Зависть богов ноты для

Зависть богов ноты для

Владимир Дашкевич
Увертюра
из к/ф Шерлок Холмс и доктор Ватсон И.Масленникова (1979г.)
сопровождение для гитары и фортепиано отдельно

Аккомпанемент — Гитара:
в обработке В. Колосова (источник)
pdf
Добавлены ноты (файл) mus. Проверяйте ноты в нотном редакторе Finale
mus можно воспроизвести с помощью WinAmp (содержит в себе midi данные)
И mp3 по нотам из редактора. Есть неточности, но думаю разберетесь.

Вариант 1
pdf
Добавлены ноты (файл) mus, mp3

Вариант 2
в обработке Ю. Барахтиной (источник)
jpg

Вариант 3
переложение Моделя (источник)
tif

Вариант 4
редакция Е. Юмаевой (источник)
две темы — jpg

ноты для фортепиано в четыре руки

Лебедев Виктор Михайлович (р. 1935 г.) — заслуженный деятель искусств России, член Союза композиторов, член Союза кинематографистов, лауреат международных премий за музыку в кино (Берлин — Прага), дипломант Уэрнборо-колледжа (Оксфорд) за музыку для театра и кинематографа, профессор, декан факультета музыкального искусства и эстрады Санкт-Петербургского государственного Университета культуры и искусств. В театре, кино и телевидении работал рука об руку с известными деятелями культуры и искусства — Борисом Фруминым, Семеном Арановичем. Владимиром Воробьевым. В настоящее время сотрудничает с режиссерами Марком Розовским, Вадимом Абдрашитовым, Аллой Суриковой, Светланой Дружининой, Владимиром Меньшовым, поэтами и драматургами Юрием Ряшенцевым, Владимиром Уфляндом. Юрием Энтнным, Эдвардом Радзинским и другими.
Автор музыки к 85 художественным фильмам, среди которых: «Гардемарины, вперед!». «Виват, гардемарины!». «Гардемарины в Венеции», «Небесные ласточки», «Будьте моим мужем». «Проводы белых ночей», «Ищите женщину», «Дневник директора школы». «Пьеса для пассажира». «Хочу в тюрьму», «Зависть богов». Опера «Волшебник изумрудного города», созданная В. М. Лебедевым в 1967 году, с большим успехом идет и сегодня в Санкт-Петербургском государственном академическом Театре оперы н балета имени М. П. Мусоргского, а также поставлена в восьми странах мира, Лебедевым написано восемь балетов, мюзиклы (среди последних «О, милый друг» по Гн де Мопассану. «Охтинский мост»); все они были поставлены в театрах страны.
Песни, представленные в данном сборнике, — из легендарной уже кинотрилогии «Гардемарины, вперед!», они и сами по себе давно стали шлягерами. Музыка Виктора Лебедева к этому фильму отличается особой мелодичностью и нежностью.

Источник

Корзина

Название товара	Цена	Количество Шт.

• Подписки
• Сlubhouse
• Яндекс.Плюс
• Netflix
• Амедиатека
• ТНТ Премьер
• IVI
• Spotify
• Crunchyroll
• YouTube Premium
• Okko
• Megogo.net
• Discord Nitro
• PornHUB Premium
• Карты Оплаты
• Карты Playstation
• Карты Xbox Live Gold
• Карты iTunes
• Карты Battle.net
• Google Play
• Виртуальные карты
• Turbobit.net Premium
• Промокоды и ваучеры
• Промокоды Яндекс.Директ
• Ваучеры Skype
• Промокод Google AdWords
• Промокод Ozon
• Промокоды Такси
• Amazon Gift Card
• VPN сервисы и Прокси
• NordVpn
• Анонимные прокси
• VPN сервисы

• Операционные системы
• Windows 10
• Windows 8
• Windows 7
• Windows Server
• Антивирусы и защита
• Kaspersky
• Eset Nod32
• DrWeb
• Norton
• Avast
• Другие Антивирусы
• AdGuard
• Офисные программы
• Microsoft Office
• Microsoft Visio
• Утилиты
• Ccleaner
• Aida 64

Танго из к/ф Зависть Богов ,ноты для дуэта

• 

Дополнительная информация

Отзыв о покупке можно оставить на странице получения товара во вкладке «Отзыв». После чего вы сможете его увидеть тут.

Также, будем рады вашему отзыву о площадке на странице «Отзывы». Для нас это очень важно. Спасибо!

