Виктор цой сидит с гитарой
В одной из книг написано довольно подробно о том, какие песни играл Виктор Цой. Об этом рассказывают в интервью его друзья и знакомые — те, кто лично его знал.
Так вот, раскрываем тайну:) Виктор Цой был большим поклонником таланта Михаила Боярского. Не того периода, в котором «О-о-О, зеленогла-А-азое такси», это уже позже было. Притормози. А того, который пел что-нибудь про «Дикииие гитары»:) В общем, как вспоминают знакомые Виктора, он отлично пародировал артистов советской эстрады. Ему удавались жесты, мимика и голос. Больше всего он любил изображать Боярского. Хотя на концерт Леонтьева они тоже ходили компанией:) Ну потому что это же профессиональный концерт.
Виктору нравился черный цвет, в котором ходил тогда артист и он говорил, что это его цвет и он так же хочет ходить. Ну, в общем-то, он так и одевался потом:) Кто знает, возможно, Виктор тоже бы сейчас носил широкополую шляпу:)
Виктор знал весь репертуар Михаила Боярского и часто радовал друзей исполнением его песен. Своих песен он тогда еще не писал. Вот с него и начинал, на нем и учился.
Второй любимый музыкант того Виктора, который еще не написал ни одной известной нам сегодня песни был, конечно, как и большинства советских людей, Владимир Высоцкий.
Возможно поэтому песни группы КИНО и получились достаточно простыми технически. Идеально подходящие начинающим гитаристам. У Высоцкого очень сильные тексты и исполнение. Но это скорее актер, больше, чем музыкант. Нет у Высоцкого сложных риффов, длинных гитарных запилов. И у Боярского их нет. Поэтому, возможно, материал у Виктора Цоя был прост по части гитары. Сам Виктор о написании песен рассказывал, что главное ритм и это должен быть ритм марша. Вот когда в голове марш сложился, тогда и песня получится.
Источник
Виктор цой сидит с гитарой
На переплете использована фотография из архива Н. Разлоговой
Сегодня, в век повальной компьютеризации и Интернета, может показаться странным, что лидер рок-группы «КИНО» Виктор Цой любил читать книги. Отнюдь не электронные, а обычные печатные издания того времени, старые добрые книги. По воспоминаниям его родителей, в детстве самыми любимыми его книгами были книги из серии «ЖЗЛ» — «Жизнь замечательных людей», вначале про художников, потом про путешественников. Его родители пытались с помощью книг понять: как дальше его развивать? Потому что, если на талант не обращать внимания, он исчезнет. Перед Виктором в его дальнейшей жизни часто вставал вопрос: что будет дальше? И он всегда находил правильный ответ. И, возможно, в какой-то степени именно серия книг «ЖЗЛ» повлияла на формирование его личности.
Писатель Александр Житинский на эту тему писал: «Кто в детстве не мечтал стать “замечательным”, то есть, прежде всего, знаменитым?» И мы вместе с Александром Николаевичем можем предположить, что маленький Витя, читая эти книги, черпал оттуда «рецепты», как стать знаменитым. Всего через каких-нибудь 10–15 лет Виктор Цой стал кумиром, совестью целого поколения молодежи. И сегодня вы, дорогие читатели, держите в руках книгу из серии «ЖЗЛ», посвященную жизни замечательного человека, лидера ленинградской рок-группы «КИНО» — Виктора Цоя…
Хочу выразить особую признательность людям, поддержавшим меня в моем начинании, людям, которые, несмотря на все сложности современной жизни, нашли возможность помочь мне подготовить данный труд. Благодарю: Дмитрия Давыдкина (Москва), Александра Каминского (Николаев), Марию Бурдакову (Москва), Ларису Михно (Санкт-Петербург), Максима Ефремова (Тула), Анастасию Кривенда (Минск), Александра Давыдова (Омск), Наталью Лебедеву (Санкт-Петербург), Елену Невскую (Оренбург), Евгения Повышева (Нижний Новгород), Ирину Якушину (Москва).
Спасибо за фотографии, использованные в книге: Анатолию Кругловенко, Виктору Немтинову, Юрию Врацких, Алексею Вишне, Александру Бойко, Сергею Шутову, Дмитрию Защеринскому, Виктору Лаврешкину, Екатерине и Анастасии Самойловым, Валерию Алахову, Владимиру Быстрову, Владимиру Новикову, Игорю Петровскому, Евгению Юфиту, Сергею Тимофееву. Также использованы фотографии семьи Цой.
