УЖ КАК ПАЛ ТУМАН НА СИНЁ МОРЕ…
Уж как пал туман на синё море,
А злодейка кручина в ретиво сердце,
Как не схаживать туману со синя моря,
А злодейке кручине с ретива сердца!
Как далече, далече во чистом поле
Разгорался огонечек малешенек;
Возле огничка постлан ковричек,
А на ковричке лежит добрый молодец,
Во правой руке держит тугой лук,
Во левой руке — калену стрелу,
Во скорых ногах стоит добрый конь,
Он и бьет копытом о сыру землю,
И он знать дает добру молодцу:
«Ты вставай, вставай, добрый молодец!
Ты садись на меня, на добра коня,
Я свезу тебя к отцу, к матери,
К молодой жене, к малым детушкам!»
Как возговорит добрый молодец:
«Ты мой добрый конь, слуга верный мой,
Поезжай один во святую Русь,
Поклонись от меня отцу-матери,
Челобитье моей молодой жене,
Благословенье скажи малым детушкам,
Ты скажи, объяви молодой вдове,
Что женился я на иной жене,
Что я взял за себя поле чистое,
А в приданы взял зелены луга;
У нас добрый сват был булатный меч,
А сосватала калена стрела,
На постель клала свинцова пуля. »
«Великорусские народные песни». Изданы проф. А.И. Соболевским, т. I — VII, СПб. 1895—1902, т. I, № 381.
Русские песни / Сост. проф. Ив. Н. Розанов. М.: Госиздат, 1952.
Рупин И. Народные русские песни. М., 1955. С. 57. Приводится по изд.: Соболева Г.Г. Россия в песне. Музыкальные страницы. 2-е изд., М.: Музыка, 1980.
Песня была популярна у декабристов; на ее мотив Михаил Бестужев в Нерчинских рудниках в 1830 г. сложил песню «Что ни ветр шумит во сыром бору. » о восстании Черниговского полка.
Известны обработки, где в качестве героя фигурируют реальные лица; см., например, кубанскую казачью «Песню о казаке Луковкине». См. близкую песню — «Уж ты поле мое, поле чистое».
Сольфеджио. Часть 1. Одноголосие / Сост. Б. Калмыков и Г. Фридкин. М.: Музыка, 1987. №246.
Ах, пал туман на сине море.
Ах, пал туман на сине море,
Вселилася кручина в ретиво сердце,
Не схаживать туману со синя моря,
Злодейке кручине с ретива сердца!
Что далече, далече во чистом поле,
Стояла тут дубровушка зеленая,
Среди ее стоял золотой курган,
На кургане раскладен был огничек,
Возле огничка постлан войлочек,
На войлочке лежит ли добрый молодец,
Припекает свои ранушки боевые,
Боевые ранушки кровавые.
Что издалека, далека, из чиста поля
Приходят к нему братцы-товарищи,
Зовут ли доброго молодца на святую Русь.
Ответ держит добрый молодец:
«Подите, братцы, на святую Русь,
Приходит мне смертонька скорая,
Отцу-матери скажите челобитьице,
Роду-племени скажите по поклону всем,
Молодой жене скажите свою волюшку
На все ли на четыре на сторонушки,
Малым детушкам скажите благословеньице.
Ах, не жаль-то мне роду-племени,
Не жаль-то мне молодой жены,
Мне жаль-то малых детушек,
Осталися детушки малешеньки,
Малешеньки детушки, глупешеньки;
Натерпятся голоду и холоду».
Русские народные песни / Сост. и вводн. тексты В.В. Варгановой. М.: Правда, 1988. Раздел «Песни солдат и о солдатах. Рекрутские причитания».
Источник
Высотский уж как пал туман ноты
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
История одной песни: «Уж как пал туман» / «Что ни ветр шумит»
Поскольку я в последние месяцы уже столько писала про Алексея Ивановича Тютчева, то было бы естественным в рубрике «История одной песни» рассказать и эту историю.
