среде учеников талантливым репменом по прозвищу «простреленная нога», но, как выяснилось, не имел к музыке совершенно никакого отношения. А о Балане – классном преподавателе труда, но совершенно отстойном барабанщике, мы не будем говорить вообще.
Жизнь коллектива не клеилась, пока на помощь музыкантам не пришла молодая смена (в 1990-м году труп Беломорс был реанимирован учениками всё той же 9-той школы — Димкой Королёвым и Серёгой Бойковым). Ни один, ни другой не умели, да, вобщем-то, и не хотели ни петь, не играть на инструментах (произошла своего рода преемственность непрофессионализма). Зато оба довольно бережно относились к перенятой от предшественников идеологии «лавли-бомж-панка», а, также, к издаваемым звукам (записи решено было производить самым совершенным из доступных способов – через микрофоны на двух стереодорожках катушечного магнитофона «Маяк» 1976-го года рождения). Полностью отринув варианты «живых» выступлений, друзья уединились на квартире Бойкова, которая теперь именовалась не иначе, как «Бычок студия», начав эксперименты со своими ужасными звуками. Во время сессии, названной «Рок против соседей» и Королёв и Бойков брутально стучали по пластмассовым канистрам скалками для теста и истошно вопили дикими голосами. Уровень записи всегда выставлялся по максимуму.
Результатом усилий стал записанный в 1991-ом году альбом «Монстры Фашизма», ураганно встреченный учениками 9-тки. Первая «композиция» с этого альбома «What Do We Need For Die?» сразу и однозначно побила по популярности бледную музыку, которую играла какая-то рок-группа, репетировавшая в актовом зале школы на настоящих электоинструментах (и это, учитывая, что Беломорс тогда еще не понимали слов «гитара», «ритм», «тональность», хотя в какой-то дикой оригинальности группе отказать было нельзя: к примеру, в финале «Монстров» была помещена стереозапись спуска воды в толчке, переходившая в скрип дверных петель на фоне зомбирующего звука электробудильника). Устав от брутальных звуков, но, не имея возможности издать какие-нибудь другие, на следующей сессии Серёга и Димка пошли «по пути наименьшего сопротивления» и положили свои «слова» на музыку инструментальной пластинки «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады 70-х». Звук снимался через микрофоны прямо с колонок проигрывателя, поэтому, чтобы добиться внятности голоса ребятам опять пришлось надрывно кричать. Эксперименты завершились аккурат к весенним каникулам выходом очередного магнитоальбома «Lovely Sexy Songs».
1992-й год начался мощными нововведениями: Димка Королёв раздобыл где-то сломанный звукосниматель, а, также, подобрал на помойке гриф от акустической гитары; Бойков взял в руки пилу, молоток, отвёртку и паяльник, смастерив свою первую электрогитару «Беломорс Электроникс №1». Играть на ней был приглашен дипломированный супергитарист (так, во всяком деле, казалось на тот момент) Алекс Питрюк – единственной песней, которую он умел играть после пяти лет занятий гитарой, был «Клён обледенелый». К Беломорс присоединился, также, Леонид Айзикович, считавший себя мощным ударником. В этом составе зимой 92-го года ансамбль приступил к записи нового альбома «Школа», когда произошло чудовищное несчастье – что-то перегорело в нутре «Маяка». Запись была приостановлена, а магнитофон был отправлен в радиокружок дома пионеров на «Соколе», где его удалось починить.
Сессия возобновилась лишь весной, причем, к ансамблю присоединился ещё один божий человек — Никита Борисов, участвовавший в подкриках, а, также, предоставивший в распоряжение «Бычок студии» массу неисправных девайсов, которые планировалось оживить для записи. В процессе работы над «Школой» этот нелепый человек спел мерзким голосом пару песен, попробовал играть на «Беломорс Электроникс №1» ложкой, но, затем, самоустранился.
