Wir sind des geyers schwarzer haufen ноты

Перевод песни Wir sind des Geyers schwarzer Haufen (Deutsche Volkslieder)

Wir sind des Geyers schwarzer Haufen

Мы черные отряды Гайера 1

Wir sind des Geyers schwarzer Haufen,
heia, hoho,
und wollen mit Tyrannen raufen,
heia, hoho!

Spiess voran,
drauf und dran,
setzt aufs Klosterdach den roten Hahn!

Als Adam grub und Eva spann,
Kyrieleis!
Wo war denn da der Edelmann?
Kyrieleis!

Uns fuehrt der Florian Geyer an,
trotz Acht und Bann!
Den Bundschuh fuehrt er in der Fahn’,
hat Helm und Harnisch an.

Bei Weinsberg setzt’ es Brand und Stank,
heia, hoho,
gar mancher ueber die Klinge sprang,
heia, hoho!

Geschlagen ziehen wir nach Haus,
heia, hoho,
unsre Enkel fechten’s besser aus,
heia, hoho!

Мы черные отряды Гайера,
хай-я, хохо!
И мы хотим биться с тиранами,
хай-я, хохо!

Давай, коли!
Вперед иди!
По монастырю красного петуха пусти!

Когда Адам пахал и Ева пряла,
Господи, помилуй!
Где же был дворянин?
Господи, помилуй!

Ведет нас Флориан Гайер 1 ,
Несмотря на запрет!
Крестьянский башмак — символ его,
У него и шлем, и доспехи!

В Вайнсберге подняли мы дым и смрад,
хай-я, хохо!
Многие были заколоты 2 ,
хай-я, хохо!

Идем мы побитые по домам,
хай-я, хохо!
Наши внуки будут драться лучше,
хай-я, хохо!

Источник

Мы черный Гайера отряд вольный перевод с нем

Мы черный Гайера отряд
Хай-я – хо-хо!
Тиранов всех отправим в ад
Хай-я – хо-хо!

Строй ровней
Пикой бей!
Поджигай скорей, руби сильней.

До смерти Ева и Адам
Не стерли пот с лица
И не было господ тогда
Живущих во дворцах

Строй ровней
Пикой бей!
Поджигай скорей, руби сильней.

Нас Флориан Гайер в бой позвал
Он едет впереди
Башмак крестьянский – вот наш флаг
И ненависть в груди!

Строй ровней
Пикой бей!
Поджигай скорей, руби сильней.

Гремит Германская земля
Повсюду кровь и дым
Клинка отведал стар и млад
И раб и господин

Строй ровней
Пикой бей!
Поджигай скорей, руби сильней.

Разбит отряд, поник наш флаг
Хай-я – хо-хо!
Но наши внуки отомстят
Хай-я – хо-хо!

Оригинальный текст на немецком:

Wir sind des Geyers schwarzer Haufen,
heia, hoho,
und wollen mit Tyrannen raufen,
heia, hoho!

Spiess voran,
drauf und dran,
setzt aufs Klosterdach den roten Hahn!

Als Adam grub und Eva spann,
Kyrieleis!
Wo war denn da der Edelmann?
Kyrieleis!

Uns fuehrt der Florian Geyer an,
trotz Acht und Bann!
Den Bundschuh fuehrt er in der Fahn’,
hat Helm und Harnisch an.

Bei Weinsberg setzt’ es Brand und Stank,
heia, hoho,
gar mancher ueber die Klinge sprang,
heia, hoho!

Geschlagen ziehen wir nach Haus,
heia, hoho,
unsre Enkel fechten’s besser aus,
heia, hoho!

Источник

Кумир одновременно Энгельса и Гитлера. Песня о нём была гимном СС, а затем одним из маршей ГДР. Кто же этот человек?

Как известно, всякий, кто не восхищался немецкой военщиной в молодости, не имеет сердца. И всякий, кто не прекращает излишне ей восхищаться с годами, не имеет мозгов. Большая часть моего личного восхищения и интереса приходится на длительную традицию солдатских песен, восходящую к песням ландскнехтов (Landsknechtlieder) XVI века. Именно поэтому сегодня я решил рассказать вам об одной из самых знаменитых композиций этого жанра — «Wir sind des Geyers schwarzer Haufen» («Мы — чёрный отряд Гайера»), параллельно разобрав её исторический контекст.