Русская народная песня «Уж как пал туман на сине море» — восходит, по-видимому, к XVIII веку. Удалось найти несколько разных вариантов текста.
| Вариант текста 1 | Вариант текста 2 |
|---|---|
| Уж как пал туман на синё море, А злодейка кручина в ретиво сердце, Как не схаживать туману со синя моря, А злодейке кручине с ретива сердца! Как далече, далече во чистом поле Разгорался огонечек малешенек; Возле огничка постлан ковричек, А на ковричке лежит добрый молодец, Во правой руке держит тугой лук, Во левой руке — калену стрелу, Во скорых ногах стоит добрый конь, Он и бьет копытом о сыру землю, И он знать дает добру молодцу: «Ты вставай, вставай, добрый молодец! Ты садись на меня, на добра коня, Я свезу тебя к отцу, к матери, К молодой жене, к малым детушкам!» Как возговорит добрый молодец: «Ты мой добрый конь, слуга верный мой, Поезжай один во святую Русь, Поклонись от меня отцу-матери, Челобитье моей молодой жене, Благословенье скажи малым детушкам, Ты скажи, объяви молодой вдове, Что женился я на иной жене, Что я взял за себя поле чистое, А в приданы взял зелены луга; У нас добрый сват был булатный меч, А сосватала калена стрела, На постель клала свинцова пуля. | Ах, пал туман на сине море, Вселилася кручина в ретиво сердце, Не схаживать туману со синя моря, Злодейке кручине с ретива сердца! Что далече, далече во чистом поле, Стояла тут дубровушка зеленая, Среди ее стоял золотой курган, На кургане раскладен был огничек, Возле огничка постлан войлочек, На войлочке лежит ли добрый молодец, Припекает свои ранушки боевые, Боевые ранушки кровавые. Что издалека, далека, из чиста поля Приходят к нему братцы-товарищи, Зовут ли доброго молодца на святую Русь. Ответ держит добрый молодец: «Подите, братцы, на святую Русь, Приходит мне смертонька скорая, Отцу-матери скажите челобитьице, Роду-племени скажите по поклону всем, Молодой жене скажите свою волюшку На все ли на четыре на сторонушки, Малым детушкам скажите благословеньице. Ах, не жаль-то мне роду-племени, Не жаль-то мне молодой жены, Мне жаль-то малых детушек, Осталися детушки малешеньки, Малешеньки детушки, глупешеньки; Натерпятся голоду и холоду». |
Но вот здесь на записи (поет Иван Скобцов (1900-1983) используется еще совсем третий текст. Однако важно, что во всех вариантах это сюжетная песня: история про доброго молодца, погибающего за Святую Русь.
Декабристская версия «Что ни ветр шумит», связанная с именами Михаила Бестужева и Алексея Тютчева, появилась около 1830 года. Приведу кусок воспоминаний Михаила Бестужева с небольшими сокращениями.
«В торжественный святой день 14 декабря 1829 или 1830 года — не могу припомнить — но только в каземате Петровского острога я сидел в коридоре, куря трубку, после нашего утреннего пития чая. Ко мне Тютчев зашел.
— Хочешь чаю?
— Пожалуй, выпью стакан, дай трубку.
— Возьми сам и садись, гость будешь. Ну что, mon cher (это его обычное присловье), ты сегодня распотешишь, споешь нам «Славянские девы» после обеда? — спросил я.
— Кажется, спою, но как — это другое дело. Злодей Вадковский измучил меня, mon cher. Вытягивай ему каждую нотку до последней тонкости, как она у него написана на бумаге. Я так не привык, да и нот вовсе не знаю. У нас в Семеновском полку был великолепный хор песельников. Как пели русские песни. Ах, mon cher! После разгрома полка нашего мне уж никогда не удавалось слышать ничего подобного. А управлял хором я; ни я, никто из моих молодцов, ни нотки не знали, а как пели, mon cher! Душа замирает. Сладко, согласно, никто на волос не сфальшивит. А ежели и случится такой грех, то весь хор так и набросится на несчастного.
— Ну скажи, как же знали, что он фальшивит?