Источник

Зависть богов

В античной древности случалось, что боги-олимпийцы завидовали смертным людям — их красоте, уму, храбрости — и за это насылали на них всякие несчастья. Не позавидуешь такой участи, или чести.

Они появились в нашем классе — как снег на голову, посреди учебного года, словно материализовались по мановению волшебной палочки. Однажды, прямо во время урока (кажется, была скучная контрольная по физике), распахнулась дверь, и в помещение вломился с радостной улыбкой Наполеона под Аустерлицем наш Сант-Саныч, директор и верховный жрец в одном лице, красноречиво взмахнул руками на нашу попытку оторвать зады от стульев для приветствия и — вдруг оказался не один. Вслед за ним совершенно спокойно, будто к себе домой, вошли двое. С первого взгляда они поразили наше воображение. Судите сами: подростки — юноша и девушка, похожие как две капли воды, довольно высокие, стройные, волосы чёрные — вьются легкими естественными кудрями, отсвечивая золотыми искрами. А глаза — голубые! Не те серо-голубоватые, присущие многочисленному племени блонди всех оттенков, а по-настоящему — цвета весеннего неба! Одеты изысканно просто — почти одинаковые школьные свитера с эмблемой неведомого клуба, белые рубашки под ними, на парне чёрные прямые брюки, на девочке — клетчатая шотландская юбка-плиссе и синие гольфы. Только обувь выдавала статус новоприбывших — таких стильных ботинок у нас ещё не видывали!

Директор представил парочку: естественно, брат и сестра, Роман и Виктория, прибыли в наш город из далёкой Аргентины, где провели под крылышком родителей (папа — какой-то там атташе) все предыдущие годы жизни. Класс поражённо ахнул — ничего себе птицы.

Их тут же усадили за одну парту, затем физичка попробовала ввести течение урока в обычное русло. Куда там! Столько двоек за одну контрольную не случалось отхватывать нашему «Б» никогда в истории!

Все пялились на новичков, а они и в ус не дули! Спокойно листали учебник, который им дала преподесса, улыбались своим каким-то шуткам. Впоследствии оказалось, что Ромка и Витка обогнали наш учебный процесс как минимум на год, а то и вовсе, как в соревновании двух систем — навсегда.

На первом же занятии физкультурой выяснилась сенсационная подробность — близнецы оба играли в футбол! Одетые в форму национальной аргентинской сборной, они здорово катали мяч по полю, творили каскады всяких финтов, сильно и точно били по воротам. Особенно поражала Вика — как она умудрилась овладеть этой премудростью? Я впервые в жизни пожалела, что занималась фигурным катанием, а не игровым каким-нибудь видом спорта! Но и это ещё были только цветочки. Ягодками оказались те приёмы восточных единоборств, которые они показали на следующий раз, облачившись в настоящие японские кимоно.

Что и говорить, перед лицом таких совершенств, моральных и физических, кто мог бы устоять?

Все наши мальчики-девочки втюрились в эту пару, что называется, без памяти. Все, кроме меня. Вот так, в одночасье, потерять тот устойчивый постамент, который занимала почитай с первого класса — это оплеуха самолюбию изрядная.

Притом — как, с помощью какого оружия мне было воевать с нежданным нашествием? Они были умны, но не кичились этим, свободно владели английским, а иногда, с оттенком лёгкой небрежности, общались между собой на испанском; спортсмены — не пересекались со мной на одном поле; оказавшись в центре всеобщего внимания, абсолютно не придавали этому значения, никого не выделяли, никого не отталкивали. Уровень их учебной подготовки позволял им чисто формально присутствовать в классе, учителя их не трогали, друзьями особо не разжились. Иногда казалось, что брата и сестру связывает гораздо большее, чем простые узы родства — некая тайна, очень интимная, трепетная, никому из чужаков недоступная и непостижимая.

Им всё давалось легко — от стишков Пушкина до пируэтов фламенко под взрывные аккорды гитары. Обжигающие небесные взгляды — и никакой страсти! Дружеская теплота, почти снисходительная. И чем ничтожней был человек, тем большего участия он удостаивался. Засим — вашей покорной слуге на этом пиршестве-бенефисе места совсем не оказалось.

Только сейчас могу вам (и себе) признаться: я ревновала — жутко! И просто сходила с ума от неразрешимого вопроса — почему они не обращают внимания на меня? Ведь я же самая-самая, уж круче не сыскать и в городе, пожалуй. А вот поди ж ты.

Чувства мои изменились совершенно — через полгода.