Большая часть солдатских песен, дошедших до нас, были написаны после Первой мировой войны и неприкрыто отражали настроение немецкого общества и его идеалы в глазах современников, в чём мы сегодня убедимся. Для начала окунёмся в кровавую историю человека, образ которого был неизменно героизирован в Германии в течение всего двадцатого века, и которому посвящена сегодняшняя ландскнехтская песня. Любимец Энгельса и коммунистов Веймарской республики, поднятый на знамёна Третьего Рейха, а позже и на знамёна ГДР. Левые и правые любили его по-своему, знакомьтесь — Флориан Гайер, рыцарь, что вёл за собой крестьян.

Флориан Гайер родился в 1490 году, был выходцем из франконского дворянского рода, владевшего замком Гибельштадт на северо-западе Баварии. Уже в два года, после смерти отца и двух братьев, он получает в наследство все обширные родовые поместья, что в будущем позволят ему самостоятельно содержать боевые отряды и вести войну. О его детстве и юности известно мало, а вот на третьем десятке своей жизни, в 1512-1513 годах, он засветился при дворе знаменитого английского монарха Генриха VIII, где, вероятно, и нахватался реформаторских идей. В дальнейшем он не раз показал себя смелым командиром и, в первую очередь, способным переговорщиком, как во внутригерманских разборках, так и во внешних делах немецкого мира. Так, например, с 1519 до 1523 года, во время очередной войны с Польшей, он служил магистру Тевтонского ордена, как в бою, так и за столом переговоров. Что интересно, к моменту поступления на службу, он уже несколько лет был отлучён от церкви за неуплату налогов. Как видно, никому до этого не было дела.

Тем временем в Священной Римской империи грянул колокол Реформации, и в головах разных людей его звон раздавался призывом к совершению абсолютно разных по своему характеру действий. Большая часть аристократов, поддержавших Мартина Лютера, не горела желанием перевернуть всё вверх дном. А вот среди крестьян и некоторых проповедников начали возникать программы прямо-таки радикальных для своего времени реформ, затрагивающих не только религиозные и церковные темы, но и весь социально-политический строй. На первый план предсказуемо выдвигались вопросы крепостного права и феодальных привилегий. В 1524 году крестьяне и некоторые примкнувшие к ним рыцари подняли восстания в Швабии, Франконии, Тюрингии, Саксонии, выступив против феодалов и монастырей. Восставших, поддерживающих разные программы, объединяло желание изменить де-юре и де-факто положение вещей так, чтобы оно лучше соответствовало тем христианским идеалам, которые есть в Библии. Мартин Лютер не поддержал крестьян, и даже напротив, назвал подавление этих мятежей богоугодным делом, что, вероятно, было разумным политическим ходом, ведь толпы разъярённых крестьян — не самая презентабельная в большой политике фанбаза.

В 1525 году к восставшим присоединился и Флориан Гайер, поддерживавший идею устранения феодальных и духовных привилегий. Будучи довольно состоятельным человеком, он хорошо вооружил и обучил около 200 крестьян, а также нанял небольшой отряд рыцарей. Чтобы выделиться на фоне других крестьянских формирований, своей личной армии он дал имя «Чёрный отряд» (Schwarzer Haufen) и снабдил её униформой чёрного цвета. Позже численность отряда увеличилась до 600-800 человек. Что примечательно, слово «Haufen» ближе по смыслу к слову «Куча», «Толпа».

Свежесобранный в Ротенбурге отряд Гайера, вскоре присоединился к «Светлому отряду», армии мятежников, которая разрослась до 8-10 тысяч человек, и вместе с ними отправился наводить шороху в Швабию, где мятежники разграбили множество монастырей и замков, не встречая серьёзного сопротивления. Напротив, многие города с радостью открывали ворота перед крестьянами, что, впрочем, не спасало их от грабежей. Считается, что Чёрный отряд выделялся на фоне остальных высокой дисциплиной и практически не занимался такими непотребствами. После взятия Вайнсберга, один из лидеров другого крестьянского отряда — Якоб Рорбах, устроил жестокую показательную казнь нескольким крупным феодалам, и перебил их рыцарей. Этот поступок вызвал неприятие Гайера, вскоре он решил покинуть это объединение и вместе со своим Чёрным отрядом отступить назад во Франконию, где примкнул к «Франконской армии» крестьян.