— А оттого, mon cher, что у меня, как и у каждого из них, камертон был в душе, а ухо — в сердце. Вот если бы Одоевский вместо своих дев да написал что-нибудь в русском духе — знаешь этак — просто русскую песенку, где бы хоть слегка были упомянуты мы — черниговцы, когда мы шли с Муравьевым умереть за Святую Русь — ну тогда бы ты, mon cher, сказал русское спасибо Тютчеву. Прощай — до скорого свидания за обедом.
. Тютчев обладал таким мягким, таким сладостным тембром голоса, которого невозможно было слушать без душевного волнения в русских песнях, а в особенности в песнях: «Не белы-то снежки» или «Уж как пал туман на сине море». Понимая его очень хорошо, что «Славянские девы», написанные Одоевским и положенные на музыку Вадковским, и стихотворение и музыка обладают неоспоримыми достоинствами, я смутно предчувствовал, что Тютчев не произведет своим голосом такого впечатления, какого ожидали от этой арии. Я взял карандаш и написал русскую песню на тему «Уж как пал туман на сине море» — песню, которую он пел невыразимо хорошо.
Что ни ветр шумит во сыром бору,
Муравьев идет на кровавый пир.
С ним черниговцы идут грудью стать,
Сложить голову за Россию-мать.
И не бурей пал долу крепкий дуб,
А изменник-червь подточил его.
Закатилася воля-солнышко,
Смертна ночь легла в поле бранное.
Как на поле том бранный конь стоит,
На земле пред ним витязь млад лежит.
Конь! Мой конь! Скачи в святой Киев-град:
Там товарищи, там мой милый брат.
Отнеси ты к ним мой последний вздох
И скажи: «Цепей я снести не мог,
Пережить нельзя мысли горестной,
Что не мог купить кровью вольности!
Я не ошибся в своем предчувствии. Не смотря на экзальтированное настроение присутствующих на обеде, которые мы постоянно устраивали 14 декабря, когда по окончании его вышел хор и запел гимн «Славянских дев», впечатление на слушателей было незаметно, хотя гимн был аранжирован превосходно. В последнем куплете, где речь относится прямо к России, и где Вадковский неприметными оттенками гармонии переходит в чисто русский мир и заканчивает мотивом русской песни, все присутствующие невольно встрепенулись, а особливо когда послышался в этом куплете упоительно задушевный голос Тютчева.
Но когда, после некоторого промежуткка, послышался симпатической голос Тютчева в простой русской песне «Что ни ветр шумит», где он был неподражаемо прекрасен, восторг был необычайный. Все бросились его обнимать, меня хотели качать на руках. Я убежал в свой номер и заперся»
Текст песни «Что ни ветр шумит» был впервые опубликован за границей в Лейпциге в 1862 году, затем еще несколько раз за границей. Впервые опубликовано в легальной русской печати в журнале «Былое» в 1907 году. Длительное время авторство текста приписывалось брату Михаила — Александру Бестужеву; и только после публикации полной версии мемуаров Михаила Бестужева было установлено его подлинное авторство.
Отсылка в тексте (для тех, кто не знает) к истории гибели Ипполита Муравьева-Апостола — младшего брата Сергея и Матвея Муравьевых. Ипполит Муравьев застрелился на поле боя при разгроме восстания Черниговского полка. Деталь текста, когда Тютчев говорит Михаилу «мы, черниговцы, шли умирать с Муравьевым» всегда раньше вызывала впечатление присочиненной Михаилом Бестужевым задним числом — и Тютчев не черниговец, и никуда вроде бы с Муравьевым не шел. Однако теперь, лучше зная историю событий «вокруг», прежде всего событий в Пензенском полку — вероятно, фразу «как шли мы с Муравьевым» (эх, пошли бы, да не дошли) Тютчев мог сказать.
Существует упоминание об еще одном «декабристском» варианте переделки этой песни. Михаил Знаменский упоминает о том, что Матвей Муравьев пел в Ялуторовске с такими словами:
Уж как пал туман на Неву-реку,
Крепость царскую, Петропавловску,
Не проглянуть с небес красну солнышку,
Не развеять туман ветру буйному.
Еще один вариант этой песни — казачий, возможно, относится к временам Первой мировой или Гражданской войны. Записана летом 1950 в Анапе от казака Максима Евменовича Задирако 1870 г. р.