«Школа» привлекла к ансамблю внимание других учеников школы, игравших музыку, что вылилось в очередное изменение состава (в следующей записи участвовала куча новых людей: дуэт «Южный Крест» в составе Юрия Конькова и Юрия Аверичева, а, также, пришедший на смену Питрюку действительно классный гитарист — Сергей Королёв). К тому времени Бойков, продюсировавший все записи, собрал из дубовых стульев и старого грифа новую гитару «Беломорс Электроникс №2» — зверский прибор, снабжённый двумя звукоснимателями и темброблоком. Был, также, реконструирован «Маяк» – ему заменили мотор.
В начале 1993-го года на кассетах стал расходиться по рукам новый альбом «Бомж отель», принёсший группе известность лучшего коллектива Коптевского района. Музыканты устроили даже один квартирный концерт (в жилище Сергея Королёва).
Не остановившись на достигнутом, Беломорс в том же 1993-м году записали ещё один магнитоальбом «Забастовка», укрепивший их успех в широком кругу ограниченных людей. Особенную известность получили песни с медицинской тематикой: «Страшная болезнь», «Секретные опыты над людьми» и т.д., принёсшие группе дикую популярность среди абитуриентов, а, затем, и студентов Московской Медицинской Академии им. Сеченова. Предпринимались даже попытки устроить концерт на выпускном вечере в родной школе, но выступление запретили.
После окончания школы все участники группы разбрелись в разные стороны, полностью потеряв интерес к совместному творчеству, т.е. Беломорс фактически распались (своей музыкой продолжали заниматься лишь Коньков с Аверичевым под названием «Южный Крест», весьма в этом преуспев, но, не имея ничего общего с идеями «лавли панка»).
В конце 1994-го года Сергей Бойков предпринял попытку реанимировать ансамбль (накопился подходящий стихотворный и музыкальный материал). На предложение поиграть отозвались лишь Юрий Коньков и Сергей Королёв. В ходе предновогодней сессии была записана масса новых песен, причём звук был исключительно акустическим, хоть запись и осуществлялась по-прежнему — через воздух, весьма требовательно решено было относиться и к уровню записи и к вокалу (Бойков старался петь как можно менее фальшиво). Все усилия были не напрасны, – не смотря на то, что после записи коллектив опять распался, альбом «Реаниматор» стал самым известным в истории Беломорс. Раскручивал его опять Бойков на базе МИТХТ им. Ломоносова, в который поступил учиться. О качестве материала говорит хотя бы тот факт, что иногородние студенты, возившие кассеты на каникулы в свои пенаты, на полном серьёзе пророчили Беломорс полные стадионы в своих городах. Такие хиты, как «Пагубная страсть», «Мересьев жив», «Зомби-вперёд!» пелись студентами на занятиях физкультурой, в перерывах между лекциями, на днях рождения в баре института; институтские рок и панк-группы на своих сходняках пытались перепевать эти песни.
С 1995-го года Сергей Бойков полностью потерял интерес к музыке и официально заявил о распаде Беломорс (хотя ансамбля как такового не существовало в живых уже давно). За следующие три года были уничтожены, раскурочены или выброшены на помойку все музыкальные приборы «Бычок студии», более того, были утеряны и бесценные катушки с плёнкой. Записи ансамбля остались лишь на разрозненных кассетах, бродивших по рукам малочисленных поклонников (их можно было пересчитать буквально по пальцам). Один из них, Кирилл Охманович, на почве этого фанатства попал в психдом, успев, правда, дать послушать свою кассету с записями Беломорс одному знакомому – известному специалисту в области 3D-графики Алексею Панину, благодаря которому «Реаниматор» услышало много новых людей.