Бывает так, что неожиданное открытие внутреннего мира чужой души — поражает сильней любого психологического воздействия, входит внутрь и обезоруживает совершенно.

В моей жизни совершалось одно событие, о котором до сих пор не могу думать без волнения, а уж тогда — места себе не находила. Мои последние официальные соревнования, по сути — прощание с большим спортом. Да, это был мой осознанный выбор, но всё же, всё же. Десять лет жизни, столько физических и моральных сил отдано, друзья-соперники, мечты, планы. Словно отрывался большой кусок самой меня — с болью и кровью.

Чемпионат области. Перестав кататься в паре, где заработала все свои преференции, одиночницей я уже не блистала, и даже на региональном уровне о первом месте не мечтала (да и тошно было — по мелочам выкладываться). Поэтому никого из приятелей-школьников не приглашала, никого не ждала, отработала свою программу на совесть, заработала никому не нужные очки, последние, и поэтому особенно сладкие аплодисменты, и качусь себе спокойненько на выход.

И вдруг — от неожиданности даже ноги подкосились — вижу в проёме арки стоящих Вику и Рому — она с букетом цветов, таких прелестно-розовых роз, словно румянец на щеках, а у него в руках большой белый медвежонок с голубыми ушками. Господи, до сих пор не пойму, как они узнали про это выступление, и как я удержалась, чтобы не зарыдать прямо там, на льду.

Наверное, у них был такой дар — угадывать, кому нужна поддержка, чтобы оказаться рядом, безо всякой шумихи и помпы.

А исчезли они так же внезапно, как и появились.

После весенних каникул наша классная объявила, что Роман и Виктория убыли вместе с родителями к новому месту проживания — в Петербург (он же город на Неве) и больше у нас учиться не будут. Все ахнули вновь, но уже разочарованно-огорчённо. Даже я ощутила тупую боль в сердце — мне будет их не хватать.

Но время в юности бежит вприпрыжку, только поспевай! — некогда горевать.

Выпускной класс, всякие заморочки. История с проводами в армию «нечаянного» жениха. Чечня, гроб, похороны. В общем, когда поступила в Питерский универ, уж думать забыла про недолгих, хотя и столь колоритных однокашников.

Прошло несколько лет. Предпоследний курс. Довольно хмурое утро начала весны: противно, промозгло, простудно. Уже и не помню, зачем судьба забросила меня на станцию метро «Площадь Александра Невского». Вдруг вижу впереди себя силуэт знакомой фигуры, черные волнистые локоны под серой шапочкой — неужели Виктория? Догоняю, не слишком вежливо лавируя в толпе. Привет.

Секундное замешательство — признаёт не сразу. Как на грех, я в то время ходила гламурной фифой, такую химию на голове соорудила, что лицо, как в зарослях тростника — ещё отыскать надо было. Короче — дура дурой!

— Вот прикольно — тебя встретить в метро! Ну да, вы ж в Питер переехали. Как Ромка.

Некоторое время идём молча, я с недоумением жду ответа. Всё же как-то подчёркнуто ровно бросает:

Ну-у, если это — «нормально», то что тогда «караул»? Поэтому уже конкретно хватаю девчонку за локоть, заодно выхватываю из руки один из двух объемистых (и довольно тяжёлых) пакетов с логотипом гипермаркета. Так и грузимся на эскалатор. Занимаю позицию снизу, смотрю прямо в душу.

— Витка, колись, что у вас там?

Дивные бирюзовые глаза, где ваша брызжущая свежесть?! Тени, отнюдь не наведённые макияжем, горькие морщинки, усталость в каждой черте. Только сейчас обращаю внимание на одежду — приличная, но и только — ничего от былого изыска и стильности. Замечаю даже ровный рубчик зашитой дырочки на рукаве пальто.

— В самом деле, всё нормально. Просто с работы еду, устала немного.

Что ж это за работа, с которой в девять утра едут?

— А с Ромкой-то что?

Опять молчим. Однако! Если она думает, что молчанкой отделается от меня, то глубоко ошибается!

Выкатываемся на свет Божий. Отдавать пакет не собираюсь, увлекаю, несмотря на сопротивление, в сторону, в «затишек», подальше от глаз и ушей толпы.

Вздыхает, словно уступает капризу ребёнка, смотрит куда-то вдаль, поверх золотого купола Александро-Невской лавры.