ПЕСНЯ О КАЗАКЕ ЛУКОВКИНЕ
Ты развейся, туман, да над синим морем,
Ты сойди, грусть-печаль, да с ретива сердца.
Не звезда там блестит во чистом поле, —
А горит огонек мал-малешенек,
Под дымочком чернеется бурочка.
А на бурочке той – казак Луковкин
Не убитый лежит, не зарезанный.
Смертной пулей больно раненный,
Крепко раненный, скрозь простреленный.
А в ногах-то стоит его добрый конь,
Он и бьет копытом о сыру землю.
Он и будит своего все хозяина:
— Ты встань, ты проснись, друг-хозяин мой!
Отвезу я тебя поскорей домой
С басурманской земли, со дикой степи
На Святую Русь, в землю праведну.
— Уж ты конь, ты мой конь, конь-товарищ мой!
И ступай же ты, конь, конь, один домой.
Ты скажи-ка поклон, до земли поклон,
До земли поклон мойму батюшке.
Мойму батюшке, родной матушке,
Молодой жене, еще с детками.
Интересно то, что при поиске исполнения песни «Уж как пал туман на сине море», поиск в основном выводит на ДРУГУЮ песню — «Уж как пал туман на поле чистое», с другими словами и мелодией. Возможно, изначально эти песни и были дальними родственницами, но текст «Уж как пал туман на поле чистое» — во всяком случае в используемом современном варианте — гораздо примитивнее и лишен какого бы то ни было сюжета.
Вот этот текст:
Эх, куда пойду, пойду,
Где дороженьку широкую найду.
Дороженьку найду.
Эх, уж как пал туман на поле чистое,
Да позакрыл туман дороги дальние.
Эх, куда пойду,
Где дороженьку широкую найду.
Где же я дороженьку широкую найду.
Дороженьку найду.
Эх, за окном шумит да непогодушка,
Всё болит, болит моя головушка.
Эх, куда пойду,
Где дороженьку широкую найду.
Где же я дороженьку широкую найду.
Эх, поскорей взойди ты, солнце красное,
Пораскинь шатром ты небо чистое.
Эх, куда пойду, пойду,
Где дороженьку широкую найду.
Где же я дороженьку широкую найду.
Дороженьку найду. Эх.
Ну и так уже для коллекции — исполнение этого варианта хором Сретенского монастыря (поскольку исполнение хорошее)
Источник
Высотский уж как пал туман ноты
Автор: А. Гитман
Год: 2003
Издательство: Престо
Страниц: 64 + 56
Формат: PDF
Размер: 5,3 МВ
Язык: русский
Каждая из пьес, помещенных в данных сборниках, выдержала проверку временем. Пьесы И. Альбениса, Ф. Тарреги, Х. Малатса были в репертуаре Андреса Сеговии, когда он в 1926 году своей игрой потряс московскую публику.
Произведения И.С. Баха, исполненные им на гитаре, стали откровением для таких корифеев русской фортепианной школы, как К.Н. Игумнов и Г.Г. Нейгауз.
«Фантазия» А. Мударры, созданная в 16 веке, удивляет современных композиторов смелостью гармоничного языка. «Канариос» Г. Санса использован Х. Родриго в финале его знаменитого концерта для гитары с оркестром «Фантазия для джентльмена».
Пьесы крупнейших композиторов Латинской Америки Э. Вила-Лобоса, М.Понсе, А. Барриоса, А. Лауры неизменно включаются в программы как именитых концертантов, так и молодых исполнителей.
В «Мардянде» сделана попытка передать на классической гитаре впечатления от незабываемой игры Сергея Орехова – поэта семиструнной гитары.
Эффектные ритмы самбы и танго всегда привлекали и привлекают слушателей.