Следующий виток в истории группы случился в 1996-м году, когда старая кассета Беломорс попала в руки Ласа, старого знакомого Панина. Обладая феноменальным продюсерским чутьём, Лас понял, что из этих ужасных песен можно извлечь пользу и классно приколоться, почему и потребовал, чтобы Панин отыскал для него весь оставшийся аудиоархив Беломорс. Так как Алексей Панин тоже учился в одном вузе с Сергеем Бойковым, то обратился за записями прямо к нему. К общей радости Бойков обнаружил, что у него на балконе в обувной коробке сохранилась часть заплесневелых катушек с записями Беломорс (в том числе и нативная плёнка с «Реаниматором»). Эти плёнки и легли в основу титанического студийного продюсерско-звукоинженерного труда Ласа по сведению нового альбома Беломорс. Эта работа, длившаяся несколько месяцев, завершилась появлением 1-го компакт-диска Беломорс «Экология жилища», включившего в себя ремастированные и перемикшированные версии 22-вух песен с альбомов «Забастовка» и «Реаниматор». Примерно за год до этого Ласом был сделан первый ремикс на песню «Зомби-вперед!», а еще раньше — рыба для песни «Машина чтобы жрать».
…Летом 1999-го года в пустом актовом зале обычной московской школы собрались старые знакомые. На сцене присутствовали мощные усилители, концертные колонки, стояли журавли с микрофонами, шнуры тянулись к настоящему пульту. Запись осуществлялась на кассетную деку в стереоварианте и, конечно, с сумасшедшим драйвом. Люди, живущие в соседствующих со школой домах, имели возможность почувствовать на себе всю брутальность нового саунда Беломорс, доказавшей, тем самым, свою удивительную живучесть. Не последнее место в работе занимала чудом сохранившаяся и полностью работоспособная гитара «Беломорс Электроникс №2».
В настоящее время ансамбль перенес свою деятельность в подвал той же школы, где совместными усилиями была основана собственная студия, оборудованная новым пультом, компьютером, синтезатором, гитарами и минидисковым рекордером. К записям привлекаются новые музыканты (зимой 2000-го года место Сергея Королёва занял не менее техничный гитарист и автор текстов – Ваня Перов, до этого много лет работавший со своей группой). В январе 2000 года был сведен и выпущен в свет альбом «Портрет мудака», в который, на ряду со старыми песнями, вошли несколько новых. При записи этого альбома музыкантами впервые была освоена технология «записи с наложениями». Общий тираж компакт-диска составил примерно 500 экземпляров и имел большой успех среди истосковавшихся фанатов бомж-панка. Следующий альбом «А теперь пинкфлойд» был выпущен в феврале 2002 года. Эта работа ансамбля несколько отличается от «фирменного» звучания Беломорс: «электричество» преобладает над «акустикой». Можно даже сказать, что альбом получился экспериментальный, однако только за первые три месяца компакт-диск разошелся тиражом более 1000 экз. К всеобщему удивлению «А теперь пинкфлойд» полюбился не только «исконным» фанатам, но и новым слушателям, что говорит о том, что музыканты идут правильным путем, и концепция бомж-панка находит отклик в сердцах у самых разных людей. В 2002 году некоторые тексты песен Беломорс использовали в своих произведениях известные московские писатели-фантасты — Сергей Лукьяненко и Владимир Васильев.
В июне 2002 года ансамбль начал работу над созданием нового проекта под рабочим названием «Фрагменты тел». Скорее всего, этот альбом получится еще более новаторским, чем предыдущий, поэтому он будет выпущен под брэндом «Pokemons», хотя состав музыкантов останется прежним:
Сергей Бойков – вокал, перкуссия.
Иван Перов – гитара, «соляки», бас, вокал.
Юрий Коньков – гитара, ритм-гитара, «беломорс-бой», бэк-вокал.
Александр «Лас» Ульянов – клавишные, ударные, бас, компьютер, вокал.