Часть первая. 1962-1977. Детство
Родился Виктор Цой около пяти часов утра 21 июня 1962 года в городе Ленинграде (ныне Санкт-Петербург) в семье обычных советских людей — учительницы физкультуры и инженера. Родился в роддоме Московского района (улица Кузнецовская, 25), теперь в этом здании расположена кардиоклиника. Отец Виктора — Роберт Максимович, этнический кореец из Казахстана, мать, Валентина Васильевна, — русская, коренная ленинградка.
Фамилия Цой — одна из семи самых известных корейских фамилий. Она принадлежит двадцати трем бонам, то есть родам, корни которых уходят в глубокую древность. Предки Виктора жили в городе Вонджу (следовательно, бон его — «Вонджу»), который находится в провинции Канвон на юге Кореи. В переводе с корейского «Цой» — это высота. Иероглиф «Цой» на ханмуне (древнем языке, основанном на китайской грамматике) изображает дом у горы с тремя вершинами и человека, а иметь изображение дома в фамилии — очень почетно.
Как известно, к 1917 году в России проживало около ста тысяч корейцев, причем в Приморском крае они составляли почти треть всего населения. Корейцы обитали на территории современного Приморского края задолго до появления там первых русских колонистов, однако большинство корейцев переселялись в Приморский край во второй половине XIX века, чтобы получить подданство Российской империи.
Именно корейцы первыми в СССР подверглись депортации по национальному признаку. В 1937 году на основании постановления Совнаркома СССР корейцев депортировали в Казахскую ССР и Узбекскую ССР под предлогом «пресечения проникновения японского шпионажа в Дальневосточный край».
Отец Виктора — Роберт Максимович — был родом из Кзыл-Орды, города, куда в свое время была депортирована семья Цой.
В Ленинград он приехал поступать в Балтийский государственный университет «Военмех» им. Д. Ф. Устинова на инженерный факультет. И экзамены сдал весьма успешно, несмотря на плохое знание русского языка, поскольку к тому времени, после смерти Сталина и наступления «оттепели», гонения на корейцев почти прекратились и возможностей стало гораздо больше.
Мама Виктора — Валентина Васильевна Цой (в девичестве Гусева) — родилась в Ленинграде. После окончания школы тренеров при Институте Лесгаф-та она по распределению была направлена на Карельский перешеек, в небольшой поселок Кирилловское, где ей предстояло отработать в обычной сельской школе два года.
Как рассказывала сама Валентина Васильевна, с будущим отцом Вити она познакомилась в канун 1961 года, на новогоднем вечере, и уже 13 февраля молодая пара узаконила свои отношения в новом Дворце бракосочетания, расположенном на Английской набережной Ленинграда.
А 21 июня 1962 года у четы Цой родился сын Виктор. Из роддома младенца привезли в дом 193 по Московскому проспекту, где тогда жили его родители. Впоследствии Виктор за свою жизнь сменит много квартир, но почти все они будут находиться недалеко от этого места, в южной части города…
Когда маленькому Виктору исполнилось год и четыре месяца, его отдали в ясли. Молодой семье приходилось туго — не хватало средств. Роберт Максимович вместо отпуска летом уезжал на заработки в Воркуту, где трудился по своей специальности, а Валентина Васильевна подрабатывала воспитательницей в пионерских лагерях.
В 1965 году трехлетнего Виктора отдали в детский сад. Именно там, по воспоминаниям его мамы, Валентины Васильевны, у него и проявился первый талант — рисование.
В 1966 году, когда Вите исполнилось четыре года, семья Цой наконец-то переехала в собственную двухкомнатную кооперативную квартиру, на проспект Космонавтов, 96.
Валентина Васильевна Цой: «В садике определились Витины художественные наклонности. Воспитательница мне как-то сказала, что в садик приходил художник и сказал, что Витя очень хорошо рисует. На выпускном в садике ему подарили книжку и сказали: “Это наш художник…”»[1]
Второй Витин талант — музыкальный — был замечен воспитательницей во время музыкальных занятий. У мальчика оказалось хорошее чувство ритма. Он легко мог повторить любой, даже самый сложный музыкальный пассаж, отбивая его ладошками, и воспитатели наперебой советовали Валентине Васильевне отдать Витю после детского сада в художественную либо в музыкальную школу…
Первого сентября 1969 года Витя Цой пошел в первый класс, в школу № 356 (ул. Ленсовета, 68), где преподавала его мама.