СОДЕРЖАНИЕ:
ВЫПУСК 1
- С. Фулич. Прелюд
- А. Лауро. Венесуэльский вальс №1. Редакция А. Диаса
- А. Лауро. Венесуэльский вальс №2. Редакция А. Диаса
- А. Лауро. Негрито. Венесуэльский вальс. Редакция А. Диаса
- А. Лауро. Ля Негра. Венесуэльский вальс. Редакция А. Диаса
- М. Понсе. Мексиканское скерцино. Переложение В. Кузнецова
- Старинная итальянская песня. Обработка Л. Моззани
- Завещание Амелии. Каталонская песня. Обработка М. Льобета
- Украинская народная песня. Обработка Н. Михайленко
- Уж как пал туман. Русская народная песня. Обработка М. Высотского
- М. Высотский. Ах, болит. Вариации на тему русской песни
- Музыка неизвестного автора. Жига
- Р. де Визе. Пассакалья
- В. Галилей. Канцона. Редакция А. Сеговии
- В. Галилей. Гальярда. Редакция А. Сеговии
- А. Скарлатти. Гавот
- С. Л. Вайс. Фантазия
- И. С. Бах. Бурре. Редакция Дж. Брима
- И. С. Бах. Сарабанда. Переложение А. Сеговии
- И. С. Бах. Дубль. Переложение А. Гитмана
- И. С. Бах. Аллеманда. Переложение А. Сеговии
- Н. Паганини. Соната
- Ф. Сор. Фолия. Вариации на испанскую тему
- П. Чайковский. Старинная французская песенка. Из «Детского альбома». Переложение Д. Дюарта
- П. Чайковский. В церкви. Из «Детского альбома». Переложение Д. Дюарта
- П. Чайковский. Неаполитанская песенка. Из «Детского альбома». Переложение А. Иванова-Крамского
- А. Иванов-Крамской. Грезы
- А. Иванов-Крамской. Вальс
- Зеленые рукава. Английская народная песня. Обработка В. Кузнецова
- В. Гомес. Романс
- П. Роч. Хабанера
- Кубинский танец
- Аргентинская мелодия. Обработка М. Л. Анидо
- Ж. Пернамбуко. Звуки колокольчиков
- Дж. Мендель, Ф. Уэбстер. Тень твоей улыбки. Обработка В. Кузнецова
- Х. Кардосо. Милонга
- Г. Уоррен. Поезд на Чаттанугу. Обработка В. Бранда
- И. Савио. Музыкальная шкатулка
Исполнительская редакция А. Гитмана (1, 2, 6, 10, 11 — 15, 28, 29, 31, 32); В. Кузнецова (5, 27)
ВЫПУСК 2
- И. С. Бах. Прелюдия d-moll. Переложение А. Сеговии
- И. С. Бах. Прелюдия D-dur. Переложение В. Кузнецова
- И. С. Бах. Бурре. Переложение А. Сеговии
- И. С. Бах. Дубль. Переложение А. Сеговии
- М. Понсе — С. Вайс. Гавот
- А. Мударра. Фантазия. Переложение Э. Пухоля
- Г. Санс. Канариос. Переложение В. Кузнецова
- Д. Фрескобальди. Ария с вариациями. Переложение А. Сеговии
- Г. Ф. Гендель Сарабанда с вариациями. Переложение А. Сеговии
- Д. Скарлатти. Соната. Переложение А. Сеговии
- Ф. Таррега. Арабское каприччио
- Х. Малатс. Испанская серенада. Переложение Ф. Тарреги
- И. Альбенис. Шумы залива. Малагенья. Переложение А. Гитмана и В. Кузнецова
- А. Барриос. Танго
- А. Лауро. Наталья. Венесуэльский вальс
- А. Лауро. Ангостура Венесуэльский вальс
- Э. Вила-Лобос. Шоро №1
- Д. Гершвин. Летняя пора. Обработка К. Паркенинга
- С. Абреу. Тико-Тико. Самба. Переложение В. Кузнецова
- Мардяндя. Цыганский танец. Обработка В. Кузнецова
- Х. Морель. Бразильский танец
- Р. Дьенс. Небесное танго
Исполнительская редакция:
А. Гитмана (4, 5, 21); К. Гитман (1, 8, 9, 10); А. Диаса (15, 16); В. Кузнецова (3, 11 — 14, 17, 18, 22).
Источник