Источник
Беломорс
Ансамбль «The Belomors» (далее – Беломорс) был а основан в 1990 году в Москве уборщиком школы №1223(9) Иваном Дмитриевичем Новиковым и военруком той же школы Сергеем Григорьевичем Вьюгиным. На подпевках работала жена Дмитрича — Лидия Петровна Новикова (уборщица той же школы), а позже к группе присоединился самый Плохой в мире перкуссионист (он никогда в жизни не видел барабанов) Александр Борисович Балан, работавший трудовиком там же, где и остальные. Стиль ансамбля сами музыканты и критики определили как «лавли-бомж-панк». Репетиций не было, концертов и записей тоже, — никто не умел играть на инструментах. Здоровье Ивана Дмитриевича и Лидии Петровны неуклонно ухудшалось, сказывался весьма преклонный возраст и плохое материальное положение уборщиков (они жили при школе прямо в раздевалке). Сергей Григорьевич Вьюгин – подполковник вооружённых сил в отставке и герой необъявленной войны с Китаем также был нездоровым человеком, хоть и считался в среде учеников талантливым репменом по прозвищу «простреленная нога», но, как выяснилось, не имел к музыке совершенно никакого отношения. А о Балане – классном преподавателе труда, но совершенно отстойном барабанщике, мы не будем говорить вообще.
Жизнь коллектива не клеилась, пока на помощь музыкантам не пришла молодая смена (в 1990-м году труп Беломорс был реанимирован учениками всё той же 9-той школы — Димкой Королёвым и Серёгой Бойковым). Ни один, ни другой не умели, да, вобщем-то, и не хотели ни петь, не играть на инструментах (произошла своего рода преемственность непрофессионализма). Зато оба довольно бережно относились к перенятой от предшественников идеологии «лавли-бомж-панка», а, также, к издаваемым звукам (записи решено было производить самым совершенным из доступных способов – через микрофоны на двух стереодорожках катушечного магнитофона «Маяк» 1976-го года рождения). Полностью отринув варианты «живых» выступлений, друзья уединились на квартире Бойкова, которая теперь именовалась не иначе, как «Бычок студия», начав эксперименты со своими ужасными звуками. Во время сессии, названной «Рок против соседей» и Королёв и Бойков брутально стучали по пластмассовым канистрам скалками для теста и истошно вопили дикими голосами. Уровень записи всегда выставлялся по максимуму.
Результатом усилий стал записанный в 1991-ом году альбом «Монстры Фашизма», ураганно встреченный учениками 9-тки. Первая «композиция» с этого альбома «What Do We Need For Die?» сразу и однозначно побила по популярности бледную музыку, которую играла какая-то рок-группа, репетировавшая в актовом зале школы на настоящих электоинструментах (и это, учитывая, что Беломорс тогда еще не понимали слов «гитара», «ритм», «тональность», хотя в какой-то дикой оригинальности группе отказать было нельзя: к примеру, в финале «Монстров» была помещена стереозапись спуска воды в толчке, переходившая в скрип дверных петель на фоне зомбирующего звука электробудильника). Устав от брутальных звуков, но, не имея возможности издать какие-нибудь другие, на следующей сессии Серёга и Димка пошли «по пути наименьшего сопротивления» и положили свои «слова» на музыку инструментальной пластинки «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады 70-х». Звук снимался через микрофоны прямо с колонок проигрывателя, поэтому, чтобы добиться внятности голоса ребятам опять пришлось надрывно кричать. Эксперименты завершились аккурат к весенним каникулам выходом очередного магнитоальбома «Lovely Sexy Songs».
1992-й год начался мощными нововведениями: Димка Королёв раздобыл где-то сломанный звукосниматель, а, также, подобрал на помойке гриф от акустической гитары; Бойков взял в руки пилу, молоток, отвёртку и паяльник, смастерив свою первую электрогитару «Беломорс Электроникс №1». Играть на ней был приглашен дипломированный супергитарист (так, во всяком деле, казалось на тот момент) Алекс Питрюк – единственной песней, которую он умел играть после пяти лет занятий гитарой, был «Клён обледенелый». К Беломорс присоединился, также, Леонид Айзикович, считавший себя мощным ударником. В этом составе зимой 92-го года ансамбль приступил к записи нового альбома «Школа», когда произошло чудовищное несчастье – что-то перегорело в нутре «Маяка». Запись была приостановлена, а магнитофон был отправлен в радиокружок дома пионеров на «Соколе», где его удалось починить.