Несмотря на невысокую численность, Чёрный отряд Гайера показывал себя одним из самых боеспособных, благодаря талантливому командиру, сумевшему хорошо обучить своих солдат. Они стали своеобразной элитой восставших крестьян. В течение всего существования Чёрного отряда, Флориан Гайер не раз использовал свои дипломатические способности, договариваясь с противниками и другими восставшими. Со временем немецкие княжества смогли оклематься и собрать серьёзные силы, с которыми крестьяне не могли тягаться. 4 июня 1525 года четырёхтысячная Франконская армия мятежников была окончательно разгромлена под деревушкой Ингольштадт, недалеко от родового замка Флориана Гайера, разгромлена за какой-то жалкий час. Лишь Чёрный отряд сохранил дисциплину и организовал тактическое отступление, заняв 2 замка Гайера, продолжал обороняться от превосходящих числом войск противника, но, понеся потери в 2/3 отряда и будучи деморализованным, вскоре распался. Сам Гайер не был с отрядом в его последние часы, он находился в Ротенбурге, планируя то ли отправиться на переговоры, то ли собрать подкрепление. Однако после поражения Франконской армии, его выдворили из города и спустя несколько дней, в ночь с 9 на 10 июня он в полном одиночестве был зарезан в лесу людьми своего зятя, вероятнее всего, по личным мотивам.

Теперь, когда мы получили представление о том, кем был Флориан Гайер и что из себя являл его Чёрный отряд, настало время поговорить о солдатской песне, посвящённой этим событиям. Песня была написана вскоре после Первой мировой войны, в 1920 году, студентами из Союза молодёжи. Из-под пера членов этой организации вышло немало других песен, обретших популярность и ушедших в народ. Несмотря на обилие крови и жестокости почти в каждой строчке, композиция имеет торжественный и, в целом, весёлый характер. Далее речь пойдёт об оригинальных 13-ти куплетах, ссылку на текст и перевод которых я оставлю в конце заметки.

«Wir sind des Geyers schwarzer Haufen» примечательна в первую очередь тем, что в декорации Крестьянской войны двадцатых годов XVI века обёрнуты события и идеи, волновавшие людей Германии двадцатых годов уже века XX.

Первый же куплет громогласно декламирует «Und wollen mit Tyrannen raufen» (И хотим с тиранами бороться), очевидно отражая события Ноябрьской революции и падения монархии. В те годы вся Германия стремительно окрашивалась в красный цвет под впечатлением от Октябрьской революции в России. К началу 20-х годов XX века практически всё студенчество Германии являло собой активнейших в политическом поле носителей левых идей, которые, естественно, находят отражение в тексте песни, написанной студентом.

Вот, например, явные насмешки над дворянством, которое лишилось всех привилегий после революции:

«Ein gleich’ Gesetz das wollen wir han’…vom Fürsten bis zum Bauersmann» (Равный для всех хотим закон… начиная князем, заканчивая крестьянином)
«Als Adam grub und Eva spann… wo war denn da der Edelmann?» (Пока Адам пахал, а Ева пряла… где был тогда дворянин?)

Эти насмешки чередуются с анархическими мотивами самосуда, в том числе в отношении дворянских детей:

«Das Reich und der Kaiser hören uns nicht… wir halten selber das Gericht» (Империя и Кайзер нас не слышат… мы сами вершим собственный суд)
«Des Edelmannes Kindelein…das schicken wir in die Höll’ hinein» (Сыночка дворянина… отправим мы прямо в ад)
В числе схожих посылов можно отметить в одном из куплетов отсылку на уже упомянутую выше казнь феодалов в Вайнсберге, которую устроил Якоб Рорбах (его самого позже сожгли за это заживо).

Теперь заметим, пожалуй, основные посылы, которые в песне нравились и левым, и правым (в лице нацистов). Я говорю об антирелигиозных строках, которые припевом сшивают все остальные куплеты:

«Setzt auf’s Klosterdach den roten Hahn!» (Пустите по монастырской крыше красного петуха! То есть подожгите монастырь).

Также есть куплет, где крестьяне просят у бога разрешения убивать священников:
«Wir wollens dem Herrn im Himmmel klagen. daß wir den Pfaffen nicht dürfen totschlagen» (Мы Господа хотим просить. чтоб разрешил попов он бить), скрепляя это шутливым искажённым выкриком «kyrieleys» (что-то вроде «хоспадипомилуй»).

Но, пожалуй, самое главное, что, в какой-то степени, объединяло в тот момент почти всех граждан Германии, мы можем заметить в самом последнем куплете, как своеобразный клиффхэнгер:
«Geschlagen ziehen wir nach Haus… uns’re Enkel fechten’s besser aus» (Разбитые идём домой… наши внуки будут драться лучше нас)

Что же это такое, спросите вы меня? А я вам отвечу тем самым словом, которое употребляется в ста процентах случаев при описании общественной мысли послевоенной Германии — реваншизм. Кристально чистый, ничем не прикрытый реваншизм. Тот самый реваншизм, оседлав который в тридцатых годах, нацисты скажут: «Мы — те самые внуки! Мы — потомки Флориана Гайера! Мы, нацисты, будем драться лучше наших дедов!».