Когда Витя учился в третьем классе, Валентина Васильевна, памятуя о словах детсадовских воспита-тел ей, решила отдать его в Дом пионеров и школьников (ДПШ) в кружок рисования, но из-за трудностей с посещением Виктор прекратил туда ходить, и лишь через год Валентина Васильевна смогла устроить Витю в изостудию при местном Дворце пионеров.
Именно там, во время одного из родительских собраний, Валентине Васильевне сказали, что у нее растет очень талантливый мальчик, и посоветовали найти ему хорошего педагога. И Валентина Васильевна, выслушав советы преподавателей изостудии, решила, несмотря на все жизненные трудности и неприятности, отдать Витю в художественную школу.
В 1974 году четвероклассник Витя начал посещать художественную школу № 1 «Казанский собор» (на набережной канала Грибоедова, 26), возле Львиного мостика. Там он учился у Татьяны Ганжало — супруги Николая Николаевича Ганжало, преподававшего в Художественном училище им. Серова. Татьяне Ганжало Витя запомнился маленьким мальчиком, чумазым и непоседливым, собственно, как и все дети. И она весьма удивилась, узнав, что Цой стал звездой.
Источник
Как я нашёл гитару Цоя необычного цвета, а потом потерял её.
Году в 1997, точно не помню, я впервые посмотрел «Последний концерт в Москве» — как раз у того самого Дениса . На старом видеоплеере, в плохом качестве. Но такой необычный и новый.
Первый концерт «КИНО», который я увидел на экране, и вообще в жизни. Было нечто странное в этом концерте, что-то гнетущее. Об этом рассказывали потом и некоторые из тех, кто на нём был. Сначала я придавал этому мистическое значение, но потом разобрался. В чём разобрался — предмет уже другой истории, которую вы тоже услышите. А пока — про гитару.
Белая гитара Цоя, WASHBURN EA20 фестивальной серии, на самом деле была не такой уж редкой. На таких же гитарах играли многие музыканты на Западе: Пол Стэнли, Роджер Уотерс, Нуно Беттанкур, и другие. У нас же такие гитары нигде не продавались. В то время даже название модели узнать было в принципе непросто.
Представляете чувство, когда видишь такой инструмент, белоснежный, сверкающий, а сам играешь вот на этом:
Потрясающие впечатления. Мне сразу же захотелось владеть именно такой гитарой, но это было невозможно.
Прошло какие-то количество лет. Я собрал группу, продолжал что-то делать, ходил в бардовский клуб. Мы играли некую помесь «КИНО» с Джо Сатриани. Потом группа распалась — кто женился, кто спился. Я забил на творчество на несколько лет, потом стал один писать музыку (и думаю собрать новую группу). Решил вернуться к этой гитаре.
Вкусы в отношении гитар несколько поменялись — мне стали нравиться красные акустики, хотя до этого я признавал красный только лишь за электрогитарами. Начал искать. Выяснилось, что даже белый WASHBURN EA20 является большой редкостью, а более всего доступна эта модель в «натуральном» цвете (терпеть его не могу). В России купить её просто так было нельзя.
И вот, совсем неожиданно, на ебее, я нашёл единственный WASHBURN EA20 красного цвета !
Гитара необычного цвета была выставлена на аукцион. За какую цену она ушла, уже не помню. Но сильно дороже того, чем я мог бы заплатить. Больше нигде я красных «Вашборнов» этой серии не видел никогда. Были «Вудстоки» 1985 года из красного дерева. Такой — не видел.
Ну а потом, с течением времени (и время это было не особенно продолжительное), мне перестал нравится внешний вид и этой гитары. Резкий флорентийский катавей* не гармонировал с плавными формами. И я стал мечтать о Washburn EA18TR (модель попроще, но внешне значительно более гармоничная). А, поскольку стоит она недёшево, приобрёл китайскую копию. Не могу сказать, что это супер-инструмент, но, в общем, звучит неплохо. Как-нибудь покажу, как звучит. Вот она:
Зато очень нравится мне необычная флорентийская розетка**, и изящная форма этого инструмента. Ещё бы струны хорошие поставить, да тембр-блок врезать. Но это в отдалённом светлом будущем. А вот и оригинал:
Ушёл за 20 тыс. на Юле. Не новый, разумеется. Но вряд ли от этого стал сильно хуже. Кстати, на EA18 розетка обычная.