— Мы тут год прожили. а накануне выпускного родители с Романом на дачу поехали, в Парголово. На выезде. КамАЗ шёл в город — с перегрузом — отказала гидравлика — вылетел на встречную. Папа и мама сразу погибли. Ромка выжил, полгода в Военном госпитале пролежал. Перелом позвоночника в нескольких местах. Он мужественный — всё стерпел! Врачи не верили, что он рукой двинуть сможет, а он на коляске по квартире ездит, за собой ухаживает, даже на иняз поступил в этом году — заочно.

Господи. Слушаю её рассказ с мистическим ужасом в душе — почти явственно ощущаю холодные щупальца рока из древнегреческих трагедий.

— Я? Нормально. Работаю в круглосуточном гипере, получаю прилично. Нам хватает. Квартиру на Литейном продали, купили на Ржевке, так что на «чёрный день» запас есть! Дефолта не боимся.

Витка, Витка. Не знаю, что и сказать.

— Слушай, у вас наверняка телефон есть, дай номер, я позвоню, приеду навестить.

Вдруг как-то цепенеет, словно одевается в невидимую броню.

— Прости, Ира. лучше не надо. Ты замечательная, правда, но. Поверь, Ромке будет только тяжелее!

— Ир. Мы вжились в своё положение, приняли, как поворот судьбы. По сути, забыли, кем были когда-то, а прошлое не вернуть. К тому же. У Ромки до сих пор висит твоя фотка над столом, ну, с последних соревнований. Ему будет горько, если ты увидишь его — таким. Прости.

Виктория почти насильно вырвала из моих рук свой несчастный пакет, задержалась на секунду, вдруг как-то щемяще-грустно ткнулась лбом мне в плечо, прошептала:

— Прости, ты классная. Но так будет лучше. Прощай.

И пропала. Теперь уже навсегда, наверное. Судьба не дарит такие встречи дважды. Я не смогла проникнуть в их закрытый от посторонних мир, нащупать ключик в заветное царство, только подглядела — издалека. Наверное, я просто испугалась — попасть под тяжёлый завистливый взгляд — олимпийских богов.

Источник

Зависть богов, Westlake Tower SM-1

Довелось на днях дважды послушать совершенно фантастическую инсталляцию с топовыми АС Westlake — домашней вариацией их же флагманских студийных SM-1.

АС — пять полос, частоты раздела: 200/800/3200/10000 Гц, импеданс 4 Ом (минимум 2), вес каждой колонки — 440 кг, габариты: 190.5 x 101.3 x 75 см. Укоплектованы динамиками TAD и JBL (какие-то из трех пищалок, будем разбираться, какие именно). Работают с собственным выносным кроссовером или с их парной комбинацией активный-пассивный (чтобы сделать либо биампинг, либо максимальный вариант — четырехампинг). Сделаны параноидально по части прочности и толщины корпусов (вестлейковский шеф Гленн Феникс имеет конкретный пунктик на тему глухих корпусов, поэтому там все — брутально донельзя , откуда и вес в полтонны). У Гленна есть еще один пунктик, которому он даже любовно дал имя собственное — «эффект Феникса», он же — малые, но слышимые искажения при работе АС вследствие наводок на элементы фильтров от другой аппаратуры (растет ногами из студий Westlake, к разработке которых Гленн также приложил ручки), а также всяческие наводки общего характера, свойственные АС и электронике, от взаимовлияния при работе, при близком расположении. Посему, в целях обуздания вредоносных наводок, вся внутренность АС изнутри обложена толстым слоем шокола. эээ. изолирующего материала, а все задние части динамиков и фильтры залиты нафиг наглухо каким-то компаундом — не расковырять даже отбойником . Мои соболезнования тому, кому придется (если придется когда-нибудь) ремонтировать сии АС или хотя бы менять в них отдельные динамики. Для начала его прибьет стокилограммовой доской задней стенки, а потом он, выбравшись покалеченным, уткнется носом в сплошную замазку.
Вообще-то, это все в любых вестлейках присутствует, потому что параноидальность Гленна всегда одинакова. Просто он не за все свои изделия может попросить столько, сколько за это, поэтому досочки у других моделек потоньше (хотя и все равно толстые до невозможности), а замазки чуток поменьше. Но фазики всегда и неизменно выпилены из цельного куска дерева (то есть они в этом куске просверлены). Еще там много всякого занятного, по параметрам и по конструкции. Детали будут в обзоре этих АС в следующем номере журнала , поэтому эксклюзивные моментики сливать пока не стану.

Пара фото:
«Студийный родитель» SM-1:

Цена. ну да, цена. Цена, конечно, да . А че, собственно, неужели жалко 400 тысяч за такую-то прелесть? Нет, не жалко. Вот и я — о том же .