Сессия возобновилась лишь весной, причем, к ансамблю присоединился ещё один божий человек — Никита Борисов, участвовавший в подкриках, а, также, предоставивший в распоряжение «Бычок студии» массу неисправных девайсов, которые планировалось оживить для записи. В процессе работы над «Школой» этот нелепый человек спел мерзким голосом пару песен, попробовал играть на «Беломорс Электроникс №1» ложкой, но, затем, самоустранился.
«Школа» привлекла к ансамблю внимание других учеников школы, игравших музыку, что вылилось в очередное изменение состава (в следующей записи участвовала куча новых людей: дуэт «Южный Крест» в составе Юрия Конькова и Юрия Аверичева, а, также, пришедший на смену Питрюку действительно классный гитарист — Сергей Королёв). К тому времени Бойков, продюсировавший все записи, собрал из дубовых стульев и старого грифа новую гитару «Беломорс Электроникс №2» — зверский прибор, снабжённый двумя звукоснимателями и темброблоком. Был, также, реконструирован «Маяк» – ему заменили мотор.
В начале 1993-го года на кассетах стал расходиться по рукам новый альбом «Бомж отель», принёсший группе известность лучшего коллектива Коптевского района. Музыканты устроили даже один квартирный концерт (в жилище Сергея Королёва).
Не остановившись на достигнутом, Беломорс в том же 1993-м году записали ещё один магнитоальбом «Забастовка», укрепивший их успех в широком кругу ограниченных людей. Особенную известность получили песни с медицинской тематикой: «Страшная болезнь», «Секретные опыты над людьми» и т.д., принёсшие группе дикую популярность среди абитуриентов, а, затем, и студентов Московской Медицинской Академии им. Сеченова. Предпринимались даже попытки устроить концерт на выпускном вечере в родной школе, но выступление запретили.
После окончания школы все участники группы разбрелись в разные стороны, полностью потеряв интерес к совместному творчеству, т.е. Беломорс фактически распались (своей музыкой продолжали заниматься лишь Коньков с Аверичевым под названием «Южный Крест», весьма в этом преуспев, но, не имея ничего общего с идеями «лавли панка»).
В конце 1994-го года Сергей Бойков предпринял попытку реанимировать ансамбль (накопился подходящий стихотворный и музыкальный материал). На предложение поиграть отозвались лишь Юрий Коньков и Сергей Королёв. В ходе предновогодней сессии была записана масса новых песен, причём звук был исключительно акустическим, хоть запись и осуществлялась по-прежнему — через воздух, весьма требовательно решено было относиться и к уровню записи и к вокалу (Бойков старался петь как можно менее фальшиво). Все усилия были не напрасны, – не смотря на то, что после записи коллектив опять распался, альбом «Реаниматор» стал самым известным в истории Беломорс. Раскручивал его опять Бойков на базе МИТХТ им. Ломоносова, в который поступил учиться. О качестве материала говорит хотя бы тот факт, что иногородние студенты, возившие кассеты на каникулы в свои пенаты, на полном серьёзе пророчили Беломорс полные стадионы в своих городах. Такие хиты, как «Пагубная страсть», «Мересьев жив», «Зомби-вперёд!» пелись студентами на занятиях физкультурой, в перерывах между лекциями, на днях рождения в баре института; институтские рок и панк-группы на своих сходняках пытались перепевать эти песни.
С 1995-го года Сергей Бойков полностью потерял интерес к музыке и официально заявил о распаде Беломорс (хотя ансамбля как такового не существовало в живых уже давно). За следующие три года были уничтожены, раскурочены или выброшены на помойку все музыкальные приборы «Бычок студии», более того, были утеряны и бесценные катушки с плёнкой. Записи ансамбля остались лишь на разрозненных кассетах, бродивших по рукам малочисленных поклонников (их можно было пересчитать буквально по пальцам). Один из них, Кирилл Охманович, на почве этого фанатства попал в психдом, успев, правда, дать послушать свою кассету с записями Беломорс одному знакомому – известному специалисту в области 3D-графики Алексею Панину, благодаря которому «Реаниматор» услышало много новых людей.