Вот так я нашёл гитару Цоя необычного цвета, и снова потерял её. У нас же стали продавать «ту самую» модель белого цвета, цена новой — 23 000. Что может означать только одно: либо это китайская подделка, либо дешёвая фирменная копия. Видимо, всё таки копия, ведь дилер официальный.
Всё то, только индекс не фестивальной серии. Festival series — концертный инструмент. Эта гитара, вероятнее всего, просто любительская. Как она играет, я не знаю. Хотя надо бы узнать. Из интереса.
Судьба белой гитары Цоя неизвестна. Лет 10 назад на Яхха писали, что она находится в нерабочем состоянии у Алесандра Цоя. Потом кто-то говорил, что будто бы на ней играет Юрий Каспарян. Что ж, если играет — это хорошо. Гитара должна звучать, иначе она не может.
Также хочу сказать, что наш проект про Виктора Цоя продвигается, мы уже отсняли некоторые материалы для фильма. Никаких фотографий и трейлеров пока нет, потому что совсем нет времени и денег. Уже месяц не касался промо-сайта. Трудно всё даётся. Но мы попробуем.
*флорентийский катавей — вырез с резкими обводами в корпусе (деке) гитары, предназначенный для облегчения доступа к верхним («дальним») ладам.
**флорентийская розетка — резонаторное отверстие в корпусе гитары выраженной овальной формы.
Жмите палец вверх, если понравилась эта история. Подписывайтесь на канал, если любите русский рок и группу «КИНО». Здесь говорят про хорошую музыку и хорошие фильмы. Про эту гитару будет ещё статья, как только я получу информацию на свой запрос.
Источник
Цой в «АУ» 👻
Когда «Свинья» поступил в театральный институт в 1979 году, отец ему передал каким-то образом в подарок некоторую сумму денег, и эти деньги все были потрачены на музыкальную аппаратуру. Также что-то добавила Лия Петровна. Весь аппарат стоял дома, включая барабанную установку. И начались почти ежедневные домашние репетиции и веселье. Угрозы соседей, приходы участкового, милицейских нарядов – мама отбивала все наезды. И в конце концов договорились, что до 19.00 можно греметь и «репетировать» как угодно, но не позже. Это всех устраивало. Тогда же он познакомился с Цоем и «Алконом» (Максим Пашков), и у «Свиньи» репетировала «Палата № 6» – группа, в которой Цой играл на бас-гитаре. У Цоя тогда еще не было собственных песен. Его тогда выгнали из реставрационного училища, а «Свинья» бросил театральный и нигде не работал. Они почти каждый день проводили вместе на Космонавтов, у «Свиньи» дома или где-то еще. Так было года два, пока Цой не «переметнулся» в компанию Гребенщикова.
А я как раз в это время свалил из театрального, ни черта не делал. Сидел дома, играл на гитаре, группу подыскивал. Сам до этого полгода как за гитару взялся. Аппаратуру купил, меломанство забросил… Поступал в институт, и тут на мои плечи падают полторы тысячи деревянными – от папы. Мой папа свалил из страны законным путем в семьдесят третьем. И по их правилам, если ребенок учится, бухгалтерия оплачивает обучение. Финансирует его образование, значит. Конечно, я сразу купил всякого: барабаны там, три-четыре гитары… Все на это ухнул, короче. Взялся сразу за гитару и настолько заразился, что поехал и поехал. Каждый день с утра до ночи.
Как видно из рассказа «Свиньи», он, получивший от жившего за рубежом отца приличную сумму денег, покупает неплохой набор аппаратуры, музыкальных инструментов и создает первую в стране панк-группу, куда чуть позже приглашает Цоя играть на бас-гитаре. Цой, обладавший некоторым музыкальным опытом, согласился помогать на репетициях и концертах и первое время добросовестно выполнял функцию бас-гитариста, что очень нравилось Андрею, поскольку из тогдашнего окружения «Свиньи» играть толком никто неумел.
Источник