А это то же самое? Горизонтально они сипатичнее.

И ещё-у студийных 10 дюймовый мидбас, у домашних 12ха,
это ошибка или так и есть?

Ну а что цена? Дорого-сделай сам

Любой человек, даже весьма солидной комплекции, рядом с этими гробами кажется низеньким и субтильным . Выглядят они просто устрашающе по размерам. А звучат. ух, как они звучат, паразиты :<> . Совсем не так, как можно было бы предположить, глядя на них.

Кайфоносно они звучат, генерируют стопроцентный одобренный Минздравом эндорфин в свободном летучем состоянии . То есть ничего подобного я никогда раньше не слышала. Есть концепция «ровных домашних» АС (всякие там Данлэви, Монтаны etc). В общем, последнее время я склонна воспринимать подобное как очень большие и дорогие радио-точки . Потому что — ни уму, ни сердцу. Есть мега-колбасные Оушены, с настоящим басом 20 Гц в линеечку и с рупором, который акцентирует не всякие там детальки тонального баланса (этим пусть монтаны занимаются, это, в сущности, единственное, что у них хорошо получается), а на вкусе саунда, на всяких звукорежиссерский приколках и пр. АС типа точно откалиброванного лабораторного прибора, не лишенного души . В отличие от больших и дорогих домашних радиоточек, эти (еще более дорогие) студийные ящики играют насколько точно (выверенно, сбалансированно, тонально верно и прочая и белыя и малыя, что угодно аудиофилам), настолько же и живо. Посему инструмент — с пониманием, а не просто тупая железяка . Но тут — еще один, третий вариант. Не домашняя поделка с претензией на «труъ саунд», не студийный аналитичный инструмент, а просто волшебная коробка для генерации чистого незамутненного музыкального кайфа. Они гораздо точнее Оушенов — но они и дороже в шесть раз. Они гораздо утонченнее и деликатнее любой «тонкой аристократичной» домашней акустики, включая Тидали, которые мне дюже нравились в прошлом году . Они гораздо натуральней и тоньше прародительских старых JBL (с которых подобный саунд и рисуется, в конечном счете). Они гораздо аристократичней Кармы, масштабней массивов от макинтош и т.д, и т.п., и пр. Все, что я могу вспомнить «крутого», убивается насмерть этими типчиками, причем влет.
Прежде всего, они охренительно натуралистичны. В том 150-метровом зале, где они были установлены и играли, «помещалось» все. БСО — без проблем. Орган — без комментариев. Клуб Точка и концерт Сатирикона — тоже пжалста. Это, вообще-то, часто говорится про большие хорошие АС — что в них все помещается. Но это — приближения к правде. К истине, которая где-то рядом. А эти подлецы и есть финиш, в подобных поисках.
Мало того, они колоссально реагируют на смену усиления. С хозяйскими Goldmund на два с половиной ляма они играли кристально ровно — ну как большие радиоточки типа Монтаны, только получше . С заменой компонентов (хозяин инсталляции мне живо напомнил нашу Дусю, у которой кладовка уходит прямиком в пятое измерение, и оттуда, при необходимости, добываются разные компоненты — так вот у хозяина в кладовке случайно валялись топовые Ваваки, две, портсигары серебряные. ээээ кондовские моноблоки GakuOn II, креллы без счета и масса других замечательных вещей ). так вот с заменой аццки крутых и дорогих голдмундов на душевные ГакуОн по верхам и креллы по низам (мы с нашими кроссами могли сделать только биампинг, а не то, что у хозяина для нас кондовских дивайсмов не хватило ), получился улет. Прямиком в небеса. На зависть богам, которые на своих облаках продрали глазенки и стали смотреть, как это к ним проникли всякие презренные смертные .
Такого Таннгейзера нынче можно услышать только по рекомендации Воланда, да и то — если он даст наводку на путь к домику сэра Шолти. А для живущих ныне и незнакомых с Воландом есть эти весты. Что-то совершенно невозможное, как райская птица или виды Олимпа с близкого расстояния. Трудно словами передать .

Конечно, цена у них — невозможная, а учитывая железо, вообще получается одна из самых дорогих в мире штучных аудио инсталляций. Это нельзя оценивать с точки зрения «потребительских качеств», потому что те потребители, которые могут это потребить, проблем с качествами обычно не испытывают. Но полюбоваться-то можно. как в Лувре, допустим

Источник