Следующий виток в истории группы случился в 1996-м году, когда старая кассета Беломорс попала в руки Ласа, старого знакомого Панина. Обладая феноменальным продюсерским чутьём, Лас понял, что из этих ужасных песен можно извлечь пользу и классно приколоться, почему и потребовал, чтобы Панин отыскал для него весь оставшийся аудиоархив Беломорс. Так как Алексей Панин тоже учился в одном вузе с Сергеем Бойковым, то обратился за записями прямо к нему. К общей радости Бойков обнаружил, что у него на балконе в обувной коробке сохранилась часть заплесневелых катушек с записями Беломорс (в том числе и нативная плёнка с «Реаниматором»). Эти плёнки и легли в основу титанического студийного продюсерско-звукоинженерного труда Ласа по сведению нового альбома Беломорс. Эта работа, длившаяся несколько месяцев, завершилась появлением 1-го компакт-диска Беломорс «Экология жилища», включившего в себя ремастированные и перемикшированные версии 22-вух песен с альбомов «Забастовка» и «Реаниматор». Примерно за год до этого Ласом был сделан первый ремикс на песню «Зомби-вперед!», а еще раньше — рыба для песни «Машина чтобы жрать».
…Летом 1999-го года в пустом актовом зале обычной московской школы собрались старые знакомые. На сцене присутствовали мощные усилители, концертные колонки, стояли журавли с микрофонами, шнуры тянулись к настоящему пульту. Запись осуществлялась на кассетную деку в стереоварианте и, конечно, с сумасшедшим драйвом. Люди, живущие в соседствующих со школой домах, имели возможность почувствовать на себе всю брутальность нового саунда Беломорс, доказавшей, тем самым, свою удивительную живучесть. Не последнее место в работе занимала чудом сохранившаяся и полностью работоспособная гитара «Беломорс Электроникс №2».
В настоящее время ансамбль перенес свою деятельность в подвал той же школы, где совместными усилиями была основана собственная студия, оборудованная новым пультом, компьютером, синтезатором, гитарами и минидисковым рекордером. К записям привлекаются новые музыканты (зимой 2000-го года место Сергея Королёва занял не менее техничный гитарист и автор текстов – Ваня Перов, до этого много лет работавший со своей группой). В январе 2000 года был сведен и выпущен в свет альбом «Портрет мудака», в который, на ряду со старыми песнями, вошли несколько новых. При записи этого альбома музыкантами впервые была освоена технология «записи с наложениями». Общий тираж компакт-диска составил примерно 500 экземпляров и имел большой успех среди истосковавшихся фанатов бомж-панка. Следующий альбом «А теперь пинкфлойд» был выпущен в феврале 2002 года. Эта работа ансамбля несколько отличается от «фирменного» звучания Беломорс: «электричество» преобладает над «акустикой». Можно даже сказать, что альбом получился экспериментальный, однако только за первые три месяца компакт-диск разошелся тиражом более 1000 экз. К всеобщему удивлению «А теперь пинкфлойд» полюбился не только «исконным» фанатам, но и новым слушателям, что говорит о том, что музыканты идут правильным путем, и концепция бомж-панка находит отклик в сердцах у самых разных людей. В 2002 году некоторые тексты песен Беломорс использовали в своих произведениях известные московские писатели-фантасты — Сергей Лукьяненко и Владимир Васильев.
В июне 2002 года ансамбль начал работу над созданием нового проекта под рабочим названием «Фрагменты тел». Скорее всего, этот альбом получится еще более новаторским, чем предыдущий, поэтому он будет выпущен под брэндом «Pokemons», хотя состав музыкантов останется прежним:
Сергей Бойков – вокал, перкуссия.
Иван Перов – гитара, «соляки», бас, вокал.
Юрий Коньков – гитара, ритм-гитара, «беломорс-бой», бэк-вокал.
Александр «Лас» Ульянов – клавишные, ударные, бас, компьютер, вокал.
Источник