Подводя итог, хочу сказать, что образ Флориана Гайера навсегда увековечен Энгельсом как образ «первого борца за права пролетариата», и Гитлером как образ пророка, одного из первых заступников немецкого народа от церковников и дворян, чьи цели смог, якобы, воплотить в жизнь именно он, Гитлер. Эта насквозь политическая для своего времени песня о солдатах Гайера сумела сделать невозможное: прийтись по вкусу двум радикально противоположным политическим течениям, став народной в Веймарской республике, затем одной из официальных песен СС, а позже одним из маршей армии ГДР.
Сам же Гайер до сих пор уважаем и любим в Германии, о чём свидетельствует, например, уже много лет проводимый ежегодно фестиваль Флориана Гайера в Гибельштадте, его родовом гнезде.

Неужели у нас снова примиряющая личность? 😉

Источник

Черная рать Гайера/Wir sind des Geyers schwarzer Haufen

Вчера наткнулся на немецкую песню “Черный отряд Гайера” с ужасным русским переводом. Гугл показал, что все опубликованные русские переводы ужасны, они не только корявы стилистически, но и сильно перевирают исходный смысл некоторых куплетов (иногда заменяя на противоположный). Есть неплохой вариант Гинзбурга, но он крайне далек от исходного текста, это скорее не перевод, а стих по мотивам.

Пришлось переводить самому.

Небольшая историческая справка: песня посвящена Крестьянским Войнам во время реформации. Крестьяне образовывали формирования называвшиеся Haufen, “куча”, “толпа”. Обычно это слово переводят как “отряд”, хотя в слове Haufen нет намека на военную дисциплину, это именно что толпа “взявшаяся за вилы”. Крестьянские войны в Германии – явление того же порядка как и гуситские войны: смесь религиозной, антицерковной и социальной повестки.

Сама песня была написана в 20-х годах прошлого века и имела интересную судьбу. Автор текста неизвестен, она родилась в кругах странствующих бардов, как песенная переделка стихотворения “Я бедный Кунрад” Генриха фон Редера, это такой баварский поэт, которого вы не знаете. Кстати, молодежные бардовские объединения были в Германии запрещены после 33 года. Зато композитор, чью мелодию позаимствовали барды, оказался впоследствии нацистом и писал песенки для Гитлерюгенда. Песню про Гайера любили и активно использовали ССовцы, но левые разных оттенков от неё тоже не отступились – в 50-е она стала одним из боевых гимнов ГДРовской армии. Последний куплет песни я встретил еще несколько лет назад в качестве эпилога к книге “Кем мы были, кем мы стали”, о судьбе ново-левого немецкого студенческого движения Западной Германии 60-х.

TW Нужно отметить, что песня передает нравы крестьян 16-го века, так что убийства детей врагов, равно как и изнасилования в ней прославляются как доблесть.
Приведу здесь песню исполнении в варианте левой группы Commandantes (не все куплеты).

А вот и перевод оригинальных 13 куплетов:

Мы Гайера Черная Рать!
Хей-я-хохо
Пора с тиранией кончать!
Хей-я-хохо

Припев:
Пики вперед! Давай, вот-вот!
Красный петух церкви пожрет!

Мы Господа хотим просить
Помилуй мя
Чтоб разрешил попов он бить
Помилуй мя

Идем за нашим вожаком
Мы против всех
Он поднял знамя с башмаком
Шлем носит и доспех*

Адам трудился, Ева с ним
Помилуй мя
Где был тогда ваш дворянин?
Помилуй мя

Сын дворянина хоть млад
Хей-я-хохо
Отправится сегодня в ад
Хей-я-хохо

Зато помещицкая дочь
Хей-я-хохо
Любовь нам подарить непрочь
Хей-я-хохо

Есть власть попов и царский трон
Хей-я-хохо
Но наша власть – святой закон
Хей-я-хохо

Империя не слышит нас
Хей-я-хохо
Суд сами мы вершим сейчас
Хей-я-хохо

Хотим один для всех закон,
Хей-я-хохо
Равны крестьянин и барон
Хей-я-хохо

Холопами быть не хотим,
Хей-я-хохо
Прав и свободы крепостным!
Хей-я-хохо

Над Вайнсбергом пожар и смрад.
Хей-я-хохо
Погибло множество солдат
Хей-я-хохо

Они нас смертным боем били
Хей-я-хохо
А после голодом кормили
Хей-я-хохо

Разбитые идем назад,
Хей-я-хохо
Но наши внуки отомстят!
Хей-я-хохо

* “шлем и доспех” – намек на то, что Флориан Гайер хоть и возглавлял крестьян, сам был рыцарем

Источник